***
— Доброе утро, Коё-сан. По дороге неспешным шагом шёл юноша лет 20 на вид. В руке у него была плетенная корзина, доверху набитая разными овощами, фруктами и приправами. Блестящие на солнце рыжие волосы собраны в аккуратный пучок, а на лице виднеется мягкая улыбка, вызванная встречей с давно уже знакомой соседкой. — Доброе, Чуя. Ты откуда? С рынка? Озаки - довольно радушная и интересная женщина. С виду она, конечно, немного напрягала и пугала своим строгим взглядом и в принципе довольно властной аурой, но стоит только с ней найти общий язык, как вы попробуете самый вкусный во всей Японии чай и уже будете сидеть с ней на кухне за увлекающей беседой. Чуя точно и не помнил, как они стали достаточно близко общаться. Но, впрочем, это и не было особо важно. Рыжеволосая отложила корзину с бельём, которое сейчас развешивала сушиться на улице, и подошла ближе к Накахаре, пряча ладони в рукавах кимоно. — Да, отец попросил сбегать за всяким съестным. Он сам весь в работе, времени нет. И Чуя тихо вздохнул. Отец его - крайне добродушный и открытый человек. В деревне о нем отзывались только положительно: всегда поможет, кому надо, плохого слова ни о ком не скажет, всегда был рад гостям и особенно детям, с которыми его иногда просили посидеть. Но возраст и проблемы со здоровьем брали своё. Мужчина он уже не молодой, с ногами жуткие проблемы, да и с общим состоянием организма тоже. Только вот ему уже никто из соседей не рвался помогать. Как-то забыли все про него, мол, перестал своей добротой разбрасываться, да и черт с ним. Иногда сама Коё заходила к ним, помогала по дому, что-то вкусное из стряпни своей приносила, да с Накахарой старшим беседовала. Очень уж ему не хватало общения с другими людьми. — Как он поживает? Может, заглянуть к вам сегодня? — Не стоит, не утруждайтесь. Пока справляемся вполне неплохо, дальше видно будет. Чуя пожал плечами и слегка натянуто, но тепло улыбнулся. Не хотелось лишний раз напрягать сестрицу и пользоваться её отзывчивостью. У каждого и своих проблем хватает, нечего чужие разгребать. — Надеюсь. Ладно, иди, не задерживаю. Отцу привет передавай. И рыжеволосая удалилась обратно, ближе к собственному дому, продолжив свое не столь увлекательное занятие. — Обязательно передам! Дом у них был не очень большой: кухня, соединенная с залом, небольшая спальня и помещение для купания. Скромно, но довольно-таки обжито и уютно. Семья Накахары никогда особыми средствами не обладала, а когда отец-сапожник уже не был в состоянии работать столько, сколько раньше, то начались некоторые проблемы. Чуя старался подработать то тут, то там, но с этого получал далеко не столько, сколько хватило бы для полностью комфортной жизни. Может стоило бы перебраться в город, есть шанс, что работу отца оценили бы там подороже, но сам мастер уже не был в состоянии переезжать, и рисковать лишний раз его здоровьем ну совсем не хотелось. Поэтому приходилось довольствоваться тем, что имелось. — Пап, я вернулся. Сестрица Коё тебе привет передавала. Хотела зайти сегодня, но я сказал, что не нужно, — с порога начал рыжий, проходя глубже в дом. — И правильно, нечего молодой и красивой женщине со стариком возиться. Ты ей тоже в следующий раз привет передавай. Мужчина сидел за своим рабочим местом в виде невысокой табуретки и такого же стола, изготавливая новую пару обуви на продажу. Пусть сын и старался убедить родителя, что тому стоило больше отдыхать, его никто не слушал. Круг общения старшего и так сузился только до собственного сына и Озаки, а если он и любимым делом перестанет заниматься, то совсем с ума сойдет в этих 4 стенах. Чуя, решив его не отвлекать, стал разбирать купленные на рынке продукты, убирая их по нужным местам. — Есть пожелания на обед? Может быть… тофу? Или рагу? — юноша обернулся к отцу, а тот лишь слабо улыбнулся и кивнул. — Не отказался бы от рагу. И дальше каждый занимался своим: рыжий готовкой, а мужчина своей работой. Где-то за окном слышались детские