они встретились осенью, но их лучшее время — весна.

      Теплое майское утро радует всех, особенно, когда весь день обещают ясную погоду — окружающие в предвкушении летних дней, они ощущают, что вот-вот, и наступит долгожданный сезон, когда можно одеваться свободно и открыто, гулять и днем, и вечером, не боясь не взять с собой теплую кофту, чтобы укрыться — нет необходимости. Конечно, солнце расслабляет всех, но не скромного парнишку Хосока, который постоянно ходит в закрытой одежде. Дискомфорт от собственного тела заставляет чувствовать боль, Хосоку тошно смотреть на себя в зеркале после душа, а уж надеть футболку — выше его сил, раз уж он себя не может спокойно рассматривать, то как это будут делать остальные?       Наверное, с таким же отвращением, как и он смотрит на себя. Нет, он в чудесной форме из-за занятий волейболом — его любимым видом спорта, ведь в игре он по-настоящему свободен, он не задумывается о себе, не зацикливается на внешности, да еще и бонусом служит то, что на самой первой тренировке он познакомился с человеком, который до сих пор является его лучшим другом. Мин Юнги — потрясающий друг, да и просто человек, с которым Хосок чувствует себя «таким», ведь от Юнги никогда не слышалось ни капли осуждения, он — та самая мягкая подушка для объятий по ночам. Не то, чтобы они часто проявляли тактильность, но даже просто нахождения рядом достаточно, чтобы понять, что ты приятен, а тебе приятно в ответ. — Эй, Хоба, — ранним утром это слышать в разы прекраснее, ведь когда с утра Юнги рядом, это значит, что весь день пройдёт отлично, — ну и жара сегодня, правда? Ты чего все еще в толстовке? Снимай! — Утром все еще холодно, Юнги-я, знаешь ли… — Ну, смотри, чтобы в унике снял с себя это, а то вспотеешь еще, потом окно в аудитории кто-нибудь откроет, и все, простудишься. — Да, заболеть под конец учебного года, да ещё и перед сессией, не очень приятно. Но, а вдруг, если я всё-таки приболею, будешь приходить ко мне домой и наливать мне чай? — они идут всегда близко друг к другу, не оставляя ни миллиметра, но в глаза друг другу ни разу не смотрели. — Знаешь, я не очень хорошо забочусь о других людях, но ради тебя готов. Для тебя я готов наливать чай, даже супы варить и белье твое стирать. — Мин Юнги, да ты же прекрасный вариант для женитьбы! — Уверен, что для женитьбы? Лан, забей, ха-ха, сядем вместе на английском? — Домашку не сделал? — Не сделал…       Хосок поможет, и с английским, и с чем-нибудь еще, он вообще, честно говоря, на все готов, чтобы помочь Юнги, от мелочей до мировых поступков, они ведь лучшие друзья, а друзья всегда должны держаться вместе. Дружба для Хосока понятие близкое с любовью, иногда Чон даже думает, что не разграничивает эти понятия: и там, и там ты готов быть всегда рядом с близким человеком, помогать ему, поддерживать, смеяться и плакать, только, конечно, любовь — что-то более интимное, это иногда такое, что ты не готов рассказать или показать остальным, даже другу, а вот второй половинке — хочешь показать себя полностью, с головы до пят, снаружи и внутри. Учеба выматывает всегда, например, зимой тебе не хочется учиться из-за того, что темно, холодно или вообще, скоро новогодние праздники, осенью — мрачно и сыро, ты сам как завялый коричневый лист у мокрой дороги, а весной постоянно душно, солнце в глаза светит постоянно. Отговорки находятся в любое время, но все же, теплая весна для Чона — сущий ад, ведь он не может спокойно показать себя остальным.       Еще в школьные годы начался тяжелый период в жизни парня и не проходит до сих пор: в возрасте 13 лет у него начали появляться дурные мысли о себе, панические атаки и тревожность, упадок сил, нехватка витаминов, отсутствие жить и двигаться дальше, но он все равно старается ради своей мамы не падать духом, пытается изменить свое видение этого мира, свои мысли по поводу жизни, он отчаянно ищет смысл жизни, кажется, находит. — Ну, и чего ты все еще не снял эту кофту дурацкую? — Юнги пихает друга в плечо. — Ничего она не дурацкая, на ней милые котики, вот, смотри, этот похож на тебя! — и указывает на черного кота с белым пятнышком на лице. — А этот — на тебя! — Это потому, что я с рыжими волосами? — Нет, он просто тут самый милый. — Нет! Самый милый тот, что с пятнышком, которого я показал. — Хоба, котики — это, конечно, супер мило, но тебе ведь очень жарко. — Нет, мне не жарко, с чего ты взял? — У тебя с лица пот рекой льется. — Так, все, тихо, пиши диалог, а то на нас уже учительница пялится. — говорит Чон шепотом.       