Му Цин искренне боялся расставания и потерять всё, что имел. С Фэн Синем на самом деле было достаточно мало общих интересов, но его появление в жизни Му Цина было переломным моментом:
как будто в конце тоннеля зажегся свет,
как будто му цину захотелось жить,
как будто появилось что-то вкуснее, чем кофе с пряничным сиропом зимой.
Именно по этой причине Му Цин нуждался в неком «дневнике»: в заметках в телефоне, где каждый день, абсолютно каждый, писал
как любит Фэн Синя, иначе однажды просто разорвался бы из-за этих чувств, которые представляли целый коктейль из самых разных ингредиентов — раньше казалось, что невозможно одинаково хотеть врезать и человеку, и
из-за человека всем остальным, но Фэн Синь смог доказать обратное. Моментами было слишком сложно терпеть его самодовольную рожу, особенно когда Му Цин в чем-то «проигрывал» или бывал слишком мягким, сразу же хотелось поставить на место. Одновременно с этим было невероятное желание прижаться к нему посильнее и никуда не отпускать, даже из дома по возможности не давать выходить.
В жизни было слишком тяжело и непривычно сказать, а так он сможет хотя бы выговориться и спуститься на землю, при этом напомнить себе о чем-то хорошем;
Иногда, у людей с пессимистичным мышлением есть заметки о хороших вещах, чтобы не вводить свой разум в состояние тревожности. У Му Цина были заметки с
Фэн Синем.
писать особо красиво не получалось, он не был поэтом, но отлично понимал, что понятия не имел, как построить и отстроить свою жизнь, если Фэн Синь внезапно исчезнет, поэтому из страха, из навязчивого ощущения опасности, Му Цин всегда пытался мириться первым,
даже если не получалось с первой попытки.
Однажды его начинает посещать мысль, что возможно,
может быть, у них действительно есть шанс на счастливое будущее, они смогут ужиться и всё будет в порядке; со временем эта мысль мелькает все чаще и чаще, становится крупнее, устойчивее.
Поэтому Му Цин приходит к выводу, что, наверное, в заметках нет смысла. Он научится говорить о своих чувствах,
сможет, и нет смысл хранить каждую мелочь — это отложится в памяти, в сердце Фэн Синя. Станет
частью их жизни, быта.
И первое время все действительно идет хорошо, даже очень чудесно. Му Цин окрылен любовью,
верой в саму любовь, не замечая странных взглядов своего парня, его вздохов и того, что он пропадает из дома все чаще и чаще.
Фэн Синя потряхивало от тревоги и страха из-за сильных перемен
своей Души, в которых он отчасти винил сам себя. Внезапная перемена настроения, болтливость, даже дружелюбие не только к нему и остальным. Такого воодушевления на самом деле не было слишком давно и Фэн Синь задумывался, что могло быть этому причиной. Самая первая
, навязчивая мысль: появился кто-то, дающий радость и необходимую Му Цину любовь, которую он действительно заслуживает. Это Фэн Синь черствый сухарь, неспособный на что-то большее, чем разбить что-то рядом, а потом обнять. даже извиняться первым адекватно почти не может.
Вдруг, действительно кто-то есть: более нежный, добрый, более обеспеченный? Это с Фэн Синем Му Цин вынужден ютиться в крохотной однушке, а юноша очень умный, красивый, еще и инженер —
запросто мог понравиться кому-то «получше».
Пожирание мыслями, тревогой не доводят абсолютно ни до чего хорошего и именно по этой причине Фэн Синь принял решение поговорить со своим парнем, возможно, уже бывшим. Он был готов отпустить Му Цина ради лучшей жизни, даже если это значило разрушить себя, может, получится стать счастливым и так: и повезет обоим, а не только Му Цину.
Дверь хлопает слишком громко, а лицо Фэн Синя не предвещает ничего хорошего. Это действительно напрягает, однако еще более напряжно становится после фразы «я готов с тобой расстаться». Кажется, будто весь мир
исчез, а вместе с ним и удаленные заметки.
Единственная мысль Му Цина:
«не стоило удалять, не осталось ведь теперь воспоминаний».
