My prince. My king. My Lord.

Три года. Целых три года правления. Три года объединения Тельмара и Нарнии. Каспиан отлично справляется в роли короля. Поначалу было сложно, приходилось учиться всему по ходу дела. Хорошо, что рядом находились верные люди, готовые помочь. Король всегда мог обратиться к своим советникам. А ещё он помнил, что в него верят, что он должен, помнил всё, что говорил ему Эдмунд. Каспиан равнялся на него и сам многому научился. За три года правления Каспиан чувствовал себя повзрослевшим на десяток лет. Он быстро втянулся в государственные дела и из мальчишки превратился в мужчину. Опыт приходил и оставался, народ верил в юного короля. Ни дня отдыха. Каспиан был рад, что постоянно приходится чем-то заниматься. Это отвлекало от постоянных воспоминаний о тех, кого он больше никогда не увидит. Короли и королевы Золотого века помогли ему отстоять своё право на трон и завоевать доверие нарнийцев. Они стали ему близки. Каспиан мог назвать королей друзьями, не смотря на натянутые отношения: соперничество с Питером, с Люси он почти не общался, со Сьюзен вышло странно, а Эдмунд... Каспиан не понимал, что чувствовал к последнему. С одной стороны было их хоть и небольшое, но дружеское общение, с другой воспоминания из детства. Каспиан не мог разделить образ парня на двое и заставить себя думать, что в первую их встречу был вовсе не Эдмунд, а кто-то другой. Мальчишка теперь представлялся ему иначе. Каспиан злился и жалел, что не успел узнать его. В порыве отчаяния король искал в древних книгах возможность призвать королей в Нарнию снова. Ничего нужного он найти не мог. Каспиан даже обращался к Аслану, но тот не являлся ему. Мысли о друзьях не оставляли. Даже во снах они к Каспиану приходили. Очень странные видения с конкретным человеком. Всё это сильно давило. Неопределенные чувства как кислота разъедали дыру, которая образовалась от ухода Эдмунда. За три года Каспиан сумел с этим справляться. Он будто надевал каменную маску, броню на всего себя, получалось отлично. Ещё немного и он совсем смирится с тем, что больше никогда не увидит никого из них. Не увидит его. Теплый морской ветер ласково гладит лицо, ворошит волосы и забирается под одежду. Каспиан бороздил моря со своей командой. На этот раз путешествие дальше и серьёзнее. В стране всё спокойно, пора было заняться ещё одним важным делом. Король разгребал всё, что натворил Мираз, налаживал контакты с разными народами Нарнии, что всё больше стали вылезать из нор и лесов, строил дружеские отношения с другими людьми. Каспиан много думал о правлении отца, о нём самом. Он узнал о семи лордах, преданно служивших его отцу. Корнелиус однажды рассказал об этом. Мираз отправил лордов на какое-то задание в сторону Одиноких островов. Каспиан не был уверен, что они до сих пор живы. Но эти люди могли связать его с мертвым отцом хоть историями. Каспиан должен был попытаться найти кого-то из прошлого, если есть возможность. Хоть это в его силах... Каспиан не ожидал от этого дня ничего. Ни бурь, ни каких-то успехов, до островов ещё далеко. День оканчивался тихим ходом Покорителя зари, пока часть команды отдыхает. Вдруг прямо из волн появляется человек. Трое. Сердце пропускает удар. Внезапная надежда колит и ранит. Каспиан ещё гонит её, но уже ныряет с борта. А прямо за капитаном и королём двое из команды. Каспиан всё ещё отгораживается и не верит, но крепко обнимает Эдмунда, вытаскивая из воды. Юноша в ответ отзеркаливает улыбку, во взгляде читается что-то неясное. Каспиан не может поверить, что Эдмунд снова здесь, а каменная стена, построенная за три года, дает трещину. Он ещё держится, пока ведёт Эдмунда с Люси переодеться, присматривается к странноватому мальчишке Юстэсу, расспрашивает о Питере со Сьюзен. Все их беседы совсем не о том, что он хотел бы обсудить. Каспиан всегда думал, что, если Эдмунд снова появится, он либо прижмёт его к стенке и заставит объясниться, либо сделает тоже самое, но сначала поцелует. И Боже!.. Сейчас при каждом взгляде на Эдмунда и его ответных, Каспиан склонялся ко второму варианту. Но прошло уже несколько дней, а он никак не решался поговорить. А мальчишка делал вид, что всё нормально. Будто он не обманывал, не сбегал, будто ничего не было и он не виноват во всем, что происходило в душе Каспиана эти годы и происходит сейчас. Чего стоило королю сдержаться во время тренировок. Мечи сливались, и при каждом стуке стали, при каждом прикосновении рук, ног, тела, стена Каспиана рушилась ещё больше. Дерзкий взгляд и ухмылка Эдмунда резали хуже