Сила одиночества

      Слова Мингю, сказанные Вону на той остановке, никак не покидали голову омеги как в машине, так и уже дома, когда, крепко прижав к груди небольшую подушку, он пытался заставить себя уснуть. «Это настоящая глупость» — снова промелькнуло в мыслях, и на глазах начали медленно собираться слезы, которые он все эти долгие часы пытался держать в себе.       На душе вновь образовался настолько тяжелый камень, что казалось, будто унести его на себе Вону уже не в силах. Глупые и уже давно решенные вопросы начали всплывать сами по себе, и парень опять задумался: правильный ли сделал выбор, стоило ли ему держаться за этого ребенка и оставлять его, стоило ли врать родителям о беззаботной жизни и о том, что его, черт возьми, любят?       Вону тихо вздыхает от собственной безнадежности. Ему так сильно хочется прямо сейчас удариться головой, только бы в ней осталась сплошная пустота. Внутренний голос, шепчущий одно и то же, уже подобрался так глубоко, что все органы сворачиваются в крепкий узел от каждого его шипения.       Минуты бегут одна за другой, и вот часы уже переваливают далеко за полночь, а сна ни в одном глазу. Омега поднимается с постели и, накинув на плечи плед, вслепую просовывает ноги в мягкие тапочки.       — Может хоть это поможет остудить голову, — шепчет он сам себе под нос и тихими шагами переступает через порог квартиры.       Выходить куда-то в ночи, да еще и в полном одиночестве, конечно, небезопасно, но форточка на одном единственном окне в комнате, которая могла бы пустить к нему кислород, была сломана еще до его переезда.       Вону с огромным облегчением втягивает глубоко в легкие свежий воздух и, слегка подрагивая от пришедшего в город холода, прислоняется к металлической перегородке общего балкона. Он внимательно рассматривает яркие листья на деревьях под светом фонарей и невольно улыбается одними лишь уголками губ. Вону любит осень, почему-то в особенности именно в этом году. Быть может она принесет ему еще что-то хорошее?       — Вону? — позади раздается хриплый голос, и омега моментально на него реагирует тихим охом.       — Не слышал, как вы вышли, — тихо комментирует он свой немного удивленный взгляд.       — Не спится? — Мингю подходит ближе и встает рядом, получая в качестве ответа несколько коротких кивков.       Альфа одет в домашнюю одежду, и, наверное, слишком легко для погоды, медленно уходящей в ноль градусов, но, кажется, ему совсем не холодно в отличии от Чона, который дрожит даже в теплой пижаме и укутанный в плед.       — Кажется, у нас еще не было возможности нормально познакомиться, правда? — Ким с мягкой улыбкой поворачивает голову в сторону Вону и протягивает ему свою большую ладонь. — Ким Мингю, мне двадцать четыре года.       — Чон Вону, двадцать семь, — Вону одаривает младшего ответной улыбкой и аккуратно обхватывает его ладонь своей. Та оказывается крепкой и, на удивление, мягкой.       Мингю сжимает чужую руку осторожно, словно боится ее сломать или как-либо навредить. Он впервые видит улыбку на этом лице и сразу же замечает, как она идет своему обладателю. Омега хоть и ростом всего сантиметров на пять ниже, но его телосложение достаточно щуплое. Он кажется таким хрупким и маленьким, что альфе в эту же секунду становится ужасно стыдно за все то, что он успел сказать ему предыдущим вечером.       — Чон Вону, я хотел бы попросить прощения, — едва разборчиво мямлит Ким, все еще удерживая тонкую ладонь в своей. — Те слова, которые я наговорил, пожалуйста, забудьте об этом? Я был очень груб.       — Вы были более, чем правы, господин Ким, — прерывает его Чон, ловко выуживая руку из его оков, и снова улыбается, только вот уже не так искренне, как до этого. — Я поступил неразумно и мог повлечь за этим много бед.       — Мне очень стыдно, что я заставил Вас думать о плохом, — в карамельных глазах младшего неподдельная грусть, и Вону снова чувствует себя странно.       — Все в порядке, — омега шмыгает носом от пробивающегося под одежду холодка и поджимает смущенно губы. — Пожалуй, я пойду в кровать, чтобы не проспать и сегодня.       — Встретимся утром на крыльце в половину восьмого, — на лице Мингю расцветает широкая улыбка, и он немного машет рукой на прощанье. — Добрых снов, Вону!       — Добрых.       Вону очень надеется на то, что теперь они действительно будут безмятежными.       После этой встречи ночь проходит довольно спокойно, и прогулка, если ее можно таковой назвать, помогает Чону моментально вырубиться, стоит ему только коснуться головой мягкой подушки, предварительно переставя будильник на полчаса позже.       