***
— Насколько все плохо? — слишком знакомый голос оглушающе ярко ворвался в лишенный реальности разум. — Достаточно, чтобы связаться с вами, доктор Т’Сони, — густая чернота запульсировала. Обрывки видений, почти воспоминаний, едва вспыхнув, сливаются с непроглядным мраком, не успевая обрести целостность. В одно бесконечное мгновение звуки смешались с обрывками света в единой вспышке, снова облачившей все в темноту.***
Зыбкое, словно рябь на воде, ощущение скользнуло по рыхлому сознанию и исчезло, также внезапно, как и появилось. Всполохи чужого вмешательства расползались в пустоте беспокойными волнами, не давая ей вновь занять все пространство. — Шепард, — ощущение вернулось, принося с собой едва заметную прохладу. — Доктор Т’Сони, я отправила вам данные, которые вы просили, — и снова поспешно исчезло. — Да, — но голос, по-прежнему, находился рядом, словно напротив, отгороженный лишь тонкой преградой, — да, сейчас посмотрю, спасибо. — Миранда, — очередная вспышка погасла быстрее, чем обрела форму, — то есть мисс Лоусон, просила передать вам еще вот это… Отзвуки голосов отступили, вновь оставляя пустоту неприступной.***
— Когда можно будет вернуть его в сознание? — прохлады больше нет, вместо нее тягучее тепло окутывает бескрайнее пространство мягким коконом. — Думаю, уже скоро, — биение пульсирует совсем рядом, но источник невозможно распознать, он как будто здесь и в тоже время слишком далеко, — мы смогли справиться со всеми угрозами, остальное восстановление возможно и без крайних мер, — мерно стучит, словно ведет отсчет, — вы же помните, что это необходимо согласовать с высшим командованием Альянса? — Сегодня же подготовлю для них все необходимые документы, — темнота уже не кажется пустой, все больше вспышек оживают в ее пространстве, — спасибо, Миранда.***
— Все показатели в норме, — тишина разлетается с оглушительным треском, стоит только пульсирующему свету коснуться ее. — Почему он тогда не приходит в себя? — за светом следует гул неповоротливый и размеренный, неспособный заглушить суетливые шаги. — Запускаю диагностику повторно, — голоса почти обрели форму, заполнили собой недостающие фрагменты, — давление в норме, — образы быстро вспыхивают, не оставляют возможности зацепиться хоть за один из них, — сердцебиение, пульс в норме. — Шепард! — слишком громко, почти больно. — О, Богиня, ты очнулся! Жар от чужих рук пронесся по телу бурной волной. Веки, больше не в силах сдерживать темноту, открылись, пропуская свет, сметающий на своем пути все тени. В его белом свечении сначала размыто, но уже через пару секунд все четче проявилось взволнованное лицо с голубыми широко распахнутыми глазами, россыпью веснушек и подрагивающими губами. Весь образ оживает в потоке воспоминаний: робкая улыбка на фоне застывших звезд на смотровой палубе, невесомые прикосновения в капитанской каюте, взгляд, наполненный мечтательной загадочностью, устремленный в голографическое небо Цитадели. Хватает два удара пульса, чтобы все бесчисленные фрагменты заняли свои места. — Лиара, — язык слушается с трудом, но имя срывается с губ почти также естественно, как и воздух. В одну секунду голову заполняет несметное количество мыслей, звуков и ощущений. Глухонемой мир резко оживает. — Пульс повышается, — стук каблуков глухими ударами отдается в висках, — Шепард, — взгляд с трудом поднимается на звук, — ты все еще слаб, — осторожное прикосновение к руке пропускает сквозь проснувшуюся кожу колючие искры, — но уже не о чем беспокоиться, все позади, — ее он тоже узнал. Голос Миранды — все такой же мелодичный, с легкой капелькой прохлады, — тебе нужно отдыхать. И темнота возвращается вновь. Но она уже не холодна.***
