Ноты под дождем

Дождь лил как из ведра, барабаня по жестяному козырьку над входом в клуб. Внутри, под тусклым светом ламп, пахло пивом, потом и несбывшимися мечтами. На сцене, отчаянно сражаясь с расстроенной гитарой, ревел солист группы «Пошлые лохи». Данила — высокий парень с копной рыжих волос и глазами, полными боли. Руслан попал сюда сегодня случайно. Его затащила компания, хотя, он и сам не против был посмотреть за выступлением фреш андеграунд группы. Вроде бы они собирали классы, а что, в моду внезапно вошла грубая музыка. Шатен сам состоял в группе, попсовое говно конечно, а что поделать, ему нужно было реализовывать свои творческие потребности хоть как-то. Он стоял у барной стойки, наблюдая за рыжей макушкой и озадаченным лицом. Больше всего его бесило то, что раньше, этот клуб популяризировал их группу, а после хозяева резко отстранились. Теперь понятно почему. «Пошлые лохи». Руслан пришел сюда не случайно, за компанию с Юлием и Никитой, одним словом, группа «Мальчишки» была в сборе. Они готовы были лицезреть на то, ради чего их променяли. Потягивая самбуку из стакана, Руслан смотрел на то, как рыжий настраивал гитару, пока толпа с каждым разом росла и становилась гуще. Уже слышались крики людей, которые просили начать побыстрее, неудивительно, контингент тут, конечно, спорный. Стотридцатикилограммовые мужики, которые проводили остаток вечера с кружкой пива, смотря в узеньком экранчике смартфона футбол, пятнадцатилетние девочки, что ходили сюда только из-за того, что тут наливают алко без паспорта, а также, потому что поколбаситься можно было хоть где-то, ну и просто какие-то компании. Пальцы с татуировкой перебрали струны, он сам подошел к микрофону, опустив голову, и волосы золотые закрыли глаза. Медленно подойдя к микрофону, послышалась мелодия гитары, а потом удалили барабаны. — Я звонил Саше, блять! Знаешь, что мне ответил этот промудон? Что невыгодно нас ставить! Я так ахуел! Эй, ты вообще меня слушаешь, Руслан? — толкнув друга в бок, от чего он дернулся на барном стуле, Тушенцов сам не заметил, как его взгляд внезапно оказался завороженным тем рыжим бунтарём на сцене, его хриплым голосом и отчаянной энергией. В его песнях, полных тоски и гнева, она услышала что-то знакомое, что-то, что отзывалось в его собственной душе. Он излучал энергию, словно он живое воплощение электричества. Его руки летали по грифу гитары, высекая аккорды, которые резонировали в самой глубине души. Лучи стекали по лицу, отражая свет софитов, превращаясь в капли жидкого золота. Голос хрипел, срываясь на крик, выплескивая всю страсть, ярость и боль, скопившиеся внутри. Публика отвечала ему взаимностью. Руки пятнадцатилетних девочек тянулись к нему, ловя каждый звук, каждое движение. Их голоса сливались с его в едином оглушительном хоре, создавая неповторимую атмосферу единения и экстаза. Громкие аккорды резали воздух, пронзительные голоса фронтмена срывались на крик, барабаны били беспощадно, словно сердца фанатов, бьющиеся в унисон музыке. Две группы, «Мальчишки» и «Пошлые лохи», делили сцену, но не музыку, не славу, не любовь публики. Их разделяла пропасть ненависти, выстраиваемая на оскорблениях, провокациях и стычках фанатов. Может Руслану показалось, но парень с огненно-рыжими волосами и пронзительным взглядом, бросал вызов ему, подло улыбаясь, словно заметил приверженцев другой группы. Руслан, с черными как смоль волосами и ледяным взглядом, принимал вызов чужих глаз, и битва разгоралась с новой силой. Концерт закончился, музыканты, мокрые от пота, спустились со сцены. — Руслан, ты с нами? Или продолжишь смотреть на этих болванов? — Никита, положив руку на плечо чужое, потряс его немного, а Руслан вздрогнул, оглянувшись на басиста. — Никит, подождите меня на улице, я до Саши сгоняю, — бросив это, Руслан ринулся в толпу. Мысли в голове как-то спутались, с одной стороны вся эта ситуация с «Пошлыми Лохами» и Сашей, а с другой… Руслану было стыдно признать, что ему действительно понравилась их музыка, понравилась харизма гитариста-вокалиста. Его сердце загорелось, сам он задержал дыхание, он всегда мечтал играть в рок-группе, а не петь попсу для десятилеток. Юлик и Никита вышли, а Руслан, как-то боязно оглядывался, пройдя за сцену, с которой уже ушла группа, Тушенцов потер ладони, входя в узкий коридор, направляясь прямо к кабинету администратора. Проходя извилистые пути, он прибыл на место назначения, дернув ручку шаткой двери, которая держалась на божьем