Как разгромволки в Диснейленд поехали.

С тех пор как они вместе, все беды, горести, радости, прошлое, травмы и плохие сны они делят на троих. Как и одну кровать, вещи и прочее. Серёжа им даже колечки с гравировкой подарил "И+О+С". Теперь носят все, не снимая, будто правда в чём-то друг другу клялись юридически. А вот негласно клянутся каждый день. И слово своё держат. Когда ночью от кошмара подскакивает Серёжа, за ним поднимаются и Олег с Игорем, закутывая его в одеяло объятий и поцелуев. Ему снятся красочные сны с кровью, смертями близких и прочих, а над всем этим огромная чёрная птица с жёлтыми глазами. Серому иногда приносят чай, успокоительное, но чаще помогает присутствие близких рядом. Всё что нужно для спокойного сна оставшуюся ночь. Рецепт прост. Олег от своих кошмаров просыпается тихо, чуть вздрогнув. Случаются они не так часто, как у Серого, но в быт тоже вписываются. Он обычно поднимается, проверяя мирно спящих любимых под боком, и, стараясь никого не будить, уходит курить на балкон. Иногда за ним просыпался Игорь, просто стоит рядом – хотя ночью на балконе холодно – пока Олег не докурит. И присутствия Грома хватает. Сергея они стараются не будить по молчаливой договорённости. Но сценарий кошмаров Олега прост (как он обозначает сам для себя) – что-то связанное с горячими точками, службой, прошлым, и тоже потерей близких. Никакая война не страшна, пока не потеряешь родных людей – самый главный страх. У Игоря кошмары совсем редкие, но тоже случаются. Настолько редкие и, по сравнению с Олегом и Серёжей, скучные, что даже о них не рассказывает. Когда он в холодном поту подскакивает с постели, ненароком будя кого-то из спящих рядом громким и частым дыханием, он ложится обратно в подушку, накрывается одеялом. Если донимают вопросами или обыденным: "что случилось", Игорь кратко отвечает, мол, попить уходил или с работы звонок, не важно. Всё-таки попробуй бесшумно встать, если оказываешься посередине кровати. Но видно, как подрагивают его плечи, явно не от холода. А снится Игорю часто одно и тоже: тот вечер, то задание, отец, пистолет, похороны. И главное до этого момента всё гладко: завтрак, папа, передачи по телевизору, крест на большой отцовской руке, пуля. Начиналось всё приторно сладко и закончилось так горько и больно, как в каком-то фильме! Чёртова пуля! За что так поглумился режиссер?! И заканчивается всё этот тупой фразой: "поехали в Диснейленд". Так мечтал тот мальчик, хотел непременно поехать туда вместе с папой, в это сказочное место, а когда отца не стало – зачем теперь? Да пусть будут уничтожены все Диснейленды мира, лишь бы папа к нему вернулся! И этот мальчик до сих пор живёт внутри Игоря и просыпается как раз по ночам. И это "поехали в Диснейленд" почти беззвучно слетает с губ в одну из ночей. Игорь этого даже не слышит, перед глазами всё ещё воспоминания. Он сидит на кровати приходя в себя, когда его взмокшие и холодные от пота плечи накрывают чужие, тёплые руки откуда-то справа – Серёжины. По щекам предательски текут слёзы. Серёжа сзади жмётся к спине, обнимая, молчит, словно спугнёт ненароком. Это заставляет прийти в себя. — Всё хорошо, Серёж, ложись, — шепчат подрагивающим голосом. Становится стыдно будить занятого и явно уставшего за день миллиардера-айтишника. Игорь ложится обратно и снова проваливается в сон, уже чувствуя, как тёплые и ставшие родными руки оглаживают его грудь, а горячее дыхание греет шею. Этим утром на кухне как-то тихо. Серёжа не разговаривает по телефону по работе, его вообще за утро не видно. Хоть что-то стабильно – молчаливый Олег у плиты, что готовит