Одна дорога на двоих

Прохладный осенний ветер заставляет колыхаться короткие волосы Сонхва. Его укладка идеально держалась на протяжении всей гонки, несмотря на мощные потоки воздуха, бьющие прямо в лицо от бешеной скорости. Он специально не надевал шлем, хоть и понимал, что пренебрегает каждый раз техникой собственной безопасности, однако его внешний вид всегда был на первом месте. Он - звезда, которую обожали все. Король гонок, повелитель дорог - как его только не кличут, а он и гордится собой. Сегодняшний вечер тоже не стал исключением, потому что он вновь пришёл первым. Он доказал в очередной раз и себе, и остальным, что ему равных нет. Сонхва окинул взглядом присутствующих, все скандировали в один голос его имя, а он лишь улыбался ослепительно и изредка махал рукой в знак благодарности, к этому ему было не привыкать. Выуживая из нагрудного кармана кожаной куртки слегка мятую пачку сигарет, Пак достаёт одну и чиркает зажигалкой, как вдруг рядом с ним буквально из ниоткуда возникает товарищ по гонкам. Сонхва не поднимает взгляд и делает первую затяжку, которая была для него словно новым глотком воздуха. — Ты же бросил. - слышится голос рядом. Пак несколько секунд молчит, облизывает свои губы, чувствуя на них чертовски приятный персиковый вкус и наконец поднимает взгляд на стоящего рядом. — Бросил, но сегодня у меня такое настроение. - он не говорит больше ничего и просто смотрит куда-то в сторону, даже не на собеседника, а тот ему незамедлительно отвечает что-то в духе "понятно", после чего молча ретируется, а Сонхва внутри себя радуется, потому что всё, чего он хотел после гонки - это уединение. Просто победно закурить, расслабиться и не думать ни о чём. Пак облокачивается на своего железного коня, наблюдая за редкими звёздами в небе, отдалённо слыша гул чужих голосов позади него. Он не замечает, как половина сигареты уже скурена. Вскоре гул затихает, либо Сонхва настолько уходит в свои мысли, что не слышит больше ничего, зато он замечает, что ветер поднялся. Первые капельки дождя падают на его лицо и куртку и он уже предвкушает, как будет одиноко стоять под дождём и наслаждаться им, но планам не суждено было сбыться, потому что где-то неподалёку послышался сигнал полицейской машины. Пак зажал сигарету между зубами и повернул голову в сторону источника звука. Из-за угла вылетела машина с мигалкой, которая заставила его вмиг выплюнуть сигарету и сесть на свой мотоцикл. Секунда, две, три и вот он уже срывается с места с диким рёвом мотора и спешит скрыться, спиной чувствуя погоню. Губы сами растягиваются в ухмылке, когда он увеличивает скорость, крепко руками в перчатках хватаясь за ручки мотоцикла. Ещё одна гонка, которую он выиграет за сегодня. Сонхва на секунду оборачивается, дабы оценить расстояние и остаётся довольным. Он мчит по ночной трассе мимо фонарей, ветер снова бьёт в лицо и теперь капли дождя становятся более крупными и частыми. Скользкая дорога - это опасно, но Пака ничто не остановит, ведь он обязан сбросить с себя этот ненужный хвост. Адреналин в крови зашкаливает, Сонхва легко и умело поворачивает направо и следит за стрелкой, которая лишь поднимается, указывая на то, что скорость уже превысила все нормы, но ему плевать. Он просто несётся вперёд, ощущая в груди приятное чувство свободы, которое быстро исчезает с появлением новой машины, преградившей ему путь. Сонхва не паникует и уже думает объехать своих попутчиков, но выезжает ещё парочка машин, заставляя его ругнуться себе под нос и резко развернуться. Его окружают с двух сторон, но азарт в крови лишь бурлит сильнее, как и адреналин. Вырулив куда-то за пределы трассы, Пак немного сбавляет скорость и мчится уже по мокрой траве, чувствуя на своём языке вкус победы. Он оборачивается через плечо и эти ничтожные две секунды стоят ему очень дорого, потому как он угождает в яму и перелетает через свой мотоцикл вперёд. Сонхва не успевает понять, что произошло, лёжа на мокрой траве и сырой земле, перепачканный в ней же. Он кряхтит сквозь сжатые зубы, ощущая отголоски неприятной боли после падения и капли