9
23 мая 2024 г. в 00:48
К счастью для всех собравшихся, в теле Андрея жила типичная русская бабушка, поэтому еды он набрал столько, что хватило бы на арктическую экспедицию. Сергей поломался немного, прежде чем согласиться на лапшу в стаканчике. Август безо всякого кокетства лопал бутерброды с колбасой один за другим, Андрей еле успевал куски нарезать. Ника довольствовалась пакетом семечек — Август слушал треск шелухи и шорох пакетика на ветру.
— В гороно совсем плохо с зарплатами? — спросил Андрей, когда колбаса закончилась.
— Людочка до этого на диете сидела, — со скорбной миной сказал Сергей.
— Сорвалась, — прочавкал Август.
Про диету Сергей не то чтобы солгал. В камере Августа кормили хлипкими кашами без соли или сахара, подостывшими склизкими бульонами и нарезкой из помидоров и огурцов. Изредка его баловали половиной апельсина — вторую отдавали Сергею.
— Кстати, а что у меня там девочки едят и пьют, — спохватился Андрей и поспешил на облаву. Дверь он оставил открытой, так что Сергей остался в образе.
— Очень перспективные девочки, — сказал он.
— Так какие боевые искусства-то? — шёпотом спросил Август, поленившись менять голос.
— Каких только нет! Бокс, каратэ, самбо, борьба, дзюдо, тхэквондо… Мы едем на третий Всероссийский студенческий женский чемпионат боевых искусств.
— Женский?..
— Андрей говорит, как второго спонсора найдут — будут и парней принимать.
— Без участия мужчин всем плевать.
— Не будь так категорична, — поправил очки Сергей. — С каждым годом зрителей и участниц всё больше.
— Удивлюсь, если когда-нибудь распродадут хоть одну трибуну. Наверняка это схема отмыва бабла.
— Злая ты, Людка.
Будто в подтверждение его слов, за стенкой раздался громкий осуждающий вой.
— А какой приз? — спросила Ника. — Может, мне тоже поучаствовать?
— Соревнования по прыжкам в окно отменили, ты не слышала? — посмотрел наверх Август.
— Я умею драться. Правда, не знаю, в каком стиле. Так что там с призом?
— Сто тысяч рублей за первое место, — неохотно ответил Сергей. Он до этого существование Ники старался игнорировать, даром что она сидела напротив и сверху.
— Пф, копейки.
В коридоре что-то звякнуло, и в купе вернулся Андрей с тремя бутылками в объятьях.
— Я вам дам, «пивасик», — пробурчал он, расставив бутылки на столе. — У них соревнование послезавтра, какой к чёрту пивасик.
— Зачем тогда сюда принёс? — не удержался Август. У него тонкий голос получался хуже, и он старался держаться в хриплом диапазоне.
— А куда ещё?
— Соревнование послезавтра. Отдайте конкуренткам.
Андрей смотрел-смотрел на Августа, а потом наконец усмехнулся:
— Понял, шутка.
— Только если ты не хочешь победить.
Последовавший смех Сергея успокоил Андрея. Сковырнув крышку с бутылки об край стола, он плюхнулся рядом с Августом.
— Тёплое, — поморщился Андрей. — Задавайте свои вопросы.
— Какие вопросы? — удивился Сергей.
— Вы ж с проверкой.
— Ах, проверка. Нас волнуют условия проведения соревнований. Поступили жалобы от родителей. Лично на тебя, Андрюша, жалоб не поступало.
— Это что-то новое.
— Воистину, люди ропщут на всех, кто пытается взять дело в свои руки. Что бы ни делал, ты делаешь неправильно. Если ты знаешь, как правильно, почему сам не сделаешь?
— Да, да! — оживился Андрей. — Сами тренируйте, раз такие умные!