— Лиара, почему мне раньше никто не сказал?! — громкий шепот вторгся в ватный сон, и Шепард слабо пошевелился, все еще оставаясь на краю забытья. — Кайден, пойми, это не моя прихоть, — голос Лиары едва различим, — и даже не Миранды. Это распоряжение Альянса. Мы просто не могли… — Значит Хакет в курсе? — сон улетучивался слишком быстро, и Джон уже не старался его удержать. — Я все это время… Лиара, можно мне хотя бы просто увидеть его. В помещении вновь воцарилась тишина, разбавленная тихим ропотом медицинской аппаратуры. Сознание возвращалось по крупицам, рваными отрезками, без четкого определения времени. Но даже в таком состоянии Джону было несложно догадаться, что стараниями докторов, или вероятнее всего, Миранды, в его организме было больше медикаментов, чем крови. И крепкому сну он был обязан им, а не накопившемуся огромному долгу перед телом. Когда Шепард вновь почти попал в мягкие лапы сна навеянного препаратами, дверь с негромким шипением закрылась, не дав полностью погрузиться в сон. — Эй, привет, — обратились к нему шепотом и нарушая замершую тишину. Веки тяжелой, непроницаемой пеленой, отгораживали Джона от внешнего мира. Грань между сном и реальностью была едва различимой, но чужое присутствие не давало ее перешагнуть. — Шепард, — дрожь в голосе была слишком очевидной, чтобы ее можно было пропустить. Тихие неуверенные шаги приблизились к постели, — я даже не знаю, что сказать, — из-за подводившего зрения, Джон мог надеяться только на слух, и такой привычный, чуть хриплый голос, стал его единственным проводником в реальность, — я просто рад, что ты жив, что ты снова со мной, — Кайден тяжело сглотнул, словно слова не шли к нему так же, как и к самому Джону, — с нами, — поправил он себя, шумно выдохнув, — очень рад. Тишина снова повисла над головой — теплая и спокойная. И сон почти окончательно завладел разумом, но негромкий стук металлических ножек стула снова всколыхнул сознание. — Если ты не против, я побуду у тебя немного, — Шепард был уверен, что почти улыбнулся на эту просьбу, не требующую ответа, — вернее, буду надеяться, что ты не против, — и даже, не видя лица Кайдена, он мог точно сказать, что тот улыбается. Теплые пальцы легли на его левую ладонь. Шепарду показалось, что он уже слишком долго не имел возможности самому осязать мир, и потребность в этом за одно короткое мгновение возросла стократно. Превозмогая сверхчеловеческим усилием громоздкие волны сонливости, Джон развернул свою руку и легко сжал сухую ладонь, так идеально вместившуюся в его собственную. Последнее, что оставил ему затуманенный разум, оказалось ответное пожатие. — Что здесь происходит?! — недовольного полушепота хватило, чтобы ото сна не осталось и следа. — Почему посторонние в палате? — на этот раз глаза открылись без труда, и перед Шепардом, судя по униформе и совершенно убийственному выражению лица, предстал медработник. Проследив за направлением его взгляда, Джон заметил причину негодования, склонившуюся на покрывало и до сих пор мирно спящую. — Все в порядке, — собственный голос, прорезавший пересохшее горло, ударил по слуху словно чужой, — это не посторонний. — Что… — Кайден поднял взъерошенную голову и еще не до конца проснувшись, посмотрел на него воспаленными глазами, — Шепард. — Я позову доктора, — вклинился медработник, не расслабляя сведенные брови, но вместо того, чтобы уйти, подошел к гудящему аппарату, стоявшему справа от Джона, и только проведя пару манипуляций с консолью, направился к двери, — пусть сама с вами разбирается. — Привет, Кайден, — Шепард первым нарушил вдруг повисшую тишину. Перед глазами все еще было мутно, но то, что перед ним был именно Аленко, он не сомневался. — Привет. Да, — встрепенувшись, ответил Кайден не сводя с него взгляда, и резко выпрямившись, уже более уверенно продолжил: — Привет, Шепард. Прости, просто… — он провел рукой по заспанному лицу, растирая красные глаза, — просто, я даже не заметил, как уснул. В последнее время нам всем не до сна, но организму этого не объяснишь, — и когда вновь посмотрел на Джона, взгляд его наполнился неподдельной теплотой, какую в полной мере способны передать лишь оттенки, подобные цвету глаз напротив — мягкие, тягучие, теплые. — Поверить не могу, ты реально жив. Дверь снова открылась, освобождая Шепарда от ответа, и в комнату вошла Миранда в сопровождении незнакомой женщины. — Шепард, ты очнулся, — она почти бесшумно подошла к его постели, бросив мимолетный взгляд на Аленко, замершего с неестественно прямой спиной и не сводящего с нее взгляда, — немного рано, но думаю ничего страшного. Как ты себя чувствуешь? — и, не дожидаясь ответа, взмахом руки подозвала пришедшую с ней женщину ближе. — Доктору Меш необходимо осмотреть тебя, — отвернувшись, Миранда сосредоточила свое внимание на мониторах, — хотя в этом и нет особой необходимости, мы уже несколько раз все проверили, — кто это «мы», Джону