Двойничество
18 мая 2024 г. в 23:39
В новелле «Хаски и его учитель белый кот» удивительно разветвленная система двойников. И дело не совсем в том, что там существует два мира (хотя тут тоже можно отметить, что они выступают отражениями друг друга с целью показать два варианта развития событий), а именно в том, что второстепенные персонажи часто являются косвенным отражением персонажей главных, на них обыгрываются какие-то либо альтернативные, либо просто иначе выраженные развития событий. Разумеется, нельзя говорить о том, что все второстепенные персонажи двойники, как и о том, что они только двойники — у них есть свои истории, свой путь, но это не отменяет того факта, что иногда их истории выставляются связанными идейно с историями главных героев.
Пойдем по персонажам.
Наверное, самое большое количество двойников у Чу Ваньнина — и это можно понять, ведь он как бы окружает Мо Жаня, преломляется в его жизни множеством образов. Во-первых, это мать Наньгун Сы — здесь ее роль для самого Наньгун Сы сопоставляется с ролью Чу Ваньнина для Сюэ Мэна и Мо Жаня, то, как на них повлияли их холодность и выражаемая очень хрупко, едва заметно, забота, то, каким катализатором стала для них как смерть Жун Янь, так и Чу Ваньнина (особенно для Мо Жаня — когда тот осознает, что Чу Ваньнин о нем заботился, как и осознает это Наньгун Сы в отношении матери). И, если идти дальше — чувство покинутости у Сюэ Мэна в финале легко сопоставляется с чувством покинутости у Наньгун Сы.
Во-вторых — это мать самого Мо Жаня. Конечно, она уходит, и Чу Ваньнин возникает в жизни Мо Жаня почти мгновенно: Мо Жань хоронит мать, а потом встречает юного Чу Ваньнина. Она говорит Мо Жаню: «Отплати за добро, не мсти за обиду», Чу Ваньнин говорит ему: «Помни добро, не держи зла». Они оба для Мо Жаня — люди, которые помогают ему держатся, которые учат его любви и состраданию.
Еще это Му Яньли. Тут вот в чем дело: прошлое Мо Жаня раскрывается, Мо Жань уверен — Чу Ваньнин отвергнет его, откажется от него, если они встретятся, но Чу Ваньнин остается на горе с Ши Мэем, а сам Мо Жань идет в цитадель Тяньинь. И судит его Му Яньли — полная холода и невыразимой, несправедливой законности, а потом признает виновным — как будто его незримо судит сам Чу Ваньнин.
Конечно, это и Ло Фэнхуа, в связке с Сюй Шуанлинем — как новое преломление любви ученика к учителю, тоже нежное, тоже полное боли и сложностей, идущих сквозь время, жертва ради ученика и попытка вернуть учителя, когда для для этого уже слишком поздно, любовь, тоже прошедшая через смерть и попытку воскрешения. Как другая судьба Мо Жаня, в которой ему повезло чуточку меньше.
Двойником можно считать даже Хуайцзуя — ведь, если сравнить их отношение к ученикам, можно заметить, что Чу Ваньнин очень старается не повторить ошибок своего наставника, но выворачивается все сложнее: Хуайцзуй был готов пожертвовать Чу Ваньнином ради своих желаний, был с ним холоден и заботился, пока это было нужно, но Чу Ваньнин был готов пожертвовать собой ради учеников, заботился о них, потому что любил, но оставить холодность он не смог.
Следующая связка сложнее: с одной стороны, Сун Цютун и Ши Мэй являются двойниками друг друга, с другой — в их связку можно добавить и Чу Ваньнина. Про Ши Мэя и Сун Цютун. Во-первых, они являются двумя историями костяных бабочек — пошедшей по пути пути и пошедшей по пути принятия, во-вторых, конечно, Тасянь-Цзюню Сун Цютун напоминала Ши Мэя, и поэтому ее так же можно считать его двойником, хотя, наверное, в более уничижительном смысле, потому что конкретно в этом сравнении ее личность уничтожается, низводится до схожести с Ши Мэем.