голоса. Кажется, в догонялки играли. Хотелось тоже вернуться в беззаботные лет так шесть, когда вопрос о том, как денег на нормальный ужин достать, совсем не волновал. Тогда и у отца все было хорошо со здоровьем, и люди как-то добрее ощущались… Витая в своих мыслях, Накахара не сразу услышал, как к нему обращался внезапно чем-то встревоженный отец. Вернувшись в реальность, длинноволосый обернулся к родителю и вопросительно кивнул. — Кто-то кричит? Или это у меня уже глюки на старости лет появились… — задумчиво пробормотал старший, а Накахара-младший стал прослушиваться к происходящему где-то далеко на улице. — Мне кажется, просто дети резвятся. Они достаточно шумными бывают, — паренек пожал плечами и продолжил нарезать овощи. Только со временем шум с улицы уже начинал действовать на нервы. Нет, он все понимает, игры и все вот это, но так орать-то на всю улицу зачем? И родители их молчат… Хоть бы за чадом своим следили, ей богу. Низкорослый тихо вздохнул и ненадолго отложил готовку. Если они сейчас не станут хотя бы немного потише, то Чуя просто сойдет с ума от этого навязчивого шума. — Я сейчас. И Накахара отправился искать источник этого этого гама. Далеко ходить не пришлось. Уже за поворотом ему открылась не самая лучшая картина: посреди улицы из дома силком выводили женщину средних лет, пока из охваченного пламенем дома слышался детский крик. С матерью долго не возились - с силой ударили головой об булыжник, после чего по нему стала стекать алая струйка крови. А на это все смотрели неотесанные мужчины, что перебирали в руках какие-то украшения и подкидывали и ловили огниво, что, скорее всего, и послужило причиной пожара. И голубые глаза юноши округлились от испуга. «Разбойники», — пронеслось одним моментом в голове рыжего. Люди, у которых вообще нет никакой морали. Хуже животных они мучительно убивали и грабили местных жителей, не собираясь после себя оставлять хоть кого-то в живых. Подскочивший в крови адреналин заставил Накахару мигом броситься бежать в сторону дома. По пути он лишь громко кричал о наведывавшихся к ним бандитов, желая предупредить остальных соседей. Дальше начались неразбериха и толкучка. Кто-то стал выносить из дома все самое ценное, кто-то пытался забрать детей и жён, пока разбойники, воспользовавшись всей этой суетой, стали лишь активнее громить чужие дома, лишая жизни мешающих, забирали все то, что могло бы потенциально стоить дорого, и сжигали деревянные постройки до тла. Сердце бешено стучало, мысли путались, а умение дышать сковал животный страх. И что делать? Куда бежать? Толпа народа не давала оперативно пройти к собственному дому. В какой-то момент возникло ощущение, что умрет рыжий не от рук бандитов, а от смертельной давки. Воздуха в груди не хватало то ли от нахлынувшей паники, то ли от горючего дыма, что начал заполнять собой все пространство вокруг. Ощущалось это как сущий ад наяву. Наконец, с усилиями Накахаре удалось добраться до собственного жилища. И пусть пока стены его не отливали рыжим пламенем, а внутри не хозяйничали незванные гости, они стремительно сюда приближались. — Пап! Папа! — голубоглазый буквально влетел в зал, где, опираясь на деревянную трость, все также сидел на табуретке мужчина. — Нужно уходить отсюда. Сейчас же, — но старший так и не двинулся, даже не взглянул на своё чадо. — Папа! Сейчас же, вставай! Юноша уложил ладонь на плечо родителя и слегка его сжал, но, на его удивление, огрубевшая от ручной работы рука лишь мягко убрала ладонь сына. — Чуя, иди. Беги отсюда. Я уже.. никуда не добегу, — старший тихо вздохнул, на что рыжий вспылил, не выдерживая накатившей паники. — Пап, ты издеваешься? Вставай, ну же! Ты понимаешь, что нам отсюда нужно уходить, желательно как можно быстрее! — Послушай меня, — мужчина поднял взгляд на Накахару, что в это время нервно кусал губы, — мне далеко отсюда уже не уйти. И если ты соберешься уйти со мной, то тебя ждет та же участь. — Пап, хватит… — Не перебивай, а слушай. Я