Моя Неферут

Амен открыл глаза, после того как уснул. Думал он так первые 30 секунд после пробуждения, но не обнаружив рядом свою неферут, сердце кольнуло и нахлынуло странное предчувствие. Рядом он увидел папирус и сразу узнал почерк Эвы. — Нет вины, на тебе нет вины Эва? — Тизиан! Амен закричал так что все вокруг содрогнулось. Тизиан примчался так быстро как мог. Увидев состояние друга, который жадно вчитывался в каждую строчку и каждое слово написанное на папирусе, он удивился. — Амен? Я думал вы с Эвой тут… Ушел и велел не входить. — Она сбежала и оставила это. Амен протянул папирус другу. Тизиан вчитывался внимательно. — Она попала в беду? Амен? Эпистат был сбит с толку и не понимал. — Она согласилась стать моей, а теперь пишет что у нее есть долг, который она должна оплатить сама, одна. Пишет что не предатель! — Амен, послушай. Я знаю ее не долго, но мне кажется что она не плохой человек, да и признаться не взгляды… Амен вскочил с небывалой яростью на лице. — Какие взгляды Тизиан? Она врала мне. Обманула меня и окрутила. Быть может она и не шезму, но она не просто человек… Амен сам не верил в то, что говорил. Он потерял не просто Эву, а себя и разум. Она забрала у него все. Верховный эпистат был сдержан и думал что не умеет любить но эта непокорная неферут смогла разбить в дребезги его волю, сломать все стены и снести замки. Да что там стены и замки, она снесла ему голову. Тизиан видя состояние товарища был в ступоре и не понимал ничего. — Амен! Приди в себя! Как какие взгляды? — Вот так! Она играла, обманула или она и тебя одурманила, да Тизиан? — Она смотрела на тебя так будто сгорала от тоски и боли. В каждом ее жесте и разговоре о тебе в ней бушевали океаны. Ее глаза загорались только рядом с тобой, а ты идиот. Амен замер и перечитал папирус ещё раз и на глаза попали следы. — Это что, слезы? Тизиан дотронулся. — Возможно. — Тизиан, собери всех. Мы идеи на охоту. — Амен, ты хочешь казнить ее? — Если она в беде, то я спасу ее и пусть все катиться в Дуат. Я вырву ее из лап любого, но если она мне лжет. Он остановился на полуслове понимая что даже тогда он не сможет казнить ее. Он просто хотел знать правду. Хотел посмотреть в глаза своей непокорной неферут. Своей ли?! — собирай Тизиан. Я жду. *** Эва с Ливием встречали второй закат. Эва сидела у костра неотрывно глядя на огонь. — Милая госпожа опять грустит? — Мне больно Ливий. Эва решила рассказать Ливию все что чувствовала и все про Грозного верховного эпистата или Амена. — Амен… Сказала Эва, как бы пробуя имя на вкус, размышляя, кто он для нее? Эпистат? Амен? Возможно плачь? Ливий понимал, кто занимает мысли Эвы и не стал продолжать разговор. Эва нехотя вспоминала как не дождалась и сама пришла к нему, как сказала что принадлежит ему. Она сидела и видела как он целовал ее, как они горели… Вскоре Эва уснула. Эва открыла глаза когда поняла что ее сбросили на землю. Резко сознание вернулось, а голова начала разрываться от боли. Ремао стоял перед ней, на лице красовался шрам, оставленный его воспитанницей. — Здравствуй Эва. Она судорожно начала отползать. — Что ты рассказала Эпистату? Почему ещё жива? Эва решила что молчать бесполезно. — Он и так все знал, глупым казался специально, а сам смотрел. — Благодаря чутью узнал? Эвтида неожиданно разрыдалась, проклиная себя за это. — Катись в Дуат! *** Отряд Амена нашел Ливия и одно пустое спальное место. Он сразу понял что там должна быть Эва. Амен сразу обратил внимание что спали они отдельно. Подойдя ближе они увидели кровь? Амен подошел к Пелийсклму и увидел что он ранен и потерял сознание, но жив. — Тизиан, нужен лекарь и быстро! На них напали. Тизиан быстро дал распоряжения и они двинулись дальше. — Далеко не могли уйти, тут где-то. — Думаешь это? Тизиан не успел договорить. — Я убью его… Они услышали плачь и шипение и брань. Амен молча показал что идет только он и Тизиан. Остальные гончие схоронились. Они аккуратно подкрались и схоронились так, что они видели и слышали все, но их было не видно. Ремао возвышался над Эвой и кричал не волнуясь что их услышат. — Глупая, строптивая девчонка. Ты думала он тебя правда любит? Он использовал тебя! — Ты