Почему здесь Чу Ваньнин? Сначала можно отметить, что у него так же — не самое обычное происхождение, и его тоже растили как кого-то, кто нужен в чисто утилитарных целях, и в этом их судьбы схожи, а потому их можно считать также отражениями одной истории, просто рассказанной в разных плоскостях — как человека могут использовать, как он может это принять и как поступит дальше. Но еще они отражают разные типы любви Мо Жаня — юношеская влюбленность в Ши Мэя, переросшая в больную привязанность и одержимость, любовь к Чу Ваньнину, которая росла с годами и ломалась много раз, но выдержала, замена любви в Сун Цютун, попытка заглушить боль в отношениях с ней.
Дальше можно поговорить о разных типах семей и отцовской любви. Я не буду углубляться в анализ отдельных моментов, но можно проследить, что Сюэ Чжэнъюн, Наньгун Янь, Наньгун Лю, Сюй Шуанлинь как отцы выступают как бы отражениями друг друга и сравниваются, особенно это важно в контексте Сюэ Чжэнъюна и Наньгун Яня как двух людей, сыгравших важную роль в жизни Мо Жаня. Сюэ Чжэнъюн, заботящийся о Мо Жане даже после того, как узнал, что тот творил в прошлом, Наньгун Янь, выбросивший мать Мо Жаня за порог и так не решившийся им помочь, Наньгун Лю, любящий своего сына, но бестолковой любовью, которая не смогла того защитить, Сюй Шуанлинь, в первой жизни пожертвоваший собой ради Е Ванси. И еще — Сюэ Чжэнъюн, любящий госпожу Ван и готовый любить, даже не получив взаимности, уважающий ее желание жить в тишине, принявший ее ребенка как своего, Наньгун Янь, сломавший жизнь возлюбленной и жены, Наньгун Лю, убивший свою жену. Все эти истории сопоставляются друг с другом, подсвечивая одного персонажа выгоднее с одной стороны, второго — с другой. И важно, что все эти истории видит Мо Жань — ребенок, так долго не имевший семьи, видит и может сравнивать.
И немного про золотых древнекитайских детей и ложных двойников.
Сюэ Мэн. Он являются двойником Наньгун Сы и ложным двойником Мо Жаня. Начнем с Мо Жаня. Почему ложный? Потому что изначально они как бы представляют из себя антиподы — мальчик, который вырос в семье заклинателей, и мальчик, который вырос почти что на улице, но факт ведь в том, что Мо Жань — не тот, за кого себя выдает, он не является двоюродным братом Сюэ Мэна, и это искажает их антиподность, ведь Мо Жань как бы… подкидыш в эту систему персонажей что ли. Он не может быть заклинателем с пика Сышен, который вырос на улице, но которого вернули домой, потому что пик Сышен изначально не был его домом. Но одновременно с этим, конечно, отбросив факт того, что Мо Жань немного считерил в этой системе двойничества, он и Сюэ Мэн действительно отражают два пути юных заклинателей.
Но вот Наньгун Сы уже полноценный двойник, хотя, наверное, они все же двойники друг друга — они отражают две судьбы юных заклинателей. Один погиб ради спасения других, второй остался в одиночестве и должен был стать главой клана. Грустная, конечно, у заклинателей жизнь, но что тут поделать.
Я бы могла еще сказать, что Тасянь-Цзюнь — двойник Мо Жаня, но это будет моветон. Но так-то да, конечно, двойник, который показывает незавидную судьбу Мо Жаня, оставшегося в одиночестве, без людей, которые помогут ему выдержать, которые могут его сдержать и поддержать. Очень много слов с корнем -держ-, но вы держитесь.
Думаю, я пропустила еще какие-то системы двойников, но пока вот так. На самом деле, это очень красиво, продуманно и сложно — создать такую разветвленную логику и сопоставить персонажей друг с другом, а все, чтобы рассказать одну историю — про мальчика, который очень стремился к тьме, но его все же смогли вернуть к свету. Правда, параллельно чуть не уничтожив два мира.