дождя, стучащие по его испачканному в грязи лицу, которые омывают его, заставляя грязь растекаться по мягкой коже. Пак понятия не имеет, сколько проходит времени, но видит яркий фонарь, светящий ему прямо в глаза, отчего недовольно зажмуривается и выставляет перед собой руку, закрываясь от света. — Попался, гонщик недоделанный. - один из полицейских перехватывает его руки, разворачивает лицом к земле и спешно закрепляет металлические браслеты на запястьях. Сонхва дёргает руками, рычит и начинает брыкаться и тогда полицейский с нажимом давит на него своим коленом, заставляя телом прижаться плотно к земле. — А ну не рыпайся и будь паинькой, иначе я тебя землю жрать заставлю. - казалось бы, эти слова должны оказать хоть какой-то малейший эффект, но этого не происходит и Пак не унимается, не оставляя попытки освободиться. Полицейскому это явно не нравится, поэтому в следующее мгновение он уже достаёт из кобуры пистолет и собирается ударить ручкой по голове пойманного, дабы тот угомонился, но его останавливает другой голос. Более высокий, но с хрипотцой и до жути знакомый. Сонхва перестаёт дергаться. — Оставь его мне и иди к нашим, сообщи, что преступника поймали. Дальше я с ним сам разберусь. — Есть, старший лейтенант Ким. - отвечает его коллега и оставляет Пака лежать на земле, а сам спешит обратно к патрульным машинам. Пак приподнимает голову, отрываясь от земли и моргает несколько раз, оборачивается через плечо и видит в двух шагах от себя Хонджуна, которому он не раз уже попадался. Ким словно чувствует на себе чужой взгляд и тут же поворачивается в сторону лежащего, затем подходит к нему, садится на корточки рядом и с усмешкой оценивает его положение. — Опять ты. Сколько раз я предупреждал тебя о том, чтобы ты не устраивал гонок после полуночи? Сонхва ничего не отвечает и лишь смотрит на Кима с какой-то злостью во взгляде. Это раздражает Хонджуна и он хватается мокрой рукой за такие же мокрые волосы пойманного, резко оттягивает его голову назад, вызывая у второго лишь недовольное шипение. — Причёску мне испортишь, старший лейтенант Ким. - это всё, что волнует сейчас Пака. Страх? Нет, он не боится, ведь знает, что бывает, когда его ловит Хонджун. По сравнению с остальными, каким бы он ни был грубым сам по себе, обращается он с Сонхва куда бережнее. — За решётку загремишь у меня, понял? Вставай давай, поедем в участок. - Ким также грубо выпускает из собственной хватки тёмные, короткие волосы Сонхва, не забывая вновь мокнуть его лицо в грязь, после чего поправляет свою фуражку и поднимается на ноги. Хонджун в довольно грубой манере помогает Паку встать и ведёт его за собой к машине, придерживая одной рукой за сцепленные за спиной руки. Холодная и мокрая поверхность машины пачкается в грязи, когда Ким вжимает чужое тело в неё, заставляя прогнуться. — Эй, полегче. - вновь шипит Сонхва, ощущая, как браслеты туго и неприятно впиваются в его нежную, ухоженную кожу на запястьях. Хонджун игнорирует это и открывает переднюю дверцу машины. Вокруг не было ни души, так что он спокойно позволяет Паку сесть рядом с ним, несмотря на то, что преступников обычно сажают сзади. Сонхва хмыкает себе под нос и ухмыляется, когда его сажают туда, куда он никак не ожидает, надавив на макушку, чтобы тот случайно не ударился. Дверца захлопывается и Пак начинает ёрзать, потому что ему мягко говоря не очень удобно сидеть в таком положении и кажется, что уже руки начинают затекать. Хонджун молча садится за руль и тоже хлопает дверцей. — Пристегнись. - бросает он, прекрасно понимая, что Пак самостоятельно этого сделать ну никак не сможет и получает в свою сторону укоризненный взгляд. — Очень смешно, сначала сними их, чтобы я мог это сделать. — Чтобы ты потом по пути в участок мне какой-нибудь фокус выкинул? Ну уж нет. Диалог резко обрывается, потому что Пак ничего не отвечает, хотя уже открыл рот для того, чтобы возразить, но передумал в последний момент. Они едут молча. Сонхва смотрит в окно, наблюдая за стекающими по стеклу каплями дождя и только сейчас спохватывается. — Мой мотоцикл. Останови. - Пак