хочу, чтобы ты был цел и здоров. Беги отсюда настолько далеко, насколько сможешь. — Сюда, здесь кто-то есть! — послышался хриплый голос с порога, после чего сердце рыжего пропустило оглушающий разум удар, а руки затряслись. Казалось, что мужчина просто над ним издевается. Испытывает нервы. Как парень может его оставить… вот так? Отец просто нес какой-то бред, это не может быть правдой. Словно как какое-то ненужное животное сапожник просит оставить его здесь без шанса на спасение. Это просто… просто кошмарно и ужасно. — Тебе нужно идти. Бегом, — Чуя несколько раз мотнул головой, но услышав приближающиеся шаги попятился к задней двери дома. И лишь после последнего одобрительного кивка отца Накахара покинул дом.***
Рыжий не мог точно сказать, сколько времени прошло. Может, около минут 10, а может и полчаса. Уровень адреналина в крови стал стремительно падать, а силы на бег вместе с ним. Выдохшись, низкорослый прислонился к ближайшему дереву. Он и не помнил, как и куда бежал. И тем более он не знал, в какой части леса сейчас конкретно находится. Юноша запрокинул голову наверх и прикрыл глаза, пытаясь перевести дыхание. Вроде как ему удалось удрать, по крайней мере на данный момент. Но внутри все раздирало так, что лучше бы он умер и не ощущал всего этого. Он мог что-то сделать. Он должен был что-то сделать. Чуя не знал, что именно, но точно не сбежать, как трус. Было бы у него чуть больше времени, он бы точно что-то придумал, но не оставил бы собственного отца на верную смерть. Он обязательно бы нашел выход на них двоих. Нашёл выход… Накахара оглядывается вокруг. Глухой лес, и ни единой живой души вокруг. И куда он забрёл? А главное: как теперь отсюда выйти? Несмотря на страшилки про обитающих в лесу ёкаев, в детстве голубоглазый со своими друзьями иногда втихую сбегал из дома на природу. То ли это было детское любопытство, то ли отсутствие инстинкта самосохранения - черт его знает. Суть в том, что юноша частенько бывал в лесу, но, во-первых, не заходил так глубоко, во-вторых, это совершенно другая часть леса, где Чуя никогда не был. А заблудиться в незнакомом лесу практически равно верной и неизбежной смерти либо от голода, либо от диких животных, либо от местных демонов, коль совсем не повезет. — Где я вообще..? — пробормотал рыжий и отстранился от дерева, делая несколько неуверенных шагов вперед. Удивительно, что до этого он пробежал добрую треть леса на одном дыхании, а сейчас и лишний шаг сделать опасался, хотя еще сильнее Накахара потеряться не мог, если он уже безнадежно заблудился. Чуя оглядел ствол дерева. Мох растет в сторону севера. А ему сейчас куда нужно? Откуда он вообще пришёл? Ему бы до ближайшего населенного пункта выйти, абсолютно любого, а дальше бы тот разобрался. Но полное отсутствие людей вокруг сводило шансы рыжеволосого выбраться отсюда к абсолютному нулю. Оставалось надеяться только на удачу, которая сегодня явно не на его стороне. — О-ох, поспать средь бела дня не дают, — послышался мужской голос откуда-то сзади. Накахара вздрогнул и рефлекторно обернулся, но никого перед собой не увидел. — Людишки уже и сюда добрались. Осмелели, что ли… И Чуя окончательно впал в ступор. Вокруг никого, но кто-то говорит. Либо у него появились глюки на почве стресса и дыхания проженным воздухом, либо у парня большие проблемы со зрением. — Эй..? Тут есть кто-то? — неуверенно произнес Накахара, пятясь назад. — Есть. И "кто-то" куда ближе, чем ты думаешь, — последние слова раздались мягким шёпотом прямо над ухом Чуи, отчего тот резко отпрыгнул, мигом разворачиваясь. Удача сегодня явно не на его стороне. Перед рыжим предстало действительно исчадие ада. Оно было хуже, чем уже повстречашиеся юноше бандиты. Кажется, Чуе всё же суждено сегодня умереть. — Ки-… кицунэ… — пробормотал голубоглазый, на что незнакомец лишь довольно улыбнулся. — Он самый, — демон подошел вплотную к оцепеневшему Чуе, острым когтем подцепляв чужой подбородок. — С чем пожаловал? Накахара, не