Теплый вечер, твои мягкие губы.

Тот самый момент когда из легких выкачивает весь кислород. Когда горло саднит и в груди начинает гореть. А он обжигающе смотрит, ведет пальцами все выше по венам. В голове пустота и одно лишь имя перемешанное с чувством, желанием. Движется все ближе, кажется, вот-вот и кончики носов соприкоснутся. Хенджин прикрывает глаза, ведя тонкими пальцами к шее. Мягко погладив кожу, он задевает кончики волос, что волнами спадают на плечи. Хочется, притянуть его резко, с желанием. Зарыться в его длинные осветленные волосы. И выцеловывать все лицо. Пухлые губы, прямой нос и острую линию челюсти. Хенджин, наклоняет голову немного набок, смотрит из-под век на губы, что в полуоткрытом зове, желают его поцелуя. Усмехается, а на коже ощущается горячее дыхание, воздух, прямо из его груди и легких. Коснутся руками его плеч, мягко повести ниже к груди. И почувствовать как быстро бьется сердце. Другой рукой повести ниже, по ткани футболки. А затем, подцепить край снизу. Пальцами залезть прямо под одежду. Он резко берет руку, немного сжимая. Поднимает взгляд темных глаз, с длинными ресницами. Немного сощурив взгляд, так что неглубокие морщинки сразу впадают на коже. Тянет уголки губ выше, немного показывая зубы. — Проворные ручки. Полушепотом проговаривает Хенджин, большим пальцем поглаживая кожу на тыльной стороне ладони. Берет за кисть, тянет на себя. Подзывает сесть на его колени, лицом к нему. Тут ведь не откажешь. Теперь, он смотрит снизу вверх, но от его взгляда — дышать все тяжелее. Кончики волос, теперь немного спадают на его лицо, щекоча, так нежно-нежно, что он морщит нос. Поддаться ближе, закрыв глаза, наконец почувствовать теплый поцелуй на губах. Хван накрывает щеку своей рукой, чуть чуть гладит. Сводит брови от переизбытка эмоций, углубляя поцелуй. Углубляя его в мыслях, что бы сохранить на подкорке сознания. Что бы вспоминать в холодные, бессонные и одинокие ночи. Что бы греть сердце, воспоминаниями, которые никогда не забудутся. Хенджин ведет руками по спине, по всей впадине прямо посередине, чуть надавливая — направляя ближе к себе. Что бы чувствовать торсом, как два сердца точно в поцелуе соприкасаются и бьются в унисон. Пальцами в его волосы. Теперь можно исполнить все желания, начать выцеловывать нос и уголки губ, переходя ниже к челюсти. Хенджин смеется, низко, совсем тихо — но кадык подрагивает. Опустится ещё чуть ниже, к шее и вести носом по всей длине, параллельно вдыхая его одеколон. — Не торопись, у нас ещё есть время. Вдруг говорит он, все так же, полушепотом, что бы не нарушить интимную атмосферу. Что бы сохранить уют и тепло между телами. Смотрит прямо в глаза, разглядывая там кажется, каждый мазок масляной краски, которыми рисовали любовь во взгляде. Завороженно, почти не дыша, продолжает рассматривать. А потом той же краской на его щеках и ушах размазывается румянец. Алый и теплый как и он сам. — Извини, я засмотрелся… Он прикрывает глаза, качает головой из стороны в сторону, смеется тихо, и пытается скрыть смущение. — Но, трудно оторвать от тебя взгляд. Вдруг, снова замерев, признается Хенджин. После, снова целуя в губы, руками держа за щеки, горячими кончиками пальцев, поглаживая кожу. Ещё куча других приятных слов, прольется в тот вечер, в перерывах в столкновении чувств и двух сердец. Мягкие поглаживания прямо по коже головы, через пряди волос. И поцелуи в костяшки ладоней, что бы после на тех местах появились родинки, что будут напоминать о теплых вечерах и мягких губах.