сглатывает, по-настоящему волнуясь о брошенном железном коне и сверлит Кима взглядом, а тот даже бровью не ведёт. — Его заберут минут через пятнадцать, я уже отдал распоряжение. Хонджун - само спокойствие, и когда он только успел? Пак всё равно нервничает и не может усидеть на месте. — Не ёрзай, а. Мне бы не хотелось везти тебя в багажнике. Услышав это, Сонхва вскипает и возмущённо поджимает губы. Ему хочется пнуть Хонджуна и он уже собирается это сделать, но у него ничего не получается и он просто заваливается в сторону окна, прижавшись головой к стеклу, вымученно выдыхая. — Освободи мне руки. - вновь просит Пак и Ким тут же лезет в карман своей куртки. Сонхва сжимает руки в кулаки, уже предвкушая скорую свободу, однако видит в руке Хонджуна какой-то белый кусок ткани. Платок? Ким ненадолго отвлекается от дороги и тянется рукой к Паку, вытирает его лицо бережно и тщательно, а Сонхва молча недоумевает, но не возражает. Идеально белый и чистый платок очень скоро окрашивается в тёмный и становится грязным, зато лицо Пака уже намного чище, чем было до этого. Закончив, Ким оценивает свою работу и бросает быстро взгляд на Сонхва, а тот ловит его и смотрит уже беззлобно. Оттаял. Перепачканный платок остаётся в бардачке, Хонджун возвращает всё своё внимание на дорогу, но видя, каким спокойным был рядом с ним Пак, решает отстегнуть надоедливые браслеты. Достав ключ из кармана брюк, он велит Сонхва немного повернуться для удобства и быстро, одним ловким поворотом ключа освобождает одно запястье, а второе оставляет пристёгнутым и снимает с головы фуражку. — Спасибо. – тихая благодарность срывается с губ Пака и он самостоятельно освобождает уже второе запястье, а после, не задумываясь, суёт ключ обратно в карман брюк Кима. Хонджун на это никак не реагирует, а Сонхва устраивается поудобнее на сидении и начинает разминать и растирать затёкшие, слегка покрасневшие запястья от тяжёлых наручников. Он не знает, сколько они уже едут, но понимает, что до участка оставалось ещё прилично расстояния, так что у него ещё есть время на одну шалость, которая внезапно пришла ему в голову. Пак кладёт руку на колено Хонджуна и медленно ведёт ею по ноге вверх, наконец доходя до внутренней стороны бедра. На сей раз Ким не может это проигнорировать, хотя держится он стойко из последних сил. Тело выдаёт его желания с потрохами, колени неосознанно разъезжаются шире и Пак не может скрыть самодовольной ухмылки, накрывая его член сквозь плотные полицейские штаны. Пальцы смыкаются, собирая в кулак ткань. Ким пытается незаметно сглотнуть, но Сонхва всё равно слышит и замечает это, уже начинает чувствовать реакцию чужого тела. Член старшего лейтенанта реагирует на прикосновения, а Пак и доволен таким исходом. Он отодвигает сидение немного назад, отчего брови Кима хмурятся, но он ничего ему не говорит, лишь наблюдает, не забывая следить за дорогой. — Чего удумал? Сядь обратно. Теперь очередь Пака игнорировать Хонджуна. Он с самым уверенным на свете видом по-хозяйски расстёгивает пуговицу вместе с ширинкой, ведь делает это далеко не впервые, но зато впервые в машине, отчего новая волна возбуждения окутывает всё его тело. Одна только мысль о том, что он собирается отсосать Киму в машине – уже будоражит его. Хонджуну такая идея приходится по душе, но остатки здравого рассудка всё ещё не покидают его, поэтому он снова возмущённо что-то говорит, на что Сонхва уже совсем не обращает никакого внимания и освободив чужой член, наклоняется к нему и прижимается губами к чувствительной головке. Ким губу закусывает и машинально крепче вцепляется в руль, не издав ни звука. Пак самым кончиком касается чужой головки и Хонджуна это жутко раздражает, потому что этот язык должен работать в полную силу. Такой язык, как у Пак Сонхва, который вызывал в нём двойственные чувства: хотелось либо откусить его, либо всосать в рот и не выпускать. — Хватит валять дурака. – выдыхает Хонджун и призывно приподнимает бёдра, давая понять, что жаждет большего. Сонхва больше не думает дразнить лейтенанта и уже обхватывает головку губами. Плотно, с