Ждать, надеяться и верить

      Вот уже много месяцев в нашей с Котом семье царит напряжённая атмосфера. Я не могу удержаться от постоянных упрёков в адрес мужа, и все они связаны с его службой.       Всё началось примерно год назад, когда после серьёзного ранения мне пришлось перейти на штабную работу. Я пыталась, чёрт возьми, я сделала всё возможное, чтобы восстановить былую форму, но приборы не обмануть, и ВВК¹ оказалась неумолимой: либо штабная работа, либо вообще списание. Уйти совсем я не могла. Что мне делать на гражданке? Стать домохозяйкой? Увольте, это не для меня. Да и варить борщи, и жарить котлеты любимому мужу было бы затруднительно с его нескончаемыми командировками.       В общем, я оказалась в кабинете, а Кот по-прежнему бегал в полях. Вот только беречь себя хоть чуточку он не умеет. Уж сколько пуль Кот словил за время службы — не на один магазин² хватит! И везёт же этой заразе! Выкарабкивается каждый раз, забывая, что «каждый раз» может стать последним. А я каждый раз сижу под дверью операционной, моля богов, чтобы муж выжил. Именно эти его ранения и служат причиной наших ссор в последние месяцы. Как ни странно, но когда мы служили в одном отряде, ещё до нашей свадьбы, было проще. Я всегда могла его прикрыть, а кто прикроет теперь? Конечно, Ума отличный снайпер, но если она замешкается, если не успеет? И такие мысли появляются всё чаще.       Вот и две недели назад Ваську опять подстрелили. Ну какого чёрта он в одиночку попёр против четверых, не дождавшись подкрепления?! Я дежурила в ИВЦ³, когда Багира вела «Смерч» по рации. Забыв обо всём, напряжённо вслушивалась в переговоры ребят, когда Бизон, командир группы, доложил о завершении операции и о ранении Кота. Его довезли до медиков. Успели. Но сколько нервов вымотано! Сколько слёз украдкой пролито! И первым, что он произнёс, придя в себя после наркоза, было:       — Жень, ну ты чего? Я ж вернулся, живой. Я всегда возвращаюсь.       Зараза этакая! Он хоть представляет, каково это, ждать каждый раз?!       Но стоит ему только улыбнуться своей фирменной мальчишеской улыбкой, как моё негодование застревает в горле. Пока он на больничной койке, я молчу. А как только после выписки он переступает порог нашей квартиры, все упрёки, боль, слёзы рвутся наружу. И мы ругаемся вновь и вновь. Порой даже со скандалом. Я прошу, требую, чтобы он был осторожен, угрожаю уйти, хотя сама себе не верю, что смогу бросить его. Потом мы миримся, наступает кратковременное затишье. Затем новая боевая операция, напряжённое ожидание и… ранение. И так по кругу.       Чувствую, что наши отношения идут как-то не так, и с этим нужно что-то делать. Пойти к Багире? Она ведь тоже каждый раз переживает. И не только за Кота, но за всю группу, Бизона и Физика, Уму и эту новую девушку, что перевели в «Смерч» после моего ухода, за Батю, когда контр-адмирал, сменив китель на полевую форму, уходит вместе с группой. Как она справляется? Как держится? Но мне не хочется втягивать её в наши с Котом проблемы. Видимо, остаётся, сжав зубы, терпеть. Ждать, надеяться и верить.       Каждый раз…

7 августа 2019 г.

      ¹ — военно-врачебная комиссия.       ² — имеется в виду ёмкость для размещения патронов.       ³ — информационно-вычислительный центр.