— Ты что, тогда придётся проводить время со своими детьми, а не бросать их в дет… детских учреждениях. — Август пнул Сергея под столом, но того уже несло. — Не хотите сами заниматься детьми? Отдайте их мне, о, я ими займусь, я займу каждую свободную минуту их жизни, я всё решу за вас, они у меня по струнке ходить будут! — Увлёкшись, он стиснул пальцы в кулак, который поднял перед собой. — Никакого алкоголя, никакого разврата, никакого особого отношения ни к кому, одинаковые занятия, одинаковая одежда, на завтрак, обед и ужин только гранит знаний, всё как вы хотите! Так вы же первые завопите!
— Да!
Заразившись энтузиазмом речи, Андрей взмахнул бутылкой — и окатил зелёное платье остатками пива. Это, наконец-то, спустило Сергея с небес экстаза диктатора на трибуне обратно в купе старого вагона, который мчал его не в светлое унифицированное будущее, а на никому не нужные соревнования в Астрахани.
— Блин, — Андрей потянулся за салфетками, дёрнулся было сам стереть пятно, но, едва коснувшись груди Сергея, опомнился. — Извиняюсь, не хотел.
— Мне это платье всё равно никогда не нравилось, — ответил Сергей, глядя на Августа. — Пойдём, постоишь на стрёме.
Зачем же он так бёдрами вилял, они даже не на каблуках ходили. Сергей, конечно, ещё в театральной студии предлагал на них встать, но сам же чуть ногу не подвернул после трёх шагов.
Как только они заперлись в туалете, Сергей открыл форточку и выкинул смартфон.
— У меня хорошая новость и плохая, — сказал он, захлопнув форточку.
— Это сейчас была какая? — показал на окно Август.
— Время ворона прошло, — вполголоса затараторил Сергей, — полиция ударила по лаборатории, по всем вороновским заведениям и повязала патриарха с наследничками. Они под домашним арестом.
— Это новость не хорошая, а… лучшая!
Не думать о том, что лужа какого происхождения напитала ячейки резиновой решётки на полу, сосредоточиться на позитиве.
— Погоди праздновать. Их люди по-прежнему нас ищут. Они не знают, где мы.
— Звучит шикарно.
— Теперь плохая новость. Мы остались без связи и денег.
— Дай угадаю, в какой момент, — посмотрел на форточку Август.
— Хотя они понятия не имеют, где мы, они откуда-то узнали, что мы покинули Москву. И они даже знают, когда именно.
— Как это?
— Я тоже не понял. Единственная моя версия — на нас… как же тебе это объяснить… очень слабые маячки. Такие, которые не передают точные координаты, но шлют сигнал, если выходят за выбранную зону.
— Почему нормальные не поставить?
— Даже школьник их с нужным оборудованием обнаружит, что там с оборудованием — правильным приложением. Я, естественно, проверил нас на обычные. А эти максимально незаметные, потому что сигнал передают раз в сто лет. Я подумал: так, одежду и обувь мы сменили, значит, маячки не в ней. «Стержень» их поджарит. Остаются два варианта.
— Первый — телефон, — кивнул Август.
— Очевидно. Хотя они не должны были о нём знать, я его прятал как раз на такой случай, он зареган на другое имя, я нигде его номер не засветил, никогда к нему со своим основным смартфоном не подходил. Но видимо… Свартжель очень основательно подошла к слежке за мной.
— Хорошо, а второй вариант?
— Единственный предмет, который у нас с заключения остался прежний.
— Зубные пломбы?
— Какие пломбы? Мы что, по-твоему, с ЦРУ дело имеем? Снимай трусы.
— Так и знал, что до этого дойдёт.
— Август, я знаю, тебе трудно поверить, но не все люди в мире хотят с тобой переспать.
— То есть если бы я предложил, ты бы отказался.
— Судя по тому, что я слышал, тебе нечего мне предложить.
— Отказался бы или нет?
— Тему не переводи. И ухмылку эту дурацкую с лица сотри. Август, из тюремного облачения остались только трусы. Мы должны от них избавиться.
— Нет.
— Ты только представь, какая будет божественная вентиляция.
— А ты ещё и ноги перед Андреем раскидывать собрался? У тебя платье выше колена.
