Доверие

Имя Джереми для всех, кто был знаком с ним больше минуты, ассоциировалось с синонимом к слову «Доверие», так они и сошлись. Невозможно было не приходить к нему ночью, когда позволяли обстоятельства и локации игр, невозможно было отказать ему в касаниях, невозможно было просто прекратить все это. Эндрю доверие нужно было сильнее всего, хоть где-то, хоть к кому-то, потому что Дэй был не тем человеком, которому хотелось открыться, а семья даже не старалась заслужить его внимания. С Джереми Миньярд пересекся на одной из первых своих игр в Лисах, а потом в баре после этой игры. Джереми был таким теплым, что даже Эндрю пришлось оттаять и пустить его за свой столик, хоть и с напускным недовольством, но не без интереса. От Джереми интереса было не меньше: он поглядывал на Эндрю своими большими темными глазами, следил за движением его рук и губ, постоянно что-то спрашивал или как-то комментировал сказанное Миньярдом. Второго такой интерес подкупал. А потом они пили вместе. Очень много пили, очень вместе, и Эндрю даже не понял, как чужие мягкие губы оказались на его губах, а сам он оказался прижатым к бетонной стене на стоянке спиной. Помнил только, что перед этим его спросили, хочет ли он поцеловаться, а на просьбу «вообще блять не трогай меня руками, уяснил?» кивнули и реально ни разу не соскользнули своими пальцами к его коже. Только губы, трогающие везде, нежно сжимающие все, куда парень мог дотянуться, его горячее дыхание и руки, упертые в стену по обе стороны от головы блондина. Даже такая телесная клетка подкупала – Эндрю был в ней, но мог не переживать, что путей отступления нет. Эндрю тогда чуть не кончил только от осознания, что Джереми не взял ничего больше, чем ему предложили. Или Эндрю просто был настолько пьян. Или ему настолько хотелось поцеловаться хоть с кем-то, хотелось близости без лишних опасений. Хотелось отключить мозг хотя бы на секунду и просто чувствовать чужое присутствие. Эндрю себя за это ненавидел. Он часто думал о том, как бы было круто, если бы все чувства и органы в его теле, отвечающие за желание и возбуждение, пропали. Потому что это было неправильно: так сильно хотеть этого и бояться одновременно. Потому что после всего, что было, Миньярд ненавидел даже мысли про секс, и каждая картинка в его голове вызывала то приступы панических атак, то приступы злости. Но не думать он не мог. Не возбуждаться по утрам, не засматриваться на красивых мальчиков из чужих команд… От этого было тошно. В Джереми хотелось утонуть. Это была не влюбленность и уж точно не любовь - и об этом они договорились сразу, на берегу, чтобы никто не рассчитывал на что-то большее. Джереми просто был безопасным и мог, а вообще-то очень даже хотел, делиться своим островком спокойствия. Эндрю появился у него на пороге на следующий день с бутылкой чего то крепкого, украденного у Ваймака из дорожной сумки. Это была домашняя игра Троянцев и Джереми был дома. Был настолько домашним мальчиком, что сердце замирало от его вида в потрепанной облегающей майке с огромным псом на животе и коротких шорт. У Эндрю замирало. - Точно хочешь пить так много? - Джереми поставил два бокала перед Эндрю. На самом деле Эндрю хотел просто повторить ночные поцелуи. С алкоголем или без - роли не играло, ему хотелось, чтобы Джереми так же навис над ним и поцеловал, но на этот раз он мог бы поднять чужое лицо рукой или чуть сжать плечо. Эндрю хотелось позволить ему больше и чувствовать огненный комок внутри от осознания, что другой человек все еще не заходит дальше его черты, что кто-то уважает его. - Мне будет комфортнее, если мы будем целоваться трезвыми. - Джереми улыбается. Вырывает Эндрю из его мыслей, заставляет подавиться воздухом и чуть нагибается, смотря в его глаза, - тогда твое согласие точно будет осознанным и правильным. - А ты, типа, ненавидишь сосаться без согласия? - Эндрю язвит. Эндрю метает глазами молнии. Как бродячий напуганный кот встает на дыбы защищаясь от предвидимой угрозы и делает шаг назад. И жалеет об этом, но