***
Причиной этому было странное явление, причём очень странное, не поддающееся объяснению. Джон, альтер-эго Микото — неясным образом стал иметь собственное тело. Теперь Каяно некуда бежать, ведь Оре ходит за ним по пятам, что добавляет ему больше страха. В связи с этой ситуацией у него появилась паранойя и вечная тревога. Почему? Почему он должен страдать? Он хочет избавиться от Джона, но как? Возможно, он просто обречён всю жизнь страдать. В чем же смысл поступка Оре и почему он следит за главной личностью, даже имея отдельное тело и жизнь? Ответ прост, выход из него сложный. Романтические чувства это нечто неописуемое, особенно для такого человека. Изначально он не понимал, что за странные чувства к Микото преследуют его, а поняв, стало ему только хуже. Понимание того, что если Джон будет вечно преследовать его и так заботиться — безусловно, было, однако... Он просто не мог перестать делать это. Как же больно всё-таки.***
Трудно, трудно, трудно! Ситуация ухудшилась. Джон живёт у Микото, настолько он был приставучий, но... — Я обещаю, что не стану делать ничего странного. И страшного, как, например... – Оре даже не закончил предложение, как его перебили. — Тихо-тихо, я понял, о чём ты!!... Нет, не нужно. Я всё равно не разрешу! – Руки дрожали, как и сам голос. Конечно же ему будет страшно жить в одном доме с таким ужасным человеком, что был раньше его второй личностью! — ...Тогда я не перестану преследовать тебя. – Манипуляции это ужасно, однако, желание жить с объектом воздыхания было гораздо сильнее, как бы ему не хотелось творить подобные ужасные вещи. — ...! Если ты сделаешь хоть одну вещь, которая мне.. не понравится - я выгоню тебя! – Каяно старался говорить уверенно, но голос и руки так предательски дрожали, заставляя чувствовать себя намного хуже.***
— ...Спасибо. Микото...? Всё в порядке. – Его голос звучал нежно, более спокойнее. Обычно, когда Джон разговаривает с кем-то другим, то сразу начинает огрызаться и беситься. Просто рядом с Каяно ему куда комфортнее, особенно находиться в одной комнате и следить за тем, чтобы он совмещал несчастную работу с отдыхом, ведь Джону важно как и физическое так и ментальное здоровье самого дорогого ему человека. В моменты, когда Микото не спит до поздней ночи, он грубоватым, но обеспокоенным голосом " приказывает " лечь тому спать, под предлогом того, что работу закончит за него сам Джон. Когда Каяно снова забывает поесть и живёт на одних лишь энергетиках, он заказывает что-нибудь вкусное для него, заменяя злосчастные энергетики на чай и воду. Со стороны казалось, что Микото и Джон живут как какая-нибудь супружеская пара, с такой то заботой. Однако, первого с начала совместной жизни пугало это, ведь он думал, что у Орекото одно из главный черт в характере - злость, безразличие, и ещё раз злость. Но заметив и хорошие его стороны, Каяно стало поспокойнее жить в одном доме с убийцей. А ведь Джон убивал людей когда брал контроль над его телом, что заставляло лишний раз тревожиться и даже чувствовать вину. Но ведь он не был виноват, верно? Это всё делал не он, не он! Чем больше он беспокоился насчёт этого, тем больше стрессовал, а это, естественно, замечал сам Орекото, и поэтому всячески извинялся за свои прошлые поступки, поддерживая первого.***
Всё ведь было так хорошо, так когда эта забота и любовь превратилась в... Нечто ужасное? Джон стал неузнаваемым. Забота сменилась в безразличие, доброта на агрессию, а также Каяно ожидали дома бесконечная критика и избиения. Но он не мог ничего сделать, так как привык к нему и начал испытывать что-то похожее на... привязанность? Неважно, что это было, ведь в этой ситуации Микото чувствовал себя ужасно, унижено и ощущал некую безысходность. Извинения прекратились, никто больше не следил за его здоровьем, а наоборот - подпортил его. Каждый, чёрт возьми, день, Джон тушил сигареты о чужие запястья, душил его, либо же обходился обычными ударами. Благодаря всему этому, Каяно стал чаще задумываться над своим отношением к нему, а разочаровало его то, что загуглив все его нынешние чувства, он выяснил, что это называется " влюбленностью ". Но как? Микото ведь не какой-нибудь мазохист, он относится к этому негативно. Неужто полюбил он Джона за заботу и доброту, что проявлял тот раньше? Но теперь уже всё иначе...***
Вжавшись в угол ванной комнаты, Каяно старался не издавать лишних громких звуков в надежде на то, что здесь его не найдут. Как жаль, ведь старания его были напрасны. В этот же момент в ванную ворвался сам Джон, будто запрыгнув прямо в его сторону. И сегодня он не обошёлся без удушении, как же больно... Наверное, это наказание от всевышнего за его доверчивость, не стоило же доверять какому человеку, как Оре. Тем более влюбляться в столь противную в данной ситуации ему личность. Выхода, наверное, больше нет, и это все конец. Проведет он свою оставшуюся жизнь в отчаянии, безысходности, весь в ранах от чужих рук, весь в ожогах, больше не пытавшийся сбегать или сопротивляться. Ха-ха, как же быстро сдаётся Микото Каяно. Ему стоило ценить то, что он имел, но вдруг это бы в любом случае привело к такой жизни? Просить помощи у некого. Всегда поддерживал его один Джон, остальным просто не было дела до Микото, да толку то? У него друзей то было совсем мало. Сам того не заметив, начал доверять Каяно только Джону, рассказывая ему всё то, что второй итак знает. Теперь он использовал всю информацию против самого Микото. Обречён на вечные страдания, точно сказано. Но...***
И когда Орекото успел поставить рингтон такой же, как у него? Он ведь оскорблял вкусы парня, может, решил поиздеваться? Но он всё-таки проснулся и встал, приводя себя в порядок. Снова один дома, зато в тишине и покое... Стоять, а где все ожоги и раны? На его теле нет почти ничего. Ни намёка на причинение боли от чужих рук. Размышлять долго не пришлось! Домофон звенит... В глазке видно Джона... Мягкая улыбка... Подготовившись к худшему и открыв дверь, вместо очередных оскорблений и боли, прозвучал нежный голос, который не слышал Микото так давно. — М-м. Доброе утро, Микото. Спал ты сегодня долго, но это хорошо. Что снилось? Почему ты так напуган? Кто-то тебя обижал? – С последним предложением чужие брови нахмурились, заставив сердце стучать быстрее, от страха, конечно же. — Нет, конечно! ...Извини...Только не нужно снова прибегать к насилию, я тебя прошу. – Каяно не так уж сильно боялся Джона, но не хотелось чувствовать боль. — Какое ещё насилие? Ты в своём уме?! Я так-то ни разу в жизни даже руку на тебя не поднимал... Что ж с тобой такое, опять кошмары? – Ах, точно. Микото в последнее время частенько стали сниться кошмары с участием Орекото. Погодите...***
— Глупые у тебя, однако, сны! Я бы, блять, никогда в жизни не стал такого делать, что за нахуй?! – Выслушав рассказ Каяно, он не смог сдержать злость. Какая глупость, он бы никогда не стал так делать. Можно причинять боль только другим, да и даже это ему запретили, что уж говорить о причинении вреда тому, кого он так сильно... — Я знаю, и поэтому... я... люблю тебя.