Только не домой

      Вова молчал.       Визгливый, противный голос бил по ушам, но он настолько привык к нему, что даже не поморщился. Противный запах изо рта бабушки заставил Приколова отвернуть голову, пытаясь отстраниться. Он наткнулся взглядом на окно, осматривая ветви деревьев, что были видны с первого этажа.       Хотелось уйти. Не слушать пьяные бредни и оскорбления, откровенно тупые претензии.       Было бы смешно. То, как его упорно обвиняют во всех грехах, костерят в своих бедах. Хотя со скольки лет он уже начал уходить из дома? Когда он начал останавливаться у друзей? Когда стало настолько неважно, что друзья перешли в знакомых, близких, кентов? Лишь бы не дышать этим запахом палëной водки по всей квартире, какой-то странной гнилью, причину которой он так и не нашел, и ночь напролет не слушать эти самые визги и грохот.       Было бы смешно, не живи он в этом.       Как давно когда-то любимая бабушка превратилась в это? Наверное, в классе втором. Когда поведение спокойного мальчика превратилось в то, что стало. Попытки привлечь внимание, отвлечься, натворить дел, только чтобы бабушка как раньше обсудила с ним все спокойно и они бы пили чай. Получать по жопе было неприятно.       Он слышит как что-то течет и снова смотрит на женщину, наблюдая неприятную картину. Дрожащие в треморе руки, держащие бутылку пива, разлили на ночнушку и пол алкоголь, а этой плевать. Промочила горло и готовиться к дальнейшему пиздежу. Жидкость течет по её подбородку, отчего Володя брезгливо дёргает уголком губ, снова рассматривая идущий за окном снег.       Ему уже тоже все равно.       Но он в который раз приходит, хотя бы раз в месяц, только чтобы принести пару банок консервов и круп, да проверить, чтобы родственники не загнулись.       Он не хотел.       Оправдывал себя, что это только из-за того, что в его комнате остались вещи. Что абсолютно всегда оставаться у друзей не получится: хранить ту же одежду где-то надо.       И снова тратит свой последний бюджет с подработок, только чтобы выслушать про себя новый поток дерьма.       Убеждает себя, что просто не хочет быть обязанным.       Но лгать самому себе Вова не любил. Хоть и делал это периодически.       И все же. Сейчас его руки пусты.       В этот раз он ничего не принес. "Спасение утопающих - дело рук самих утопающих". И Приколов больше не хотел спасать. Заебался.       Было мерзко. Он с самого начала не слушал эти блеяния из гнилого, буквально, рта, но стоило лишь посмотреть в глаза бабушки, становилось понятно, что она еще не закончила.       Как у неё только зубы ещё не выпали?       Хотелось, наверное, сказать, что он больше не появится на этом пороге, по крайней мере по собственному желанию,что последнюю встречу он запомнит именно так: ор, мерзкий запах и почти ненависть в карих глазах женщины. Я хотел поговорить с тобой, но кажется я был немой.       — Неблагодарный! - видя, что внук на неё снова обратил внимание, женщина, казалось, открыла второе дыхание и начала распаляться с новой силой.       "Наверное", - размышляет парень "Но и вы здесь неблагодарные мрази".       Он хотел бы рассказать, но не станет. Каков в этом смысл? Снова получить по лицу от деда? Бабушка не рискнет: знает, что внук выгоден хоть немного. Мужчине же плевать. Вова и молчал только потому, что его слова бы переврали и все комментарии и шутки не поняли, на блюдечке преподнеся всю эту смесь в конечном итоге деду. Знает, проходили.       Смотрит вновь на снегопад и видит, как в окно прилетает стеклянная бутылка, безжалостно разбивая его.       — Ты чё, б.. - Приколов почти смеётся, когда теперь ясно понял. Бабушка поняла. Смотрит нервно на руку его, пустую, без всего, но напрямую претензию не выставит, потому что гордая. Хотя, откуда взяться гордости в таких самовольный условиях? Никто не заставлял спиваться и годами жить в такой кишащим тараканами пизде. Квартира, на самом деле, была ещё неплохой. Советская, крепкая. Была.       