сумев вымолвить и слова, пробежался взглядом по лесному жителю. На макушке из каштановых вьющихся прядей волос выбивались белые пушистые уши, что машинально реагировали на большинство звуков вокруг. Позади кицунэ виднелись девять массивных таких же белых хвостов. В карих глаза будто можно было разглядеть искры пляшещего пламени хитрости и азарта, а тонкие губы изогнулись в довольной ухмылке. — Я жду ответа, рыжуля. Я весь во внимании, — обхватив подбородок заблудившегося холодными пальцами, лис провел кончиком когтя по щеке Чуи, оставляя на ней еле заметный красный след. — Я не хотел сюда заходить, я сейчас же отсюда уйду, — выдавил из себя низкорослый, на что получил лишь усмешку. — А кто сказал, что я дам тебе отсюда уйти? Чуя не был суеверным человеком. Он не пугался перебежавшей ему дорогу черной кошки, не так остро реагировал на разбитое зеркало или рассыпанную по неаккуратности соль. Это казалось мелочами, что были притянуты за уши. Ну что ему может сделать эта кошка? Об зеркало максимум была опасность порезаться… В ёкаев Накахара верил, но относился почему-то скептически. Мол, ну живут они где-то в лесу, пусть дальше там и живут. Он же их не трогает, значит, они его тоже. Все до одури просто и логично. Рыжий - не любитель ходить в лес, проблем не должно было возникнуть. Но существует закон подлости. Стоило голубоглазому только в самом крайнем случае зайти в лес, как перед его глазами предстало то, чего он в жизни не ожидал увидеть. Мысленно Чуя уже прощался с жизнью и думал, каким образом его сегодня убьют. Может быть, заживо съедят? Или под воздействием гипноза заставят спрыгнуть с настолько большой высоты, что шансов на то, чтобы выжить, попросту не будет? Насколько изощренный в этом плане кицунэ ему попался? Хотелось надеяться, что не очень. Если надежды на выживание уже нет, то лучше было умереть быстро и безболезненно. Грудь сразу сдавили чужие слова. Ему никто не даст отсюда уйти. Значит, сейчас Накахара проживает свои последние минуты, а может и секунды. Тот судорожно выдохнул и закрыл глаза, будучи не в силах больше выдержать чужого тяжелого взгляда. Он давил грузом на плечи юноши, затрудняя процесс дыхания. Если сейчас Чуя не умрёт от рук ёкая, то сделает это от нехватки кислорода. — Так что же тебя завело сюда? Любопытство, или желание расстаться с жизнью? Мм… Такое мне по душе. Если согласишься, то можем сделать это вместе, — проворковал над ухом лис и зашел за спину заблудившегося, пропуская сквозь пальцы рыжие пряди волос, что были собраны в хвост. — От предложения, пожалуй, откажусь, — Чуя поднимает взгляд на зеленые кроны деревьев, что перекрывали всю синеву неба, выдавая его присутствие над собой лишь проблесками солнечных лучей сквозь листья. — Я здесь не по своей воле, я заблудился. И не хотел никого тут тревожить. И с радостью бы ушел отсюда подальше, если бы была такая возможность. Шатен протянул над чужим ухом задумчивое и одновременно скучающее, будто причина парниши его и вовсе не интересовала, «м-мм». Хотя, наверное, она его действительно не особо интересовала. Его и сам Чуя не особо-то и интересовал. Покошмарил бы его чуть-чуть, а потом отпустил бы восвояси. Дазай не знает, как насчет других, но он сам не был фанатом людского мяса. Вкус такой себе, да и не было в нём столько жестокости, чтобы каждого путника убивать и жрать. Люди в лисе в принципе не вызывали желания их поскорее прикончить. А зачем? С одной стороны, вы скажете: ну как зачем, они вламываются в ваши дома, убивают ни за что, детей ваших всякой дрянью травят… С другой стороны, а что же изменится, если один раз действительно взять и убить? Собственно, ничего. Люди прознают о погибшем, пойдут в лес и разнесут еще пару домов. А что же изменится от бездействия? Тоже ничего. Деревенские так и продолжат наведываться в лес с целью избавить мир от ёкаев. Так что был равноценный выбор, и Дазай выбирал бездействие. Чаще всего Осаму сначала слегка запугивал путников, ну, чтобы