Фэн Синь думает о том, где ночевать, когда на него замахиваются кулаком. И впервые задумывается, что не так он действительно сказал, когда видит в глазах напротив слезы вместо облегчения и закусанные губы вместо улыбки. Кажется, в его «огромной, но
абсолютно пустой», как любит говорить Му Цин, голове закрадываются сомнения: реакция не совсем ожидаемая. Возможно, стоит попытаться его успокоить и убедить, что всё хорошо, Фэн Синь сейчас спокойно уедет, а вещи ему потом поможет забрать Се Лянь.
Попытка выходит отвратительной, слова приходится выдавливать, а Му Цин, услышав «возможно, в другой вселенной у нас бы все получилось», лишь махает рукой, советует уебывать
подальше и не возвращаться.
Как только захлопывается дверь — сдвинуться с места не получается. В башке вертится, не прекращая:
«в какой, блять, другой, а в этой?»
«почему, блять, не в этой?»
В руке лопается бокал, а осколки разлетаются по полу, но сил, чтобы их убрать нет. му цин падает на колени, ни слез, ни-че-го. Лишь кольцо с янтарем заставляет сердце трещать по швам.
может, это не было Любовью?
Фэн Синь, разваливается и способен лишь набрать Се Ляня: плевать на его придурковатого парня-маньяка, сейчас нужно хоть где-то остановиться, чтобы не замерзнуть ночью пьяным на лавочке и не умереть случайно из-за этого — разбитое сердце того не стоит. Оно было разбито
специально, для более счастливого будущего того, кто действительно важен. Тонкий браслетик с единственным серым камушком напоминает об этом.
может, это было Любовью?
Се Лянь честно пытается узнать, что произошло, хотя бы слово вытащить из молчаливого Фэн Синя, который даже не притронулся к еде во время ужина, даже из уважения и благодарности. Тот почти что клянется, что не задержится надолго, быстро найдет себе комнатушку и съедет. Обещает, что все будет хорошо. Умудряется даже улыбаться и говорит, что это лучшее решение в его
(му цина) жизни.
Попытки поговорить с Му Цином точно так же не дают никаких результатов, не рассказывая ничего, юноша лишь спрашивает, как себя чувствует Фэн Синь, и ничего не получает, потому что сам Се Лянь не понимает, как описать то, что происходит с его другом.
Му Цин не выдерживает первый, прошел только месяц и непонятно что хуже: само расставание или непонимание, почему это произошло. Хочет написать, но все еще бьет себя по рукам за эту мысль: зачем это Фэн Синю? Он сам выбрал уйти, это
его решение, он
взрослый, мать вашу, человек. Му Цин не имеет права держать его на привязи рядом с собой, даже если был всегда готов сам себя посадить на цепь,
лишь бы не уходил.
В один момент решается написать, три дня пытался придумать тему и зацепился за воспоминание, как Фэн Синь рассказывал, что скоро должен пойти на собеседование: хорошая же идея, поинтересоваться,
как там твой бывший — нашел работу или гниет где-то под лавочкой? Где ему и место.
Первое сообщение «как дела? как собеседование?» — без ответа. На следующий день еще одно. потом еще.
еще. еще. еще.еще. еще.
Му Цин не выдерживает, ломается, он не понимает, что сложного — ответить? если не хочет общаться, не желает видеть, слышать,
вспоминать, то почему не заблокирует: неизвестность всегда пугала и заставляла его мысли блуждать там, куда заходить не стоило никогда. Выкатив огромное сообщение в час ночи, со всеми претензиями, со всеми признаниями, как дорожил и как
всегда боялся потерять Фэн Синя, даже в заметках рассуждал об этом, Му Цин почти что вырубается, когда слышит уведомление: сначала думает, что сон, такое уже
было после пары бокалов вина в первый день расставания — ему приснилось, как Фэн Синь написал, объяснив свою пропажу, как рассказывал, что не прав. Проснуться тогда было отвратительно, поэтому сейчас бьет себя по щекам, щипает, надеясь, что это не сон снова и Му Цин действительно не просыпается.
я конченый идиот —