Понимает, что просто так он бы едва ли не пришёл, пытается найти причину и, кажется, додумалась.       — Боже, как я только могла вырастить такое отродье! Прости, Господи.. - бормочет, срываясь на всхлипывания. Вова не верит этому фарсу. Знает, что женщина давит на жалость. Сколько раз такого было просто напросто не сосчитать. Только помнит ли она, или всё, что намекает на то, что был внук вообще дома - это продукты?       Он не знает. Но не то, чтобы это его волнует. Ему тоже стало плевать. Просто времени, чтобы забить на это, потребовалось больше. Всего пару лет.       "Сама всё проебала", - думает, но молчит. Уже не для того, чтобы не получить по лицу, а по привычке. Смысл кричать глухим, что они глухие? Говорить алкашам, что это всё неправильно? Они сами все прекрасно знают. Даже раньше, проходя на кухню, он слышал, как она пьяная плакалась на плечо мужу, что не хочет так жить. Что у нее растущий ребенок и ему необходима нормальная жизнь. Ничего не изменилось.       Слышится скрип полов из соседней комнаты, и парень на автомате делает шаг назад, понимая, что на звук разбитого стекла проснулся дед. Наверное, сам давно не спит, но тоже не хотел выслушивать в сотый раз одни и те же монологи супруги.       Бабушка размазывает слезы и сопли по лицу, когда мужчина заходит в коридор, демонстративно жалко всхлипывает. Думает, наверное, что жалко.       Но все, что чувствует Приколов, это отвращение.       Дедушка подходит не сразу, сперва рассматривает картину, а затем как-то обречённо ступает к бабушке и обнимает, гладит по спине и волосам. На удивление, на самого Вову не смотрит.       Может трезвый? Просто после бодуна?       — Ты только посмотри на него! Уже от нас нос воротит! - кричит женщина, от чего даже муж скривился. — Совсем отбился от рук, как из дома ушел! А ты, старый пень! Вечно на своей работе!       Видя, что женщина предсказуемо перешла на деда, у которого реакции побольше вызовет, Володя удаляется. Почти незаметно проходит к себе в комнату, под взглядом мужчины, и закрывает тихо дверь, щёлкая замком, оставляя ключ внутри. Застывает на пороге почти пустой комнаты. Все, что здесь осталось - немного вещей в шкафу, плакаты, которые просто напросто ему были не нужны, да и повешены тут были давно, и мебель, с толстым слоем пыли на поверхности.       Вова уже давно не убирался, так как не видел смысла, и сейчас даже жалеет, потому что дышать тут невозможно.       Открывает окно нараспашку и выглядывает, рассматривая хлопья, падающие на землю, образовавшие небольшой слой снега. Значит, надо действительно забирать теплые вещи. Единственное, что здесь осталось из важного.       В голове было пусто, спокойно. Скоро это все закончится. Пускай желудок и скручивало от ожидания.       Сколько раз он давал себе обещания? Точно ли в этот его сдержит? Вова неуверен, но хочет надеяться. Что ещё остаётся?       Я вроде бы сделал шаг вперёд, но одновременно три назад. Сказал бы теперь я абсолютно другой, но прошлое всё ещё тянет за собой.       В кармане вибрирует, и парень достает телефон, смотря на пришедшее, почти долгожданное сообщение.       "Я подъезжаю".       Мафа.       Знакомы они относительно недавно, где-то год, случайно пересеклись на какой-то тусовке и неожиданно начали общаться, что было редкостью для таких мероприятий. Туда приходят чтобы забыться, познакомиться на один раз, а затем даже не здороваться при встрече, делая вид, что незнакомы.       Наверное, с Влада всё и началось. Возможность обсудить с кем-то проблемы, после нескольких лет молчания.       У Вовы было всего несколько друзей, но много знакомых. И он не заметил, как Калюка вошёл в число первых, как открылся ему и Приколов почему-то в ответ начал рассказывать о себе.       