в их глазах не опускаться, имитировал намерения убить, и пока "жертва" бежала искать выход, лис таким образом и выводил её из леса. А затем разворачивался и шел на свое излюбленное дерево доедать свежие персики. — Какая жалость… ведь ты уже меня потревожил. И мало ли кого ещё, — слабо улыбаясь, кареглазый уложил ладонь на плечи рыжего, несильно сжимая их. Теперь можно было ощутить, как острые когти впивались прямо в кожу. — А мама в детстве не учила, что в лес ходить нельзя? — Отец учил, — прошипел длинноволосый, чуть жмурясь. Матери он никогда не знал, мог лишь представлять, какой она была, восстанавливая картину по рассказам отца. Мужчина говорил, что она была просто волшебно красивой. И что Чуя - её точная копия, только в мужском обличии. Ростом та была невысока, волосы, всегда собранные в хвост, опускались ниже поясницы, яркие голубые глаза отливали не холодным океаном, как у Чуи, а тёплым летним небом. И характером та не отталкивала, а притягивала. Вокруг нее будто витала светлая аура, привлекая других своей чистотой и светлостью. Но в деревне ее почему-то не любили. Всегда обходили стороной, шептались за спиной. Точно причины этого отец Чуе не смог сказать, как не смог сказать и того, как умерла его жена. Один раз, когда голубоглазый все же спросил про мать, которую он никогда не видел, мужчина просто поставил сына перед фактом - она умерла практически сразу после его рождения. Как и почему он умалчивал, а Чуя и не допытывал. Думал, может, позже захочет и расскажет. Но теперь ему уже никто ничего никогда не расскажет. — Умные вещи говорит. Чего же в лес потянуло? — На то были причины, — процедил Накахара, тихо вздыхая. Что за допрос ему здесь устроили? Отпустили бы или убили уже, чего время так тянуть? — Мне очень интересно их узнать. Кто знает, может, ты сможешь меня разжалобить, — лис пожал плечами, кончиком когтя проводя по задней стороне шеи гостя. — Засунь свою жалость куда подальше, я сдохну лучше, чем перед тобой унижаться буду, — огрызнулся Накахара, слыша довольный смешок у себя за спиной. Когда-нибудь его характер сведет Чую в могилу, и не исключено, что произойдет это именно сегодня. — Знаешь, рыженьких тут редко встретишь. Интересно, насколько они аппетитные… — Осаму скользнул рукой к шее Накахары, вскоре обхватывая её ладонью, но вдруг уши дёрнулись от звука чужих шагов и голосов неподалёку. — Если он что-то с собой спёр или на помощь звать побежал, то ты с обрыва первым полетишь! — Я точно видел, что он где-то здесь бегал… Не ори ты так! Спугнёшь, идиот… И теперь Чуя не знал, кто его пугает больше: ёкай или вернувшиеся за ним бандиты. Что первые, что второй - все будто животные дикие. Теперь вопрос был только в том, кто первым успеет его душеньку забрать. Сегодня на нее прям какой-то ажиотаж… Как на душу какого-нибудь императора, не меньше. — Пусти, — Накахара резко дёрнулся, но рука лиса на шее не дала и на сантиметр сдвинуться с места. Но сам Дазай пока молчал, вслушиваясь. — Я тебе лишнюю дырку сейчас обеспечу, если меня не отпустишь! Неизвестно, что сейчас говорило в Чуе: страх или адреналин. Но в любом случае ему договорить не дали, закрыв слишком болтливый рот прохладной рукой. У лиса уже начинала болеть голова от того, насколько рыжий был шумным. До того, как он сюда пришел, можно было различить только звуки дуновения ветра и то, как какую-то палку на земле сломало какое-то животное. А Накахара оказался каким-то слишком крикливым, еще и таких же привел. Так еще и смекалкой не блистал. С таким же успехом Чуя мог не орать на весь лес, а просто выйти к бандитам навстречу - эффект был бы тот же. — Замолчи, рот зашью, — шикнул прямо на ухо рыжему Дазай, после тихо вздыхая. — Они и есть та самая "причина"? — и ушастый получил быстрый кивок. Впрочем, если смотреть по реакции Накахары на чужие голоса, то только дурак этого бы не понял. Чуя мотнул головой, намекая, что пора бы убрать руку от его рта. У него тут жизнь на волоске висит, а