она естественно не пояснила, — но удостовериться еще раз не помешает. — Мне нужно осмотреть вас, — доктор Меш нависла над ним озабоченной тучей, пристально всматриваясь ему в лицо. — Может, мне уже объяснит кто-нибудь, что происходит? — спросил он, переведя взгляд на Миранду. Вопросов в голове с каждой минутой становилось все больше, и не осталось места, куда бы не запустила свои щупальца тревога, обвивая внутренности скользким страхом. Из последних минут, что он помнил, и что сейчас всплывали размытыми всполохами в голове, картина вырисовывалась не самая лучшая. — Может, — он бы заподозрил неладное, если бы Миранда ответила прямо. — Как долго я здесь нахожусь? — спросил Шепард первое, что пришло в голову, пока доктор начинала осмотр, попросив его следить за стержнем перед глазами. — Почти три месяца, — Голос Миранды звучал ровно, без единой лишней интонации, все ее внимание сосредоточилось на блоке данных в руках. — Восемьдесят семь дней, — произнес Кайден почти одновременно с ней, — если быть точнее. Три месяца — это не мало, но и не так много, как в прошлый раз. Надеяться на то, что события все это время стояли на месте, он не стал. Но на сердце все равно стало спокойнее от мысли, что жизнь продолжалась, и возможно, все оказалось не настолько плохо, как предсказывал Катализатор, который теперь больше напоминал галлюцинацию, а не что-то реальное. — Майор, думаю, что вам уже пора, — с легкой прохладой произнесла Миранда, так и не оторвавшись от мониторов. — Уже? — спохватившись, Кайден посмотрел растерянным взглядом на Джона, — но… — Поспать вы можете и у себя, — порой эта женщина могла рубить с плеча, но для Джона ее колючесть давно стала привычной и, в определенной степени, понятной, — палата Шепарда не место для ночных посиделок, — но иногда подобные интонации все же неприятно царапали слух. — Я не сдвинусь с места, пока он сам этого не скажет, — Джон не мог посмотреть ни на Кайдена, ни на Миранду, до сих пор находясь в полной власти доктора Меш. Но по ее вздернутом от удивления бровям понял, что не он один находит ситуацию напряженной. — Миранда, подожди… — Боюсь в таком случае Шепард останется здесь дольше, чем планировалось, — ее голос снова вернулся к нейтрально-деловому тону, а взгляд по-прежнему оставался прикован к экранам, — медперсонал не может работать в присутствии посторонних. — Хорошо, раз так я уйду, — произнес Кайден, без капли смирения в голосе, — Шепард, если у тебя появится свободная минутка и желание увидеться, — обратился он к Джону вставая со стула, — спроси у Лиары, она знает, как со мной связаться, — формально попрощавшись с остальными, он вышел из палаты. — Миранда, необязательно было так резко… — Обязательно, Шепард, — Доктор Меш закончила свою проверку и перешла к следующей, не мешающей ему, наконец, посмотреть на Миранду, — твое состояние имеет приоритетную важность, все остальные могут подождать, — она пристально посмотрела на Джона, — мы в очередной раз сделали невозможное, и рисковать сейчас просто глупо. — Что со мной было? — Шепард догадывался, что все не могло пройти слишком гладко. Его тело ощущалось, как обычно, не было ни болей, ни даже банального головокружения, и то о чем говорила сейчас Миранда никак не вязалось с тем, что он чувствовал. — Легче перечислить то, чего не было, — замолчав, она перевела взгляд на доктора и легким кивком попросила ее выйти, и как только дверь в очередной раз закрылась, продолжила: — Полный набор: ожоги, переломы, кровотечения, левую ногу собрали по частям, буквально, — лицо ее оставалось непроницаемым, — если тебе так интересны подробности, могу отправить полный список позже, а сейчас мне бы хотелось заняться последствиями твоего очередного воскрешения, не отвлекаясь на разговоры не несущие практической пользы. Все это можно отложить на потом. Ты так и не ответил на мой вопрос. Как ты себя чувствуешь? — Я все еще на препаратах? — тело казалось слегка ватным, но нога не подавала никаких признаков дискомфорта. — Потому что чувствую себя максимум, как при легкой простуде. — Мы постепенно снижаем дозировки и количество медикаментов, но полностью отказаться от них пока не можем, — Миранда кивнула на свои слова, параллельно внося одну ей ведомую информацию на блок данных. — Как долго я еще здесь