ножа. Их разговор состоялся. Каспиан с трудом, но сдерживался, он ведь теперь король, а не мальчишка. Потому всё прошло так сухо, просто и спокойно: Он спросил, почему Эдмунд молчал тогда, уточнил, был ли Эдмунд тут раньше, скрывал ли он это. А Эдмунд даже не дрогнул, лишь немного волнения в нём виделось. Он признался, но в конце спрятал глаза. Ему было стыдно, страшно. Каспиан всё ему простил за один лишь взгляд, всё простил лишь за то, что Эдмунд снова рядом. Это путешествие стало чем-то большим, чем было изначально. Как же Каспиан был рад! Он уже и не чаял, что снова увидит их, его. А внутри просыпался ребёнок. Эдмунд его учил, король Золотого века в него верил, а теперь он видит, что Каспиан вырос, стал достойным, послушал и принял все советы. То, что было в детстве Каспиана, они быстро отпустили. "Я понимаю, что мне следовало всё рассказать, Каспиан. Но я просто не мог." Каспиан это принял. Он не говорил, как на него это повлияло, не говорил, что всё это время думал об Эдмунде, не говорил, что думает сейчас. Пока Каспиан и сам не до конца осознавал свои чувства. Почему его так тянет к Эдмунду? Из-за секрета, обиды, построенного когда-то образа? Каспиан много размышлял об этом раньше, было время. Ему казалось, если Эдмунд вернётся, это влечение пропадет. Стоит только поговорить, стоит осознать, что интерес мальчишкой, королём, парнем, неправильный. Но вот Эдмунд здесь, а мыслей стало лишь больше. *** Покоритель зари набрёл на землю, на Одинокие острова. Наконец! Но людей на ней не нашлось, лишь пустой, но довольно чистый город, рыбацкие лодки без намека на плесень. Каспиан понимал, что здесь ловушка. Город не может быть пустым. Все это понимали и были готовы, но так уж вышло, на них напали. И нет никакой вины на глупом мальчишке Юстэсе, которого взяли заложником для шантажа. Он совсем ребёнок. Бедный мальчик, оказавшийся в чужом мире. Что с него взять? Если бы Каспиан мог, он бы бился, не дал бы взять своих людей в плен. Но он не хотел подвергнуть их опасности своими действиями. Их разделили. Каспиана и других взрослых мужчин заковали наручниками и увели в одну камеру. Нарнийцев связали отдельно, вместе с Юстэсом, Люси и Эдмундом, который получил несколько ударов, глупо сопротивляясь. Последнее, что видел Каспиан это глаза Эдмунда, испуганные, большие, последнее, что слышал: "Каспиан!" Каспиан очнулся в темной пещере. Часть команды была рядом. Где сейчас остальные, ему оставалось лишь гадать. С каждой секундой накатывала паника и злость от бессилия и позорного положения. Что с Эдмундом?! Он не может снова пропасть! Вот так, доверившись капитану, приняв его главенство! Эдмунд даже не претендовал на место, лишь помогал, советовал, как делал это при Питере. А Каспиан смотрел на его шею, пока мальчишка нагибается над картой... И что он сделал? Король! Позволял команде вслух говорить о том, что главный для них Каспиан, и слушают они лишь его. А теперь позволил взять Эдмунда в плен! Хорош король! Каспиан был зол, но был собран. Из темницы он видел, как работорговцы волокли с десяток людей, накинув на шеи петли. Издали было сложно разглядеть, кто есть кто. Каспиану оставалось лишь молиться, чтобы там не было Эдмунда. Людей посадили по лодкам, а после их поглотил туман, что пришёл и ушёл очень быстро. Времени терять нельзя, нужно срочно спасать остальных. Нужно найти Эдмунда. Каспиану было почти плевать на лорда, которого они нашли, и на меч, что он передал. Было уже плевать на цель путешествия, на этот остров. В мыслях лишь Эдмунд. Им удалось выбраться из темницы довольно быстро. Работорговцы слишком недооценивали нарнийский народ, хватило одного Рипичипа, чтобы открыть замок. Работорговцы... Каспиан поклялся их уничтожить после того, что видел. Зачем же Люси, Юстэса, Эдмунда, юных, красивых, ухоженных и здоровых взяли отдельно? Такие дорого покупались ублюдками и извращенцами. Ещё пара минут, и Каспиан мог опоздать, сказал бы кто-то. А он сказал бы, что опоздал. Опоздал, позволив своего короля купить, трогать, проверяя годность товара. Площадь окрасилась кровью работорговец. Город сказал "спасибо", восхваляя короля Каспиана. Они разобрались с мечом, выслушали лорда, людей, разговоры о темном тумане и его колдовстве. Каспиан держался, пока они убирались с этого острова. Держался, пока впечатлительный Юстэс кричал о том, что пережил. Держался, пока Люси плакала в объятиях Эдмунда, а тот успокаивал, хотя досталось ему больше остальных. Купить успели всех, связать, посадить по повозкам. А самого приятного решили осмотреть на