MACARENA

      Стоны разлетаются по всей комнате, и еле слышный стук сердца в смеси огромного количества звуков, кажется чем-то крохотным и маловажным в данный момент. Голос, с хрипотцой, шепчет не громко, едва слышно, но так, что бабочки в животе пытаются подняться до самого сердца и пуститься в пляс. Это эйфория, в которой утопает Тэхен прежде никогда не чувствовав столько бурных эмоций за раз. Раньше, все казалось не тем, что есть сейчас; поэтому каждый раз, когда младший проходит по чувствительным стеночкам или проезжает по простате, перед глазами Кима взрываются сотни фейерверков.       Кончив третий раз, парень лужицей растекается по кровати, удовлетворённо улыбаясь. Младший продолжает двигаться, пытаясь догнать омегу.       Некогда грубые толчки становятся ленивыми и медленными, но это лишь оттягивает такое долгожданное наслаждение.       Сейчас никто не думает о последствиях: ни про узел, что уже давно сформировался внутри, ни про то, что парень омеги вот вот вернётся из командировки. Есть только они: здесь и сейчас. Есть только наслаждение, и желание начать все сначала, отдаваясь мимолётному экстазу и адреналину. Кажется, что так и должно быть, так правильней, так лучше. Нет сейчас у него никакого парня. Будет завтра, но не сегодня, когда другой прижимает его к кровати, вытряхивая из него стоны. Так не мог Он, но смог его брат. Стоит задуматься...       Нет желания отстраниться, но есть продолжать; на кухне, в ванной — везде, чтобы оставить запах на каждой поверхности. Чтобы все пахло его танжерином и таким родным бергамотом, что стал слаще сахара. Их сочетание запахов — идеально и гармонично (хоть сейчас иди и создавай лучшие духи на свете). Омеге хочется пахнуть им всегда, забыв свой.       Тэхен теряется и забывается, наслаждаясь такой идеальной ситуацией. Его парень — Чон Хосок, уехал в командировку ещё неделю назад в другой город. Киму всегда не хватало общества своего альфы, что ставит работу на первое место. А теперь, в очередную такую вылазку по работе, у омеги началась течка.       Альфа снова предпочел работу, оставляя своего омегу один на один со своими проблемами. Но не беда, рядом оказался его младший брат — Чон Чонгук, что давно пускал слюни на Ким Тэхена. Часто шутил, мол, случится что-нибудь, и он его у брата заберёт. Не шутил. Действительно пришел сразу же после звонка омеги, где тот просил купить блокаторы. Как "брат парня" он выполнил свое обещание, но после помог уже, как "любовник омеги". И жалеть не собирается. Жалко лишь то, что его брат потерял такой драгоценный бриллиант. А узость омеги под ним, только показывала, что сексуальная жизнь его брата и Тэхена совсем не бурная. И пусть он не имеет права лезть в чужие трусы, свое "я" вставить хочется.       Спрашивать старшего на счёт завтра смысла нет. Чонгук прекрасно понимает, что верный Тэхен будет молчать в тряпочку и ластится к Хосоку, как чертов кот. Забудет про него. Ведь Тэхен не тот, кто способен на такое. Сегодня — это действие течки и слабого разума, а завтра будет другой Ким, который не способен даже посмотреть в глаза другого альфы. Очень обижает, но Чон понимает, что будет в меньшинстве. Ему не выиграть Тэхена у брата, пока сам Тэхен не уйдёт к нему.       К четырем утра, как ни в чем не бывало, "родственнички" сидят и пьют чай. На Тэхене футболка Хосока, что сильно бесит Чонгука. Хотя сам альфа не лучше — сидит в самой большой майке своего брата, ведь по размерам побольше его будет. Да и квартира тоже; принадлежит Хосоку. Поэтому уютом здесь для альфы не пахнет, даже если прожил он с запахом древесины все свое детство, деля на двоих одну комнату.       —Слушай, Тэ...       —Прости, Чонгук, мне не следовало накидываться на тебя. Извини за мои действия, и давай забудем эту ночь, ладно? — Мечты о домике у море, куче детишек, хомяка и собачки с дребезгом разбились, возвращая в реальность.       Действительно, о чем он думал, когда рассчитывал на что-то большее. Снова выиграл Хосок, счёт: сколько-то-там-тысяч и ноль. Чонгук искренне не понимал, как можно любить заядлого рабочего червя, что готов идти на что угодно, но не к самому драгоценному бриллианту.       Два часа уборки — и больше нет ни запаха, ни вида "особой помощи от брата" - пользуйся, не хочу. Теперь квартира пахнет исключительно танжерином и морозной свежестью зимы, за счёт открытых окон.       Чонгуку больно — его чувства вновь растопчены, но он и не ожидал большего. Через час должен приехать тот, самый из-за которого и страдает Его бриллиант. Поэтому альфа забирает свои вещи и тихонько закрывает за собой дверь, дабы не разбудить омегу, что только смог заснуть.       Шел пешком(точнее бежал): ведь вчера, не думая ни о чем, просто двигался в сторону квартиры своего хёна. В одной футболке и спортивных штанах, мечтая изобрести телепорт.(Ну или просто забыв, что у него есть машина, которую подарил кстати, тот самый брат-чертов-Хосок.       "— Ничего, хён. Здесь есть моя вина, как альфы. Но, я надеюсь, что это не помешает нашим отношениям?       —Ты чего. Нет, конечно. Ты был и остаёшься братом моего альфы. Как я могу относится к тебе иначе." — Действительно, как? Можно любить и умирать, как Чонгук, а можно терпеть и ждать, как Тэхен, — результата не будет НИКАКОГО. В конце, концов оба будут страдать, находясь в замкнутом круге.       Тэхен просыпается к обеду. Тело до сих пор ломит, но стало значительно лучше; течка спа́ла.       Встав, и обойдя все комнаты, омега понял, что ни Чонгука, ни Хосока нет. И если, сложив два плюс два, было понятно, почему нет первого, но задержка последнего удивительна. Его альфа всегда пунктуален, и если сказал, что приедет в девять, значит приедет в девять. Но его нет, как и чемодана или нотки древесного запаха.       Нет, Ким не испугался, или что там делают другие. Он доверяет альфе, и если надо подождёт. Тэхен всегда ждал: после работы, на свидания, и так далее. Но его нет даже через час. Поэтому, его нельзя соотнести к группе тех омег, что готовы рвать и метать из-за своей ревности.       Тишину квартиры нарушает телефонное уведомление в соседней комнате. Высвеченное на экране "Любимый"(обязательно с сердечком), сначала радует омегу, но после настораживает, ведь все же могло произойти что угодно, раз Хосок не пришел домой в назначенный срок.       В голову лезут мысли, по типу: "Тэ, мы попали в аварию, больница ***" или "Тэ, у нас проблема" — да что угодно.       Подойдя к телефону радость окутала Кима, но быстро прошла мимо. Любимый: Тэ, это конец...

:Что случилось?

      Тэхен осел на пол, хватаясь за тумбу. Крепкие пальцы сжимали телефон, а сердце с трепетом ждало сообщения. Любимый : Я изменил тебе Не жалею об этом

:С кем?

Любимый : Юнги

:С моим лучшим другом?

      Сердце разбилось на кусочки. И это тот, кого он ждал и любил? Слез, на удивление, не было, хотя хотелось. Хотелось лечь на пол и разрыдаться, а лучше умереть.

:Да вы, ребята, хуже дерьма

Знаешь, иди к черту, Чон Хосок.