пробуду? — Джон осмотрел помещение внимательнее. Светлые стены модульных построек, шумно гудящая по современным меркам аппаратура и почти полное отсутствие мебели, не скрывали тяжести сложившегося положения. Палата больше походила на подвал, если бы не единственное окно, судя по отбрасываемому на стену свету, не такое большое, как он привык видеть в подобных постройках в колониях, но достаточное, чтобы при первой возможности самолично оценить обстановку за пределами больничных стен. — Тебя устроит, если я скажу, что месяц — это минимум? — оторвавшись от своего занятия, Миранда подошла к изголовью кровати и внимательно на него посмотрела. — Нет, — Джон тоже не сводил с нее взгляда, — не устроит. — Снова спешишь спасать мир? — она негромко хмыкнула, и на мгновение уголки ее губ приподнялись в подобии улыбки. — Осталось, что спасать? — в горле резко пересохло. Он был близок к страху, что начал преследовать его с момента как он смог снова здраво мыслить. Неизвестность давила на плечи. — Смотря, что ты подразумеваешь под миром, — он так и знал, что нужно было задержать Кайдена, Миранда всегда отличалась любовью к витиеватым ответам, на которые у него пока не было ни сил, ни терпения. — Миранда, — надавил Джон. — Шепард, — она тяжело вздохнула и перевела такой же взгляд в окно за его спиной, — не знаю, надо ли тебе напоминать, что происходило с Лондоном, когда ты видел его в последний раз, — она дождалась его кивка, и нейтральным тоном, словно говоря о погоде на выходные, продолжила: — разрушения, смерти, все это никуда не делось. Не хватает еды, лекарств, правда, Жнецы больше не разбавляют эту славную компанию, — несмотря на скопившуюся во всем облике усталость, в ее взгляде все равно сквозило неподдельное облегчение. — Но, если говорить начистоту, то происходящее сейчас — не худший вариант событий. По крайней мере, мы все еще живы. Ведь так? А значит, все в наших руках. — Ретрансляторы?.. — возможно, если катализатор ошибся насчет него, он ошибся и насчет всего остального? — Нет, они не уцелели, — она прикрыла глаза и, с некой почти обреченностью, покачала головой, — мы потеряли связь с большей частью галактики и колоний, — через секунду она присела на край кровати и осторожно спросила: — откуда ты вообще знаешь, что с ними могло что-то случиться? Шепард, что произошло на Цитадели? Ты ведь единственный, кто может хоть что-то рассказать. Единственный выживший. — Я расскажу, — полная картина произошедшего, до сих пор, отказывалась укладываться в голове, мелькая обрывками нечетких воспоминаний, больше похожих на сон. — Позже. Миранда кивнула, и, как ни в чем не бывало, поднялась на ноги, отходя к консоли. — Не буду настаивать. В любом случае, позже смогу узнать подробности из твоего рапорта, — произнесла она беспечнее, чем необходимо. Теперь настала очередь Джона качать головой, но весь чуть было зарождающийся легкий настрой оказался сбит вновь поднявшейся волной беспокойства. — Тали, — он сглотнул вставший в горле ком, не дающий сделать вдоха, — она выжила? — Насколько я знаю, да, — ответила Миранда, и от Джона не укрылось, как она едва прикусила губу, но быстро расслабилась. Проведя пару раз по сенсорной панели, она направилась на выход. — И Шепард, время для подобных вопросов и ответов на них еще настанет, а пока думай о себе. Хотя галактика и не перестает без тебя вращаться, — Миранда обернулась у самой двери и впервые за все время их беседы, по-настоящему улыбнулась, — с тобой в ней как-то спокойнее. — Лиара, я хотел у тебя кое-что спросить. Врачи наконец оставили его в покое. Последние дни мало чем отличались друг от друга. Доктора, лекарства, сон сменяли друг друга в хаотичном порядке, смешавшись в сплошную смазанную линию. Чем больше он приходил в себя, тем явственнее ощущал последствия пережитого. Нога дала знать о себе в полной мере на третий день после того, как он получил последнюю дозу основных лекарств. — Слушаю тебя, Шепард, — она посмотрела на него и мягко улыбнулась. Кошмары вернулись еще раньше, как в замедленной съемке транслируя одни и те же моменты: взрывы, погибшие, раненые; Тали, тянущая руку с трапа «Нормандии» к нему навстречу, опаляющий луч, тела, устилавшие безобразными кривыми кучами дорогу, больше похожую на бесконечный туннель, неподъёмное, словно