его судьба.

судьба хаджиме и тору была связана с самого их рождения. жизнь еще с самого детства сталкивала их в разных ситуациях, поэтому мальчики еще будучи детьми смогли подружиться. еще будучи детьми они были достаточно близки, что уж там говорить о периоде, когда они стали старше. как и у всех друзей, которые дружат с самого детства, у них было несколько моментов, когда мальчики могли чмокнуть друг друга в губы, пока их мамы не видят. после чего это действие сопровождалось смущением у двоих, но им это нравилось. сейчас парни учатся уже в старшей школе, играю в одной волейбольной команде, но все так же постоянно рядом друг с другом, макки иногда пропускает шуточки о том, что этим двоим уже давно пора уединиться и наконец-то начать встречаться. если ойкава принимал шутки друга со смехом, то иваизуми воспринимал их отнюдь не как шутки. парень еще на первом году обучения в старшей школе понял, что влюблен в своего лучшего друга, который постоянно был окружен вниманием девушек. когда у ойкавы появилась девушка, хаджиме был очень расстроен этим фактом, но старался не выдавать это, а как можно естественнее порадоваться за своего друга. как раз на первом году обучения лучшие друзья познакомились с ханамаки и матсукавой. их четверка быстро подружилась, потому что каждый дополнял друг друга, но было у троих из них кое-что общее — это подшучивание над ойкавой. иссей с хиро делали это конечно чаще, чем иваизуми. иногда бывало, что эти двое умудрялись очень жестко подшутить над тору, в такие моменты хаджиме всегда защищал лучшего друга и ругал двух других, за слишком неприятные шутки. ойкава не мог долго обижаться на них, да и когда иваизуми ругает парней, ему становится немного их жаль, поэтому такие ситуации быстро заминаются самим ойкавой. — у меня стоит вопрос, — начинает иссей, но его перебивает ханамаки. — и не только вопрос, — тот ухмыляется и переводит взгляд на хаджиме, с которым рядом стоит тору, — завидуете, что у матсукавы на меня всегда стоит? — боже, избавь меня от твоих пошлых шуток, хиро, — делает недовольное лицо иваизуми — переживаю просто, как бы он не трахнул тебя прям на поле, — закатывает глаза ойкава и проходит в кабинет. — ты за себя лучше переживай, а то иваизуми не железный ведь, — хиро с ухмылкой смотрит на хаджиме и замечает как чужое лицо меняется на немного смущенное. — а? — к счастью для иваизуми ойкава зашел в кабинет раньше, чем ханамаки сказал это. ойкаву в очередной раз окружили несколько девушек, которые были его фанатками, из-за чего друзьям пришлось пойти без него столовую, но тот по обещал быстро догнать, когда разберётся, что нужно девушкам. — блять, хиро, ты нахуя вообще сказал то, что сказал, — недовольно смотрит на него иваизуми. — а ты чего злишься так? думаешь он услышал то, что я сказал? — ойкава не настолько глухой, напомню тебе, он просто иногда пропускает мимо ушей то, что ему не хочется задерживать в голове. — да не услышал он ничего, не переживай, он ведь уже был в кабинете, а я не так громко и сказал, — отмахивается хиро и сует руки в карманы школьной формы. ойкава стоит в окружении нескольких девушек, которые активно задают ему вопросы разного рода, но в его голове совершенно другое. в голове застряли словами ханамаки, которые тот сказал, когда тору зашел в кабинет. неужели иваизуми правда так смотрит на него. «быть не может» думает ойкава и списывает это на очередную глупую шутку хиро, но в каждой шутке есть всегда доля правды. в этом удостоверился ойкава во время дружеского матча, когда аободжосай согласились сыграть с карасуно. почти все время игры он обращал время на хаджиме, подсекал каким взглядом тот на него смотрит. после чего внимательно смотрел за старшим, когда они были в раздевалке команды. невольно сам ойкава загляделся на мышцы аса аободжосай, а понял, что пялиться только, когда иссей положил руку ему на плечо. — ты чего залип, ойкава? — не, не, ничего, сейчас переоденусь и пойдем на протяжении месяца тору подмечал все, что делает хаджиме и параллельно раздумывал над своими чувствами к асу. в голове было много сомнений, что его чувства лишь привязанность и ничего больше, потому что они с детства вместе и он просто привык к иваизуме рядом. понадобилось время чтобы в этом разобраться, но ойкава понял, что хаджиме для него точно больше, чем просто лучший друг. за этот месяц он удостоверился, что и хаджиме он не безразличен, поэтому ответ на чувства точно будет положительный, осталось только собраться, чтобы признаться в чувствах. в течении недели тору раздумывал над тем, как сделать это и пытался создать что-то романтичное, чтобы сделать этот день каким-то особенным, но в итоге признание прошло не так, как хотел капитан аободжосай. после тренировки оба парня остались чтобы убрать все мячи и привести поле в порядок, потому что сегодня была их очередь. хаджиме достал швабры для мытья пола, пока ойкава собирал мячи в корзину и убирал его в инвентарную. у ойкавы была гениальная идея, которую он сразу же воплотил в реальность. — ива-чан, знаешь что, а ты мне очень нравишься, я даже тебя люблю, как парня в смысле, понимаешь? — кричит из инвентарной парень и быстро прикрывает дверь, оставляя хаджиме в немом шоке. — это что за паршивое признание, дуракава? в глаза сказать не хочешь? — ас быстрым шагом подходит к двери и дергается ручку, но дверь не открывается, — тору, открой дверь. — как ты меня назвал…в любом случае, сначала скажи свой ответ и потом я может быть выйду, — кричит оттуда младший чтобы хаджиме услышал. — я скажу только, когда ты выйдешь оттуда. — ива-чан, ты так жесток, — ойкава быстро сдается и немного открывает дверь, выглядывая оттуда в этот момент хаджиме целует ойкаву прямо в губы. хотя поцелуем это назвать было тяжело, потому что это было просто касание губ. через пару мгновений ас отстранился и открыл дверь полностью, пока тот был в замешательстве. он взял тору за руку и потянул к себе, обнимая и ближе прижимая к себе младшего. — придуркава, кто так вообще в чувствах признается, ничего лучше не придумал? — ты радуйся, что я признался, а то ты неизвестно когда это сделал бы сам, раз уж несколько лет молчишь. — ты откуда знаешь.блять, этот ханамаки, я ему язык оторву — не ругай его! он рассказал, потому что я попросил.и разрешил прогулять одну тренировку с иссеем — ты придурок, ойкава? — ива-чан, прекращай меня оскорблять, мое влюбленное сердце не выдержит твоей жестокости — а мое столько выдержало, что не тебе мне тут рассказывать — это значит, что мы встречаемся? — ты будешь моим парнем, ойкава тору? — конечно буду, мой ива-чан парни стояли у инвентарной и обнимались, прижимаясь друг к другу как можно ближе, у каждого на лице была счастливая улыбка, а чувства грели сердце, заставляя кипеть кровь, которая через сердце качается.