ему рот затыкают. Наконец, когда ему вернули способность говорить, Накахара пояснил: — Мою деревню обнесли эти идиоты, пережгли там всё и вся, а я сбежал. Если бы не они, то мне твой лес даром не сдался бы, — негромко произнёс голубоглазый, слегка оборачиваясь в сторону источника звука. Мужские голоса все приближались, а Накахару так и продолжали держать на месте. — Пусти меня, пока я тебе руку не вывернул. Осаму в вопросе выдернул бровь, хоть Чуя этого и не видел. Таких наглых и борзых ему давно не попадалось. Или это так играет желание жить? — Ты кому угрожаешь, лисёнок? — Дазай недовольно фырчит, оглядываясь. Теперь надо было в ускоренном режиме думать, что делать с рыжим, а теперь и с ещё одними непрошеными гостями, коих ёкай хотел здесь видеть меньше всего. Оптимальным решением было поскорее вывести голубоглазого к ближайшей деревне, а дальше пусть сам разбирается. И себе проблем не наберет, и рыжику вроде как поможет. Но то ли у демонов не все с головой в порядке, то ли Осаму уже стало настолько скучно лежать целыми днями под солнышком. — Я даю тебе выбор, лисёнок. Ты можешь остаться тут и попытаться убежать от этих неотёсанных недоумков. Или… — кареглазый плавно обходит путника, становясь прямо перед ним, — или можешь сохранить свою шкуру и пойти со мной. Время у тебя ограниченное, думай. Чуя удивлено взглянул на лиса, выгнув правую бровь. И куда его тащить собираются? Конечно, Накахара жить еще хотел, но если он согласится на предложение демона, то ему никто не гарантирует его безопасность. Он не совсем еще сошёл с ума, чтобы где-то гулять с ёкаем, что в любой момент может с ним расправиться. С другой стороны, этих остолопов было много, а он - один. У кого больше шансов, наверное, говорить не стоит? Накахара не сможет взять ни силой, ни количеством. Только если надеяться на свое умение быстро бегать, но силы после первого захода его почти полностью покинули. — Во-первых, хватит меня так называть. Во-вторых, я с тобой никуда не пойду. Делать мне больше нечего, кроме как с такими как ты якшаться, — рыжеволосый сложил руки на груши, глядя в карие глаза напротив. Дазай на пару секунд застыл, а после улыбнулся и пожал плечами, разворачиваясь в противоположную сторону. — Как знаешь, рыжик. Удачи тебе с этими свиньями разобраться, — кицунэ махнул рукой и неспешно побрёл вглубь леса, напевая себе под нос незамысловатую мелодию. Чуя проводил взглядом кицунэ, немного недоумевая. Либо ему попался какой-то не такой, либо ёкаи были не такими уж и страшными. В любом случае, ему очень сильно повезло. Ну, или не очень. — Вот он! Хватайте, пока не сбежал! — опомнившись, Чуя обернулся, насчитывая около восьми мужчин. Кажется, до этого их было меньше… Ну, или ему так казалось. И его забег продолжился. Точнее, должен был продолжиться, только уже через несколько метров начали подгибаться ноги. Видимо, свои возможности Накахара уже исчерпал. Чуя кинул взгляд в сторону, куда ушел кицунэ, где еще виднелся чужой силуэт. Вот же ж лис, поди специально далеко не уходит, ожидая, пока голубоглазый передумает. И, если так посмотреть, то делал это не напрасно. Потому что юноша действительно успел передумать. Если он попадется в руки разбойникам, то пиши - пропало, там исход изначально ясен. Шею ему свернут и церемониться не будут, даже если денег не найдут. Осаму же… Было неясно, что у него на уме. Хотел бы убить - уже давно бы убил без раздумий. Конечно, эта логика может не всегда работать, но мысль звучала правдоподобно. Или рыжему просто хотелось, чтобы это было так. И из двух зол пришлось меньшее. — Осаму! Я согласен. — прокричал низкорослый, опираясь об ствол какого-то дерева. Пришлось переступить через собственную гордость. В поле зрения сразу попала чужая довольная улыбка, а сам лис оказался возле рыжего в считанные секунды, перепрыгивая по ветвям деревьев. — Хорошее решение, лисёнок. Знал, что у тебя есть не совсем пустая голова на плечах! — ёкай похлопал собеседника по