набережная

***

      Февральский вечер. На улице уже стемнело, а температура воздуха начинала опускаться ниже нуля градусов. Это можно было легко понять по незаметно появившемуся розовому румянцу на щеках, покрасневшему носу и лёгкому покалыванию на кончиках ушей. Иногда с губ людей срывались быстрые белые облачка, почти сразу растворявшиеся в воздухе. Это тоже являлось неким индикатором похолодания. Однако надвигающийся мороз не смущал прогуливавшихся Канаде и Мафую. Они шли близко, едва касаясь друг друга замёрзшими указательными пальцами и, по-дурацки улыбаясь, изредка переглядывались. Шли они не торопясь, наслаждаясь каждым моментом этого вечера и компанией друг друга.       Было довольно поздно: наверно, уже почти все успели вернуться с работы, школы и других мест и уютно расположиться под тёплым пледом с чашечкой чая. Вокруг было как-то пусто. Да и кому вообще взбредёт в голову пойти гулять по такому-то холоду?       Однако сейчас как раз таки было самое время. Фонари, стоявшие по левую руку и освещавшие не слишком широкую набережную, выстланную гранитной плиткой, уходили вдаль, скрывались за голыми тоненькими деревьями. Одни только виды пробуждали чувства. И не какие-то определённые чувства и эмоции... Они просто заставляли чувствовать. Ни одна из них не смогла бы описать это правильно. Зато исходили они от самого сердца и слегка согревали в этот морозный день... По правую руку же разливалась широкая тёмная река, раскидывая свои воды то в одну сторону, то в другую. Исходивший от неё шум добавлял какую-то особую изюминку, усиливал атмосферу безмятежности и умиротворения. Где-то вдали и на мосте, пролегавшем через эту реку, доносился шум машин, виднелись далёкие, но не менее яркие огни окон зданий и магазинов, офисов и прочих неважных сейчас сооружений.       А они всё так же держались за руки, улыбались друг другу и слушали хорошую музыку, которая нравилась как Канаде, так и Мафую. Это было их первое за долгое время свидание. Время, когда они могли вместе отдохнуть от суеты и проблем, имевшихся в жизнях обеих. Сейчас всё это было совсем не имело смысла и казалось чем-то очень маленьким и незначительным... Сейчас у Канаде есть Мафую, а у Мафую — Канаде. И казалось, что больше ничего и не надо. В покрасневших от холода ушах у каждой было по наушнику. Музыка, игравшая в ту минуту, была настолько хороша и легка, что им хотелось взяться за руки и закружиться в медленном вальсе, смотря лишь в блестящие и неописуемо красивые глаза противоположной. Вокруг них на тысячи километров простирался целый мир, а они шли по набережной. Может она была и не такой большой как мир, но они об этом не задумывались. Этим вечером так и хотелось улыбаться, держаться за руки и наслаждаться этими холодными видами.