Слабое место

— Подпишете вот здесь и там, где стоят ваши прошлые инициалы, — аккуратный женский пальчик со свежим маникюром водил по многочисленным листа, заставляя исписывать чернила в ручке. — На этом всё. Он внимательно читал каждое слово, чтобы не упустить ничего, что могло бы его зажать в будущем или дало бы возможность, теперь уже официальному супругу, зацепиться. Лань Ванцзи, узнав, что нотариус — это подчинённый со стороны Вэней, задумался, даже испугался за сохранность документации в её оригинале, но увидев да комплекта, которые они с таким трепетом сейчас подписывали, немо выдохнул. — Моя работа с вами окончена, теперь вы официально состоите в браке. — новоиспеченные супруги одновременно подняли головы и направили осуждающий взгляд на женщину, которая смотрела на них с каким-то умилением. — Вы очень неплохо смотритесь рядом, оба такие красивые и молодые. Ваши дети наверняка будут ещё прекраснее — такие гены достанутся. Губы Лань Чжаня немного растянулись в улыбке — истерической улыбке. Но ему надо держать лицо, поэтому он сделал вид, что прочистил горло. Он не смотрел на альфу, но предполагал, что тот зелёный либо от злости, либо от отвращения. Молчание, в котором находились эти трое решил разрушить и Усянь. — Вам не стоит разбрасывать подобными фразами, они неуместны сейчас. — кто-то клокотал от гнева, держась на честном слове благородства. — Выдайте господину Лань доверенность о том, что бумаги будут доставлены родственникам и мы с вами попрощаемся. Сердце омеги пропустило удар. То есть его ночные и утренние бредовые, как он думал мысли, появившиеся на фоне стресса из-за смены обстановки, оказались более чем настоящими и явными. Ему показалось, что земля и небо сейчас поменяются местами, а сам он растворится в пространстве. Как жаль, что это физически невозможно. Ванцзи перевёл взгляд на Вэнь Усяня, который выглядел абсолютно равнодушным и спокойным. Он точно знал все изначально. — Лань Ванцзи, не задерживаете нотариуса. — альфа сам взял из чужих рук аккуратный прозрачный конверт с копией свидетельства и распиской, что вся чета Лань будет уведомлена о его бракосочетании, и положил на пространство стола, которое их разделяло. После он подозвал бету, которая сопроводила женщину к выходу. Как только дверь в помещение хлопнула и они остались наедине, омега побогровел и побледнел одновременно. — Какого хрена происходит. — стараясь не выдавать своей подступающей агрессии, риторически поинтересовался омега. — Почему я не могу уйти отсюда? — Понимаешь, мой недалёкий Лань Ванцзи, я люблю всё контролировать и быть в курсе событий на данную секунду. — начал говорить Вэнь Усянь. — Если я тебя выпущу на свободу, то ты можешь стать для меня потенциальной проблемой, на решение которой будут потрачены мои ресурсы и мои нервы, понимаешь? — создавалась ощущение, будто в его глаза омега — это чистейшей воды идиот. — Вот зачем мне это? Правильно, мне оно совсем ненужно. Да и твой дядя дал мне письменное соглашение на твоё долгосрочное прибывание здесь. Естественно тайно, чтобы не думал что-либо сделать и выкрутиться. — Ты же понимаешь, что мы прибьём друг друга, если нас запереть в общем пространстве. — ухмыльнулся парень, борясь с желанием прямо здесь придушить золотого наследника. — Решился запереть меня рядом с собой — готовься, что я устрою тебе ад, будешь самым первым зрителем. — Я не люблю повторять очевидные вещи по несколько раз, но для тебя сделаю исключение. — опиревшись локтями на стол и положив подбородок на соеденные ладони, с ухмылкой продолжил мужчина. — Ты слишком много на себя берёшь, уверен, что хоть мелкая часть твоих слов будет осуществлена? Помни, что даже твой дядюшка или опекающий братец буквально подарили тебя мой семье. Ты лишён права без моего ведома проворачивать даже банковские операции, поскольку перешёл на моё обеспечение, но при этом ты ещё смеешь мне ставить условия и пытаться угрожать. — с максимальной издевской говорил мужчина, чувствая, как воздух наполнился его тревогой и осознание собственной беспомощности. Теперь он зажат и то, что прописано в его брачном договоре и близко не поможет