Мы в ответе за тех...

Прошло несколько дней. Всё шло своим обычным чередом. Гермиона вместе с Невиллом сделали еще одну ходку в Лютный переулок в поисках Джордана, но так и не смогли его найти. В барах, где он обычно обретался, пожимали плечами: не знаем, пару недель уж как не видели ни его, ни его сподручных. Не иначе как Джордана сцапали авроры за торговлю несертифицированным товаром. Надо будет сторицей разузнать у Гарри. Разочарованные компаньоны, сетуя на обрыв уже наработанных связей, приобрели недостающие части зелий в лавке у Лоренцо. Вышло дороже, чем ожидалось, ну да Мерлин с ним, работа должна продвигаться. В одно рабочее утро Одри прислала самолетик с просьбой зайти к ней в кабинет. — Гермиона, ты совсем заработалась! Сама не заходишь, приходится вызывать. Мы же подруги, неужели нужно соблюдать все эти формальности? — Ты права, Одри, я действительно заработалась. Я... — Знаю, знаю, генетические исследования крайне важны обществу и так далее. Вон, отчет Патил о промежуточных опытах по программе генетики, лежит на столе. Я завизировала, забери, уверена, что там всё нормально. Но я не для этого тебя пригласила. Я просто хотела поблагодарить тебя за моих питомцев. Стэн вспоминает тебя. Ха-ха, ты не поверишь, он умный, он тонко чувствует, он как ребенок, он почти как мой ребенок. У Гермионы непроизвольно сжались зубы и кулаки. Хороша мамаша! Закрыть своего ребенка на три дня в спальне! Забрать эльфа, который мог бы позаботиться о нем! Но ей не хотелось спорить, тем более поучать. Гермиона стиснула в руках папку с отчетом и сухо сказала: — Я всегда рада помочь. Я пошла? — Погоди. — Игривый тон вдруг изменился. — Ты не сказала мне, что знакома с Драко. Почему? Что за глупые секреты? — Никаких секретов. Я не сразу сориентировалась. Это мой однокурсник по Хогвартсу, но я не видела и не вспоминала его десять лет. — Да? И какие у вас были отношения в школе? Крутили романы, признавайся? Целовались в темных коридорах замка? Он такой красавчик, просто мимо не пройти! — Чтооо? О, нет-нет, ничего такого. Мы не дружили, более того, враждовали. Враждовали и оба наших факультета. Мы ни разу за годы учебы не разговаривали даже просто нейтрально, только ругались. — Да что ты! С чего бы такая вражда? — Дело в том, что семья Малфоев поддерживала идеи чистоты крови, и весьма агрессивно. А я, как тебе, наверное, известно, маглорожденная. То есть враг априори. — О, ну это предрассудки! Чистокровные, грязнокровные... Прошлый век. Не выдумывай, Драко не мог мыслить столь узколобо! — Еще как мог! И мыслил! На тот момент. Презирал меня и называл грязнокровкой. Более того, он и его родители примкнули к армии гонителей маглорожденных, когда Во… — Ой, Гермиона, куда тебя понесло! Мне нет дела до его мировоззрений, да еще и столь давних! Меня волнует, почему и ты, и он умолчали о своем знакомстве! Есть что скрывать? Девушки распалились. Разговор, начатый шутливо, теперь превратился в перепалку на повышенных тонах. Заметив это, Гермиона твердо сказала, чтобы поставить точку в этой идиотской ситуации: — Меня никогда не интересовал Драко Малфой. У тебя нет повода ревновать меня, Одри. И у меня нет повода оправдываться перед тобой. Одри замолчала. Она молчала какое-то время, мысленно что-то взвешивая. — Не понимаю. — Одри, забывшись, как будто рассуждала сама с собой. — Но его мозг дает бурную реакцию на слова "Гермиона Грейнджер"... Так, стоп! С этого места поподробнее. Мысли Гермионы пустились галопом. Так ты влезаешь к людям в мозг?! Ты легилимент?! Ты считываешь мысли и эмоции? В мозгу Гермионы зажегся красный свет. Опасность!! Нужно срочно закончить разговор и всё обдумать. — Его мозг дает реакцию, потому что я защищала его в суде. Не только его, но и его мать. Малфоям светил срок в смертельно опасной тюрьме. У меня были аргументы к смягчению их наказания. Его реакция называется благодарность. — Хорошо. И все-таки ты скрыла, что узнала его. Ты не должна иметь от меня тайн, Гермиона. Я верю тебе. Мы должны доверять друг другу. Моя дружба — самое лучшее для тебя, цени ее. Можешь идти. Произнесенные мантры должны были усыпить проснувшуюся бдительность Гермионы. Но в той уже сформировалось противоядие к ментальному влиянию на нее госпожи Бут. "Ты еще забыла добавить, что я же у нас умница. Ты даже не представляешь, насколько я у вас умница!" — мстительно подумала Гермиона. Владеющий информацией владеет миром. А Гермиона только что ухватила кусочек важнейшей информации. Вот так оброненные нехотя слова шефини привели Гермиону к целой цепи умозаключений. При аналитическом складе ума — а уж таковым без ложной скромности Грейнджер обладала — можно сделать правильные выводы и увидеть ситуацию гораздо глубже. Идя по коридору, она продолжала обдумывать то, о чем проговорилась недалекая начальница. "Бурная реакция мозга". Не мысли. Не воспоминания. Видимо, она не может считывать конкретно мысли. А то узнала бы о нашей встрече в баре и сейчас задавала бы совсем другие вопросы. Значит, считывание реакций, эмоций. А точнее, эмоциональных отпечатков произошедших событий. Легилименция начального уровня. Так-так-так. А если предположить, что Одри может не только считывать, но и создавать и вкладывать некие эмоции в мозг своего оппонента (или мозг нескольких людей)... Влиять на эмоциональный настрой. Этим можно объяснить то, что она ни в чем не знает отказа у окружающих. Она сильна и опасна, и пока не ясно, насколько простирается ее сила влияния. Но разгаданный хитрец уже не хитрец. И уже ночью, под мелодичное сопение французского носа Анри Гермиона взглянула на открывшуюся ей информацию с другого ракурса. "Его мозг дает бурную реакцию на мое имя. Действительно, почему? А как отреагирует его мозг на слова "Гарри Поттер". Ведь Гарри, как и я, защищал Малфоев на суде, и его речь имела, пожалуй, даже больший вес при вынесении приговора. Глупо думать, что в этой реакции есть что-то иное, кроме благодарности. Как узнать? Попросить Одри просканировать мозг Малфоя еще раз? Ха-ха. Это шутка, если что." Заснула Гермиона лишь когда первые рассветные блики пробрались в комнату сквозь полуопущенные шторы.