Это было чем-то новым. Вова не был человеком, что жаловался на проблемы, даже близкие ему люди редко знали что-то чересчур личное. Не хотел нагружать или понимал, что лишний раз открываться чревато?       Но с Владом почему-то такого не было. Нет, Вова ни разу не упоминал о родственниках или сходил с темы, но Калюка сам узнал о происходящем, когда после очередного психа, Приколов не удержал язык за зубами рядом с дедом, а затем закономерно получил по морде. Именно Мафаня забрал его в тот день, так как денег на такси не было, маршрутки и автобусы не ходили, а в холод морозиться на улице он устал. Это было как раз прошлой зимой. На расспросы, кто и как, Вова сначала не реагировал, а затем неожиданно даже для себя начал рассказывать.       С Калюкой было спокойно. Почти всегда весело, юмор у них был похожий тем, что они с лёгкостью подхватывали шутки друг друга и разгоняли. Они даже образовали свою небольшую компанию, куда вошли в основном знакомые и друзья Мафани, а затем подтянулось пару человек со стороны Приколова.       И даже сейчас, он попросил именно Влада подъехать сюда. Частично, потому что Мафаня был в курсе его планов. Частично, потому что именно Калюка был единственный, кого он бы сейчас нормально перенёс.       Ответив коротким "сейчас выйду", парень начал собираться. Снял с плеча рюкзак и подошёл к небольшому, старому шкафу, со скрипом открывая его и рассматривая небольшой гардероб. Зимнюю, теплую куртку, он накинул сверху, а свитеры и толстовки с начёсом аккуратно сложил, чтобы много места не занимало. Носки, пара оставшихся футболок, все влезло внутрь рюкзака, хоть и пришлось повозиться, чтобы закрыть молнию.       Последнее, что Вова сделал, это немного приоткрыл дверь. Может, квартира немного, но проветриться, до тех пор, пока родственники не заметят, что по полу дует сквозняк? Впрочем, они могут даже не понять, холодно от отключенного отопления или от открытого окна.       Ключ остался на кровати, когда Приколов начал вылезать из окна. Первый этаж был удобен именно этим. Не приходилось вновь проходить по казавшемуся таким длинным коридору под пристальными, помутневшими от алкоголя, взглядами родственников.       Искать машину Влада долго не пришлось. Приколов даже не успел замёрзнуть, когда увидел знакомые номера, а затем уже лицо Калюки на водительском месте.       Садясь на соседнее сиденье спереди, Володя наконец-то расслабляется. Пожимает руку Влада на автомате, и замечает, что собственная дрожит.       Все кончилось.       Да, может будут проблемы позже. Да, когда нибудь они все равно встретятся. Плевать.       Но для себя Вова все решил. Никаких вторых шансов.       — Пожалуйста, давай уедем отсюда поскорей. - почти шепчет, откидываясь на спинку сиденья. Хотелось больше никогда не видеть этот район. Ностальгия здесь была, мягко говоря, херовой.       — Домой? - Калюка заводит машину, протирая зеркала от успевшего упасть на стекла снега. Не расспрашивает, и это греет лучше теплого салона машины.       — Только не домой. Остальные же у тебя? - спрашивает скорее для галочки, через силу выдавливая лёгкую усмешку.       Влад приехал с посиделок, которые были у него на квартире. Вова был в курсе, так как в последнее время жил как раз у Калюки, который почти насильно заставил хотя бы временно переехать к нему, когда узнал образ жизни Приколова: перекантовываться у любого второго, кто не будет расспрашивать о набитом вещами рюкзаке, которым он даже не пользуется. После какого-то общего знакомого, который распизделся, и начал ебать мозг уже самому Вове.       — Да.       Значит, как минимум половина компании сейчас либо пьяная, либо страдают хернёй и захотят доебаться или просто пообщаться. В любом случае, видеть никого не хотелось.       — Лиза спрашивала. Я сказал, что тебя заберу и приеду. Типа, если ты не приедешь вообще, то получишь пизды. - брюнет хмыкает, а у Вовы на лице расплывается улыбка.       