ему — это все формальности на бумаге. — Прости, я ошибся, когда сказал, что ты ничем не лучше тявкающей псины — ты ниже этого, точнее будет сказать, что у них положение дел, в некоторой степени лучше, чем твоё. Слушая всё это, хотелось убиться. Его ещё никто так не опускал, смешивая с помоями и грязью, превращая в непонятно что. То, что сказал альфа было правдой, вот только он не был готов, что её преподнесут в грубой и унизительной форме. Да, Вэнь Усяня абсолютно не заботит ничье состояние, кроме собственного, наоборот, он видимо сейчас получает невероятное удовольствие, понимания, что с каждым новым словом лишь добивал Лань Ванцзи. Парень переиграл сам себя, завысил свои возможности, забывая с кем столкнулся. Такой противник ему не по зубам, если взять в учёт то, что даже собственная семья выставила его за пределы своих территорий, загнав под чужую крышу, из-под которой он самостоятельно не выберется. — Поубавил пыл? — тон Усяня стал обычным, без дурацкого пафоса с издевательством. — Советую тебе оставшиеся годы жизни быть таким же тихим и спокойным, каким ты сейчас находишься. После того, как ты родишь ребёнка, я отправлю тебя с глаз долой в Европу. До этого ещё далеко, но я же не зверь, чтобы оставить тебя в неведении, тем более, я знаю, что ты неплохо владеешь английским, поэтому не пропадёшь. За него все решили. Буквально всю жизнь расписали. Как он будет жить, даже то, как будут ещё не родившиеся дети — омега искренне хочет верить, что до сих пор спит в той полумрачной комнате и снит очередной кошмар. Плохо, что все слишком реально. Плохо, что всё по-настоящему. Можно сказать, что со стороны он действительно стал как обычная омега, которая не имеет ничего, никаких возможностей. Ванцзи во власти этого мужчины, хотя все приподнеслось изначально так, будто они равны. Но в обществе уже многие столетия есть одно внегласное правило: «Альфа и Омега будут рядом, они есть высшее звено социума. Они будут стремится к друг другу, искать в друг друге покой и гармонию, но эти два существа никогда не будут равными». Это цитата из одного научного доклада, который он читал. Он знал об этом, но до конца не понимал. Сейчас наступил момент просветления. Вовремя. — Я знал, что омерзительный человек, но не подозревал насколько. — омега встал со стула, понимая, что не в состоянии находится рядом с ним, с Вэнь Усянем. Воздуха стало не хватать, его начало тошнить. — Мне нечего тебе сказать больше. После этих слов мир слохпнулся в его глазах, стало темно и тихо. * * * Время уже подходило к семи часам вечера. На улице темно — конец осени. Погода и без того капризная — постоянные дожди, ветер — от этого на душе поднимается тревога, взятая из воздуха. Глядя на унылые деревья без листвы, только голые ветви шевелись под порывами воздушных потоков, хотелось отвернуться и сделать вид, что это никак не касается его, словно он живёт в где-то не здесь. — Усянь, не ожидал, что ты доведешь свою женушку до обморока в первые минуты. — трое альф находились в кабинете, изредка пересекаясь взглядами. — Тебе бы помягче с ним, как ни крути, но его благородная семейка без запинок согласилась все наши условия и не тянула с договорённостями. — Вэнь Сюю явно надоело хранить обед молчания, поэтому он снял ношу заговорить первым с отца и брата. — С каких пор ты такой сентиментальный? Так понравился ланьский отпрысок? — хмурая и озлобленная туча в лице младшего Вэня, не изменяя себе, всё-так же была раздраженной и нервной — А-Сянь, твой брат прав. — Усянь закатил на это глаза, отворачиваясь от говорящего Вэнь Жоханя. — Прекращай вести себя так, будто ты неуязвимый ни к чему. Ты выше большинства людей, но даже на подобных щенят находится управа по серьёзнее. — Отец не меняется в своих словах, но не боится ли он, что однажды и он попадёт в стаю этих «щенят»? — каким бы грубым не был младший альфа, но пойти против главы семейства не смел, поскольку понимал, что не сможет. Пусть и весь его вид был наполнен высокомерием, но рядом с отцом он не мог позволить себе лишнего. — И на таких как я находят расправу, вопрос лишь во времени. — у них в крови было равнодушие