— Положим что-нибудь на колени.
— Нет.
— Иначе они нас выследят.
Август почесал щёку, и это напомнило ему:
— Давай сначала купим новые. Заодно купим бритвы.
— А давай. Только деньги заберём сначала. Я дёргаю за стоп-кран, ты бежишь искать мой смартфон.
— У тебя что, совсем налички нет?
— Я похож на неандертальца? — Видя, что аргумент не впечатлил, Сергей признался: — Нал весь ушёл на костюмы, парики, косметику и молчание о том, кто их забрал.
Где ещё им в вагоне, полном женщин, взять запаску?..
— Тогда у Андрея сопрём, — решил Август.
— Уверен? Мне кажется, у него какое-то трепетное отношение к трусам.
— Если это реально так, то у него их много, и потери двух пар он не заметит. Выманишь его, я стащу. Наши на следующей станции выкинем.
— Вечно я делаю за тебя самую сложную часть работы.
— Похихикаешь для него, не надорвёшься. И пятно отмыть не забудь.
Сергей собирался вытащить в коридор заодно и Нику, но она спала, отвернувшись лицом к стене. Так тоже сойдёт, негласно решили они. Андрей, вяло посопротивлявшись, отправился показывать Сергею, как правильно наливать кипяток («Так вы ж уже заливали лапшу» — «И чуть не облилась, мне нужна твёрдая мужская хватка»). Рука Августа на мгновение замерла на крышке уже вытащенного из-под полки чемодана. Как он ухитрился докатиться с наследника оружейной империи до вора трусов? Ах да, он же связался с Сергеем. Так, футболки, методички, две аптечки, залежи носков — ага, вот и трусы. Взявшись за них, Август почувствовал движение за спиной. Он обернулся и увидел, что сидевшая со скрещенными ногами Ника внимательно за ним наблюдала, положив подбородок в ложе из ладоней.
— Что смотришь? Мне для дела.
— Я ж ничего не говорю.
— Спи давай, — убрал чемодан на место Август.
— Тебя поэтому ищут? Залез в чьё-то грязное бельё?
— Надеюсь, оно у Андрея чистое, — сказал Август, запихнув трусы в сумочку.
— Ты слишком много нервничаешь.
— Я тебя прикрыл, что тебе ещё надо?
— Поначалу трудно, да. Но потом привыкаешь, — потянулась Ника. — Чем раньше ты расслабишься и научишься получать удовольствие, тем лучше.
— Ты о чём?
— О жизни в бегах.
— Я не собираюсь жить в бегах.
— А это не тебе решать.
— Что бы я без тебя делала, Андрюша, ты мой спаситель!
Сергей зашёл с двумя стаканами в железных подстаканниках, в каждом из которых лежало по чайному пакетику. Андрей внёс ещё два:
— Ну просто на будущее, сначала стакан ставишь, потом уже наливаешь.
— Я такая глупая. Андрюша нас всех угощает чаем, кстати!
— Ценник конский.
— Тем ценнее твой подарок.
Интересно, как Сергей ухитрился экспромтом выклянчить четыре халявных стакана чая, когда собирался всего лишь выслушать лекцию по мужественному повороту краника.
— Я пью с сахаром, — нагло заявила Ника.
— Варенье подойдёт? — спросил Андрей. Август бы на его месте сказал «Ты сначала за чай заплати». С другой стороны, грех не сесть на шею, раз её подставили.
— Да, с вареньем ещё лучше!
Она спрыгнула в проход, так мягко, что даже стаканы на столе не вздрогнули, и почти обнажённым бедром отбуксировала Августа к стенке.
— Людмила у нас загнана в угол, — весело сказала Ника, потянувшись за банкой варенья. Намекала? Август переглянулся с Сергеем, и тот сощурился. Ему ремарка тоже не понравилась. Или это он опять давал понять, что ему в принципе Ника не нравилась.