Бебрина была одна из немногих, кто догадывался, хотя они не говорили об этом. Все таки всех деталей не спрячешь, и девушка действительно волновалась за друга, как раз в такие моменты, когда он стабильно пропадает, а затем приходит помятый и без настроения. Не сразу, конечно, но один раз Приколов оговорился и Лиза сложила два и два.       — Они тебе там хату не разнесут?       — Лиза и следит. Если что, Диса ей поможет. - тогда за сохранность жилья можно быть немного спокойными. — Там, кстати, на заднем пиво осталось, хочешь возьми.       Вова не верит в то, что осталось просто так, потому что их то компания его вряд-ли забудет, но благодарно кивает, рукой подцепляя пакет и перекладывая его на переднее сидение. Кладет к себе на колени, смотря внутрь и разглядывая несколько бутылок эссы. Сейчас и такое сойдёт. Берет с кокосом, а остальное убирает себе под ноги, открывая бутылку.       Влад читает его, Приколов знает. Непривычно молча заводит машину и выезжает из двора на проезжую часть, а затем и из района.       Тишина не давила, предоставляла время подумать, когда он делает глоток, невольно морщась от алкоголя, а затем быстро привыкая. Он в принципе не часто пьет, и, несмотря на бабку с дедом, отвращения к этой теме у него не было. Потому что знает, что в мире есть достаточно людей, которые даже если и напьются, ведут себя не как конченные алкаши. Знаком с кучей ребят, которые наоборот, лезут обниматься и едва ли не целоваться, хотя именно они его едва ли знают. Не то, что дома.       Дом.       Съёмная квартира Влада стала роднее собственной. Там можно было действительно расслабиться, вести себя естественно. Было прибрано, пусть двое парней периодически наводили пиздец, а не порядок. И все же. Там его ждут, Влад периодически спрашивает, когда он приедет, потому что вторых ключей нет, а Калюка ложится спать по настроению. Да и иногда брюнета самого дома нету. И все же. Всегда есть небольшой комфортный кипишь. А что есть у родственников? Только пиздец.       Ведь меня там не ждут и я там больше не родной. Все что у меня там есть - это неприятный разговор. — Этот вечер я запомню навсегда. Хоть я уже забыл число календаря.       — Вот и хорошо, Вов. Главное, что все закончилось, так ведь? Как родственники? - внезапно спрашивает Влад, и Приколов кивает, прежде чем безразлично пожимает плечами.       — Живые вроде. Прикинь, дед, кажется, трезвый был. Молчал и, кажись, специально перенял внимание бабушки на себя. Она вообще окно разбила.       — Чего?       Приколов рассматривает профиль Влада, а затем прыскает со смеху, понимая, что только сейчас можно посмеяться с этого. Потому что больше такого не будет.       — Бутылкой. Взяла бутылку и хуякнула в окно, типа я на него смотрел и она захотела внимание привлечь.       — Пустую хотя бы?       — Вроде нет. Будет без пива сидеть, что поделать. Может у деда спиздит, хуй её знает. Я ещё пару вещей теплых взял на зиму.       — Ну, ебать, удачи им как раз зимой, ебанашка. Тебе не жарко? - Влад тоже ухмыляется, но когда подмечает, то Вова действительно чувствует, что тепло машины неприятно контрастирует с пуховиком, поэтому стягивает его с плеч, оставаясь в худи.       — Чë без меня уже произошло?       — Прикинь, Тоха взял и наебнул стол, прям перед тем, как я уехал, ебать там ору было...       Калюка рассказывает, а Вова слушает. Делает монотонные глотки, окончательно успокоившийся, даже разморëнный. Поддакивает в основном, и отпускает краткие комментарии, но именно это ему и нужно.       И линия времени разбилась на множество звёзд.       Они просто катаются по ночным улицам Питера. Вова в какой-то момент все же пристёгивается, чтобы не давать лишнего повода к ним приебаться.       Бутылка сменяется второй и парень чувствует приятное отсутствие лишних мыслей. Все же начинает смеяться в какой-то момент. И видит, как Калюка этому радуется. То ли сам заебался водить, то ли просто волнуется. Одно другому не мешает.       