***
— Мы ищем меч Годрика Гриффиндора?! В Солсбери? — почти спокойно уточнил Драко. Они не найдут оставленный Дамблдором крестраж Лорда, потому что Гермиона Грейнджер впервые допустила ошибку. Как ей вообще могло прийти в голову, что меч Годрика Гриффиндора будет в Солсбери? — Гермиона, меч Годрик Гриффиндора висит в директорском кабинете, я несколько раз его видел, — сочувствующе произнес Гарри. — Ой, мальчики, — отмахнулась Гермиона. — Лили украла его из Хогвартса ещё три года назад. Ладно, Гермиона Грейнджер не допускала ошибок. Даже к пресловутому собору Солсбери они подъехали к 19:02, на тринадцать минут опережая план. Бросили Рона припарковывать машину и под предводительством Гермионы ворвались в собор. Ну как ворвались? Вначале ворвались, а потом их окликнула женщина за кассой, и Гермиона послушно вернулась и купила им билеты. — У вас есть экспонаты-мечи? — спросил Драко. — Нет, — улыбнулась женщина за кассой. — Как нет? — ахнула Гермиона. Но мечей действительно не было, зато был самый старинный в мире работающий часовой механизм, и одна из четырех уцелевших экземпляров «Великой хартии вольностей». Ничего важного и полезного. Спасибо, нет, экскурсия не нужна. Вернулся Рон, и они разбрелись по собору, вглядываясь в каждую фреску, каждый цветной витраж, каждую гробницу. Гарри украдкой заглядывал под скамейки для прихожан. Рон и Драко обошли каждый свою часть зала и столкнулись напротив очередной гробницы какого-то древнего вельможи. — Как думаешь, Дамблдор мог запихнуть меч туда? — задумчиво спросил Рон. — Ты предлагаешь залезть в каждый из них и проверить? — прошептал Драко; народу было немного, и оттого голос казался слишком громким и гулким. Гермиона неподалёку отчаянно ощупывала колонны, заглядывала в ниши и постоянно сверялась с наручными часами. Пока они тратили те удачные тринадцать минут форы. — Рон, Драко, — позвала она. — Осмотрите внутренний двор и башню, а Гарри поможет мне здесь. Внутренний двор был ностальгически похож на дворик в Хогвартсе. Зеленая поляна, окруженная по периметру крытыми галереями. Солнце затянуло тучами и пахло надвигающимся дождём. Свежо и сладко. На поляне не было ничего, кроме какого-то разлапистого дерева и нескольких фотографирующихся туристов, зато в галерее, в каждой нише стояло по мраморной статуе. Драко быстрым шагом обошел всю галерею. Рыцари, девы, епископы, монахи. Все с каменными мечами. — Что ты понял? — Рон поймал его за запястье. Это могло быть не тем, что они искали, но Гермионе определённо стоило на это взглянуть.***
— Драко поедет впереди, потому что он всех нас спас. Если бы он не узнал Хогвартскую статую… — сказала Гермиона, закидывая в корзинку готовые сэндвичи. Это была уже вторая корзина, правда, в первой в основном была вода и какие-то несъедобные полезные маггловские мелочи. — Я же не виноват, что бывал в Хогвартсе только на экзаменах? — возмутился Гарри, под шумок отправляя в корзинку несколько пачек чипсов. Гермиона повернулась к корзине, Гарри радостно шарахнулся в сторону, задел полку с каким-то печеньем, и оно шумно посыпалось на пол. — Без меня что-то громите? Рон вышел из туалета, брызнул водой с мокрых рук в лица Драко и Гермионе. Драко нервно пригладил волосы. — Это Гарри! — единогласно возмутились Драко и Гермиона. — Они тебя обижают, Гарри? — фыркнул Рон. — Гермиона не хочет, чтобы я ехал впереди, — трагическим голосом подыграл Гарри. — Я еду впереди, потому что умнее всех вас и вычислил меч Гриффиндора, — оборвал их шуточки Драко, с подозрением поглядывая на мокрые руки Рона. К счастью, Рон выбрал вытереть их об улыбающегося Гарри, приобнял его за плечи, а потом пригладил вечно лохматые поттеровские волосы. Это, конечно, не помогло. Вот что значит сильная волшебная кровь. Волосы остались мокрые и такие же несуразно лохматые. — Не расстраивайся, Гермиона не считает тебя тупым, она просто не хочет, чтобы Драко вновь заблевал ее конспектики, — ехидно произнёс Рон. — Просто к сведению, — с трудом сдерживая смех, сказала