Утро встречает омегу долгим звоном будильника и теплыми лучами солнца, случайно попавшими в его комнату. Единственное окно в квартире выходит на соседнее здание, поэтому Вону очень радуется, когда редкие солнечные лучи закрадываются в спальню и щекочат его нос. Вону уверен, что на улице прохладно, но ясное небо после очередного сезона дождей не может не радовать жителей столицы.       Видеть на часах непривычное для себя время подъема странно, но Вону уже смирился с настойчивым нравом нового знакомого и молча принял помощь Мингю. Повторять ситуацию, случившуюся предыдущим вечером, страшнее, чем снова опоздать на работу.        Не так давно омега начал замечать, что совсем перестал узнавать самого себя — некогда всегда улыбающийся и позитивный во всех вопросах человек всего за несколько каких-то, казалось бы, никчемных месяцев превратился в настроенного против всех дикого зверька.       Отражение в зеркале тоже несильно радовало, скорее, расстраивало и наводило на не самые приятные мысли. Здоровый, слегка загорелый тон кожи стал бледным, оттого синяки под глазами были более ярко выраженными, щеки впали, а губы под постоянной манипуляцией зубов потрескались и частенько кровоточили.       Времени еще достаточно, но привыкший к быстрым сборам Вону уже был готов к выходу. Возможно, стоило ставить будильник еще позже. Но желание поскорее насладиться замечательной погодой все никак не отпускало, поэтому уже через пару минут, закинув на плечо небольшой рюкзак, Вону уже вкушал всю прелесть сегодняшнего утра.        Солнце приятно грело темную макушку, и даже легкая изморось, заставляющая пальцы на руках чуть покалывать от своей прохлады, не могла испортить омеге настроение.       За спиной раздается писк кодового замка, и Вону уже точно знает, кто сейчас стоит позади. Он слегка разворачивается корпусом и одаривает соседа приветствующей улыбкой.       — Доброе утро, — тихо произносит Чон, когда Мингю подходит ближе.       На нем снова деловой костюм, цвет немного отличается от вчерашнего, но альфа все еще хорошо смотрится в строгой одежде.       — Доброе, — Ким чутка склоняет голову в бок и отвечает Вону все еще немного сонной улыбкой. — Хорошее настроение?       — Солнце так и просит сегодня не грустить, — омега немного жмурится и лениво передвигает ногами вдоль коридора.       — Погода и правда прекрасная, — добавляет Мингю, такими же медленными шагами ступая следом за старшим.       Молодые люди вскоре оказываются в машине, и уже сегодня Чон чувствует себя в ней немного лучше, но привыкать к частичке хорошей жизни так быстро не хочется — совсем скоро альфа съедет, и Вону снова будет добираться до работы своим ходом.       Всю дорогу между ними снова висела тишина, но каждый был занят своими мыслями. По крайней мере, Вону казалось именно так. Скорее всего, у Мингю тоже есть свои некоторые проблемы, с которыми ему приходится сталкиваться каждый день. Нет человека на свете, который прожил бы свою жизнь идеально и без погрешностей — так успокаивает себя омега всякий раз, когда ему кажется, что этот мир решил свалить все лишь на его плечи.       — Пожалуйста, сегодня дождитесь меня, — с нажимом в голосе, но с улыбкой на лице просит его Ким, когда авто останавливается у дверей со знакомой вывеской, и машет ладонью на прощание.       — Хорошего дня, господин Ким, — смущенно лепечет Вону и прежде, чем выйти из машины, слышит с соседнего сидения:       — Мингю. Просто Мингю.       Чон и с этим молча соглашается и, завершая диалог, прощается с альфой, который почти сразу выруливает вперед и уезжает куда-то дальше. У дверей кафе омегу встречает буквально минуту назад подошедший Джису, который видел всю эту картину, и первым делом интересуется состоянием своего напарника, на что Вону благодарно улыбается и отвечает, что сегодня он в полном порядке.       — Как вчера добрался до дома? — открывая ключом решетчатую дверь, спрашивает Хон, и младший поджимает губы.       Стоит ли рассказывать альфе о том, что он уснул на неприметной лавке, не пройдя даже полпути к дому?       — Немного прошелся, а после встретился с господином Кимом, и он подвез меня, — Вону не лжет, он всего лишь немного не договаривает. Незачем забивать Джису голову своими бедами.       — Господин Ким? Тот, у которого ты живешь? — старший повязывает на своих бедрах рабочий фартук белого цвета и точно такой же протягивает официанту.       — Его внук, — слегка натянув улыбку на губы, отвечает тот, и видит в глазах Джису искреннее удивление, которое никак больше не комментируется. — Тот, который был и сегодня на машине.       