слове. Но она не открылась. — Блять… — понеслось тихо, под самый нос, из уст шатена. — По-любому напился и уснул, он двадцать четыре на семь тут обычно, — от хриплого низкого голоса и внезапного аромата сигарет, что ударил резко в нос, Руслан обернулся. Замешкался, смотря не то с интересом, не то с недоверием, не зная, уходить или нет, карие глаза впились в мордашку напротив. — Чего тебе надо? Иди куда шел, — отрезал парень, доставая из кармана мобильник, но тут же рука с тату выхватила сотовый из рук, поднимая. — Ты так смотрел на меня, теперь щемишься как целка, может я познакомится хотел? — гитарист слабо улыбнулся, и эта улыбка, словно трещина в маске мрачного рокера, внезапно сделала его очень человечным и уязвимым: — Я, кстати, Данила. — Телефон отдай, Данила блять, а потом можешь идти нахуй, — парень неловко попрыгал, кряхтя неуклюже. — Тут всего один коридор, поэтому нам в одну сторону, но в принципе, я могу тебя проводить на мой хуй, — взяв запястье чужое в свое, Данила притянул к себе шатена, а тот моментально залился краской. — Ты идиот? — ударив парня в грудь, он отпрянул немедленно, сглатывая шумно: — Я тебе не тупая пизда-фанатка, чтобы трахаться в гримерке после твоего ебучего выступления. — Мягко селишь, злюка, — протягивая телефон Руслану, бровь светлая изогнулась вопросительно. Вырвав мобильник, Руслан вздохнул, не в силах поднять взгляд на Данилу, который своим взором буквально испепелял его. — Хочешь, я сыграю тебе что-нибудь потише? — рыжий вновь прервал молчание своим вкрадчивым голосом, чуть нагибая голову в бок, стараясь рассмотреть личико, напротив. Любовь, как рок-н-ролл, не признает границ и запретов. Она сметает все на своем пути, заставляя забыть о правилах и приличиях. И когда правда выйдет наружу, мир содрогнется. Протянув свою ладонь, Данила указательно глянул на шатена, но тот проигнорировал этот жест, направив шаги вперед. — Руслан, — сровнявшись в одну линию, кареглазый произнес свое имя. — Что? — Мое имя Руслан. Они пошли в гримерку — маленькую комнатушку, пропахшую сигаретным дымом. Руслану не пришлось показывать дорогу, он итак все отлично изучил тут за полгода. Данила взял свою акустическую гитару, и его пальцы, грубые и мозолистые, заиграли тихую мелодию. Наверное, он пел о разбитых мечтах, о потерянной любви, о поиске себя в этом мире. Руслан слушал, затаив дыхание, чувствуя, как каждая нота проникает ему в душу. Он понял, что он пел не только о себе, но и о нем, о каждом, кто когда-либо чувствовал себя потерянным и одиноким. За окном дождь всё лил, а в маленькой гримерке, под звуки гитары, два одиночества нашли друг друга. Между ними, как мостик над пропастью, протянулась музыка, сплетая их души в единое целое. В тот вечер, под шум дождя, родилась любовь, хрупкая и сильная, как ноты под дождем. — И почему мне хотелось поцеловать твои нежные губы, Забыть все то, что мы видели в клубе, Но не оставляют меня в темноте Глаза, что сияли я видел во тьме За баром, сквозь толпы и кучи людей Огонь, Прометей, Праздность и Лень И в этот момент, когда сердце кричит Ищи среди глаз, тот самый магнит. Мелодия закончилась, голос утих, Руслан закусил нижнюю губу, все было понятно. Даня, словно сгорая в неловкости, отставил инструмент. Все в этом придурке притягивало, заставляло забываться так, будто ты находился под сильнейшим коксом. Тушенцов не помнил, как они оказались рядом, как их губы соприкоснулись с несвойственной для рокера нежностью, это было нечто трепещущим, удаляющим и манящим одновременно. Поверхность уст чужих шероховатая, от этого Тушенцов морщился, но позже, чужие потресканные губы приносили свой шарм. Мурашки пробегались по телу, а руки Руслан уже успел зарыть в рыжие волосы, сжимая у корней, притягивая на себя еще больше. Надо было бы поспорить, кто из них тот самый магнит. Внезапно, трель звонка, заставила парней оторваться друг от друга в панике. Звони телефон Руслана, а на экране высветилось имя «Никитос». — Алло, ты блять где? Мы уже заебались ждать тебя под ливнем! Давай быстрее, сейчас такси приедет! — после этого трубку бросили. Неловко помявшись, Руслан посмотрел на Данилу, чей взгляд наполнился невероятной тоской, но он все понимал. Как только Тушенцов готов был переступать порог, рокер сократил расстояние стремительно, ухватывая шатена за руку, крепко обнимая. — Это были лучшие минуты в моей жизни, — его пальцы всунули в карман худи скомканную бумажку, тогда-то они распрощались, но не навсегда.