Моё море

Было душно. Кислород сжимал грудную клетку в свои вязкие путы. Быстро. Страшно. Больно. Ужас, казалось, был таким плотным, что его можно ощутить на вкус, цвет и запах. Сётаро ворочался на своей кровати тяжело дыша в каком-то безумии. Он часто дышал, что-то нечленораздельно выкрикивая и хватал пальцами воздух. Ему снились кошмары. Такое случалось в последнее время с периодической частотой. Проблемы спорта часто переходили в его сны, не давая покоя ему ни во сне, ни на яву. Футаба переживал, что его отставание в гимнастике тянет команду вниз, он был самым неопытным среди участников их кружка, и многие элементы давались ему с большим трудом. Страхи поселились в его голове на постоянной основе. Он слишком много думал, а потому темные мысли медленно переползали, заполняя его сны. И вот он снова метался по постели, закованный в клетку своих страхов. Сердце стучало в ушах. Слезы медленно катились по щекам. Очень хотелось проснуться. И тут в это пламенное безумие вторгается чужая холодная рука, которая хватает его за плечо и трясет, вынуждая открыть глаза. — Футаба. — слышится над ухом через дымчатую пелену. — Футаба! — слышится совсем рядом. — Футаба... — совсем тихо шепчет Рёя, когда видит, как заплаканные ресницы медленно поднимаются. — Мисато — выдыхает Сётару в попытке поймать своими дрожащими руками чужой силуэт. Он разбудил его. Снова. Должно быть, он знатно надоел своему соседу такими полуночными концертами. — Прости... — грустно тянет он, глядя как взволнованные глаза напротив округляются, — я всё время бужу тебя своими кошмарами... По щекам всё ещё неосознанно катятся слёзы. Мисато, тяжело вздохнув, поднимается по лестнице до конца на чужую кровать и втискивается, занимая всё и так небольшое пространство одноместки. Хорошо хоть перила поддерживают. Он прижимает к себе чужое встревоженное тело и гладит мягкие черные волосы, утыкая голову Сётаро куда-то в плечо. — Знаешь, когда я был маленьким и мне снились кошмары, мама говорила мне, чтобы я представлял море. — сказал он перебирая тёмные пряди. — Оно такое спокойное и уносит все твои страхи куда-то далеко за горизонт. Футаба знал, что это очень важно для Мисато — воспоминания о его матери. Когда он говорил о ней, то казалось, что он отдает какую-то частичку себя. Он представил море, такое чистое и бескрайнее. Волны, медленно катящиеся приливом. Солнце над бирюзовым колеблющимся полотном и размеренный шум прибоя. Море... Оно такое же спокойное и идеальное, как Мисато... Такое же чистое, как его глаза... Он поднял голову, заглядывая в чужое неспокойное море у себя над головой, и на душе сразу стало легче от такого родного моря под боком. Черт. Мисато лёг к нему в постель... Какой стыд... Запоздалая реакция. Футаба смущённо отводит взгляд, пряча его в чужой шее, опаляя  дыханьем светлую кожу. Мисато нравился Сётаро и такие его действия имели для него несколько другое значение, чем то, что вкладывал в них сам Рёя. И это чертовски смущало! Мисато переместил свободную руку на спину Футабы, успокаивающе поглаживая того по позвоночнику. Вот только того это не капли не успокаивало... От очередного движения вверх его прошибла стая мурашек, от чего парень неожиданно дернулся. От осознания всей ситуации хотелось сбежать далеко и на долго и провалиться туда, откуда его никто не достанет. Он со вздохом уткнулся носом прямо в чужую шею, из-за чего её обладатель нервно сглотнул и остановил поглаживающие движения где-то в районе талии своего соседа. Неловкость стала ещё более неловкой, зато стало очевидно, что её чувствуют оба... И возможно не только неловкость. Мисато на удачу приподнял край футболки Сётаро и заполз руками под ткань, медленно обводя чужой позвоночник снизу вверх и ожидая последствий. Отторжения не последовало. Футаба только ближе прижался к чужой груди и потёрся носом о чувствительную шею. Мисато что-то нечленораздельно промычал в макушку, уже уверенно оглаживая торс Сётаро, переходя на живот, который явно напрягся, грудь... Футаба приподнял свою голову, заглядывая в море потемневших глаз. Наверное взгляд у него в этот момент был на столько умоляющий, что Мисато тут же наклонился, впившись в эти просящие розовые губы. Он беспорядочно выцеловывал эти красные от слёз глаза, нос, щёки — всё до чего мог дотянуться, потом, не выдержав, поднялся на локтях, нависая сверху, и перешёл на шею, покрывая её ему одному понятным узором. Дрожащие руки обхватили его шею, притягивая ближе. С губ сорвался рваный вздох: — Ми...сато... Рёя поднял на Сётаро вопросительный взгляд, тут же обнаружив вновь выступившие слёзы. — Ты — моё море... — прошептал Футаба, крепко прижимая его к своей груди.