плечу, а Чуя лишь возмутился, скидывая чужую руку. — Эй! Можно чуть меньше напыщенности!? — возмутился Накахара, а после обратил свой взгляд на замеревших в оцепенении мужчин. — Ёкай… Настоящий… — пробормотал один из них, пятясь назад. — Что делать будем…? — негромко прошептал второй, оглядывая своих товарищей. — Какие-то проблемы, джентельмены? Вы будто демона увидели, — кареглазый сложил руки на груди, подходя к группе почти вплотную. — Не переживайте, мы мирно разрешим вопрос, — расслабленно заверил ёкай, следом приподнимая одну из рук наверх. И на кончике длинного когтя загорелся голубой лисий огонь. — Бу! Дазай сделал резкий шаг вперед, после чего послышался громкий крик, а бандитов и след простыл. И всё-таки иногда людей приятно покошмарить, они так смешно пугаются, что сразу настроение поднимается. Да и профилактика им не помешает, мало ли осмелеют, в лес начнут ходить, покой Осаму нарушать. А этого ему совсем не хотелось. Натура его была крайней ленива, и тишину он любил. А если к нему гости начнут захаживать, то тишины и спокойствия кицунэ не видать. Теперь внимание ёкая переключилось на стоящего неподалеку Чую. Что-то в нем казалось… странным. Дазай не мог понять, что конкретно, но ощущение какого-то подвоха явно было, а шестое чувство его еще ни разу не подводило. Или, может, демон просто давно нормально не общался с людьми. Хотя их знакомство сложно назвать нормальным. — Чего встал столбом? До вечера так стоять будешь? — лис направился в прежнюю сторону, куда изначально и намеревался уйти. — Пошли, рыжуля. — У меня имя есть, ушастый! — воскликнул Накахара, догоняя своего собеседника, на чьих губах так и осталась красоваться довольная ухмылка. — Ты мне его так и не назвал. Откуда я его могу знать? — Чуя. Накахара Чуя, — пробурчал рыжий, переступая корягу, что торчала из земли. — Чуя… — медленно проговорил Осаму, будто пробуя чужое имя на вкус. — Хорошо, лисёнок, я запомню! — Да ты…! — юноша тихо рыкнул, недовольно прожигая взглядом спину ёкая. Знакомы они от силы минут 20, а шатен уже начал жутко раздражать бедного Чую, у которого особо не было выбора, и приходилось это терпеть. В ближайшие 15 минут шли те в полном молчании. Пока Осаму витал где-то в облаках, Накахара продолжал разглядывать демона, о чём-то размышляя. Всякие страшилки и легенды выглядели намного красочнее и страшнее, нежели на самом деле. Или у лиса были на него другие планы? И чего тот взялся помогать? Точно не за простое "спасибо". А за что тогда? Вряд ли у рыжего было то, чего не было у многолетнего кицунэ. Значит, платить нужно будет не материально. Как тогда? В рабы его заделает? Тоже вряд ли, сомнительно, что демону может потребоваться помощь простого смертного. В таком случае, Накахара вообще ничего не понимает. — Куда мы вообще идём? — все же нарушил тишину юноша, оглядываясь вокруг. Будто на одном и том же месте ходят, всё такое… одинаковое. — Ско-оро узнаешь. Не порть сюрприз, — протянул хвостатый, а затем оглянулся на спутника. — Тебе повезло, что наткнулся на меня. Сам если бы и сумел убежать, то помер бы от голода, — невзначай лис взялся за какую-то ветку дерева и оттянул её, следом отпуская. — Везением бы я это не назвал… — пробормотал длинноволосый, следом уклоняясь от полетевшей в него ветки. — Эй! Какого чёрта? — Ты так смешно злишься. Не могу удержаться, — кицунэ повторил свои действия и звонко рассмеялся, на несколько секунд прикрывая глаза. — Чёртов лис! Ещё раз, и я тебе знаешь куда эту палку засуну? — Чуя сравнялся с кареглазым, теперь идя рядом. Осаму же лишь улыбнулся и взглянул на рыжика. — Попробуй, коль кишка не тонка. А я посмотрю, — тот вновь отвел взгляд, вскоре останавливаясь. — Мы пришли. Чуя осмотрелся вокруг. Деревья, коряги, груда камней и… всё. Это что, шутка такая? Или что-то типа места для жертвоприношения, где его принесут в виде дара какому-нибудь богу? Хотя, учитывая то, кем являлся его сопровождающий, то скорее бесу. — И что это? — скептически