      Вот так обрываются отношения в длинною нескольких лет. Сколько они вместе? Кажется, Тэхен сейчас не скажет точно. Три года есть, возможно больше. Но назвать ли отношениями то, что Хосок приезжал с работы поздно вечером, а уезжал утром. Мягко говоря, не уделял должного внимания на свою омегу. А Юнги...А что он. Красивый, страстный и рядышком; его секретарь. Наверное, ему было лучше трахаться на работе, нежели дома. Или просто Тэхен мешал им заниматься этим здесь? Да, Ким, третий лишний. Всегда им был.       Розовые очки, которые сотни раз склеивал Тэ, разбились окончательно. Он быстро собирает свои вещи, желая поскорее уйти.       Куда? Ким не знает. Своей квартиры у него нет, а родители в Тэгу. Остаётся лишь вариант, ввиде брата - его - альфы. А что? Возможно, пока Чонгук не знает, что Ким больше не принадлежит семье Чон, впустит его переночевать.       Дорогу он не разбирает. Идёт просто по памяти, смотря в асфальт. Кто-то бибикал, предупреждая, чтобы омега оглядывался по сторонам, а иначе задавят. Кто-то орал, что он кого-то там сбивает. И так далее.       И только когда он видит круговое здание, облегчённо выдыхает. И также по памяти ног идёт в сторону нужной двери, поднимается по нужной лестнице, напрочь забывая про существованик лифта. По памяти ног останавливается у квартиры семьсот девятнадцать.       —Тэ? Что ты здесь делаешь? — Глаза Чона переходят от расплаканного лица, к сумке вещей. Несмотря на то, что ответа альфа не услышал, он пропускает Кима в квартиру, забирая его сумку.       —Я сделаю чай, и ты мне все нормально объяснишь. Хорошо? — Тэхен просто кивнул, потихоньку успокаиваясь. Тепло квартиры обжигало лицо, что стало красным от холода и слез.       Полностью придя в себя, Тэхен садится на стул. Телефон снова звонит, и парень искренне желает, чтобы этим человеком, по ту сторону связи, был не Хосок. Но, к большему сожалению(а точнее: ещё хуже) это Юнги. И не стыдно ему?       —Слушаю.       —Привет, Тэ-Тэ. Как там твой парень? Или...Лучше сказать мой? — Ким снова чуть не расплакался, а Чон, сидящий напротив, кажется все ясно слышал. В его глазах было удивление, но никак не желание вывести за дверь омегу. Хоть кто-то на его стороне. Вроде как... Но это все равно даёт определенный эффект — Киму стало не так страшно.       —Ты всегда подбирал за мной мусор. — Ким на секунду смотрит в глаза Чонгука. Он назвал его брата мусором! Ему наверно сейчас по лицу дадут. Но поздно что-либо думать... — Не беспокойся о моем бывшем. Он мудак, с именем Чон Хосок. Я не хочу его. И терпеть его не мог. Он не так хорош, так что, я отдаю его тебе. — Отрывисто, но уверено произносит омега, удивляясь от самого себя.       Тэхен хорошо слышит, что Мин там не один и, возможно, на громкой связи. Чонгук тоже, открывает и закрывает рот, как рыба, выброшенная на берег. Киму ничего не остаётся, как продолжать, после долгой паузы:       —Ой, да ладно. Что мне оставалось делать? Его не было в городе. Но его брат...Оказался таки-и-м горячим.       —Тэхен! Как это понимать? Ты спал с моим братом?       —Ой, Хобби. Ты тоже там? — Лжет Ким, прекрасно зная, что старший сидит рядом с Юнги. — Встречный вопрос: ты спал с моим другом?       —Не шути так. Я нормально спросил.       —Я тоже. Я устал от твоей работы и ухожу от тебя по Своему желанию. Теперь вы сможете трахаться не только на работе, но и дома. Я его освободил, не волнуйтесь.       Услышать какой-то крик Хосока парень не успел, выключая свой телефон.       Чонгук сидит в немом шоке, даже не смотрит на Кима. Это Хосок только что взял и проебал Его бриллиант? Внутри смешались счастье и тревожность, но первое чувство, вроде, лидировало.       —Чон, пожалуйста, не прогоняй меня. Я обещаю, что завтра же уйду. — Альфа медленно поднял голову и долго думал над ответом, что Омеге даже некомфортно стало.       —Что ты. Почему думаешь, что я тебя должен прогнать?       —Ну, нас теперь ничего не связывает. Я обозвал твоего брата, и...       —Во-первых, мой брат оказался тем ещё мудаком, который потерял драгоценный бриллиант. И не надо сейчас обращать внимание на каламбур. Важно другое, он проебал тебя, изменив с твоим же другом. Во-вторых, то, что ты наконец-то расстался с ним, не значит, что мы теперь незнакомые друг другу люди. И я не имею ввиду про то, что в буквальном смысле был в тебе. Эй. — Тэхен не сильно ударил по руке альфы и схватился обеими руками за уже остывшею кружку.       —Но я ведь тоже изменил ему с тобой. Я не лучше!       —Тэ, у тебя был течка и не очень здравый рассудок. А он, трахался со своим секретарем хуй пойми сколько раз. И я не думаю, что он в течение всего этого времени находился под воздействием гона.       —Но я все равно хотел этого!       —В смысле?       —Я хотел тебя!       Сердце Чонгука пропустило стрелу. Он ее не хотел ловить. Омега стоящий напротив был привлекателен. Нет, даже бесподобен. Ни одна звезда не станет подобной Ему. Светлые кудри, маленькое лицо, улыбка квадратом — все это, тайный идеал для Чона.       —Я люблю тебя.       —Что?       —Я Люблю тебя! — Чон повторил снова, но уже по буквам, наблюдая за реакцией и без того смущённого Кима. Тэхен не знал как реагировать на это, но упорные губы давно наши свои, вышибая весь воздух из лёгких.       Поцелуй был робкий и неумелый, будто и вовсе первый, но быстро переходил в требовательный и страстный, даже немного грубый. Тэхен снова утопал в той самой эйфории уже чувствуя лёгкое возбуждение.       —Помнишь, я шутил, что если мой брат сделает ошибку, я заберу тебя? — Кивок. — Я не шутил. Я действительно был готов забрать тебя себе.       —А сейчас? Готов?       —Еще спрашиваешь. — Улыбнулся альфа, притягивая Кима к себе. Стол под ними стал идеальной опорой, потому что иначе, эти двое просто упали бы на холодный пол.       Возбуждение нарастало, а немой вопрос: "может лучше в комнату" — удовлетворил обоих.       Комната Чона в темных тонах, и тут, на вам, Тэхен. "Как звезда в ночном небе или бриллиант среди углей" — подумал альфа, жадно рассматривая тело.       Тэхен идеальный, без изъянов. Его ноги — длинные, пальцы — до безумства изящные, а бедра, как подметил Чон ещё вчера, слишком уж идеальны для обычного человека.       Вчера все было по иному; течка омеги, секс в тайне от Хосока. А сегодня. Сегодня Тэхен его и только его. Сейчас это тело принадлежит Чонгуку, как и сердце (по крайней мере, он надеется на это). И это более интимно, нежели было вчера. Сейчас Тэ не будет сдерживаться из-за мысле о другом.       Омега лежит на его кровати, уже полностью обнаженный, и это так правильно, возбуждающе. Ноги, которые со смущением раздвинул Тэхен, привлекали не меньше, если не больше. Такие правильные и чистые. Чонгук коснулся икр, проводя ладонью к ступням. Они также идеальны, что Чон не постеснялся поцеловать каждую.       Ситуация Чонгуку кажется до безумия глупой. Только вчера Тэхен принадлежал его брату, сегодня он только Его и ничей более.       У Тэхена же внутри был обида на Хосока, на лучшего друга. Однако, она стремительно угасает, ведь сейчас брат его бывшего ласкает такие чувствительные точки, заставляя забываться и утопать в океане, по имени "Чон Чонгук".       Альфа тянется за поцелуем; ресницы омеги чуть подрагивают, а на своих губах он ощущает неожиданное тепло. Мягкое и нежное, практически невесомое, оно разлетается по телу приятными сладкими импульсами. На щеках играет лёгкий румянец. Сегодня — не действие течки, сегодня совсем другое.       — Я никогда не шутил. — Тэхен пытается посмотреть в лицо альфы, но не может, ведь смущение всегда берет вверх. — Не шутил, когда говорил, что заберу тебя. Не шутил, что люблю тебя. Ты, драгоценный бриллиант, что умудрились потерять. Ты, звезда в ночном небе. Ты моё вечное солнце, Тэ.        — Не смущай меня ещё сильнее! — Чон аккуратно убирает руки омеги от лица, что тот отчаянно пытается скрыть. — Не надо смущать меня и говорить те слова, что говорил твой брат. Но в чем итог? Он изменил мне с моим же лучшим другом. — Взгляд Кима меняется, но тело продолжает отвечать так, будто перед ним самый лучший альфа на свете. Хотя это факт, нежели предположение. Чонгук не хочет приносить ту же боль, что и Хосок Тэ. Какой из него партнёр, если он будет заставлять своего возлюбленного страдать?       Он, быстро наклонившись, прижимает несопротивляющееся тело омеги к себе и целует его в губы. Тот секунду сомневается, но тут же доверчиво приоткрывает рот. Тэхен сдавленно выдыхает, когда чувствует на своей коже ладони, но поцелуй продолжает, не смея завершить это безумие.       Вскоре поцелуи становятся более жадными, а душащее их обоих желание — сильнее. Сознание будто застилает густой туман, и Тэхен больше не может сдерживать стонов, чувствуя на своей шее требовательные губы Чонгука.       Альфа ласкает и дразнит, но не задерживается долго на одном месте, и, чуть покусывая нежную кожу, двигается дальше, к ключицам, оставляя на выпирающих косточках несколько тут же наливающихся кровью засосов.       Хочется действовать грубее и резче, как это делал Чонгук раньше. Хочется как можно скорее доставить удовольствие себе и старшему. Целовать, и целовать так, чтобы ни один участок кожи не остался не замеченным. Но не станет. Он не все его бывшие партнёры — он Ким Тэхен, Его бриллиант.       Ким выгибается и прижимает голову альфы ещё ближе к себе, когда тот вылизывает и до боли прикусывает его набухшие и поалевшие соски. Приятная сладость разносится по телу, заставляя омегу откровенно застонать. Снова в голову лезут сравнения. Хосок не делал так; не любил прелюдии, если только в самом начале отношений.       В очередной раз, давая себе мысленный пинок за не те мысли, омега расслабляется и буквально плавится в руках младшего. А руки Тэхена закрывают глаза тыльной ладонью к Чону, желая скрыть свое смущение.       — Ты просто восхитительный, — перехватывает его ладонь и подносит её к губам, нежно целуя. Его взгляд полон желания, и Тэхен пропускает момент, когда вторая рука альфы уже оказывается у его члена. — И такой мокрый. Тебе нравится?       Ощущая обхватившие его уже истекающий смазкой член пальцы, Ким хнычет и, сбивчиво кивая в ответ, вновь тянется к припухшим губам Чона, забывая про своё недавнее смущение, толкаясь бёдрами вперёд. Выходит смазано и мокро, но от этого не менее дурманяще — язык и руки альфы творят с ним поистине волшебные вещи, и единственное, чего Киму сейчас хочется — чтобы это длилось вечно. Чонгук, не переставая сосать его губы и играть с языком, к счастью, эту мысль разделял.       Член альфы был полностью в возбуждённом состоянии, из-за чего во рту почти мгновенно скапливается слюна. Задний проход возмущённо пульсирует, и, чувствуя вытекающую оттуда смазку, омега не рискует проверять свою выдержку и отводит взгляд. Головка члена упирается прямо в припухшее отверстие, и, чувствуя приятное давление, омега с тихим вздохом подаётся назад. Он обиженно хнычет, когда ничего не выходит, и смотрит на довольно улыбающегося Чона, который всё это время удерживал его за бёдра.        —Я...Я боюсь.       — Тэ, мы, конечно, можем остановиться, но что тебе это даст? Мы только вчера занимались этим. Если же ты хочешь сказать, что не хочешь меня, то я не буду настаивать. — Он отстраняется, пытаясь встать с кровати. — Я не хочу делать тебе больно. Ни физически, ни морально. Не хочу, чтобы тебе было плохо.       —Нет! Я хочу. Просто...Я впервые делаю Это с кем-то, кроме Хосока. Если не считать вчерашнюю течку.       Чонгук смотрит прямо в глаза омеги, пока пальцы играючи проходят по ложбинке меж ягодиц и, собрав достаточно смазки, надавливают дырочку. Два пальца входят внутрь до неприличия легко, и, наконец-то ощущая столь желанную заполненность, омега, откидывая голову на подушки, громко стонет. Слёзы застилают его глаза, а бёдра конвульсивно дёргаются, желая ещё больше усилить столь приятные ощущения. О чем он и просит.       Вскоре в растянутом проходе уже свободно скользят четыре пальца, и желание поскорее кончить буквально распирает омегу изнутри. Не в силах сопротивляться, он тянется к своему члену. Хватает лишь нескольких движений и особо сильного удара по разбухшей простате. Ким оглушенно замирает, а Чон чуть посмеивается и, проведя языком по залитому спермой животу, целует его. Собственный вкус отдаётся во рту странной, но всё ещё возбуждающей горечью. Надо признаться, не менее возбуждающе, чем его растрёпанный и всё ещё неудовлетворённый альфа.        — Ты самый лучший. Знал? — Севший голос отдаёт игривыми нотками, а его рука настойчиво оглаживает вновь возбуждённый член омеги.       Омега уже хочет ответить, когда Чон легонько чмокает его в губы и отстраняется. Тэхен провожает альфу удивлённым взглядом и приподнимается на локтях.       — Не волнуйся. Никуда не ухожу. Просто меры предосторожности.       —Ты не хочешь детей? — Омега чуть расстраивается, но виду пытается не подавать.       —Тэ, я хочу детей. Но не тогда, когда ты ещё не разобрался во всей этой ситуации. Поверь мне, ты ещё пожалеешь что завел эту тему. — Альфа хитро улыбнулся, чмокая омегу в губы. Чонгук аккуратно входит, не отрывая поцелуй. Снова наступает то самое наслаждение, которое называют седьмым небом. Ким больше не стесняется, пытаясь насаживаться сильнее. Он царапает спину младшего, утыкается носом в шею, кусает чужие губы.       Младший двигается быстро, пытаясь как можно быстрее предоставить удовольствие не только себе, но и омеге.       События вчерашнего вечера повторяются: снова те стоны, что стали громче каких-либо других звуков. Тэхен плавится и наслаждается, принимая всего Чонгука, подставляясь и насаживаясь ещё сильней.       —Люблю. Тебя       —Гук. Пожалуйста...       И Чонгук выполняет просьбу, бурно изливаясь в презерватив.       —Ты же станешь моим?       —Несомненно. ***       Тэхен просыпается в объятиях, наверное, впервые за несколько месяцев. Он наконец-то ощущает себя...нужным?       Еле как откинув конечности младшего от себя, омега направляется в сторону ванной комнаты, желая принять душ. Сегодня ему нужно сходить на работу. Ничего такого; просто сходить в компанию и взять новый проект на дом.       Сама компания давно находится в состоянии: "Мы начали ремонт, но закончим через десять лет". Поэтому приходится брать работу на дом, чтобы не стать безработным. Все же платят прилично. Чонгук проснулся от шума воды в соседней комнате. Улыбка не сходила с его лица, а сознание подкидывало картинки вчерашнего вечера. Они теперь вместе. Нет его брата, мешающий Их идиллии. Нет сомнений или ещё чего-то, что помешает Их семье.       Мыслей о Хосоке больше нет, и не нужны они ему. Он счастлив с тем, кто считал его всем. И если спросить, что лучше: любить или быть любимым, — Ким с лёгкостью скажет, что лучшее чувство — это осознание того, что тебя любят также, как и ты. Просто за твое существование и твою улыбку. Просто за то, что ты есть.