мертвое, собственное тело безвольно идущее на свет, к концу. Но уже без права исправить ошибку. — Я все думаю, почему мои импланты остались работоспособными, — выдержка не подвела, удержав рвущиеся переживания на месте, глубоко в груди, — Миранда сказала, что вышли из строя не только ретрансляторы, но и все системы. Первые дни дали фору, обманчиво ласково дурманя облегчением. Реальность подкралась неожиданно тихо, выдохнула в затылок последние новости и присела рядом. — На время. Многие системы удалось запустить в первые часы после… — Лиара вдруг запнулась, но через секунду уверенно продолжила: — случившегося. И в этот раз, на удивление, ты не стал исключением. Хочу напомнить, что ты не единственный человек с киберимплантами в теле, Шепард. Эшли теперь не одинока. СУЗИ, окруженная ореолом безликих теней, составила ей компанию. Не нужно знать каждую из них, чтобы почувствовать в этой дымке в одночасье истребленный народ. — Когда она меня нашла, прошли не часы, а считанные минуты, — Джон пытался удивиться тому факту, что Миранде снова удалось обыграть судьбу, но он так и не смог этого сделать. Очевидное, единственно правильное решение обернулось катастрофой, придавившей его к земле сильнее, чем обломки Цитадели. — Тебе стоит поговорить с ней, жучки — это слишком, — лицо Лиары вспыхнуло легким весельем и губы Шепарда машинально дернулись в ответ. Он один знает правду, похороненную под завалами космической станции. — Знаешь, я тоже много думала, о том, что могло помочь тебе выжить, — она взяла его за руку и улыбнулась так ласково, что плотный комок в груди немного расслабился, — и пришла к выводу, что это не столь важно, — и Джону, как и всегда хотелось ей верить. — Что бы это ни было, удача или закономерность — слишком много переменных, чтобы можно было сделать однозначные выводы, Шепард, — прохладная ладонь с усилием сжала его пальцы, — самое главное, что ты жив. Это его бремя. Разделить его с кем-то из близких, значит обречь их на жизнь с непомерной ношей. — Ты права, Лиара. — Шепард, — приветствие Кайдена донеслось до него сквозь приглушенное шипение закрывающейся двери. — Как ты себя чувствуешь? — от этого вопроса Джону становилось уже физически плохо. — Я в порядке, — бросив взгляд на замершую в дверях фигуру, Шепард вновь отвернулся к окну, игнорируя слегка пульсирующее бедро, — хорошо, что ты зашел. Мир за стеклом лишился красок. Город встречал закат понурыми полуразрушенными фасадами. Казалось, что пыль до сих пор не улеглась, все продолжая парить в воздухе, подсвечиваемая рассеянными лучами. За спиной раздались шаги, и через пару секунд до плеча Джона донеслось тепло чужого тела. — Это не назвать чем-то новым, да? — едва заметным кивком головы он указал на вид, открывавшийся из окна палаты, — для нас уж точно. Сколько подобного мы повидали. — Но видеть такой Землю… — голос Кайдена плавно сплелся с меланхолией палаты, подхватывая мысли Джона, — это тяжело. Я понимаю. Солнце на глазах клонилось к горизонту, оставляя и без того мрачное зрелище в одиночестве, но все еще давая возможность выцепить взглядом корабли и аэрокары на сером небе. Шепард наблюдал за этими точками, стараясь сосредоточить на них все внимание. Это странным образом успокаивало, помогая, на время разгрузить мысли. — Но знаешь, это же временно, — продолжил Аленко, также рассматривая разруху за окном, — мы многое успели сделать. Наладили какую-никакую связь, да и снабжение уже восстановили, — он мельком посмотрел на Джона, — кончено пока лишь в Солнечной системе. Но это же только начало, правда? — спросил он, будто Шепард знал ответ. Кайден стоял близко, почти вплотную, и это странным образом успокаивало. Прошло уже больше двух недель, как Джон окончательно пришел в себя, и за это время разнообразие его посетителей почти не увеличилось, в отличие от потребности выбраться из больничной палаты. Миранда не разделяла подобных порывов и, на пару с Лиарой, убеждала его в необходимости закончить лечение. Лиара сдалась первой. Ей самой было трудно бездействовать, и Шепард знал, что если бы не он, она бы уже давно покинула Землю. Проекты, которыми она занималась, требовали ее непосредственного участия, и, как он понял по призрачным намекам, его тоже. — У меня сегодня был разговор с Хакетом, — в бедре снова