Нике было мало того, что Август чувствовал её бедро своим, отчаянно отговаривая в мыслях свою руку от перемещения на чужую коленку. Она наклонялась туда-сюда, задевая его то плечом, то пальцами, всякий раз поглядывая на реакцию Августа. Андрей ничего из этого не замечал, заворожённо слушая разглагольствования Сергея о том, что только спартанское воспитание молодёжи спасёт эту страну. Когда они только начали жить вместе, Сергей и Августу пытался на уши присесть со своей политической платформой, но наблюдая стабильную апатию на лице электората, забросил попытки агитации.
— Вам в политику надо, Жанна Романовна, — подытожил тираду Андрей.
— Я пробираюсь потихоньку, — проговорил Сергей, игриво толкнув своим плечом плечо Андрея. — Но для реальной власти, конечно, нужны деньги.
— Без них никуда, да.
— А давайте пофантазируем, — предложила Ника. — Кто бы на что потратил огромную кучу денег?
— Избирательная кампания, — сказал Сергей, сдувая пар с чая, — подкуп олигархов, организация опричнины.
— Выплатил бы ипотеку, — мечтательно произнёс Андрей.
— Это крохи, — отмахнулся Сергей. — Смелее надо мечтать.
— Да мне вроде больше ничего не надо.
— Ску-ка. Людочка?
— Платья? — отозвался Август, чтобы от него отвязались. Другой женственный вариант ему в голову не пришёл.
— Вы оба очень скучные.
— Ну а ты? — спросил Андрей у Ники.
— Огроменный особняк в оазисе посреди пустыни, с ловушками, сокровищницами и катакомбами.
— А… лечение матери?
— Это само собой, — с придыханием произнесла Ника.
Дилетант, мысленно припечатал её Август, обмахиваясь веером. Собственную легенду дольше трёх секунд в голове не держала. Плохо в этом было то, что Андрей хотя и выглядел балбесом, но происходившее и услышанное запоминал. Сергею бы поменьше трепаться в его присутствии.
— Не понимаю, как можно хотеть жить в пустыне, — сказал Андрей.
— Я устала от людей.
— А они от тебя? — приторно улыбаясь, спросил Сергей.
— И они от меня.
Помимо своей воли Август ею заинтересовался. Дело было не в спёртых побрякушках, за ней волочилось прошлое помрачнее. От кого она убегала?
В тамбуре путём трёх молниеносных раундов в «камень, ножницы, бумага» они избрали Сергея на роль того, кто пойдёт выкидывать обе пары трусов во время остановки. Не врасти Андрей задом в полку, отлучись он хоть на пару минут, можно было бы попробовать уломать Нику — Август с удовольствием выступил бы наблюдателем на этом экзамене по красноречию для Сергея. Однако и нынешний вариант его устраивал.
Август стоял в коридоре, смакуя открывавшийся ему вид на сонную платформу. Сергей опасался сразу выкинуть две тряпки, сначала прошёлся перед вагоном, посматривая по сторонам. Но кроме него желающих провести три минуты не пойми где не нашлось, и трусы перекочевали-таки из сумочки в урну. Морщился ещё, доставая их кончиками пальцев. Страдалец забыл, что это его идея была изначально.
Веселясь с его вытирания пальцев о платье, Август глянул на приближавшуюся к урне тень. И отвернулся. Этого парня он не знал, но знал этот взгляд, и уж точно знал, кто с наибольшей вероятностью таскал на поясе брелок с перьями. Маячки действительно прятались в трусах. И даже если сейчас Сергея этот парень упустит, они посмотрят по камерам, увидят, в какой он маскировке, и перехватят обоих на одной из следующих станций.
— Людмила, вам плохо? — спросила его крепенькая девица в майке и трусах.
— Ты в каком виде ходишь! — прошипел Август.
— Все свои, — пожала плечами она.
Осторожно посмотрев через плечо, Август увидел, что Сергей болтал с оперённым мордоворотом. Ему крышка.
— У вас там все так выглядят? Ну-ка.