какой-то простой завтрак, и Игорь, который смотрит в никуда, размышляя над чем-то, пока перед ним в кружке стынет чай. А о чём может думать Гром? Естественно о каких-то своих делах на работе. Пока у него (Господи, подумать только) выходной, в голове постоянная работа. С этим не справятся ни Олег с Серёжей, ни Прокопенко, ни сам Гром, что желания такого и не изъявляет. Нет, о событиях ночи он уже и забыл, всё равно скоро вспомнится. Тут спокойствие прирывает Сергей, влетевший на кухню. Он быстро и коротко целует Олега, садится напротив Игоря, заменяя собой это его "в никуда", и смотрит на него так, почему-то, радостно, словно искал его всё утро, хотя вот он – на кухне. Это и вырывает Игоря из тяжёлых дум. Такому неожиданному вниманию к своей персоне майор, откровенно, удивлён. — Рассказывай, — почти командует Серёжа, что очень напоминает сейчас одного из репортёров с блокнотами, которые так же живо смотрят на него, толкаются между собой, желая задать вопросы и ожидая ответов от самого "майора Грома", а не Игоря. — Что? — Ну, про Диснейленд, ты вчера говорил, — ах, вот оно что. В Разумовском проснулось желание узнать об Игоре больше, а если появится и шанс с чем-то помочь, тот непременно не пожалеет ни сил, ни денег. Этого разговора Игорь очень не хочет, опускает голову, словно по привычке может спрятать глаза под козырьком своей кепки, и исподлобья косится каким-то потерянным взглядом на Олега, может он чем поможет. Волков ловит взгляд спиной, поворачивает к нему голову и смотрит этими пронзительными и серьёзными голубыми глазами, чуть кивает с намёком, что лучше рассказать, иначе Серёжа не отстанет. Тот и так успел прожужжать за утро все уши этим "он сказал что-то про Диснейленд!" Шерлок Холмс, нашедший интересную зацепку в преступлении. И в сердцах Олег бы тоже хотел узнать, что же имел в виду их Игорёк. До Серёжи доходит, что таким напором он просто спугнёт и так немногословного Грома, поэтому словно сдерживает своё нетерпение и продолжает спокойнее. И как будто у него что-то получается. — Игорь, я отвезу нас куда угодно, хоть во все Диснейленды мира, если ты захочешь. Ты просто... — подбирает слова. — Ты просто мало рассказываешь о себе, о своих кошмарах... Я бы хотел помочь, если у меня появится возможность. И если Диснейленд поможет тебе... Эта искренность топит сердце Игоря. Он ловит, как Серёжа нервно теребит своё кольцо на пальце, сам вспоминает про своё украшение, находит на одной из рук. Тяжело вздыхает, снова косится на Олега (будто его вечное спокойствие и уверенность передаются и тебе, стоит взглянуть), встречая его широкую спину в растянутой футболке, и возвращается к разговору с Разумовским. — Знаешь, — начинает неуверенно Гром, опустив взгляд, думая о следующих словах, — мой папа, который погиб на задании... — Он поднимает глаза, оценивая обстановку: Серёжа снова глядит на него с неподдельным вниманием, даже Олег оборачивается немного. Игорь снова смотрит на своё кольцо и теребит, точно так же как Серёжа. — Я очень хотел поехать туда с ним когда-то. Ну... Не съездили, — очень содержательно выходит у Грома, но даже этому откровению Разумовский рад. После этого он достаёт телефон и уходит куда-то вглубь квартиры, что-то уже печатая. Тем временем Олег ставит перед Игорем тарелку с яичницей и садится на место, где прежде сидел Сергей, ставя тарелку и для себя. Чужие глаза смотрят на него с вопросом. Олег, почти начиная есть, смотрит в ответ и только пожимает плечами. Даже тот, кто знает Разумовского лет двадцать не может точно сказать о его планах, но, в глубине души, догадывается.

