Пенные кудри

Великобритания, Дарем, 20** Утренняя тишина рушится от громкого хлопка дверью и последующего зевка. Уильям, посматривая краем глаза на дверной проём, продолжает заваривать чай, осторожно заливая кипяток в заварочный чайник. Не скрывает улыбки и ласкового «Доброе утро», когда к нему со спины прижимается теплое тело, с ленцой приоткрывая синие глаза и лишь кивнув, утыкаясь в ворох светлых волос. — Ты чего так рано проснулся? — Мориарти начинает передвигаться по кухне, слыша недовольный скулёж за спиной. — Ммм, проводить своего мужа на работу, прежде чем уйти страдать без него в одиночестве, — Шерлок жмётся ближе, чувствует тёплые руки Уильяма поверх его, его губы трогает широкая улыбка. — Иди умойся, я сделаю завтрак, — Мориарти едва заметно отталкивает от себя Шерлока, когда берётся за приготовления второго завтрака. Обычно Холмс не встаёт так рано, но сегодня они спали вместе, он не просиживал штаны за каким-то новым делом, отчего, видимо, проснулся раньше обычного. — Знаешь, Лиам, — Уильям оборачивается на ласковое прозвище, теряясь в синих глазах, что задумчиво накручивали прядь чёрных волос на палец, — я думаю отрезать волосы. Сердце Мориарти пропускает удар. Нет. Только не это. — Почему, Шерли? Давай поговорим, — Уильям отрывается от сковороды, выключает огонь на газовой плите, подходя к возлюбленному. На Шерлоке распахнутая рубашка, открывающая изгибы бледного тела, его тёмные кудри вьются, чёлка сдувается с лица небольшим движением губ — он буквально дует вверх на чёлку, что за прелесть. — Понимаешь, они мне нравятся, — начинает Холмс, и Мориарти качает головой, соглашаясь, — но проблема в том, что они становятся длиннее и мне всё сложнее их мыть. На это уходит так много времени! — Уильям прыскает, когда Шерлок театрально вскидывает руки, приняв выражение лица великого мученика. — Мне нравятся твои волосы, Шерли, — ласковая улыбка Уильяма разбивает настрой и превращает его в кучку руин. Кончики ушей едва заметно зарделись, когда Мориарти ласково убрал спавшую на лицо прядь за ухо. — Ну, как будто бы для тебя я готов стараться больше, — взгляд Холмса вдруг становится таким виноватым, как будто бы он чем-то Уильяма расстроил. — Я всё понимаю, Шерли. Если это будет твоим желанием, я никак не смогу на это повлиять и даже не буду пытаться, если речь о твоём комфорте, — Мориарти запускает руку в волосы своего мужа, чувствуя, как тот льнёт к прикосновению. — Ах, Лиам, — тянет Шерлок, заключая того в свои объятия, — и за какие мои подвиги ты мне достался? Уильям смеётся, укладывая руки на спину. — Ни за какие, Шерли. Скорее, мне нужно спрашивать, чем я заслужил тебя, — зная, что Шерлоку нужна ещё секунда, прежде чем тот приведёт миллион аргументов, Уильям спрашивает: — Если ты устал мыть голову, хочешь, я её помою? Шерлок замирает в его руках, поднимая голову, из-за чего они сталкиваются носами — издержки одинакового роста, зато целоваться удобно. — Ай? — с его губ срывается непонятный звук, в глазах плещется чистое недоумение, — Лиам, ну ты чего? Я же пошутил… Но Уильям уже садится за стол, пододвигая к себе свою чашку с чаем. — А я — нет, — его милая улыбка и прищуренные глаза не предвещают ничего хорошего для сердца одного Шерлока Холмса, — тебе стоит принести полотенца и всё подготовить, я не хочу сильно опоздать. О мой бог, невероятно пунктуальный Уильям Джеймс Мориарти готов даже опоздать ради того, чтобы помыть голову своему мужу? У