Гермиона, постучала по наручным часам, — я буду считать тупыми всех, кто через шесть с половиной минут не окажется в машине. Рон тут же убежал оплачивать бензин. Гермиона достала планер, подтащила корзинку к кассе и принялась вычеркивать пункт за пунктом. А Гарри с Драко замерли — в маггловском магазине они были подобным глизням, гигантским улиткам с ядовитой слизью, разъедающей живое. То есть чем-то бессмысленным, нелепым и разрушительным. Гарри отвечал за нелепое и разрушительное. А Драко готов был признать разве что свою бессмысленность. В этой ситуации. Только в этой ситуации. Все помнят про меч? — Драко, Гарри, возьмите шесть энергетиков и холодный кофе. — Как они вообще выглядят? — простонал Драко, но Гарри схватил его за запястье и потянул к гудящим маггловским витринам. Драко уставился на многочисленные баночки с цветной жидкостью. — Скажи, — негромко позвал Гарри — Что именно ты узнал про ритуал со мной и Лордом? Он выглядел усталым и мрачным, каким никогда не выглядел после изнурительных тренировок в академии Аврората. Драко наконец-то понял, что не видел его целых три месяца, и что за три месяца того, прежнего Гарри, может, и не осталось. Он все так же шутил, охотно болтал с Роном и Гермионой, выковыривал и подкидывал на тарелку Драко изюм из каши, но было что-то важное, что Драко никак не мог вспомнить. Выцепить, заметить. Что же? Драко не выдержал, шагнул к нему и обнял. Это был, Мерлин дери, его лучший друг. Человек, ради которого Драко не побоялся так крупно подставиться перед Лордом, семьёй. Гарри стоил этого. Потому что сам Гарри ничего ради Драко не жалел: ходил на мерзкие приёмы родителей Драко, тренировал перед экзаменами в Аврорате, помогал пакостить Джинни, утешал после неудачного секса, набил рожу старикану Розье, когда тот попытался взять Драко силой. Гарри растерянно погладил его по спине, а у Драко на глаза навернулись слёзы. — Прости, я не знаю. Я не уверен. Это был разговор тети и Лорда, — негромко сказал он крепче обнимая Гарри. — Она сказала, что для крестражей все готово, осталось выбрать предмет. А Лорд ответил что-то такое: «Не нужно, я возьму Гарри». — Гарри! — позвала Гермиона. Драко разжал руки, смахнул кончиками пальцев пару дурацких слезинок. — Какие нам нужны? — Вот бери эти синие, а я возьму кофе, — хрипло отозвался Гарри. Они подбежали к кассам под неодобрительным взглядом Гермионы. — Две минуты — многозначительно сказала она, оплатила покупки, вручила Гарри с Роном по два пакета и они направились к выходу из магазина. Стеклянные двери открылись, и Драко в лицо сразу же дунуло холодным свежим воздухом. Начался дождь.***
Драко проглотил таблетку от укачивания, купленную заботливой Гермионой. Возможно, она заботилась о том, чтобы Драко не заблевал Рона. Но в любом случае, это было мило. Драко распаковал свой сэндвич, откусил и в этот же момент наглая рука Рона перехватила его. Драко возмущённо посмотрел на него, но тут же забыл про сэндвич: — Смотри на дорогу и держи руль двумя руками! Рон вернул надкушенный сэндвич, взялся за руль обеими руками, как Драко и просил, прожевал и жалобно сказал: — Ладно, если тебе это важно. Я просто тоже не ужинал. Драко посмотрел на него, такого красивого и страдающего, поймал задумчивый нежный взгляд Гермионы в зеркале заднего вида. Ну глупо как. Они-то почему не могли встречаться? У них отлично получалось спорить, не ругаясь. Они вообще были классной командой. — Я могу тебя кормить, — все же предложил Драко. Рон выжидающе открыл рот. Драко почувствовал себя мамой-гиппогрифом. Гермиона улыбнулась, кинула ему на колени сэндвич Рона. Драко пошуршал упаковкой, дразняще поводил сэндвичем у Рона перед носом, а потом-таки поднес ко рту, позволяя откусить. — М-м-м. Да, детка, да, — Рон показушно застонал, глянул на смеющуюся Гермиону и продолжил спектакль. — Ещё, сделай так ещё раз. Он снова открыл рот, Драко не стал вредничать и просто позволил откусить. — М-м-м. Твой вкус такой… чесночный? Гермиона на заднем сидении билась