***

На следующий день работа. В основном бумажная волокита и бесконечные звонки (даже на Дубина не свалишь), будто Игорь не полицейский, а секретарь. В целом всё скучно – без задержаний, допросов и вытекающих драк (удивительно). Он так часто берёт сегодня телефон, даже не глядя, что не замечает, что сейчас звонок пришёл с известного, специально отдельно подписанного номера. — У аппарата, — мужчина зажимает трубку плечом, возясь с документами в руках, пытаясь упорядочить их на столе. — Здравствуй, Игорь, — звучит знакомый спокойный голос. — О, Олег, привет, что-то срочное? — на самом деле сам Олег звонит довольно редко – либо что-то важное, либо что-то случилось, либо "ты где". — Просто звоню сказать, чтобы ты на работе не задерживался и приехал вещи собрать, — говорят серьёзно, но звучит больше как шутка. — Хах, зачем? — Игорь и сам задумывается. Решает пошутить, — в командировку? — Уж кому, но точно не Олегу сообщать об этом. — В Америку, — звучит убедительно, но сообщение о командировке действительно звучит реальнее. — Да ты шутишь. — Нет, не шучу. На следующие три дня у тебя отпуск. С Прокопенко мы всё обговорили, можешь хоть сейчас уйти. Игорь, честно, потерялся от таких новостей. Но вместо всех вопросов и отказов смог озвучить только: — Спасибо, я ещё... Поработаю, наверное, — вызов завершён. Весь день Гром, откровенно, как на иголках. Дел сложных не было, так что хотелось уйти, но это стойкое ощущение "без меня отдел развалится" не дало покинуть рабочее место раньше восьми вечера. И к Прокопенко он заходил, документы занести и заявление на отпуск подписать, в присутствии довольного Фёдора Ивановича, который на этот всё ещё вопрошающий взгляд ответил только: "Ты отдохни, Игорёк. Мы тут без тебя справимся". Дома (как он в последнее время называет пентхаус Разумовского) он складывает вещи в рюкзак, под надзором Олега и Серёжи. У одного взгляд спокойный, контролирующий, сидит он спокойно и как обычно чуть хмур; другой же как-то весел и возбуждён, постоянно ходит вокруг и закусывает губы. — Куда едем-то? — В Диснейленд, ты забыл, что ли? Если честно – да, Игорь забыл, хотя и не знал до этого момента. С другой стороны – зачем его ещё в Америку везти? Хочет он было сказать, что: ой, да зачем, да не надо, дорого, но его прерывают до того, как успевает озвучить. — Билеты уже куплены и возвращать я ничего не буду, — твёрдо заявляет Серёжа. На следующий день к шести утра все трое выезжают в аэропорт. Возня с багажом, документами, билетами и вот они сидят в самолёте. Игорю неспокойно. Летал он редко, раза два за жизнь, фобией высоты не обладал, но прямо вот так, десять часов в самолёте это попробуй, выдержи. Ещё и бизнес-классом, ну зашибись. Серёжа у окна мирно спит, Олег что-то читает. Игорь же безвылазно погружён в свои мысли. В голове всплывает недавний утренний разговор, но принять вероятный факт осуществления плана в реальность Игорь не может. Вспоминает детство, как он говорил отцу "поехали", а тот честно отвечал – "это невозможно". А сейчас это, оказывается, так просто. За то он вспомнил фильм "Брат 2". Там герои тоже полетели в Америку. Только остаётся надеяться, что по дороге обратно проститутку они не захватят. Заметив пустой взгляд Игоря Олег предлагает включить что-нибудь на экране перед ним, чтобы не скучал и не терялся. Тот, не задумываясь, выбирает именно этот фильм, внутренне дивясь: "до чего техника дошла". Но мысль решает не озвучивать, не совсем же он дикарь. Прилетают они в восемь утра по местному времени, получают чемоданы и, уставшие, едут заселяться в отель. Все трое валятся на огромную кровать, вдыхая застоявшийся воздух без намёка на свежесть, пропитанный какими-то чуть слышными нотками освежителя и, возможно, благовоний. Серёжа снова отрубается. Олег рядом тоже тихонько похрапывает, ведь в самолёте ему поспать как-то не удалось, а сам Игорь, в ожидании чего-то, просто поднимает глаза в потолок и, сам не заметив, тоже засыпает, даже с головой полной мыслей, потому что усталость и разные часовые пояса берут своё.

