дары волхвов.

Один доллар восемьдесят семь центов. А завтра Рождество… Определённо, Шерлок ожидал такого исхода, но чтобы настолько скупо все было… даже он — детектив не сумел предугадать. Торгуясь с бабушкой на рынке, бакалейщиком и мясником так, что горели уши, Холмс насобирал всего-то ничего. С делами было все туго: ни работы, ни дела хоть какого-то. Состояние Уильяма желало лучшего. Да, он кое-как встал на ноги, даже стал сам выходить на улицу, пускай даже с помощью трости, но его улыбка поблекла вместе с утраченным рубином глаза, кожа приобрела синюшный оттенок, и волосы стали напоминать тухлую солому. А маленькая захламлённая квартирка в Бруклине казалась ещё больше заставленной ненужными, а что главное, пустыми коробками и старой мебелью. В ней нельзя было даже приоткрыть одно маленькое окошко. Одно неверное движение и все полетит к чертям собачьим: карниз, который, казалось, весит на одной только паутине, выжженные солнцем пятнисто-желтые занавески, которые на ветру задевали шаткие торшеры ламп. Не то, чтобы вопиющая нищета, но скорее красноречиво молчащая бедность. Канун Рождества, а в карманах дыры и нет чего даже на стол поставить. Уильяма, как назло, нет дома. С самого утра куда-то ушёл, даже не предупредив. Конечно, Шерлок сразу с места сорвался, когда не обнаружил блондина в соседней постели, но благо тот оставил записку, написанную на кусочке старого театрального буклета. Ах, как же он любил театр, в котором, к сожалению, уж давно не бывал. От безысходности хотелось просто сесть и заплакать: казалось, что небо вот так возьмёт и рухнет на землю. Но нужно было искать выход из ситуации. Шерлок, как ошпаренный подлетел с места и направился к входной двери. Уже на пороге его привлекло своё же отражение в зеркале. К чему он скатился: бледная, даже болезненная кожа, чёрные синяки и ямки под глазами, как у надоедливого, слишком вычурного старшего братца, красные глаза, которые постоянно слезились и чесались то ли от соседских драных кошек, то ли от недостатка, а то и полного отсутствия сна. Потом, словно заколебавшись, с минуту стоял неподвижно. Один взмах руки — и иссиня-чёрные волосы рассыпались, блестя и переливаясь, точно струи воды. Долго разглядывать себя не пришлось, ведь причудливая копна волос сразу же бросилась в глаза. Уильям любил его волосы: заплетал их в косы, расчесывал и пропускал меж пальцев, когда думал о чем-то своём. И вот — бинго! В голову приходит единственное логическое решение задачки. Что, если попробовать продать свои отросшие волосы? Уж Билли ему точно простит «мистера Хвостика». А что насчёт Уильяма: — Ну-ну, — немного покрутился на месте он, обдумывая абсурд сей ситуации, — Если Уильям не прибьёт меня сразу, как только взглянет, то решит, что я похож на какого-то полысевшего чудака. Была, не была. Хлопнув дверью, да так, что штукатурка со стен посыпалась, и выбежала недовольная соседка, Шерлок помчался в поисках рождественского чуда. Ориентироваться по местности было ещё сложно. Поэтому скомканная карта, любезно предоставленная Билли, могла сократить поиски в несколько раз. Но найти работающую в преддверии праздников парикмахерскую оказалось ещё тем квестом. Люди тут живут в мире, настолько не похожем на его, что даже география здесь какая-то другая. Пройдя несколько районов, Холмс все таки нашёл нужное здание. На вид совсем не примечательное, зато прославленное на весь город. Встретила его владелица: толстая горбатая тетка, которая ещё и толком ничего не слышала. Видимо по началу она ему совсем не понравилась: — Ле Боссю, Вы бы не могли мне помочь? — А что, сынок? — Ничего, говорю. Помощь мне ваша нужна. Чтобы донести смысл своего визита, пришлось буквально кричать в уши бедной женщине: — Миссис Коллинз, я же прошу Вас! У меня мало времени! — Вот же чего удумал, милок! — разворчалась недовольная миссис. — Такие-то волосы отстригать. — Понимаете, тут такое дело… Я должен сделать подарок… своему любимому человеку. — И что же ты подаришь своей избраннице? — Избра… — как то разочаровано хмыкнул Холмс, покачивая из стороны в сторону своей шевелюрой. — Я не знаю. Пойду, наверное, на местный рынок. Может, найду что-то стоящее. — Тридцать баксов. И ни на цент больше, — сказала миссис Коллинз, привычно взвешивая на руке густую массу волос. — Давай, садись и не вертись тут как волчок! Несколько минут торопливой работы тётушки Коллинз и вуаля! Шерлок как новенький! Не то, чтобы он радовался короткой стрижке, но, благо его космы быстро растут, поэтому ходить