в конвульсиях, Драко чувствовал, как от смеха начинает болеть пресс. Мерлин, как же он обожал эти тупые пошлые шутки. Это, конечно, было недостойно наследника рода Малфоев. Приятный бонус. Мерлин, как давно, они с Гарри в последний раз шутили мерзкие шутки про коллег? Драко повернулся к Гарри, чтобы посмотреть, как он улыбается. Но Гарри не улыбался. Совсем. Драко нахмурился и вдруг понял, что же казалось ему в Гарри непривычным. Он избегал пошлостей. Не то чтобы было уместно спрашивать в последние дни у Драко, сколько новых любовников и любовниц у него было за эти три месяца. Но они всегда, постоянно говорили, шутили, думали про секс. А этот Гарри смотрел в темное окно на капельки воды, скользящие по стеклу, и совсем не улыбался. Драко вдруг почти перестал слышать их смех, он как будто отошёл на второй план, стал далёкими отголосками. В животе что-то болезненно скрутило. Не так ужасно, как несколько дней назад, но тоже ничего хорошего. Драко смотрел, как Рон быстрыми укусами доедает сэндвич, чувствовал, как на последнем кусочке горячие губы касаются его пальцев. Но… Они ехали за крестражем, частью души человека, который был для Гарри — кем? Тираном-правителем или мужчиной, которого он любил? А Драко удивлялся, что Гарри не смеётся со всеми и не сплетничает с Драко про задницу Рона? Драко уставился вперёд на дорожки воды, стекающие по стеклу, на серую ленту дороги, чёрные кляксы деревьев. Шумел дождь, шуршали колёса. — Драко? Драко? Укачивает? — обеспокоенно спросил Рон. — Нормально, просто устал, — пробормотал Драко, губы еле шевелились, сухие и шершавые. — Не переживай, сонливость — это побочка от лекарства, Гарри вон тоже, — объяснила Гермиона то ли ему, то ли Рону. Драко натянул капюшон толстовки (сейчас она даже казалась уютной, у мантий тоже есть капюшоны) и прислонился к окну. Рон включил негромко радио, там играло что-то спокойное и ритмичное. Они с Гермионой переговаривались Драко уже не разбирал слов, только интонации, нарастающие-ниспадающие тоны дружеских подтруниваний. Драко подумал, что было что-то по-настоящему волшебное в этом неспешном ленивом засыпании. С ними так уютно. Ни капельки не стыдно за себя: ни за слезы в туалете, ни за рвоту в машине, ни за слабость и глупые вопросы. Дома никогда так не было.***
Драко открыл глаза, когда небо из серого пасмурного превратилось в дымчато-черное ночное. Несколько минут Драко неподвижно пялился в эту темноту, решая, просыпаться окончательно или нет. Плечо и шея затекли. Драко глубоко вздохнул, проморгался. Попытался вытянуть ноги. — Привет, — шёпотом сказал Рон, сосредоточенно смотря на дорогу. Между сиденьями в подстаканнике стояла банка с синим энергетиком. Почти допитая. Поблёскивали красные цифры времени на приборной панели— «22:13». — Привет, — согласился Драко, потягиваясь. В машине было тихо, Драко обернулся и увидел спящих Гарри и Гермиону. — Все тебя бросили? Рон улыбнулся. — Гермиона спит, чтобы сменить меня в полночь. — Остановимся на заправке? — Да, машине нужен бензин, знаешь ли. Главное, не признавайся Гермионе, что настолько плохо выучил наш план. — фыркнул Рон. — Угу, — Драко уставился на дорогу. Довольно пугающе: в дымном свете фар можно было увидеть не слишком уж большой кусочек дороги впереди. — Дождь закончился. — вдруг заметил он. — Уже час как, — отозвался Рон. — Поговори со мной, мне безумно скучно. — Ну я бы начал сейчас какие-нибудь задушевные беседы. — зевнул Драко — Завалил бы тебя вопросами, но мой мозг все никак не проснётся. — Ну я могу завалить тебя вопросами? — предложил Рон. Драко откинулся на кресле, устроился поудобнее и уставился на Рона: — Ну? Изволь спрашивать. Рон почему-то замялся, на секунду оторвался от дороги, глянул на Драко: — Джинни, она какая? Драко стало чуть обидно, что больше всего в Драко Рона интересовала сестра. Но Джинни в целом всех интересовала больше, чем Драко. Драко глянул на время «22:21», на синий энергетик в бутылке, пакетик с фантиками от каких-то конфеток, веснушчатые