А Мин все так же без ответа, уже какой раз, уже какой год…Когда они только поступили, была холодна осень, без теплых солнечных лучей, вокруг были только слезы с неба, ливни, из-за которых было даже тяжело добираться до университета на автобусе, Юнги познакомился с Хосоком в первый же день и дальше никогда не отпускал, что-то сильно влекло его к парню, что скрывает свою яркость под серыми и тусклыми кофтами. Юнги совсем не придал тогда этому большое значение, всем было холодно, хотелось всегда чем-то прикрыться, но когда наступила их первая весна, первые каникулы, Мин заметил, он никогда не видел Хосока в футболке, на тренировках он постоянно занимается в лонгсливах, летом ходит в широких и длинных рубашках, это настораживало. За это время Юнги уже придумал кучу теорий, почему Хоба постоянно прикрыт, самая забавная(и он надеется, что правдивая) это то, что Хосок на самом деле покрыт множеством татуировок и дабы не портить репутацию приличного студента, старается прикрыть их, а самой неприятной(и безусловно, Юнги не хочет, чтобы это было так), то, что его друг скрывает последствия увечий. Они очень близки, на самом деле, проводят большинство своего времени вместе, но Хосок постоянно отходит от данной темы, и, кажется, он очень боится.       Время близится к глубокому вечеру, после пар мальчики, как всегда бывает, сидят у Юнги дома, поедают снеки, слушают музыку, а родителям сказали, что тщательно готовятся к зачетам. Родители верят, ведь в комнате Юнги они ведут себя тихо, даже мышей было бы слышно, но не их. Слушать музыку через одни наушники — вот, одна из вещей, которую Хосок считает очень личным, будто признание в любви. Юнги по-настоящему красивый, естественно-черные волосы с шоколадными глазами очень гармонично смотрятся с бледной кожей, Хосок часто замечает, как у Юнги краснеют щеки, когда они слушают их любимую исполнительницу. — У «girl in red» всегда такие песни, будто ты находишься в подростковом сериале и являешься главным героем. — Да, Хоба, только в ее песнях всегда два главных героя. Я никогда еще не спрашивал, какая твоя любимая песня у нее? — «homecoming», она отдает волшебством, будто находишься на балу, вокруг тебя все танцуют, и ты тоже, соответственно, а у тебя? — Без сомнений, «we fell in love in october». — Боже, Юнги, это же такая романтичная песня, почему именно она? — Потому что мы с тобой познакомились осенью. Мир не рухнул, сознание все еще на месте, кажется, смысл жизни только начал приобретать краски, Хосоку не страшно и не тревожно, нет «бабочек», из-за которых чувствуешь себя тошно. Он чувствует только спокойствие, будто он знал, но Хосок не знал, он просто ощущал, что те чувства, которые он испытывает, взаимны. — Тогда я тоже люблю эту песню. Так, это значит любовь? Когда тебе совсем не страшно, не волнительно, ты просто готов. Хосок включает их песню и делает звук громче, чтобы чувства были слышны, даже пока не говоришь, они лежат на узкой кровати лицом друг к другу, Чон кладет ладонь на лицо Юнги и слегла приближается к юноше, так, чтобы прикоснуться носами. — Так, ты, всё-таки, котенок, Хоба. — Мяу? Придя домой, Хосок слегла теряет дар речи, он пищит в комнате, но только так, чтобы мама не слышала — нельзя ее будить и тревожить ночью, человеку вставать утром, кстати, ему тоже, но не до сна, ни ему, ни Юнги. хосёнок :3: хочешь завтра приду к тебе пораньше, вместе пойдем на пары? юнги-я <3: а тебе не далековато будет? хосёнок :3: нет, просто на другом автобусе доеду, я все равно не хочу спать, так что и так, и так рано из дома выйду :) юнги-я <3: о мне тоже не до сна :)) это все твой котячий поцелуй!!! хосёнок :3: нет слова ‘котячий’ юнги-я <3: вообще-то, есть. я это слово придумал! хосёнок: хорошо оки, мы потом, когда станем филологами, занесем это слово в словарь, все будут его использовать вместо ‘кошачий’ юнги-я <3: нет это только мое слово! и твоё теперь тоже.. хосёнок :3: оооххх ну хорошо, ни с кем делиться нашим словом не будем!!!! И хоть Юнги не ответил на вопрос о том, смогут ли они пойти утром вместе на учебу, Хосок знал ответ — да, ведь его мальчик никогда ему не отказывает. — Хоба! Привет, это, получается, завтра уже я должен приехать к тебе утром, — Мин спускается к Хосоку и хватает за руку, — Можно? — Не спрашивай, конечно, тебе все можно. Кстати, завтра не получится. — Почему? — Мин сильно нахмурился. — Потому что завтра — суббота, так одурманен котячим поцелуем, что забыл все дни? — Парень кладет голову на плечо Юнги. — Точно, я правда забыл, но не из-за твоей проделки, честно! Тогда погуляем? — Погуляем, конечно, мы же всегда выходные вместе проводим, что может измениться? — Кстати, мы изменимся? — В каком плане? — Наши отношения изменятся? — Если только в хорошем плане, Юнги-я...