Август протопал за ней в купе, где царила кутерьма из накачанных голых рук и ног: набившиеся битком девушки слушали с колонки рэп, смеялись, толкались, обнимались, таскали хлебцы из пачки, передавали стаканы с минералкой.
— Устроили тут бордель! — возмутился Август, закрыв за собой дверь. Девушки развеселились ещё сильнее. — Что, штаны дома забыли?
— Жарко, — подняла стакан девушка с косами. — А кроме Андрея Ивановича мужиков нет и не будет.
— Ну а если Андрей Иванович зайдёт?
— Пусть стучится!
— Или тоже в трусах ходит! — предложили с верхней полки, вызвав взрыв смеха пополам с «фуууу».
Ничего-то они всерьёз не воспринимали. Поезд тронулся с места, выбив Августа из равновесия и повалив его на стоявшую рядом блондинку. Она успела его подхватить, а он — подумать о том, запахивался ли на такой груди до конца халат для каратэ.
— В общем, сейчас я вас всех прощаю. Но если это продолжится, я... напишу жалобу.
— Да вы ж не из гороно, — грянуло страшное откровение за его спиной.
— Конечно, из гор оно.
— А скажите что-нибудь на гороношном.
О нет, Гороно оказалось не организацией, а республикой. Если ты притворяешься человеком оттуда, это как белому человеку намазать лицо коричневой краской? Нет, девушки не возмущались, значит, не так страшно.
— Я по заказу ничего не говорю, — упёр кулаки в бока Август.
— Садитесь! — Каким-то логистическим чудом девушки высвободили для него место на нижней полке, да так, что сидящих не убивалось. — Расскажите, кто вы Андрею Иванычу.
— Мне надо…
Его за платье утянули вниз, и в конце концов, кто он такой, чтобы сопротивляться vox populi. В мужском купе вонь от пота не разогнал бы даже прохладный вечерний ветер из открытого окна, а девушки пахли совсем иначе, с пряными нотками. Августа зажали между собой две девушки, и он бы хотел знать, как выглядели их лица, но не мог оторвать взгляда от контуров груди под майками и загорелых ног, сплетавшихся с такими же красивыми ногами, которые уходили к полке напротив.
— Людмила, вам плохо? — повторился прежний вопрос.
— Мне… нормально, — пожал плечами Август, чувствуя, как губы растянулись в улыбке.
Человек с платформы убил его, и он попал в рай, где вокруг него суетились полуодетые девушки, ласковые-преласковые, погладили лоб, отпаивали водой, начали стаскивать с него одежду, чтобы…
Очнувшись, Август схватил блондинку за запястье.
— Вам надо платье расстегнуть, вы задыхаетесь!
— Не надо меня расстёгивать! — пропищал Август, быстро застёгивая пуговицы. — Я дышу!
В школе он переживал, что у него не росли толком волосы на груди, а сейчас порадовался. Девушки ещё поохали-поахали над его здоровьем, предлагали вызвать врача, не понимая, что до тех пор пока они не перестанут тереться об Людмилу и мельтешить перед ней, Людмиле, закинувшей ногу на ногу, не полегчает.
— Ой! Ай!
Соседки Августа подпрыгнули от удара током. Про эту дрянь он совсем забыл!
— Мне надо идти. — Ему помогли подняться стоявшие девушки. Он всё бы отдал за то, чтобы эти руки сделали ему массаж. — Всем спасибо за… Спасибо.
Его пошатывало в коридоре, как пьяного. Хотелось плюнуть на всё, выкинуть парик в форточку и нырнуть обратно в купе. Ток в теле забегал требовательнее, болезненнее. Август затряс рукой:
— Давай, разряжайся.
Однако и эти взмахи, и прыжки на одной ноге по коридору для сотрясания другой привели только к тому, что к боли добавились усталость и чувство унижения. Почему ток не выходил? Август же успокоился, он приказывал току исчезнуть!
— Людочка, у тебя камень в туфлю закатился?
Август замер, стоя на правой ноге и так и оставив задранной левую. Труп Сергея не увезли в багажнике? Он что, выглядывал из купе живой?