руки Рона, крепко сжимающие руль, фенечки и браслеты на его запястьях. Ладно, Рон-то действительно имел право задавать о ней вопросы. — Ну, она классная. Этой весной как раз приняли в стажёры в аврорат. Рон хмыкнул. — Дерётся потрясно, а потом раз, и вся такая из себя леди. Мама говорит, что в ней бурлит блэковская кровь. Тётя ее обожает. — Лестрейндж? — зачем-то уточнил Рон, хотя, насколько Драко знал, третья сестра мамы Андромеда точно была одним из членов Ордена Феникса. — Да, она же глава Аврората, ну вы это знаете. — На самом деле это ужасно, — сказал Рон. — Встретить Джинни однажды в их рейде. Я не знаю, как буду сражаться. Драко нахмурился, это Рон зря: — Уж постарайся, её рука не дрогнет. И ей абсолютно плевать на ваши кровные узы. Они замолчали, мирно сопели Гарри и Гермиона, шуршали колеса. Плыли за окном смутные серые очертания деревьев и полей. Драко пошарил рукой в пакетике с фантиками и нашел там несколько уцелевших конфеток. Зашуршал обёрткой. — А, — Рон открыл рот. — Нет ручек, нет конфетки, — фыркнул Драко, жуя карамельку. — Тебя же так нервирует, когда мои ручки не на руле… — укоризненно сказал Рон. — Ладно, — Драко пихнул конфету ему в губы. Рон мстительно куснул его за указательный палец. — Знаешь, мы на третьем курсе кормили гиппогрифов — очень похожее ощущение. Вроде морда у твари милая, но раз — и руку отхватила. Рон засмеялся. — Почему тебя так нервирует машина? — Я не знаю, как это работает, конечно, она меня нервирует. — Драко против воли заулыбался. — Да? А я иногда рад, что живу на стыке этих миров. — Нравится чувствовать себя преступно сексуальным? — ляпнул Драко. Рон тихо засмеялся и посмотрел на Драко внимательно и ласково. Это было то чувство, когда на вечеринке пялишься на самую красивую девчонку или самого красивого парня, всем сердцем чувствуешь всю их недоступность. И смутно не то знаешь, не то надеешься… А потом случайно сталкиваешься с ним или с ней где-нибудь на укромном балконе или на кухне среди домовиков. И вы целуетесь, обнимаетесь и… Ты чувствуешь это мимолётное счастье — получать желаемое. Быть желанным. Правда, обычно для этого чувства Драко нужен был секс, а не просто дурацкий разговор и внимательный взгляд. — Так почему ты там рад быть беглым оппозиционером? — небрежно спросил Драко, мимоходом натягивая толстовку пониже: живот и пах сладко тянуло смутным желанием близости. — Ну, слушай, если формулировать вопрос так, то это прозвучит по-дурацки. — И все же? — Ну если бы я жил в вашем мире, то, наверное, увлекался бы квиддичем и совсем бы не разбирался в машинах. Грустно было бы не любить всё это. — Гарри говорил, что ты работаешь в автомастерской, — улыбнулся Драко. — О да, мир разваливается, но у меня, по крайней мере, есть любимая работа. Драко засмеялся, и они на какое-то время замолчали. И это было уютное молчание. Драко любовался им, а Рон знал, что Драко смотрит и иногда корчил странные рожи. Тогда Драко не выдерживал и смеялся, а Рон украдкой поглядывал в зеркало заднего вида, проверял, не разбудили ли они Гермиону. Потом Рон принялся шепотом пересказывать какую-то историю из их с Гермионой юности, как она пыталась отправить Рона в университет, а он устроился в автомастерскую. И он так говорил о ней, так радостно улыбался и сбивался с шепота на полный голос. И Драко не выдержал. — Можно ужасный вопрос, — позвал Драко, чувствуя себя одновременно сводником и безумно жертвенным. Если влюблён — сведи их друг с другом. Так что ли? — Да? — Я не понимаю, почему вы не встречаетесь с Гермионой. Ты же её любишь? Рон поёжился, сильнее пальцы на руле: — Неожиданно. Я не думал, что это будет такой вопрос. Я думал, ты со мной даже флиртуешь. Драко невнятно хмыкнул. Рон молчал. Время на часах пискнуло, мигнуло красным — «23:00». — Наверное, — наконец тихо сказал Рон — Иногда любишь человека настолько, что даже не важно будет он тебе другом или возлюбленным. Главное, пусть будет. — Но это же взаимно. — возмущенно прошептал Драко. — Не думаю, что