не может поступить по-другому. Прошлые ожоги тлеют под кожей, где то в середине грудной клетки, на уровне души, если она у него есть. - Я, типа, так никогда не делаю. - Джереми кивает сам себе. Его голос мягкий и бархатистый, успокаивает частые удары сердца Эндрю. На секунду оно замирает, когда Джереми через тумбу тянет к нему руку, останавливаясь в нескольких сантиметрах у его лица, - можно тебя погладить? - Не тяни за волосы. - Эндрю сжимает челюсть и его без того острые скулы проступают чуть четче. - Это не ответ. - Джереми не двигается, - да или нет? Ты всегда можешь сказать нет. - Не всегда. - Эндрю сглатывает. - Со мной - всегда. Эндрю закрывает глаза и тихо проговаривает «Да». Ощущает на коже теплые пальцы парня и инстинктивно наклоняет голову в его сторону, прижимаясь к руке сильнее. Скулы под подушечками пальцев постепенно расслабляются. Ему хочется, чтобы его бережно трогали, гладили и собирали разбитые части, а не ломали еще раз, как во все прошлые. «Тактильный голод» - так бы назвала это Бетси. Эндрю не знает, как назвать то, что он чувствует от касаний Джереми, но ему точно нравится это. Это «что-то» заполняет болезненную пустоту в нем. У них не так много времени, вернее, его совсем нет. Обычно – пару часов между играми и какими-то общими интервью, редкие совместные вылазки команд и случайные встречи в комнатах ожидания в аэропортах перед вылетом. Эндрю каждый раз брал от этих встреч все. Ему нравилось трахаться с Ноксом. Он даже не мог сказать про их секс это грубое «трахаться», потому что каждый раз это было похоже на клишированное «Занятие любовью», хотя и без любви со стороны обоих. Джереми нравилось то, что ему давали, что он был особенным и достаточно чистым, чтобы Эндрю ему давался, Эндрю нравилось то, что каждый раз ему не приходилось жалеть о проведенном с Джереми времени. Их первый раз вместе был в том же доме, куда Эндрю пришел с надеждой просто еще раз почувствовать себя неуязвимым и расслабленным. Джереми долго целовал его, спустился губами к шее, и именно тогда Эндрю впервые осознал, что он может быть чертовски чувствительным, особенно в некоторых местах. До Джереми весь его сексуальный опыт строился на насилие и времени изучать себя особо не было. Нокс делал это вместе с ним. «А тут приятно?», «Тебе щекотно?», «Я могу не сжимать, а просто гладить, это будет по-другому». Джереми бережно трогал его все ниже, изучал все глубже, заставлял плавится от всего, что происходит, и в какой-то момент все, что тихо говорил Эндрю превратилось в «Да, да, да». Джереми коснулся везде, огладил каждый выступ и впадинку на чужом теле, поцеловал каждый сантиметр и ни разу не сделал больно или хоть как-то неприятно. Блондин под ним был на пределе и выгибался от каждого поцелуя на тазовых косточках, закрывая себе рот рукой чтобы позорно не стонать, и от одной мысли о том, что кто-то нависает над ним не для того, чтобы сделать приятно себе, а чтобы позаботиться о нем, Дрю хотелось кончить и расплакаться. Джереми растягивал долго, до четырех пальцев, и даже шипение и резкие комментарии со стороны Эндрю его не ускорили. Пальцы у Нокса были длинными, но узловатыми, и он двигал ими медленно, разводя в стороны и ощупывая парня изнутри. Пальцы парня были просто идеальными для того, чтобы Эндрю сам начал почти жалобно просить закончить слишком приятную для первого раза растяжку и, наконец, войти в него нормально. Когда Эндрю почувствовал, что Джереми нашел комок нервов внутри и надавил, внутри все сжалось и почти рухнуло. Эндрю опять почувствовал себя уязвимым. Он в чужих руках, что хуже – чужая рука в нем, заставляет трястись и выгибаться. - Стой. – Эндрю дернулся и сглотнул. Собственный голос звучал слишком жалко и тихо и он опять почувствовал себя просто ребенком, от которого ничего не зависит. Вопреки его ощущениям, Джереми замер. Он обнимал его одной рукой, прижимаясь своей грудью к его спине, и невесомо целовал за ухом, чтобы отвлечь. Парень так и замер над чужими волосами, отводя свободную руку от чужого