Преодоление Всего

Блеск лезвия. Кровь выходит на поверхность. Меня зовут Татьяна Бригахова. Мне 24 года, у меня короткие каштановые волосы, круглое лицо, стройное телосложение и сине-зеленые глаза, и к этому моменту я уже несколько лет тайно причиняла себе вред. Так продолжалось до тех пор, пока случайно не вошел Сергей Лазарев. Я сначала его не заметила, была слишком сосредоточена на том, чтобы порезаться. Сергей — мой парень, на данный момент мы вместе уже три года. Честно говоря, я не должна была удивляться, когда он узнал об этом, поскольку слышала, как он вошел через парадную дверь в нашу квартиру. Мы жили вместе в небольшой двухкомнатной квартире. Увидев меня, он побежал ко мне. "Таня, ты в порядке?" обеспокоенно спросил он. Я положила нож. "Все будет хорошо, Сережа," ответила я. "Надо сейчас перевязать эти порезы, а потом серьезно поговорить," сказал Сергей. Я позволила ему промыть мои порезы и перевязать руки. "Почему ты мне не сказала?" спросил он, задав, казалось бы, миллион вопросов. "Мне нужно было научиться справляться с этим самому. Я не хочу полагаться на поддержку других. Я боялась, что ты уйдешь." Именно так я хотел ответить. Вместо этого я просто ответил: "Я действительно не знаю." На самом деле мне не нужна была помощь, не сейчас. Я знала, что если я скажу это Сергею, он захочет, чтобы я обратилась за помощью, даже если ему придется меня к этому принудить. Выражение его лица подсказало мне, что он знает, что я не совсем правдив. "Сережа, давай обсудим это в другой раз," сказала я, надеясь выйти из ситуации. Но я знала, что теперь, когда он знал о членовредительстве, я не была в безопасности. Мы не поднимали эту тему снова до следующего утра. После завтрака, состоящего из яиц, тостов и бекона, заговорил Сергей. "Я записал тебя на прием к психиатру." Черт возьми, была единственной мыслью, которая пришла мне в голову после этого. Я не была готова к поддержке психического здоровья. Я не была готова отказаться от членовредительства после стольких лет порезов и шрамов. Теперь я волновалась и боялась будущего. Он видел обеспокоенное выражение моего лица. "Не волнуйся, я пойду с тобой." Меня это немного успокоило. По крайней мере, я бы не была одна. Вечером того же дня меня начали посещать мысли о самоубийстве. Я думала, что если я умру, мне, по крайней мере, не придется иметь дело с психиатром. Хоть Сергей и сказал, что приедет, я все равно идти не хотела. Мне не придется прекращать резать себя. У меня была пара идей. Прыгаю с балкона. Утопление в ванне. Повешиваюсь в шкафу. Я сделала все возможное, чтобы Сергей не узнал о моих планах. Я не хотела, чтобы меня останавливали. Я не хотела, чтобы меня отговаривали от этого. На следующее утро, сразу после того, как мой парень ушел на работу, я приготовилась к попытке. Я сделала импровизированную петлю из одного из его ремней в шкафу в нашей спальне и привязала ремень к стержню внутри. Едва я сунула голову в петлю, как услышала шаги за входной дверью. Это был Сергей. Я начала сходить с ума. "Я просто вернулся на минутку, забыл кое-что, что мне нужно для работы," крикнул он. Никакого ответа. "Таня? Где ты?" Он ходил по квартире и нашел меня, собиравшегося повеситься, в шкафу спальни. Он был в шоке. Сергей этого не ожидал. "Пожалуйста, не делай этого, Таня! Ты мне нужен," он умолял меня не делать этого. "Сережа, я так не могу. Я боюсь того, что будет дальше. Сначала психиатр, а потом что? Отправить в психиатрическую больницу? Я этого не хочу!" "Я обещаю вам, что этого не произойдет. Нет, если они не знают о том, что только что произошло. Пожалуйста, Таня, выйди оттуда, и мы сможем поговорить," пытался Сергей уговорить меня прекратить попытку. Я решила выйти и поговорить с ним. Он помог освободить меня от петли. "Теперь я знаю, почему ты так боишься психиатра и другой поддержки," прокомментировал он. "Как я уже сказал, пока они не узнают, что произошло сегодня, ты не окажешься в психиатрической больнице." "Я люблю тебя, Серёжа," сказала я, когда мы обнялись. На следующий день был прием у психиатра. "Приятно познакомиться, я доктор Козолев," представился психиатр. "Татьяна Бригахова, а это мой партнер Сергей Лазарев," познакомила я нас с ним. "Давайте начнем, Татьяна." Я села в удобное мягкое кресло напротив него, Сергей сидел в зале ожидания снаружи. В его кабинете были семейные фотографии, а стены были выкрашены в такой же зеленый цвет, как трава. Доктор Козолев начал с того, что задал несколько простых вопросов, в основном для того, чтобы собрать необходимую информацию обо мне. "Как складывалась жизнь в детстве?" Я ответила, что она ничем не отличается от большинства детей и что в детстве я в основном была счастлива. Так было до моего подросткового возраста. Затем дела по большей части пошли под откос, начиная примерно с 15 лет. Надо мной все издевались, у меня не было друзей, а моя бывшая девушка рассталась со мной через два года после того, как все началось. В то время я находилась в глубокой депрессии и нахожусь до сих пор все эти годы. Я начала причинять себе вред вскоре после того, как мне исполнилось 17 лет, в октябре 2016 года. Я продолжала причинять себе вред в течение многих лет после этого, до мая 2019 года. Затем я прекратила наносить себе вред на два с половиной года. В декабре 2022 года я снова начала резать себя и не остановился, продолжая делать это по сей день. "Как я могу вам помочь?" спросил меня доктор Козолев. "Мне не очень-то нужна помощь, я не готова прекратить резать себя прямо сейчас," вот что я хотела ему сказать. Вместо этого я сказала: "Я действительно не знаю, что вы можете сделать." В конце концов он прописал мне антидепрессанты и диагностировал депрессию и возможное расстройство пищевого поведения. Я вышла и обняла Сергея. "Ты был прав," сказала я, "меня не поместили в психбольницу, и он не пытался подтолкнуть меня к чему-то, к чему я не была готова." Когда мы вернулись в квартиру, он сказал мне "В следующий раз, когда ты почувствуешь, что снова хочешь порезаться, приходи поговорить со мной. Вместе мы сможем пережить всё." Впервые за много лет я ему поверил. Мысли о самоубийстве и членовредительстве все еще присутствовали, но я чувствовала себя комфортно, полагая, что он мне поможет. Теперь мы могли бы пройти через все.