она сможет меня простить. — Он не дал Драко спросить, спешно пояснил сам — Ты не понимаешь и не знаешь. Мой отец и Ремус погибли, потому что мы нормально не следили за входом. Потому что я был тупой спермотоксикозный подросток, всё время лез к ней целоваться и отвлекал. — Но это же было давно. — сдавленно пробормотал Драко — Вам было сколько? — Пятнадцать. — И она же не винит тебя? — Это неважно, мы просто оба знаем, что у нас нет сил об этом говорить. — Рон тяжело дышал и каждое предложение вырывалось у него с неясным болезненным хрипом. — Я не знаю, как об этом говорить. Я скучаю по папе. Она плачет из-за Ремуса. Рон замолчал. Только хрипло дышал и Драко в мелькающем свете редких фонарей заметил, как влажно блестят у него щёки. Драко придвинулся положил ладонь поверх его руки на руле, погладил. — Если бы это помогло разрядить обстановку я бы согласился заблевать и передние сиденья. Рон засмеялся. *** В 23:39, на шесть минут опережая график Гермионы, они остановились на заправке на окраине Эксетера. По крайней мере так значилось на дорожных табличках. Драко отправился в магазин, а Рон остался будить Гермиону и Гарри. — Мы отлично укладываемся в график. — довольно зевнула Гермиона, ожидая свою очередь в уборную. Ее кудри стояли дыбом Драко казалось это чертовски милым, сексуальным. Дохнуло холодным воздухом — Рон как раз заправил машину и зашёл оплачивать бензин. Гермиона перехватила его за руку и отправила вперед себя в уборную, а сама ушла на кассу. Конечно, они любили друг друга. А Драко почему-то должен был лишь облизываться. Драко вышел на улицу. В лужах желтым отражались фонари. Машина была мокрая, блестящая и ярко красная. Драко пошагал туда сюда с удовольствием разминая ноги и потягиваясь. Рон подошёл улыбалась, зевнул. — Мечтаешь поспать? — натянуто улыбнулся Драко — Как ты вообще ты же вчера ночью дежурил и… — Вы уехали в университет в семь, а я потом спал до тринадцати. — Рон снова зевнул. — Но да, я мечтаю поспать. Драко подумал, как сильно он хочет его поцеловать. И возможно отдать ему свою толстовку. В футболке и коротких красных шортах Рон выглядел, как человек, который просто обязан мёрзнуть. — Ты сказал, что тебе казалось, что я с тобой флиртую, — произнес Драко поглядывая на магазин откуда вот вот должны были вернуться Гермиона и Гарри, — Так вот, тебе не казалось. Рон моргнул. — Я скорее шутил. — удивлённо выдохнул он — И я запутался. — В чём?— чуть раздражённо спросил Драко, разговор становился неловким. — Я знаю, что ты тогда ещё вначале звал Гермиону на свидание. — Рон нахмурился — Я не против, хорошо, если она будет счастлива. Но зачем ты сейчас говоришь про меня и… — Ну, — Драко замялся — Мне нравитесь вы оба. Рон хохотнул: — Типа би-паника? — Лучше бы вообще не выбирать, — пробормотал Драко и решительно попытался сбежать в машину. Рон придержал дверь, не давая уйти. Драко вжался в машину, а Рон несколько секунд вглядывался ему в лицо, а потом коротко поцеловал в краешек рта. — Мне интересно, — сказал Рон, отстранился, ушел спать на заднее сиденье.***
Гермиона вела менее сосредоточенно чем Рон, возможно, Драко так казалось потому что первые тридцать минут они ехали через город. Здесь было выше ограничение скорости и светло от многочисленных фонарей. Никакого смутного беспокойства, которое вызывал в Драко тусклый свет фар среди дымчатой черноты, как это было на дороге за городом. — Как вы понимаете куда ехать? — вдруг удивился Драко. — Это модернизированное поисковое заклинание. Оно сопоставляет наше местоположение и маршрут на карте. Думаю у неволшебников скоро будет что-то похожее в массовом производстве. — Это слишком волшебно, — фыркнул Драко, зевая. — Лучше поспи, через три часа мы уже будем в Марасионе. Драко хотел возразить, но снова зевнул, виновато ей улыбнулся и действительно уснул. И снился ему Рон за рулём. Они вот так же вчетвером летели в машине по небу, и Гермиона, высунувшись из окна секундомером, замеряла скорость кружащих рядом с машиной гиппогрифов.