не знаешь ничего! Он не мог. — О Ивсет, ты так влюбленна… Давай проверим его любовь? Мне нечего терять Эва! Обменяю тебя на его свободу! — Не надо! Нет! — Почему же! — Я все знаю, ты был когда убили его родителей! С кем ты был? Это Саамон? Амена больно кольнула догадка, она была в его голове, это был не просто сон, но теплота ее души. Особенная, такая как, тот что убил родителей. Она все знает…. Амен не знал радоваться или грустить, что Эва это знает, учитывая то что она сама шезму. Амена вырвал из размышлений крик Ремао. — Кому ты служишь? — Сету. Эва снова повторила тихим и убийственным голосом. — Сету. Мое второе, а точнее первое имя знали родители и Исман. Нефтида! Эву понесло и она начала говорить все. — Моя мать после смерти отца страдала и появился тот кого она полюбила и пресмыкалась перед ним, а он был чудовище. Он бил маму и. Эва запнулась. — Он мучил и обижал меня. В один из таких ночей я кричала и возвела к богам и явился сам Сет и убил его. Ремао слушал с замиранием сердца. Сет ходит по земле. Амена била крупная дрожь и он даже не понимал из-за чего именно. А Эва все говорила и говорила. — Сет сказал что знает как остановить хворь и что это сделал один из тех кто причинил вред Амену и сказал что отпустит меня и поможет отомстить за Исмана. Сердце Эвы билось с башенной скоростью. — Тот кто убил родителей Амена, навлек чуму и убил Исмана один и тот же человек и ты его знаешь. И я убью его за Исмана, Амена. И тебя! С этим криком Эва кинулась на Ремао с ножом. Амен на секунду замешкался от услышанного, но сбросив наваждение с себя он рванул к Эве. Ремао придавил ее и залез пытаясь задушить. Губы Эвы синели, а лицо становилось серым и безжизненным. Амен снес Ремао и ударив пару раз подбежал к своей Неферут. А Тизиан связал Ремао. Эва открыла глаза и увидела. — Амен. Сказав его имя Эва обмякла. — Тизиан, она без сознания. Амен нем свою неферут на руках до повозки не оставив ее ни на минуту. Эва горела всю обратную дорогу. Она открывала глаза и понимала что куда-то едет и Амен. Она точно видела Амена или это наваждение. — Амен… Амен… Эва звала его в бессознательно и плакала. Амен был в замешательстве от услышанного и от поступков Эвы. С одной стороны она шезму и влезла в его голову, а с другой он сын шезму за которого она готова убить. Амена разрывало, но он точно знал что не причинит ей боль. Он ее любил? С каждым разом когда он боялся потерять Эвтиду, он понимал как сильно она ему полюбилась. Нахальная, гордая, непокорная и самая красивая и желанная. Она будоражила его сознание. Эва так и не пришла в себя в дороге, рядом с ней был лекарь, он следил за ее состоянием. Доехав обратно до Фив эпистат на глазах своих гончих отнес Эву в свой дом, по путно рявкнув. — Горе учителя в темницу и не пытать до моего прихода, я сам займусь им. Он зашел и бережет положил Эву на кровать и сел рядом изучая ее лицо, глаза, брови, аккуратный нос и пухлые губы. Амен ждал ее пробуждения, лекарь делал все чтобы Эва очнулась, но она все не открывала глаза. Солнце уже садилось но Эва ещё не спала, Амен хотел пойти к лекарю как вдруг. — Ты меня казнишь? Амен развернулся и увидел Эву сидящую на кровати и смотрящую в упор на него. — Эва, нет. Он кинулся к ней и сжал в объятьях. Эва ошарашенная таким поведением не знала что делать и замерла. — Ты боишься меня да? Ты все ещё боишься. — Нет. Эва положила ладонь на лицо Амена. — Если мне суждено умереть, то только от твоей руки. Амен сбросил ее руку и встал. — Что ты несёшь Эва?! Она вскочила следом, забыл о боли и слабости. — Я шезму. Я врала тебе. Не сказала правду, но видно моя судьба связанна с тобой и мне от тебя не сбежать, да и не хочу. На глаза Эвы накатили слезы. — Я тебе расскажу, если пообещаешь отомстить за Исмана после моей смерти. — Я не стану убивать тебя. Знаю что шезму, что врала. Эва удивленно смотрела на эпистата. — А ещё я знаю что ты была в моей голове и я не хочу тебя убивать Эва. — Как? — Я слышал ваш разговор с Ремаю. — Что именно ты слышал? — Все что нужно… Амен медленно поднял руку и провел по щеке, затем провел линию от скулы до пухлых губ. Он смотрел в ее широко раскрытые глаза и понимал как