Моя жизнь.

Глухой поселок, расположившиеся на самом краю крупного большого города, почти ничем не выделялся своими размерами. Такой же непримечательный трактир, построенный задолго до основания деревни. Двор близ трактира был завален кучами мусора, который никогда не убирали. По этой причине люди нечасто посещали это заведение. Неумолкающими громкими голосами было наполнено помещение. Звон стеклянных бутылок эхом звучал в четырех стенах. Кому весело, кому смешно, а вот у Матиаса реально болела голова. Исходя из всей его истории, работа на железнодорожной станции не приносила ему, наоборот только ухудшила его здоровье. В город парня тоже бы не пустили. Жилой трехэтажный дом в небогатом квартале и послужил единственным местом для проживания. На ватных ногах Матиас еле-как добрался до квартиры, открыл дверь и ввалился внутрь. — Ох, как же мне хреново! — стонал он, в темноте натыкаясь на мебель и падая, — только бы дойти до постели. Малой доли зарплаты хватало лишь на то, чтобы содержать однокомнатную квартиру в нормальном состоянии. На большее Матиас и не надеялся. Прижав уши и с поджатым тонким хвостом, собака подползла к нему и ткнулась в ногу. В своем пите он души не чаял, хотя мог и ударить, если был в плохом настроении. А так это была единственная собака в доме. — Ну, что тебе? Жрать хочешь, да? Завтра накормлю, — продолжая завывать от головной боли, Матиас уставился в окно на ночную улицу. В глазах рябило от множества ночных огней. Верный любимец положил лапы ему на колени и заскулил, — чего тебе нужно? Отвали, тупая псина! Оставь меня в покое, пока не прострелил тебе голову! Допился до чертиков. В пьяном бреду ему стало мерещиться не пойми что. Отравленный алкоголем разум рисовал всевозможные нелепые порой жуткие картины. — И не стыдно тебе, хозяин! — задышливый скулеж сменился осуждающим голосом, — с самого утра оставил меня голодать. Так еще и задержался непонятно где. — Ай, полно тебе. Как будто это постоянно происходит. Кто там еще? Кому я понадобился в столь поздний час. Телефонная трель звучавшая коротко с перерывами, буквально врезалась в барабанные перепонки. Матиас нехотя поднял трубку. — Да, я слушаю тебя. — Что с тобой? Ты неважно выглядишь. — Не выспался. Работа тяжелая была, да тут еще ты. Давай рассказывай, что стряслось? Тревожное прерывистое дыхание в трубке продолжалось минут так две. — Кабан-людоед… — и снова тишина. — Что ты несешь? Откуда ему взяться в наших краях. — Я не шучу… это правда! Лично видел своими глазами. Огромный такой, два фута ростом. Не веришь, приезжай сам и все увидишь. И поторопись! — Охренеть! Ладно, скоро буду. Ждите. Отсутствие каких-либо охотничьих навыков нисколько не смущало Матиаса. Понятное дело три года проработать на железнодорожной станции. Поэтому ему ничего не осталось, как взять собаку с собой. Так как билета на автобус не было, пришлось идти пешком. К счастью, до деревни было рукой подать. Свежий воздух и морской бриз ощущались здесь при каждом вздохе. Порыв осеннего ветра растрепал густые волосы и всколыхнув луговую траву, унесся вдаль. — Эх, в городе такого не встретишь, — вдохнув всей грудью, сказал Матиас, — нас должны были уже встретить. Где они? Возвращаться тоже неохота. И что делать? Была не была, придется ждать. Устроившись под забором возле проселочной дороги, он стал ждать. Суровый деревенский край объятый пеленой черной ночи был наполнен безмятежной тишиной. — Наверняка, эта тварь уже успела кого-нибудь задрать, иначе бы мне не звонили. Как думаешь, это мог быть кто-то из местных? И должно не первый раз так происходит. Боже, как же спать хочется. Весь день на ногах был, а теперь еще и ночью. Пойдем искать. Еще один час скитаний в полной темноте не прошел для него даром. Лазить по чужим дворам, тревожа здешних собак могло кончиться столкновением. — Вот ты где. Я уже заждался тебя. Заходи. — Зачем было звонить посреди ночи. — Извини, у меня не было другого выбора. Если бы ты знал, что эта зверюга сделала, у тебя было бы совершенно другое мнение. — Когда отправляемся? — Да прямо сейчас. Лучше не затягивать. Кто знает, когда кабан снова совершит нападение.

***

Поток лунного света проникал сквозь обнаженные ветви, падая на тропу и указывая путь. Отпечатки кабаньих ног вел в сторону лесного ручья и обрывался у самой кромки воды. Зато кровь была повсюду. На деревьях и на кустах. Обрывки одежды также означали, с какой жестокостью было совершено убийство. — Он утащил жертву в свое логово. — Сволочь! — выругался Матиас, — каким образом. Вместо того, чтобы устроить трапезу сразу на месте преступления, он только усложнил себе задачу. Нормальный-таки ход мыслей! — Ш-ш-ш, веди себя тихо! Зверь может нас услышать. — Подумаешь! Мне все равно. Руки чешутся свернуть ему шею. — Успокойся. Рано еще вершить самосуд. Давай сначала пройдемся по берегу. Может, что-нибудь найдем. Он только фыркнул. Тело растерзанной жертвы было обнаружено далеко отсюда за тридцать миль по правую сторону от следов. Положение тела, время и степень разложения казались странными. Труп принадлежал молодой девушке. — Гнилью пахнет. Чувствуешь? — Ну и мерзость. Вряд ли при такой температуре тело подвергнется гниению. — Ее могли убить и раньше, например в конце лета. А влага и насекомые сделали свое дело. — Пожалуй, и так. Но куда же делось второе тело? — Либо сожрал, либо унес в убежище. Второй вариант вернее. На другом берегу ручья следы невозможно было разыскать. О существовании тела тоже было неизвестно. — Смотри, что я нашел. Человеческие следы. — Неужели! Откуда им там взяться? Вдруг собака заволновалась, что-то почуяв. Отдаленный треск кустарника прокатился по лесу, Матиас вздрогнул. — Твою мать! Нихрена себе, вот так вымахал. Со скоростью пассажирского поезда кровожадный хищник несся прямо на него, ощетиня шерсть и сминая все на своем пути. Оскаленная пасть, наполненная слюной, два выразительно острых клыка торчали по краям нижней челюсти. Яростно визжа, чудовище стремительно приближалось. — Беги, беги! Кому сказал, беги! — вопреки здравому смыслу и предостережениям, Матиас рывком выхватил из кармана пистолет и выстрелил. Казалось, он попал в цель. Однако это только разозлило опасного зверя. Резкая боль разрядом прошлась по клеткам. Подобно закаленному в боях воину, кабан обрушился на обидчика, свалил с ног и вцепился в ногу, сомкнув зубы. Преследователь теперь превратился в жертву. Припертый к трухлявому дереву спиной, Матиас отбивался из последних сил. Что в его состоянии было довольно тяжело. От чрезмерного давления ствол переломился пополам, и все трое полетели в глубокий овраг. Возня продолжалась уже там. Звуки борьбы, собачий лай и рычание смешались воедино. Несколько ударов ножом в шкуру были нанесены с разительной точностью. Предсмертный визг прокатился по окрестностям и внезапно затих. Пользуясь отвлекающим маневром, Матиас быстро выбрался из оврага. Прокушенная сломанная нога волочилась следом, причиняя невыносимую боль. Сплошной кровавый поток растекался по всему колену.