так прийдется не совсем долго. — Благодарю! — Шерлок, конечно же, любит ехидничать, но тогда хотелось просто петь дифирамбы. К сожалению, в этот раз не выйдет. Ведь у него было слишком мало времени. Хотелось придумать что-нибудь совсем особенное, что-нибудь, хоть самую малость достойное высокой чести принадлежать его Уильяму Мориарти. Получив заветную сумму, Холмс буквально вылетел из здания, направившись на местный рынок искать подарок для сожителя. Спустя несколько часов-мучений и вылазки по всему городку, и небольшой драки со старушкой за последние карамельки на витрине, которой своей пестротой могли позавидовать лучшие лавки Лондона, он все же его нашел. Без сомнения, это было создано для Уильяма, и только для него. Ничего подобного не нашлось на рынке, а уж он его весь перевернул вверх дном. Пришлось таскаться по магазинам, не замечая на себе странные взгляды окружающих: была оттепель, поэтому он наконец-то был одет по погоде. Чу́дная цепочка для карманных часов, одних из не многих вещей, которые осталась после падения, простого и строгого рисунка, пленявшая своими истинными качествами, а не показным блеском, — такими и должны быть по настоящему хорошие и, что не мало важно, качественные вещи. Как только Холмс увидела ее, понял, что она должна принадлежать среднему Мориарти. Она была такая же, как сам Уильям. Скромность и достоинство — эти качества отличали их обоих. Большие городские часы пробили ровно шесть. Пришлось торопиться домой, чтобы успеть приготовить что-то на подобии праздничного ужина на двоих: для их собственной маленькой, пока немножко хлипкой и, наверное, даже не полноценной семьи. Видимо, сам Всевышний был против того, чтобы у него все получилось нормально, а не как всегда: сначала порвался бумажный пакет, и по дорожке рассыпались мандарины. Соседские детки налетели на Шерлока очень быстро, метнув все фрукты, спрятав их то за тёплыми меховыми воротниками пальто, то в глубокие карманы. Ещё он поскользнулся на пороге. Правда, ушиб не большой, но все же не совсем приятно. Пришлось смазать дверь, потому что своим скрипом она распугала всех соседей: иначе Шерлок не смог объяснить столь не дружелюбного отношения к своей персоне. Приготовления шли полным ходом: квартира блестела от чистоты и порядка, в кастрюлях шипело, что-то отдали похожее на еду, а на, к сожалению, не рабочем камине висела пара красивых рождественских носков. Время близилось к ночи. Шерлок не на шутку так начал переживать. Хотел было уже отправится на поиски Уильяма, ведь тот никогда допоздна не задерживался, хотя и сегодня написал, что не придёт раньше десяти. Но услышал в коридоре тихий поворот ключа. Входная дверь, теперь уже без противного скрипа, отворилась, Уильям вошел и закрыл ее за собой. У него были красные замёрзшие щеки и нос: ему уже давно нужны были и новое тёплое пальто, и кожаные перчатки — руки без них ужасно мерзли. Блондин неподвижно замер у дверей, точно игрушечный солдатик. Чихнул, да так умилительно, что Холмсу пришлось подавить нарастающий прилив нежности за скромной улыбкой. Взгляд глаза Мориарти остановился на Шерлоке, с выражением, которого он не мог понять, и ему стало совсем не по себе. Это не был ни гнев, ни удивление, ни ужас — ни одно из тех чувств, которых можно было бы ещё ожидать. Он просто смотрел на него, не отрывая взгляда. — Не пойми меня не правильно, Шерлок… — Уильям подошёл ближе, даже не разуваясь, и протянул прямиком в руки белый свёрток. — Возьми, пожалуйста, и открой. Это мой подарок тебе на Рождество. Шершавые пальцы мигом развязали не замысловатые узелки. Мягкое недоумение сменилось мелкой дрожью в руках, ибо на тумбе лежали гребни. Чертовы гребни для его когда-то длинных волос. Оцепенение прошло. Тогда Шерлок наконец-то нашёл в себе силы поднять голову и улыбнуться: — У меня очень быстро отрастут волосы, Лиам! Тут он вдруг подскочил на месте и воскликнул: Вот же… у меня ведь тоже есть для тебя подарок! — Он мягко и как-то даже робко протянул ему цепочку, — Тебе нравится? После минуты молчания Шерлок все таки продолжил: — Я весь город обегал, чтобы найти ее... Дай-ка мне часы. Я хочу посмотреть, как это все будет выглядеть вместе. Но Уильям, вместо того, чтобы протянуть часы, подошёл ближе, положил обе руки Шерлоку на щёки и улыбнулся. С очередного ступора вывел лёгкий мазок губ о шершавую щёку: — Шерли, придется нам пока спрятать наши подарки, пусть полежат немножечко. Часы я продал, чтобы купить тебе подарок. А теперь, пожалуй, самое время идти ужинать.