Шерлока сердце сбивается с ритма, он уносится в ванную под тихий смешок. Когда Уильям убирает посуду в раковину, прекрасно зная о том, что Шерлок ни за что её сам не вымоет, мужчина идёт в ванную, где его муж уже успел почистить зубы. — Ах, Лиам, ты у меня самый лучший, — Уильям смеётся, когда Холмс падает на него, обнимая, будто коала ветку. — Я тоже люблю тебя, давай мы всё-таки помоем тебе голову и я пойду на работу, — ему кивают, Шерлок располагается на стуле, склоняя голову к раковине, — только не смейся, хорошо? В таком положении ты легко подавишься, — немой кивок, и Уильям настраивает воду, чтобы мягкими движениями пройтись по всей длине, смачивая. Закатав рукава своей рубашки, чтобы не намочить ту, он вспенивает шампунь руками, разнося приятный ягодный аромат по всему помещению, а после начиная слабо втирать его в корни, делая массаж. — Ммм, Лиам, где ты научился этому? Ты как будто профессионал в этом деле, — Мориарти смеётся на довольное бормотание Холмса, вновь включая воду. — Я же рассказывал, что несколько месяцев в студенчестве работал в парикмахерской, — Шерлок задумывается, а после кивает. — Да, помню, прости, Лиам. — Всё в порядке, — его движения ласковые, любящие, он мягко перебирает волосы, смывая шампунь второй раз и следя за тем, чтобы нигде не осталось пены, — у тебя прекрасные волосы, Шерли. Не думаю, что ты сам будешь в восторге, если отрежешь их, — Уильям тихо смеётся, когда выжимает лишнюю влагу с волос и наносит бальзам, — подними немного голову, — Шерлок повинуется, и так даже становится удобнее: Мориарти стоит сбоку от раковины, немного напрягая спину, поэтому сейчас он чувствует, как расслабляются позвонки. Едва слышно выдохнув, он начинает играться с кудрями Холмса, когда они закручиваются под бальзамом. Через несколько минут кажется, что его муж уже почти заснул, когда он начинает вытирать волосы полотенцем. Встав перед ним, он гладит волосы Холмса, сжимая полотенцем кудри, чтобы убрать лишнюю влагу. Садясь перед Холмсом на корточки, он ловит влажный поцелуй от старшего, полотенце выпадает из его рук, когда он обхватывает шею, влажные кудри прижимаются к теплым рукам. — Если ты будешь делать так хотя бы раз в месяц, я никогда не постригусь, — бормочет Шерлок, прижимаясь к Уильяму с поцелуем, на который тот охотно отвечает, — и почему тебе нужно на работу сегодня? Я бы тебя никуда не выпустил, — Холмс дует губы, будто ребёнок. — Милый, а точно ли ты старше? — Мориарти смеётся, когда они выходят в коридор. Ещё раз целует его, накидывая пальто, — приходи сегодня в обед, прогуляемся, пока мои студенты на перерыве. Шерлок кричит с окна, что уже скучает и бежит одеваться, Уильям смеётся, говорит, что скучает тоже, а в итоге опаздывает на несколько минут. Студенты, обычно не привыкшие к тому, что их преподаватель опаздывает, смотрят на него с удивлением. Кто-то даже интересуется, пока Мориарти неспешно раскладывает вещи. — Профессор Мориарти, у вас ничего не произошло? Вы ведь ни разу не опаздывали, — с каждым словом голос всё затихал в общем гуле. Уильям подходит к доске, берёт в руки мел и, записывая тему, произносит. — Простите, что задержался. Я мыл своему мужу голову. Повисла тишина. Вопросов стало больше, но никто не смел их задать. Когда Уильям дал задание, чтобы студенты решили его самостоятельно, в окне промелькнул до боли знакомый силуэт с распущенными кудрявыми волосами, вызывая самую счастливую улыбку на лице.