— У меня… перенапряжение.
— Иду-иду.
Развернувшись, Август увидел, что, на контрасте с весёлым тоном ранее, Сергей стоял с поджатыми губами.
— Электричество, — выдавил Август.
— Так сбрось его, — вполголоса ответил Сергей.
— Я пытаюсь! — затряс рукой в воздухе Август.
— И успокойся.
— Сам попробуй успокоиться, когда у тебя грёбанный трансформатор в спине гудит!
Август выставил перед собой палец, и рыжие волосы, которым не повезло оказаться на его траектории, взметнулись факелом. Подняв глаза ко лбу, Сергей сказал:
— Я два часа укладывался.
— Скажи, как от этого избавиться!
Взмах рукой — и в стену с треском влетели искры. А внутри сновавших по сосудам уколов меньше не стало.
— Давай подумаем, — поднёс палец к подбородку Сергей. — Что ты сделал в прошлый раз?
— Ты не знаешь, как эта штука работает?! Это твоя разработка!
— Вообще-то ты тоже «Стержень» разрабатывал.
— Я не орал, что я гений!
— Правильно, потому что ты им не являешься. Вспоминай, что ты сделал? Когда Варя вошла?
— Что я сделал… — запустил пальцы в волосы Август. — Да ничего, оттолкнул её, потом шибанул, ничего особенного.
— Хммм… да, толчок может сработать… Толкай, — выпятил фальшивую грудь Сергей.
— Сдурел, у тебя сердце остановится.
— Моё сердце закрывает поролон, диэлектрик. Толкай, так же, как толкал Варю.
— Уверен? — растёр ладони Август, призывая электроток сосредоточиться в них целиком и полностью.
— Нет.
— Разряд!
Сергей с открытым ртом и круглыми глазами отлетел от удара ладонями шага на три и плюхнулся на задницу. Августа электрическая вонь согнула пополам, выдернув из него воздух. Его чуть не вырвало. Но по крайней мере, мышцы больше не обволакивала болезненная щекотка.
Шум привлёк внимание пассажирок, двери поотъезжали, пропуская любопытствовавшие головы в коридор. Глянув за спину Августа, Сергей завопил:
— Ах ты сучка!
Он с разбега накинулся на Августа, попытавшись вцепиться ему в шею. Блуждавший в пространстве Август пнул по зелёному, он держался за плечи дёргавшегося Сергея, чтобы не упасть.
Долго сюр не продлился. Вылетевший Андрей оттащил Сергея, тот пару раз взбрыкнул и угомонился, пообещав вести себя прилично. Август прислонился боком и виском к стене, тяжело дыша. Страшно хотелось жрать.
— Всем спать! — приказал Андрей зевакам.
— Девять вечера!
— Кто не будет спать через пять минут, завтра будет всем готовить завтрак!
Головы как ветром сдуло, пошла суета с поисками своих купе и полок. Прощай, сладкий рай. Тебя распустили, прежде чем тобой успели воспользоваться…
— Вы что устроили? — сипло спросил Андрей, затащив и Сергея, и Августа в купе.
— У нас б-бывает, — похлопал ресницами Сергей. Они оба ухитрились сохранить очки целыми и невредимыми.
— Ссоры ладно, драться-то зачем?
— Людочка п-по-другому не понимает.
— Я серьёзно. Что вы не поделили?
Август предоставил объяснения Сергею, упав на свою полку. Женская ладонь тут же заняла свой пост у него на лбу.
— Да не «что», а «кого», Андрюша.
Надоело. Август накренился и уронил голову на колени Ники. Она деликатно поправила съехавший парик. Хорошая девочка.
— Из-за мужика, что ли? — удивился Андрей.
— Конечно. А ты к-как хотел. Единственный свободный мужчина в радиусе… вагона. И чтобы за тебя не дрались. Так нельзя, эволюция против.
— Спасибо, но я женат.
— А! Представляешь, Людочка, нам нечего делить!
Людочка на радостях провалилась в сон.