Дагон не обидится

- Покажи еще раз, - Пор протянул руки, словно хотел и не смел коснуться изящных, светящихся-белых, как жемчуг, пальцев, сжавших борт его старой лодки. - А ты точно не упадешь? А то в прошлый раз было так неловко, - зеленоглазому красавцу за бортом вода почему-то была только по пояс. Это здесь-то, в открытом море, когда берег едва различим вдали! - Да нет же! - Пор отчаянно замотал головой. - Это всё было в первый раз, с непривычки, и вообще... Реник, ну пожалуйста! Обещаю, я не упаду. И не потеряю сознание. И даже говорить не разучусь, ну, Реник! В зеленых глазах мелькнуло легкое недоверие. Особенно насчет последнего утверждения. В прошлый раз Пор как-то очень уж резко растерял человеческие слова, и попытавшись заговорить, издавал звуки, на которые способны разве что дельфины. Только вот дельфины выражаются куда более связно и понятно, чем ошарашенный Пор. Конечно, сейчас дар речи уже вернулся, но услышать от Пора снова такие странные выражения совсем не хотелось. - Реник, - Пор всё-таки накрыл ладонью его пальцы, - пожалуйста! Реник вздрогнул. И без того бледные щеки стали почти синими. - О... Ну хорошо, хорошо, я покажу. Только держись крепче, не хочу тебя перевернуть. Прр нехотя перебрался на середину лодки, крепко ухватившись руками за борта. Реник подался чуть назад, прогнул спину, запрокинул голову, позволяя морскому ветру заблудиться в густых темных прядях. Море заволновалось, старая лодка заплясала, как в шторм, но Пор не обратил на это внимания, завороженно глядя, как медленно приподнимается из воды гладкий, темный, влажно сверкающий китовый хвост. Продолжением которого - а вернее, началом - был мускулистый человеческий торс, в изобилии искрящийся дрожащими жемчужинами брызг. Пор следил взглядом за движением хвоста и глаза его, казалось, были готовы вылезти из орбит. Не от ужаса - от восторга. - О-о-о... - выдохнул он. Реник тут же обернулся к нему, явно встревоженный. - Тебе плохо? - Ну что ты, мне хорошо, - отозвался Пор с улыбкой. - Я просто любуюсь тобой. Ты самое прекрасное создание во всех морях, Реник. Синева на лице Реника стала отчетливее. Это могло бы и испугать, не знай Пор, что этот оттенок означает смущение у обитателей глубин. Таких, как Реник. Что поделать, морские жители и люди - не одной крови. В самом прямом смысле. - О, Пор, ну что ты говоришь? - Реник неловко улыбнулся. - Ты же не видел по-настоящему красивых глубоководных! Вот Дагон, например, он уж точно первый красавец на все моря! - Реник понизил голос. - Я имею в виду Дагона-младшего, его отец, конечно, могучее божество, и всё такое, но всё-таки уже сильно в годах, а вот он... - Я верю, что сын Дагона сказочно красив, - перебил его Пор. - Но если бы я его увидел, не думаю, что он показался бы мне красивее тебя. Реник ощутил, как отчаянно забилось сердце. Пор говорит совершенно серьезно, и глаза его горят, как те далекие небесные жемчужины, на которые Реник иногда поднимался посмотреть по ночам. Этот взгляд, этот голос, это тепло, которое охватывает до кончика хвоста, стоит Пору коснуться его пальцев... Пор улыбается ему, каждый день оставляет берег, где ему, двуногому сухопутному жителю, гораздо уютнее и безопаснее, и приплывает сюда, чтобы видеть его. И совсем не испугался, поняв, что Реник - не человек, что у него нет двух человеческих подпорок, а вместо них - роскошный китовый хвост. Пор видит хвост - и всё равно называет Реника красивым. А ведь прежде Реника так не называл никто. Особенно Дагон-младший, за которым Реник еще недавно готов был следовать рыбой-прилипалой, исполнить любой приказ, любую прихоть, ради взгляда или слова. Нет, Дагон смотрел на него. Но не так, как Пор. Не улыбался, как Пор. И уж тем более, не называл его красивым. Конечно, говорил себе Реник, глупо этого ждать. Дагон сам красив до умопомрачения, кто может с ним сравниться? А он, китохвостый, наверное, просто некрасив. Недостоин Дагона. Реник долгое время думал именно так, даже когда узнал, что Дагон тайком от отца сбегает на сушу ради встреч с каким-то двуногим... как же он его назвал... Писателем? Этот Писатель был для Дагона красивее всех на море и на суше, а Реник... Реник был не нужен. Никому. Пока на морских волнах не закачалась старая лодка с еще одним человеком. Без сетей и гарпунов, но с каким-то особым огнем в глазах. И улыбкой, на которую просто нельзя было не улыбнуться в ответ. Реник улыбнулся. И вот теперь он улыбался снова, приближаясь к лодке - осторожно, чтобы не сильно раскачивать. - Тебе правда нравится? - Это невероятно, Реник, - Пор сжал его руки, не дожидаясь, пока они возьмутся за борт. - И видишь, я тоже держу слово. Не падаю, не бледнею, и говорить не разучился! - Почему? - Реник чуть сощурился, наслаждаясь теплом человеческих рук. - Потому что я вижу тебя всего. Такого, как ты есть. Больше нет секретов и... Я счастлив, понимаешь? - Понимаю, - Реник наклонил голову, в зеленых глазах блеснула хитринка. - Но тогда и ты покажи мне еще раз... - Что показать? - Реник слегка наклонил голову набок, этот жест заставил Реника засмеяться, забыв о смущении. - То, что показывал вчера. До того, как увидел хвост. Конечно, Реник волновался. Согласится ли Пор показать ему это теперь? Он смутно догадывался - люди показывают такое только людям, а не странным для них созданиям с хвостами вместо ног. Но Пор снова улыбнулся, блестя глазами. - О, ну конечно. Сколько захочешь. Он потянулся к Ренику, едва не перегибаясь через борт лодки. И Реник не сдержал стона, чувствуя уже не тепло, а жар, охвативший его до кончика хвоста, когда губы Пора коснулись его губ. Это было невероятно. Сладко. Горячо. Словно тысячи звездных жемчужин осыпали его, обжигая собой. И сейчас, в это мгновение Реник ощущал себя могущественнее самого Дагона. Он мог бы поднять ужасную бурю, или поменять местами море и сушу, или смыть волной солнце с неба... Мог, но не сделал. Не сделал лишь потому, что куда приятнее ему сейчас было касаться губ человека, сидящего в старой лодке. И нисколько не сожалеть о том, что младшему Дагону, наверное, также хорошо сейчас с его Писателем. Потому что Ренику рядом с Пором, было, кажется, даже чуточку лучше. И Реник знал - Дагон не обидится.