месте, убедиться в сохранности, ведь Эдмунд был весь в синяках, с разбитой губой, и он продолжал сопротивляться... Они не успели ничего сверх. Эдмунд не чувствовал себя обесчещенным, сидел с ровной спиной, без грамма эмоций на лице, прямо как тогда, пока за его спиной упоминали белую колдунью, пока говорили, что на корабле он никто. Каспиан держался до того момента, как они добрались до корабля. Все впечатлительные отправились в каюты, Рипичип пытался заткнуть всё ещё ноющего белобрысого мальчишку, а Эдмунд стоял у борта, осматривая меч, что отдал ему Каспиан. Капитан одним взглядом дал команде понять, чтобы убирались. Они чувствовали его настроение ещё там, на острове. —Тебе не стоило поступать столь радикально. Не нужно было их всех убивать, — Эдмунд попрекал, но делал он это лишь наедине, тихо, чтобы никто не слышал. И он даже не посмотрел в глаза, всё ковырял этот меч! —Не стоило?! Может, я должен был сказать им "спасибо"?! — Каспиан вспылил. Он схватил меч из рук Эдмунда и отбросил подальше. Обстановка накалилась, но король поднял свои большие карие глаза, блестящие красным от закатного солнца. —Каспиан, ты убивал не только работорговцев, но и покупателей. Эти люди с других земель, важных для тебя, там могли быть твои союзники! —Ты издеваешься надо мной? Мне не нужны подобные союзы! Впредь они будут думать, стоит ли потакать работорговле! —Сколько бы ты не запрещал её, она всегда где-то будет, Каспиан. Люди ничему не научатся, если ты будешь рубить им головы! —Научатся. — отрезал Каспиан. —Каспиан... —Эдмунд! Мальчишка замолчал, потерянно заглядывая в глаза. А Каспиана до конца разбило от следующих слов: —Я понимаю, что ты король, Каспиан, и мои слова для тебя ничего не значат. Но ты мог бы хоть прислушаться ко мне. Мог бы сделать вид. Каспиан застыл. Неужели Эдмунд в самом деле так считает? Думает, что Каспиан относится к нему подобным образом, без уважения? —Как тебе такое только в голову пришло?! Эдмунд... я их убил, потому что хотел. Я ни о чём в тот момент думать не мог. Ты, король, лежал там, прижатый грязными руками к земле, пока с тебя срывали одежду. Как я мог их помиловать за это? —Ничего ужасного не произошло, Каспиан. И делали это не все. —Но все они смотрели, все об этом думали. Я знаю, потому что на секунду и я замедлился, и знаешь, чего мне хотелось, Эдмунд? — он с каждым шагом понижал голос и приближался, всё теснее прижимая Эдмунда, тому пришлось выставить руки, но Каспиан их перехватил, сжимая запястья. —Я хотел увидеть, как это продолжится, хотел увидеть всего тебя. —Каспиан, хватит. Это уже... —Я знал, чего хочет каждый из них! И они заслуживали смерти! Ты король Нарнии, Эдмунд! Мой король! Я всегда тебя слушаю! Всегда! С самого детства! А ты говоришь, что я тебя не уважаю. Не приравнивай меня к Питеру! —При чём тут он вообще? —При том, что это он тот король, что твои идеи часто игнорировал! В его тени ты находился! А я тебя слушаю, Эдмунд! Эдмунд молчал. Ему нечего было сказать. Вместо того, чтобы зацепиться за факт очевидного признания, он сказал про Питера. Каспиану хотелось схватить его за волосы и заставит смотреть в глаза, хотелось прижаться губами к приоткрытым напротив, ворваться языком в рот и почувствовать тепло, вылизать кровь со свежих царапин. И он всё это сделал в бешенном порыве. —Каспиан... нас здесь увидят... — это всё, что он мог выдавить, пока задыхался от рук под одеждой. А Каспиан уже не мог отлипнуть, гладя пресс, плоскую грудь, прощупывая ребра. Эдмунд цеплялся руками за плечи, не отталкивая, а прижимая ближе. —...твоя команда, Каспиан. —Пускай... — Каспиан целует и прикусывает шею, что так давно хотел, прижимает Эдмунда теснее, запуская руку в штаны на ягодицы, пальцами следуя всё ниже и ниже. Эдмунд пнул коленом, шипя и оглядываясь. —Каспиан! —Пускай смотрят. Пусть знают, кто мой король. Ты ведь знал, Эдмунд. Знал всё это время, что я к тебе испытываю. —Откуда бы?!.. —Ты не глупый. И я тоже. Я видел, как ты смотришь на меня. Хотел тебя схватить и утащить в каюту после каждой тренировки. Эдмунд... не надо больше пропадать. Не уходи от меня. Эдмунд растерялся, когда его крепко обняли руки, когда Каспиан мягко поцеловал в губы. Грубые и резкие движения сменились мягкостью, но тон короля стал более жёсткий и твердый: —Каждый, кто посмеет тебя коснуться, подумать о тебе в подобном ключе, умрёт. Я слушаю твои советы, слушаю тебя, но в этом я буду действовать сам. Эдмунд, я всегда тебя слушал. —Я понял... —Я буду говорить это каждый раз, когда ты усомнишься. Ты мой король.