жаром начинает посасывать, издавая неприличные причмокивания, вызывая у Хонджуна мелкую дрожь по телу. Ему хочется закрыть глаза, но он не может, ведь должен следить за дорогой. Его концентрация немного снижается, но он держит себя в руках и зажимает нижнюю губу зубами. Пак же, тем временем, уже полностью опускается ртом на член, ощущая всю его твёрдость и этот неповторимый вкус. Сколько они уже не виделись? Пару недель, не меньше, и он так сильно соскучился. Ким медленно вдыхает носом и выдыхает ртом, пока Сонхва старательно насаживается на его сочащийся смазкой член своим горячим ртом, умело лишая Хонджуна остатков здравомыслия. Дорога кажется бесконечной, нужда в ласках Сонхва всё больше, а разрядка такой жизненно необходимой. Сонхва становится жарко, поэтому он вынужден отстраниться ненадолго, дабы издавиться от своей запачканной куртки и бросить её на заднее сидение, чтобы потом вновь вернуться к желанному члену и заглотить его, взять на всю длину, чтобы головка упиралась прямо в горло. Хонджун был достаточно большим, а у Сонхва почти отсутствовал рвотный рефлекс, поэтому брал он в рот полностью без особых усилий. Пак очень быстро входит во вкус и протяжно мычит, наслаждаясь тем, как идеально заполнен его рот членом Кима. Он не помогает себе ладонью, потому что руки всё ещё были в перчатках и отвлекаться на них ему не хотелось, по крайней мере, прямо сейчас. Тихие стоны и рваные вздохи срываются с приоткрытых губ Кима, он начинает смотреть на дорогу сквозь лёгкий туман во взгляде, опьянённый желанием самостоятельно насадить Пака на свой член, но вместо этого он лишь крепче стискивает руль и позволяет ему самому закончить начатое. Разумеется, на этом всё не закончится, ведь они ещё даже не доехали до участка, но он надеялся, что сможет кончить до приезда в него, так как оставалось совсем немного времени. Каких-то пять минут, если он будет продолжать ехать с такой скоростью. Дождь продолжает барабанить по крыше и стёклам, Хонджун вжимается спиной в кресло, всё-таки пару раз вскидывает бёдрами и чувствует чужие руки на них, сдерживающие его дальнейшие действия. Он недоволен этим и глухо рычит, лишённый возможности войти в горячий рот Пака самостоятельно – так, как он этого хочет, но в конце концов отдаёт всю власть в руки Сонхва, пока тот старательно и ритмично двигал головой вверх-вниз, страстно отсасывая и не обращая внимание на обильное количество слюны, которая стекала по члену и по его подбородку, смешиваясь с естественной смазкой. Пак изводил Хонджуна, иногда прерываясь и давая волю своему длинному языку, вылизывая член со всех сторон, соблазнительно мыча при этом и шепча что-то неразборчивое, после вновь с желанием заглатывая член и двигаясь так быстро, что у Кима начинают звёзды перед глазами мерцать. Становится жутко душно в салоне, а Сонхва всё не останавливается, желая довести Кима до пика. Лейтенант уже чувствует, что на грани, а Пак его добивает, когда выпускает член и аккуратно проезжается зубами по тонкой коже. Рука Кима соскальзывает с руля моментально, хватается за короткие волосы Сонхва и надавливает, заставляя его взять член как можно глубже, всем телом напрягаясь и задыхаясь от подступающего оргазма. Хонджун протяжно стонет, дышит рвано и прерывисто, содрогается, выстреливая большим количеством спермы прямо в рот Пака, крепко зажимая в кулаке его волосы и совершенно не волнуясь о том, что такой идеальной укладке Сонхва пришёл конец. Пак жмурится, чувствуя у себя во рту вязкую жидкость и незамедлительно сглатывает её, даёт себе возможность немного подышать, а после слизывает остатки спермы Хонджуна. Ким ругается себе под нос, дышит тяжело, пока Сонхва тянется за своей курткой и спешно надевает её обратно, рукавом стирая все «улики» со своего рта. Он своей шалостью доволен и улыбается, пока закрепляет на собственном запястье один наручник, застёгивая второй уже у себя за спиной наощупь. Хонджун тормозит возле участка, паркует машину и быстро застёгивает штаны, приводит себя в порядок и кидает какой-то загадочный взгляд на Пака, надевая на голову фуражку.