соска, который секундой назад поглаживал. - Больно? – Тихо спросил Джереми, и на минуту в комнате повисла тишина. Было больно, но не внизу, не телу, а глубоко внутри. - Нет. – Эндрю закусил губу. Мысль о том, что секс с кем-то может быть приятным, а не болезненным, наконец догнала его и накрыла волной паники. - Мне совсем убрать руки? - Нокс продолжал лежать неподвижно, но пальцы из чужой задницы поползли наружу. - Нет. – Эндрю повернул к нему голову, насколько позволяла поза, и вгляделся в его сосредоточенное лицо. Джереми был просто собой: парнем, который по порвой просьбе может закончить все и отойти достаточно далеко, чтобы не напрягать. Паника внутри Эндрю растворилась в тягучем чувстве желания. – А что ты блять это не предлагал, когда я пару минут назад просил просто засадить мне? - Звучало не так убедительно, как сейчас. – Нокс чмокнул его в нос и улыбнулся. Джер был огромной ходячей жаждой тактильности и это проявлялось во всем: постоянные касания, поглаживания и поцелуи, которые для обоих парней не значили ничего секретного, это просто было приятно. - А сейчас трахнешь? – Уточнил Эндрю, дергая носом, словно недовольный кот. - А сейчас трахну. – Нокс ухмыльнулся, сгибая внутри парня пальцы, опять попадая по простате. Эндрю опять накрыло волной приятного жара снизу и он глубоко втянул ртом воздух. – Если ты хочешь. Толчки у Джереми всегда были размашистыми и тягуче медленными, такими, что Эндрю хотелось как можно больше и резче насадиться на член целиком. Он так и делал: у них никогда нельзя было точно сказать, кто ведет и кто главный, потому что Джереми позволял парню делать все, что он хочет, а Миньярд был активным и полностью растворялся в процессе. Ему нравилось, как Джереми его держит: под грудью, зажимая один сосок пальцами и зубами чуть прикусывая кожу на шее; за бедра, чуть сжимая, но никогда не оставляя отметин после себя, когда Эндрю был сверху; и под лопатками, прижимая к себе ближе, укладывая грудью и животом на себя полностью, ускоряясь при этом. Ему нравилось, что во время всего процесса Джереми продолжает спрашивать его, что можно и как можно дальше. Ему нравилось, что во всем, что делал Джереми, не было ни грамма черни. - У тебя синдром спасателя? – После первого раза спросил Эндрю, закуривая прямо в комнате Нокса. Тот мило улыбнулся левой стороной губы, взял у него сигарету и потушил в стоящую на тумбе кружку. - Люди с синдромом спасателя спасают всех подряд. – Джереми повернулся к недовольно прищурившемуся Эндрю, который все еще держал пальцы так, будто в них была зажата сигарета. – Я могу попытаться спасти только тех, кто сам этого хочет. - А я хотел? - А я никогда не считал, что тебя нужно спасать. Эндрю чувствовал, что у него впервые появился друг, а не просто партнер в чем бы там ни было. Друг, хотя они почти не разговаривали ни о чем, сразу встречаясь губами и затыкая друг друга языками. Джереми был для Эндрю примером идеального любовника и доказательством того, что с ним, Миньярдом, все может быть хорошо. Джереми был примером человека, который не получал удовольствия от того, что ломает все вокруг себя, а значит, мир был не так уж и плох, как казалось до этого. Эндрю доверял парню все, что у него осталось от самого себя за эти восемнадцать лет, а Джереми, кажется, просто получал удовольствие от того, что кто-то вот так ему доверяет. - Мне нравится парень, и он просто ёбанная катастрофа. – Миньярд смотрел на расслабленное лицо парня, растрепанные волосы и очень сосредоточенный взгляд, который Джереми не спускал со своего пальца, лежа перед Дрю. - Нравится? – Уточнил он, медленно рисуя на голой влажной коже Эндрю непонятные узоры. Кажется, это были сердечки, Эндрю чувствовал их очертания на груди и животе. - Да, с ним все не так, как… Как обычно. С другими парнями такого нет. – Эндрю поежился. Чувства внутри щекотали оставшиеся нервные клетки и заставляли взрогнуть каждый раз, когда Миньярд начинал про это думать. Или это был палец Джереми, который раз за разом проходился по