Отчим

Блэйд вручную стирал одежду, изляпанную кровью убитых им врагов. Он проделывал этот ритуал ежедневно. Руки, испещренные вздутыми от напряжения венами, сжимали и разжимали ткань, опуская вещи в тазик с мыльной водой. Пустой, холодный и безжизненный взгляд прятался под взъерошенной челкой. Блэйд понял, что Кафка вот-вот откроет дверь, по уверенному, преисполненному решимостью и определенностью стуку каблуков о плитку в коридоре. Ожидая застать ее уставшей, обессиленной и раздраженной после провалившейся миссии и предоставить ей свое плечо поддержки, он стер с лица предвкушение и напялил маску безразличия, в надежде сохранить загадочность и отстраненность, будто он совершенно не предвкушает прикоснуться к ней хотя бы на мимолетное мгновение. Но Кафка явилась с двумя запеленованными малышами в руках. — Будешь отцом для моих детей, — заявила она с порога, вручив Блэйду сопящих детей. Келус и Стелла терпеть не могли спать отдельно от Кафки. Когда Блэйд их клал в свои собственные кроватки и залезал в постель к Кафке, малыши, манипулируя, хныкали и визжали. Они злобно смотрели на отчима и скалили зубы, ревнуя мать. В их представлении идеальная семья состояла из любящей мамы и двух капризных спиногрызов. Места для какого-то там отца и — не дай Эон! — отчима не оставалось. Все заняты. Билеты распроданы. Блэйд лежал на краю кровати и старался не свалиться. Келус и Стелла липли к Кафке, прицепляясь к ней мертвой хваткой. Келус любил переваливаться через мамино бедро и висеть на нем; Стелла обожала зарываться в распущенные волосы мамы. Их странные позы для сна постепенно прогоняли Блэйда с постели, несмотря на то что он законный и квалифицированный согреватель Кафки. Он согревает ее холодными ночами, губами прислоняясь к плечам и руками сжимая талию, — она сдерживает его Мару. Вполне выгодная сделка, за которую ему полагается в соответствии с давно заключенным контрактом мягкое ложе с Охотницей за Стелларонами. Блэйд был уверен: глубокой ночью Келус и Стелла просыпались и постепенно, легонько, в меру своей силы подталкивали отчима к краю кровати, чтобы он грохнулся на пол и ушибился. Малышня не терпела конкурентов. Блэйд даже не задавался вопросом, от матери ли передалась им эта неудобная черта. Его смешило их стремление быть похожими на маму. Они копировали ее поведение, повадки, позы, увлечения. — Блэйд, дай телефон!!! — просили Келус и Стелла. Он молча полез в карман и вынул свой телефон. Дети давно установили кучу игр, не оставив гигабайтов, и постоянно выпрашивали гаджет. — Блэйдик, давай купим им свои телефоны. — Нет. Интернет опасен. На моем телефоне стоят ограничения для запросов в поиске. Не хватало, чтобы они травмировались. Глубоко в душе Блэйд переживал, что им случайно попадутся записи, как он убивал врагов. Неловкое оправдание Кафка пока не придумала. В голову ничего не приходило. Блэйд надевал на Келуса и Стеллу поводки и выгуливал их на Межгалактической Детской Площадке. Ребятня постоянно кружилась, вертелась, прыгала и скакала, из-за чего поводки часто путались и Блэйду приходилось ловить детей, останавливать их и распутывать узлы. Упертый и наглый Цзинь Юань хвастался своим мальчонкой, пока тот гонялся за Стеллой. Келус с любопытством поглядывал на мусорные баки, но, замечая суровый и неодобрительный взгляд Блэйда, отходил маленькими шажочками назад, соблюдая дистанцию. В последний раз, когда этот непослушный ребенок залез в мусорку, Блэйд и Кафка истратили три шампуня и пять гелей для душа, чтобы отмыть Келуса и избавиться от противной вони. — Яньцин безумно способный растет, — бохвалился Цзинь Юань. — Горы свернет, я тебе отвечаю. Блэйд, закатив глаза, прикрытые солнцезащитными очками, фыркнул. Лягушонок Цзинь Юаня в подметки не годится его Стелле и Келусу. Зная, кто их мать, нельзя сомневаться, что они добьются больших высот и превзойдут родительницу. Никчемному генералу Облачных Рыцарей следовало бы закрыть клюв. — Келус, Стелла, закройте уши, — приказал Блэйд. Малявки послушно выполнили просьбу, накрыв уши маленькими ладонями. — Пошел нахуй. До взросления Келуса и Стеллы Блэйд считал единственной проблемой родительства двуличность детей. При Блэйде малыши были более-менее сдержанными и послушными, но при Кафке они расклеивались. — Мамуляяя, можно поцелуйчик? — Келус ткнул пальцем в щечку. — Сюда. — Мамочка, хочу на ручки. — Стелла запрыгала. — Возьми! Возьми! Когда они выросли, новые проблемы свалились на голову Блэйда: около Стеллы вертелся Дань Хэн, а к Келусу лез Авантюрин. — Я дам тебе потрогать свой хвост. — Красавчик, я тебе гору нефрита отправлю за поцелуй~ — Если что, откладывать яйца нетрудно. Думаю, ты справишься. — Милашка, тебе идут мои очки. — Я буду носить каблуки, чтобы тебе не было неловко из-за моего роста. — Мой друг, я не буду вставать на носочки, чтобы казаться выше тебя. — Прости за укусы... — Сладкий, давай как-нибудь померяемся, у кого из нас больше. — Авантюрин хитро подмигнул. — Да, у меня их два. — Ты бы выглядел замечательно в этом костюмчике. Что? Слишком открыто? Да брось! — Я разрешу тебе примерить мою одежду. — Ты не скучал по мне? И что, что прошла всего неделя? Ты такой холодный!!! Сколько стоит чмок от тебя? 500 000 кредитов? — Я расскажу тебе поподробнее о видьяхарах. — Вы оба! — Блэйд схватил их за шкирки. — Держитесь подальше от моих детей. — Ну Блэйд! — завопили Келус и Стелла.