к, казалось бы, значительным вещам, потому что эти темы поднимались в максимально «неинтересной» подаче, а именно без нервов и сцен. — Важно не провоцировать тех, кто может представлять подобную угрозу для тебя. Лань Цижень выдал тебе необходимые согласия на прибывание своего племянника здесь круглосуточно, но это не значит, что можешь запугивать и доводить до срывов. Мне нужен от вас здоровый ребёнок. Подорвав гормональный фон его матери ты рискуешь разочаровать меня, Вэнь Усянь. Альфа ничего не ответил на это и покинул кабинет, сделав вид, что его это не никаким образом не касается. Ему достался характер отца — такой своенравный и гордый, не поддающийся управлению ни то что другим, сам хозяин иногда не в состоянии обуздать свои порывы крушить всё вокруг с диким воплем. — Усянь и в детстве был капризным, а сейчас умом тронулся окончательно. — листая одну из книг в твёрдо переплёте, сказал Вэнь Сюй, не поднимая головы. — Он этого парнишку порвёт в клочья и глазом не моргнёт. Не хотел бы я делить его судьбу и тем более наблюдать за семейным, если их в принципе можно отнести под это описание, насилием. — Ничего он ему не сделает. — Вэнь Жохать встал и подошёл к окну. Собирался ливень. — Единственное, в чем не повезло Лань Ванцзи — с внешностью, которая слишком похожа на его драгоценную первую любовь. Мне и самому не верится, что он не забыл его спустя года. — Он будет измываться над омегой, только потому что видит в нем другого? — мужчина нахмурился, понимая, что стены этого дома сотрясутся ещё ни раз. — Мин Вэй, будучи мёртвым, способен доставлять столько проблем. Угораздило же Усяня с ним спутаться, а он, дрянь, был хорош, вот только до ужаса хитрый и скользкий. Всегда меня бесил, как только я чувствовал его запах в доме ещё с порога. — его унесло в ностальгию к событиям пятилетней давности. — День, когда на руки было полученно свидетельство о смерти, я искренне считал праздником. * * * Безлистные ветви деревьев тянутся к небу, словно молят о пощаде, но небеса лишь отвечают безжалостным ливнем. Вода стекает по корявым сучьям, создавая иллюзию слёз на лице природы. Небо покрыто свинцовыми облаками, и даже воздух кажется пропитанным тоской. Утренний свет борется с тьмой, но солнце скрыто за тучами, и его лучи не достигают земли. Мир вокруг погружён в серость, и каждый шаг по лужам звучит как эхо в пустоте. Осенний дождь несёт с собой не только воду, но и чувство утраты, напоминая о том, что впереди — долгие холодные месяцы. Это время, когда надежда угасает, и сердце ищет утешения в мелодии дождя, играющей на струнах безнадёги. Мрачность осеннего утра углубляется с каждым моментом. Ливень не просто льёт — он обрушивается с небес, словно воплощение отчаяния самой природы. Вода, стекающая по обнажённым ветвям, кажется слезами, пролитыми в тишине умирающего сезона. Небо тяжело висит над землёй, его серый покров не прорывается ни одним лучом света, и даже воздух пропитан чувством безысходности. Это время, когда тишина говорит больше, чем любые слова, и каждый звук дождя — это эхо ушедшего тепла и света. Осень несёт в себе не только конец, но и предвестие долгой зимы, время, когда жизнь замирает в ожидании нового начала, скрытого где-то за горизонтом бесконечных дождей. Сейчас для него замерло всё. Омега лежал неподвижно второй час, бесцельно глядя в потолок пустым взглядом. Он не помнил, как здесь оказался, но хорошо чувствовал ноющий затылок, который говорил о многом. Теперь он вещь, кукла для взрослой игры, где вокруг пешки, которых первыми отдают под вражеские удары. Ему хотелось плакать, возможно истерить, но позволить такого себе он не мог сейчас. Банально не было сил. Стресс, окативший его с головой, добил окончательно его внутреннего омегу, который в душе тихонько поскуливал, отказываясь подчиняться ему. Мысли не собирались в кучу. Они менялись каждую секунду и на них не получалось сосредоточиться. — Господин Лань, к вам позвать врача? — тихо сидевший Мо Сюань Юй, который и обнаружил лежащего омегу в столовой, принёс его в комнату и ждал, когда тот более-менее прийдет в себя. Он молчал, не хотел ничего отвечать.