чувствительной коже, горячей после оргазма. - И что ты… - Нокс, наконец, остановился и прижал к себе руку. - Я его ударил. – Эндрю неловко зажмурился, а Джереми прыснул от смеха. – Ничего не говори, блять. - Ладно-ладно. Вы с ним близки? – Нокс прикусил губу, стараясь перестать улыбаться. - После того, как я ебанул его клюшкой для Экси? – Блондин приподнял брови. Для него все казалось очевидным. - Боже, Дрю, слава Богам, что ты не влюбился в меня. – Джереми перевернулся на спину, получая толчок в плечо и недовольное бубнение. - Я не влюбился. - Ага. Но это наша последняя встреча? – Он повернул к Эндрю голову. Парень выглядел растерянно. С Эндрю никогда такого не было, он мог быть злым, мог быть сосредоточенным или угрюмым, иногда раскрасневшимся и возбужденным, но растерянным – это было что-то совсем новенькое. - Мы встретимся на поле. – Тихо выдавил Дрю. - Я имею ввиду… Мы вряд ли встретимся на поле голыми. – Нокс чуть улыбнулся. Эндрю выглядел все таким же потерянным. - Кевин бы хотел. - У Кевина есть рот, он бы мог просто попросить… Так что, Дрю? – Нокс приподнялся на локти и заглянул парню в лицо. Ответ он знал. Ему, почему-то, просто хотелось, чтобы Эндрю сам это сказал. Ему больше не нужен был кто угодно, чтобы почувствовать себя защищенно. Эндрю сам мог защищать кого угодно. Эндрю вырос, и, хотя разница между парнями была всего два года, Джереми как будто наблюдал за его взрослением и изменениями. - Я не знаю. Я не знаю, что мне делать со всем этим дерьмом внутри. – Дрю сел на кровать рядом с Джереми, глядя на свои руки в повязках. И Ноксу вдруг стало не по себе от того, насколько Эндрю был не в себе от происходящего. В конечном счете получалось, что Миньярд просто ребенок, впервые почувствовавший влюбленность. - Да просто кайфуй. – Нокс положил руку на его колено. Не хотелось звучать как скучный взрослый, хотелось поддержать, как и обычно, не впадая в крайности. - Знаешь, что может быть лучше, чем просто классный секс? - Секс с человеком, которому ты доверяешь? - Это и есть просто классный секс. Стартовый набор. Что круче классного секса? - Ведерко с мороженным. – Эндрю сощурился. - Уверен, что катастрофа - этот несчастный, а не ты? – Нокс получил очередной толчок в плечо. - Секс с человеком, которого ты любишь. Это в разы круче, чем просто доверие. - А ты то откуда знаешь? - Я любил тебя, в какой-то степени. – Взгляд парня перед ним совсем потух. В нем читалось только «Теперь я точно проебался по всем фронтам». Джереми точно не помнил, но был уверен, что не так должен чувствовать себя впервые влюбленный подросток. - Но не теперь, полностью вручаю тебя в руки Нилу. – Джереми хотел отвлечь Дрю от темы их отношений и переключить его на что-то новое, но неожиданно даже для себя, выпалил имя Джостена неосознанно. - А ты откуда… - Отвлечь Дрю получилось. Парень тут же нахмурился и от прошлой потерянности ничего не осталось, она сменилась злобным взглядом. - Я не тупой и не слепой. Только человек без всех органов чувств не заметит, как ты на него смотришь. – Джер немного помолчал. - И как он смотрит на твою клюшку. - Да пошел ты! – Эндрю взорвался и наконец улыбнулся, складывая руки на голой груди. - Я то пойду, а ты? Что будешь делать дальше? - Понятия не имею, что делают влюбленные люди. Я его просто блять ненавижу за то, что чувствую. – Честно признался Дрю. - Предложи ему минет. - Ты ебанутый? - А что? У меня всегда работало. - Нет, правда, почему ты трахаешься со мной, а не с Никки? - Потому что я люблю спасать бледных несчастных мальчиков с проблемами с доверием. - Я ухожу. – Эндрю встал с кровати, натягивая на себя черные джинсы. - Эй, Дрю. – Нокс протянул к парню руку. Дождавшись его кивка, он взялся за кисть, рассматривая свои смуглые пальцы на фоне его белой кожи. - Просто напоминаю, что ты всегда можешь сказать нет, и тебе не будет плохо. А еще, я все еще твой друг. Уже без привилегий, но ты всегда можешь доверять мне. Эндрю на это только медленно кивает, гладит чужие пальцы и выходит из комнаты.