Тема благополучно оказывается быстро закрытой. Хон чувствует обеспокоенность по этому поводу, но на Вону никак не давит, все же он уже взрослый парень, прошедший через многое, сам знает, кому доверять стоит, а кому — нет. Только вот сам Вону так не считает, он абсолютно не разбирается в людях и, словно уличный кот, идет ко всем, даже если шипит и знает, что кто-то из них может доставить ему боль.       Несмотря на то, что сегодня выходной день, посетителей почти нет, и весь персонал облегченно выдыхает. Только не Вону, для которого минута без какого-либо занятия превращается в долгое и мучительное самобичевание, поэтому в течение целого дня он хватается за что угодно, лишь бы все его мысли были заняты только работой и ничем больше другим. Три раза он вымыл и без того чистый зал, разобрал весь завал на барной стойке, который образовался там за прошедшую неделю, заново натер все стаканы и даже рассортировал все имеющиеся сиропы по цветам и сроку годности.       Наблюдавший за этим Джису за несколько часов до закрытия уже ринулся остановить неугомонного омегу и напоить его вкусным ягодным смузи.       — Тебе полезно такое, поэтому пей, — немного даже строго указал альфа, протягивая Вону стакан. — Не устал?       — Устал, — честно отвечает омега и отпивает немного освежающего и питательного напитка.       — Зачем тогда делаешь все по пятом кругу? — с непонятливой улыбкой уточняет Хон и заботливо убирает выбившуюся из волос прядь с чужого лица.       — Потому что мой мозг сразу же начинает напоминать мне о том, в какой полной жопе я нахожусь, — болезненно улыбаясь, шепчет Чон.       — Я могу тебе чем-то помочь? — альфа понимающе вздыхает.       — Ты мне уже очень сильно помог, хен, и не один раз, — Вону смотрит на старшего глазами полными благодарности и, аккуратно уложив ладонь поверх чужой, снова шепотом добавляет. — Спасибо тебе за это. Я ценю и помню твою доброту, поэтому надеюсь, что когда-то смогу сполна отблагодарить тебя не только на словах.       Разговор прерывает звон колокольчика над дверью, оповещающий о приходе гостей, и Чон с улыбкой, проведя большим пальцем по тыльной стороне ладони Хона в качестве подтверждения своих слов, возвращается к работе.       Вечер завершается поверхностной уборкой, которая была и не нужна после всех проведенных Вону манипуляций с тряпками и метелками в течение дня, но регламент — есть регламент. Омега коротко отписывается своему соседу, забив его простым «Ким Мингю» в контактах, и еще раз осматривает зал. Он давно уже не оставался в кафе до самого закрытия, но сегодня, дав отпор всем попыткам бармена отправить его домой снова раньше времени, Вону лично провернул ключ в замке на два оборота.       — Уверен, что мне не стоит подождать господина Кима вместе с тобой? — уже, кажется, третий раз переспрашивает Джису, переживая за тонсэна.       — Хен, все хорошо, я не маленький, — тихо смеясь и подталкивая старшего, говорит Вону и краем глаза замечает уже знакомую белую машину. — Вот и господин Ким.       — Будь осторожнее, ладно? — потрепав в привычном жесте волосы омеги, хен несколько секунд пытается разглядеть мужчину за рулем, а после уходит в другую сторону.       Чон быстрым шагом следует к автомобилю, чтобы не задерживать Мингю, и одаривает его приветственной, но усталой улыбкой. Альфа выглядит не лучше, его одежда немного помялась, галстук в расслабленном виде криво висит на шее, а мешки под глазами выделяются куда сильнее, чем утром.       — Тяжелый день? — неуверенно интересуется Вону, когда они проделывают чуть больше половины пути.       — Не то слово, — и даже в такие моменты Ким выглядит позитивно настроенным, улыбается с настоящей искренностью. — А у тебя? — он переходить на «ты», и в этот раз Вону действительно не имеет ничего против.       — Все было бы просто, если бы я сам не довел себя до состояния нестояния, — смеется тихо Чон.       Мингю понимающе хмыкает в ответ.       Альфа ловко паркуется у дома, снова показывая, как он хорош в вождении, и просит Вону первым подниматься наверх, потому что ему нужно сделать еще один телефонный звонок. Омега несколько раз кивает в ответ и с улыбкой шагает вверх по лестнице.       Если не вдаваться в подробности своего собственного морального положения, то этот день можно назвать одним из самых спокойных и плавных за последнее время. Казалось, будто даже дышать было свободнее. Это сильно воодушевляло Вону до момента, пока прямо перед его глазами не мелькнул до боли знакомый силуэт.       — Вону-я, привет, малыш.       В одну секунду мнение Вону резко меняется — это худший день в его жизни.