***

— Ты рад, что мы приехали сюда? — Серёжа сбоку, судя по интонации, весел. Хоть выспался. — Честно, Серёж, ещё не верю как-то. Игорь смотрит в окно, изучая улицы другой, чуждой страны. Вдруг замечает, как над невысокими домами вдалеке возвышаются башни сказочного замка, на фоне чистого голубого неба и вечно хмурый и задумчивый его взгляд светлеет. Он оборачивается на Серёжу, а тот смущённо и немного глупо ему улыбается. На подъезде куча людей и машин, шум, просто месиво из людей перед воротами на входе в парк. Получается подъехать как можно ближе и нормально выйти.Игорь смотрит на всё это разинув рот. Как величественно возвышаются башни, видит колесо обозрения и американские горки. Где-то над толпой возвышаются люди в костюмах классических персонажей, которых Игорь помнил ещё с мультиков на кассетах. Вот она – ожившая детская сказка воплоти и ещё недавно несбыточная мечта. — Я заказывал билеты на два дня, чтобы везде проходить без очереди. Парк большой и чтобы пройти его весь дня маловато будет, — из созерцания окружающего видимого пространства вывел голос Серёжи. Игорь поворачивается на них с абсолютно детским и искренним восторгом, не находя слов. Разумовский тепло улыбается, радуясь такой реакции, которой он и ожидал. Даже Олег немного веселеет. Его улыбку можно увидеть по глазам, ведь губы скрывает тёмная борода. Весь день они проводят в парке. Бегут на одни горки, потом на другие, чтобы успеть за первый день как можно больше. Игорь радуется как ребёнок, вместе с ним не менее рад Серёжа. Скорее всего мечта о поездке была не только Грома, Олег-то знает. Оба чуть ли не на перегонки бегут к персонажам, аттракционам, достопримечательностям, и спорят, где покататься и где фотографироваться в первую очередь. Олег на всех фото в роли оператора за кадром, да и желания кататься ни на чём не проявляет, а просто молча таскается молчаливой тенью, еле успевая, стараясь их не потерять, послеживая, как родитель за детьми. Зато хоть на колесе обозрения катаются все, на высоте развлекая себя поиском объектов с небольшого буклета с планом парка. Фотографируются с персонажами, на фоне всех объектов парка и в фото-будках по всей территории. А пока Игорь и Олег стоят в очереди за сладкой ватой (жаль, билеты "без очереди" на тележки с едой не распространяются), Серёжа притаскивает ушки Микки-Мауса. Да, втридорога дороже, чем на каком-то Алике, но денег на чужой (и свой) восторг не жалко. Нацепляют даже на Олега, и все вместе фотографируются на фоне тех самых причудливых башен сказочного замка – счастливый Игорь посередине, а по бокам его целуют Волков и Разумовский. Ещё они сидят в кафе у озера, там же, на территории, а вечером все смотрят грандиозный концерт с персонажами и красочные салюты. Это, пожалуй, всё, что они успевают сделать в оставшиеся полдня после сна. Поверить невозможно, что будет ещё целое завтра. Обратно в отель приезжают они поздно, довольные и уставшие. – Игорь, тебе понравилось? – спрашивает Серёжа, весело смотря на него. – Спрашиваешь ещё! – Гром притягивает его к себе и накрывает чужие губы своими. – Только давайте раньше спать ляжем, чтобы завтра успеть побольше, – напоминает о себе Олег. Его тоже обнимают, а то он весь день, будто, обделёный. Спать ложатся все вместе, в обнимку, а Игорь лежит посередине, вспоминая сегодняшний день во всех красках, крепче прижимая к себе возлюбленных. – Ребята, спасибо. Я... Я вас так люблю, – говорит он, чувствуя влагу на глазах. Чужие губы беспорядочно касаются его щёк, сцеловывая полившиеся слёзы, а руки блуждают по телу. В уши льётся ласковый шёпот на перебой, окончательно утягивая в эту сладкую пучину любви и нежности. Сегодня, конечно, кошмары его не мучают.