сильно увяз. Эва ничего не понимала, но ее сердце ликовало. — Ты все слышал? — Да. — И ты не убьешь меня? — Нет. Амен ее поцеловал прерывисто. — Ты глупая, очень. Снова поцелуй. — Надо было рассказать все. Эва мягко отклонилась назад. — Я боялась, но не смерти или тебя. Боялась что ты разочаруешься во мне… Что ты не захочешь забирать меня и решила уйти. — Ты же понимаешь что я почувствовал? — Да, я надеялась что ты возненавидишь меня и не станешь искать. — Моя глупая неферут. — Твоя? — Моя. Давай мы поговорим обо всем, но потом. Амен поцеловал ее снова, но уже требовательно, по хозяйски. Эва отвечала ему, дарила себя в каждом движении и в каждом прикосновении. Она чувствовала прикосновения Амена на себе и не заметила как они оказались голые в постели. — Не надо, Амен. Он остановился и уставился на нее взволнованными глазами. — Мне страшно, я… Амен вспомнил то о чем рассказала Эва. Ужас ее детства и трагедия. — Эва, я сделал больно или ты хочешь остановится? — Не хочу, просто. — Видимо нам придется поговорить сейчас. Эва сидела перед ним абсолютно ногая, во всех смыслах. Амен укрыл ее одеялом и спросил. — Прости за то что я сейчас произнесу. Он овладел тобой? Эва молчала и когда Амен думал она не скажет ничего. — Да. Я грязная. Она сказала это с таким омерзением и болью что у верховного эпистата все сжалось внутри. — Ты не права, я так не считаю. Ты не выбирала это. Он просто нанес тебе вред и причинил боль! Он грязный, не ты! — Я говорила маме. Она мне не поверила. Сказала я вру и я грязная. — Где она сейчас? — Я не знаю. Эва рассказала Амену все Амену. — Ты Слышал про Сета? И про то как он убил этого мерзавца? — Да. — Тебя это не удивило? — Нет. В мире где есть шезму, магия и так сильна вера в Богов, почему меня должно было удивить. — После этого мама как будто сошла с ума. Она говорила что ждёт пока меня заберут, но я не понимала. В порыве безумства она мазнула рукой и сбила свечи. Дом загорелся. Я пыталась ее вразумить и докричаться до нее, но не смогла. — Моя бедная неферут. — Я убежала и больше не возвращалась. Про долг и почему меня мать нарекла Нефтидой я узнала от Сета. — Тебя отдала мать, но за что? Что она получила от Сета? — Не знаю. Она отпустила одеяло и обняла Амена. — После Исмана ты стал ближе всех. Мне было больно сбегать от тебя, но я правда думала ты играешь мной и наверное я и сейчас не до конца верю в то что ты… Что я… — Что полюбилась мне? — Да. Он отодвинул Эву так чтобы она видела его и смотрела прямо в глаза. — Эва, я не играю и не лгу. Ты меня околдовала и я рад этому. Он накрыл ее губы своими вкладывая всю нежность и все чувства. — Амен, не останавливайся. Эва сбросила себя все лишнее и положила руки любимого господина, на свое тело. Она отдала себя ему. Вручила права на поцелуи и прикосновения, на все. — Эва, не пожалеешь. Амен стал блуждать руками по ее изнывающему телу, целовать шею и соски. Рукой он спустился ниже и почувствовал какая она влажная. От касаний и поцелуев Амена Эва сходила с ума. Они тонули в этом сладком омуте. Самая желанная и прекрасная. Он проникал в нее осторожно, нежно, а она старалась расслабиться глядя в его голубые омуты. Она увязла в них так сильно, что выбраться уже не выйдет. — Мой любимый господин. — Повтори, моя любимая неферут. — Мой любимый господин. Он водил руками по изгибам ее тела, а она как кошка прогибалась, издевалась точно змея. Амен лег на спину и оперся о стену усадив на себя Эву. Он начал задавать ритм, который Эва быстро подхватила. Ощущения раскрылись по новому. Амен вспомнил свой сон. Провел рукой от живота к груди и сжал ее до сладостной боли и повёл до шеи. Он схватил ее крепко, но нежно и притянул к себе, страстно впился в ее губы. Эва почувствовала приятное напряжение, ком завязывался внутри и вдруг все ее тело потрясло от приятной волны накрывшей ее с головой. Затем к пику пришел Амен. — Эва, не пожалеешь об этом. Заботится буду, не отдам никому. — Я не думала что я могу… Что Буда так. Губы Амена едва дрогнули в улыбке. — Я все понял, я тоже не знал что так случится. Амен ее крепко обнял и прижал к груди. — Засыпай моя непокорная. Завтра, мы поговорим обо всем завтра.