Ты это к чему? — Я в тебя правда давно влюблен, но я не знаю, как должны вести себя люди в отношениях… — Милый, просто веди себя, как обычно, я буду любить тебя, а ты — меня, никак меняться не нужно. — Но мы должны узнать друг друга еще лучше, ведь так? Должны открыться, ты понимаешь, о чем я? — Понимаю, да… — Хоба, я ждал и буду ждать столько, сколько нужно, не переживай, но знай, что я всегда готов. — Хорошо.       Проблема Хосока с принятием себя — мелочная с теми проблемами, которые испытывают множество людей по всему миру, Хосок это осознает, но всю жизнь ему было так тяжело глядеть на себя. Вот, уже посреди учебного дня, Чон собирался со всеми мыслями в голове, он сидит прям под палящим весенним солнцем, в коричневом лонгсливе, что уже давно прилип к телу. Через минуту он замечает тень на себе — это точно Юнги, Хосок даже не сомневается, только он всегда хочет прикрыть от солнца, все же Чон поднимает взгляд, да, это человек, с которым хочется пробовать вкус любви каждый день. Юнги не хочет садиться, но Хосок настаивает, чтобы тот присел на бордюр к нему, смотреть снизу вверх не очень удобно, как и наоборот. Тот присаживается вплотную и приглаживает чужие, но, уже ставшие родными, волосы, достает из рюкзака газировку. Попробовав, Чон замечает резкий холод, что проходит по всему телу, а также яркий вкус ягод и предстоящего лета. Хосок ставит напиток на асфальт и кладет свою ладонь к ладони Мина. — Жарко тебе, Хоба? — Невыносимо. С Юнги всегда ощущается доверие и спокойствие, каким бы важным человеком он не был, так тяжело открыться, но как же хочется, ведь главное — надежда, что останется он, последний человек, который идет в жизни с тобой рядом. — Юнги, — Чон смотрит в глаза напротив, которые так и кричат о влюбленности, — Ты — единственный, кто узнает, — взгляд опускается на землю, — Мама не знает, никто не знает, только ты. Дело в том, ты слышал что-нибудь об экскорекционном расстройстве? — Я что-то читал на эту тему, когда хотел побольше узнать о селфхарме. — Да, это разновидность, конечно, это расстройство не такое тяжелое, но мне действительно страшно на себя смотреть. С подросткового возраста, когда у меня были стрессовые ситуации, я постоянно трогал плечи, предплечья, спину, шею. Я чесал, раздражал кожу, я мог даже неосознанно это делать, это почти то же самое, что и кусать ногти и заусеницы, только это немного больнее. В ванной было больно, потому что раны не проходили, а если проходили, появлялись новые, потому что это происходило каждый день, и я скажу больше, я все еще не могу с этим справиться. Эти длинные кофты изначально предназначались, чтобы мне было тяжелее залезать в такие места, сейчас я меньше трогаю предплечья, но моя шея…Это иногда просто невыносимо, я не могу остановиться. Я, наверное, противен? — Хоба, мне так жаль…И как же я этого не замечал? И я еще имею право быть в твоём сердце? Я же должен был помочь тебе сразу, нужно было принять меры. — Поверь, милый, если бы ты сразу хотел это все узнать, это бы только отпугнуло, я решился сказать тебе сейчас, потому что…Мы хотим будущее, проведенное вместе? Ты и я? — Конечно, я очень хочу, я благодарен, что и ты хочешь, спасибо за то, что ты такой смелый, что решил мне рассказать. Но можно мне взглянуть? Не бойся меня. Хосок долго думает и все же поворачивается к Юнги спиной, Мин слегка оттягивает уже мокрую кофту от шеи и видит, действительно, много маленьких рубцов, какие-то совсем еле заметные, какие-то, кажется, новые. Это не выглядит отпугивающее, Юнги не смотрит удивленно, он принимает это за особенность. — Возможно, я скажу кое-что странное, но даже в “не идеально чистой” коже есть своя красота, Хоба — ты весь идеален, твои ранки не делают тебя некрасивым, это вовсе не отвратительно, не противно, это похоже в какой-то степени на созвездие, а ты — самая главная звёздочка, — Юнги нежно гладит по волосам и спине свое чудо, — Я был так глуп, был помешан на своих чувствах, не замечал, что тебе нужно помочь поскорее, прости меня, можно я буду помогать тебе? Я буду держать твои руки каждую свободную секунду, чтобы ты неосознанно не начал трогать шею и плечи, только, пожалуйста, прекрати носить эти кофты, плюй на все взгляды, ты самый красивый для меня, а если тебе уж что-то приспичит поцарапать, пока ты волнуешься — трогай меня! Мне от тебя любые прикосновения будут по нраву! — Юнги-я…Мне было так страшно все это тебе говорить, но твои слова, мне так хорошо, что ты рядом, я готов теперь всегда дарить тебе котячий поцелуй! Только, держи мои руки в свободное время, мне так правда будет легче. — Конечно, Хоба, я тебя никогда не отпущу.