поинтересовался Накахара, вопросительно взглянув на ёкая. Осаму подошел к навалу камней и отодвинул пару булыжников, из-под которых показался проход, уходящий далеко под землю. Выглядело впечатляюще, спору нет, но понятнее, куда его завели, всё же не стало. — Вопрос всё тот же: что это за конура? — Похоже, я всё-таки ошибся, и котелок у тебя варит плохо. И не конура, а императорские хоромы! — торжественно воскликнул кицунэ, пропуская гостя первым пройти к виднеющейся небольшой лестнице. — Добро пожаловать в моё царское жилище! Теперь длинноволосый опешил еще сильнее. Нет бы отвести его к выходу в деревню, в город… Да хотя бы на дорогу! Этот его к себе домой повёл, что вызывало лишь больше сомнения и недоверия. Да и мало чем эта нора была похожа на дом… Скорее действительно на собачью конуру. — Ты издеваешься? В каком месте это на жилище похоже? И какого черта? Я не соглашался к тебе домой идти! — Вообще-то соглашался. И если тебя что-то не устраивает, то ты можешь остаться здесь. Только учти, что тут поблизости еще и звери дикие ходят… Хотя, вы чем-то с ними похожи, ты такой же агрессивный. Может быть вы и поладите, — доносится тихий недовольный рык, после чего кицунэ слегка отпихивают плечом от прохода, и рыжий ступает на лестницу. — Да вы даже рычите одинаково! — Заткнись! *** Вокруг была такая темнота, что различить хоть какие-то предметы вокруг не представлялось возможным. Казалось, будто Чуя зашел просто в полную пустоту, где нет абсолютно ничего. От этого стало не по себе, особенно после того, как послышались звуки задвигания камней обратно. — Эй, Дазай? — позвал хозяина жилища Накахара, а после завидел в темноте небольшой голубой огонёк, что словно поскакал по помещению вокруг, поочерёдно зажигая свечи. И вскоре перед глазами рыжего наконец предстала полная картина. Изнутри жилище выглядело действительно лучше, чем снаружи. Оно разделялось на четыре комнаты: кухню, зал, спальную и, видимо, купальню. Размеры всех комнатушек были не такими большими, но вполне приспособленными для жизни. В зале был небольшой чайный столик, пару пуфиков, кухня обустроена таким же низким столом, только чутка подлиннее. Даже виднелась небольшая печь. Спальня и купальня были скрыты за дверьми, так что их рассмотреть пока было нельзя. — Тут… неплохо, — вынес свой вердикт Накахара и прошел чуть глубже в помещение. — Но на царские покои всё равно не похоже. Ты.. сам все это отстроил? — Да ты просто императорские хоромы не видел. У меня даже лучше! — лис прошел в сторону кухни, самодовольно хмыкая. — Да, немало времени на это убил. До этого жил в небольшом домишко неподалеку, но люди все разломали. Пришлось перебраться сюда. Если брать в расчет то, что это построил сам Дазай… То это место кажется еще куда лучше. Интересно, сколько времени он потратил на то, чтобы обустроить эту "конуру"? — Садись, сейчас чай заварю. Из еды… пожалуй, много чего предложить не могу, к гостям не готовился. Есть фрукты и немного хлеба, — Осаму поставил греться воду, а сам стал закидывать в чашки заварку. Длинноволосый прошел следом за ёкаем и присел за стол. Как-то пока всё слишком хорошо выглядело. Чаем поят, поесть предлагают… А где вся вот эта жестокость, убийства, обед из людей? — И зачем ты меня сюда привёл? — рыжий уселся в позу лотоса и подпер голову руками, наблюдая за каждым движением демона. — Было жалко такую красоту оставлять на съедение животным. Решил сам полакомиться, — Дазай через плечо кинул взгляд на сразу напрягшегося гостя, а после тихо посмеялся. — Шучу. Такой доверчивый. Переночуешь сегодня здесь, думаю, что сил у тебя идти уже куда-то нет. А завтра всё решим. Это показалось странным, но сил сейчас идти искать какую-либо деревню действительно не было. А ночевать в лесу не хотелось. Тем более, шанс того, что его сожрут до утра дикие животные примерно такой же, как шанс того, что это сделает кицунэ. Поэтому вряд ли Чуя сейчас что-то теряет. — Выбирай, чай с ромашкой или земляникой?