Как Мафаня узнал Вову, так и Приколов уже выучил Влада.       Небо усыпано звёздами и парень ненадолго залипает.       — Смотри как звезд дохуя. - замечает, и ненадолго образовывается тишина, от которой почти клонит в сон. И все же он смотрит, разглядывает яркие и не очень точки.       Этот вечер я запомню навсегда, ведь я решил домой не ехать тогда.       В носу подозрительно защипало. Быстро проморгавшись, но, кажется, сделав лишь хуже, Вова морщится. Понимает, что это реакция организма на нервы, и все равно не хочет ронять слезы именно по этому поводу. Старается не моргать, даже когда точки перед глазами размываются.       Я снова напился. Я снова расплакался. Зачем мне так жить? Скажи, зачем мне так жить?       Шмыгает носом и тут же жалеет об этом.       — Вов, ты чего? - Влад обеспокоенно поворачивает голову, Приколов это скорее чувствует, чем видит.       — Да хуйня... - голос немного осип, и парень хмурится, безотчетно протирает глаза, мимоходом поправляя челку, зачесывая привычным, успокаивающим движением.       — Ты хотя бы не на голодный желудок пьешь? - спрашивает и от вопроса скручивает желудок.       Вова вспоминает, что да. Не ел с самого утра, так как кусок в горло не лез из-за рассуждений, как все пройдет.       Прошло предсказуемо. Даже слишком. Зря лишний раз нервировал себя.       — Давай на заправку заедем, может бутер какой купим?       — Да нет, не надо. - от мысли, что наверняка покрасневшее лицо Влад увидит при свете неприятно крутило в груди. Приколов в принципе не любил, когда плачет, тем более, если при ком-то.       — Давай, тут все равно недалеко. Дома все равно ничего пожрать не найдем, когда приедем. - Влад уже не спрашивает, меняет маршрут и Вова понимает, что они действительно едут на заправку.       — Можем в круглосуточный заехать. У меня с собой деньги есть. - понимая, что слова Калюки чистая правда, парень уже невольно прикидывает, что стоит купить, снова шмыгая носом, но уже на автомате.       — Можно. Тогда по какому нибудь хот-догу и в магаз? - найдя компромисс, Вова кивает. — Нам, получается, надо купить, что?       — Хер знает. На месте уже посмотрим. Главное, чтобы остальные ничего не сожрали, чтоб второй раз не ехать. Вы хоть чипсов взяли?       — Да там от чипсов хер чё осталось. Возьмём им пачки две и похуй.       Уже позже, сидя на лавочке, держа в руках горячую булку с сосиской и чаем, уже успевший протрезветь, Вова сам, уже в подробностях, рассказывал. Как все началось. То, что после смерти родителей, бабушка ещё держалась пару тройку лет, но когда начались проблемы с работой и деньгами, не удержалась и спилась, так же, как и дед. Только мужчина еще до этого держался только на воспитательных беседах, а точнее мозгоебстве жены. А потом, когда та начала сама злоупотреблять, окончательно отпустил себя. Рассказывал, как они подружились на этом с Червём, который находился в похожей ситуации в какой-то момент.       А Влад слушал. Не осуждал все те глупые действия, которые делал Приколов, пытаясь как-то прервать этот круг. Всю ту хуйню, которую делал назло, возможно усугубляя ситуацию, а может и нет, может она изначально была предрешена. Просто прижимал друга одной рукой к своему боку, уже сам рассматривая звёздное небо, понимая, что Приколов теперь уж точно не сможет отмазаться от их совместного жительства. Не то, чтобы Вова этого сильно хотел.       Потерян в космосе странных событий, Ты дышать научи меня в нем.       Володя чувствовал себя легче. Словно говорил о чем-то далёком, наболевшем спустя года. Понимал, что встреться они с Калюкой позже, то вряд-ли он вообще это кому-то доверил.       Чувствовал тепло ладони Влада у себя на плече, его тела.       И действительно был благодарен, что они встретились тогда, за дешёвой выпивкой.       А снег прекратил идти.