кольнуло. Услышав имя адмирала, Кайден внимательно посмотрел на Джона, но не торопил его с продолжением. Шепард заметил, как напряглись его плечи и дернулся кадык под высоким воротником формы. Ему самому этот разговор дался не так легко, как хотелось бы. Но этим и были хороши тяжелые дела, стоило им закончиться, как жизнь, хоть и ненадолго, казалось совершенной. — Предлагал вернуться на службу, — остальные детали разговора он решил опустить. Хакет оставался одним из главных людей в управленческой системе Альянса. Особенно сейчас, когда Земля оказалась практически обезглавлена и нуждалась в жесткой, опытной руке, способной вывести ее из сгустившегося вокруг мрака. Джон не знал человека, подходящего на эту роль, лучше, чем адмирал. Скрывать от него детали, произошедшего на Цитадели, Шепард не собирался. Его прямая обязанность — предоставить руководству исчерпывающую информацию, как бы нереалистично она ни звучала. Если удивление и было, то на лице Хакета Джон его не заметил. Адмирал читал рукописный рапорт молча, ни разу не посмотрев на Шепарда. В конце все же подняв на него взгляд и так же ровно, как и всегда, сказал: «Это никогда не должно просочиться в общественность. Ты понимаешь Шепард? Никогда». Он понимал. — Подожди, что-то я не понял, — Кайден озадаченно склонил голову, — а когда ты успел уйти? Со службы я имею ввиду. — Возможно, он просто подводил к тому, что вернуться в строй необходимо как можно скорее, — поделился Джон своим предположением. — А, ну да, — с легким смешком поддакнул Аленко, — «Альянс нуждается в вас», — понизив голос подражал он манере Хакета. — «Нужны лучшие из лучших», — подыграл Шепард. Клишированных цитат высшего руководства у солдат всегда было в достатке. — «Война еще не окончена», — с Кайденом не всегда было легко, но те времена, когда они потеряли общий язык, казались Джону такими далекими, что словно их никогда и не существовало. Стоять с ним плечом к плечу возле больничного окна, смотреть на засыпающие руины города и перебрасываться бессмысленными фразами оказалось достаточно, чтобы ослабить узел, стянувший недавно сросшиеся ребра. — Шепард, я хотел тебя кое о чем попросить, — резкая смена темы и то, как Кайден отвел взгляд в сторону, давняя его привычка, когда разговор заходил в волнительное для него русло, вынудили Джона кивнуть, — знаю, как это прозвучит, но… — Просто скажи, Кайден, — подтолкнул Шепард, положив руку ему на плечо, как делал всегда, когда чувствовал в этом необходимость. — Не читай сообщение, — выпалил Кайден на одном дыхании, вывернувшись при этом из-под руки Джона, — я написал его думая, что ты мертв. Некоторые слова не предназначены для живых, — закончил он чуть слышно. Доступа к почте, как и к другим средствам связи, у Шепарда до сих пор не было, и с каждым днем оставаться в изоляции становилось все тяжелее, как и ждать возвращения к обычной, по его меркам, жизни. Сердце беспокойно кольнуло от мысли о том, какие еще сюрпризы поджидали его в позабытой на три месяца почте. Тали не могла оставить его молча, даже если бы думала, что его нет в живых. Он не был готов отпустить ее. Не сейчас, когда горизонт прорезали первые лучи надежды. — Если тебе от этого станет спокойнее, — запоздало ответил Джон, отгоняя подальше вновь накатившую тоску и отдергивая руку, непроизвольно потянувшуюся к бедру, пронизанному болью, — то я не буду его читать. Теперь все в порядке? — В полном, — в один момент с Кайдена спало все напряжение. — Только вот, придется мне поверить тебе на слово, — сложив руки на груди, он посмотрел на Джона, растянув рот в однобокой улыбке, и снова отвел взгляд в окно, в котором вовсю разгорался пунцовый закат. Вернуться к их полуигривой манере общения оказалось легко. Шепард не знал, что могло измениться за то время, пока он был вычеркнут из чужих жизней, но неуверенность, повисшая над головами в начале их с Кайденом разговора, улетучилась, а на ее месте завозилось привычное юркое тепло, тихой радостью разливающееся по телу. Одиночество поспешно отступало под натиском проверенной сложностями дружбы. — Не доверяете своему капитану, майор? — понизив голос, поинтересовался Джон. — У меня нет в жизни человека, которому я доверял бы больше чем моему капитану, — в тон ему ответил Кайден, не прекращая улыбаться, и губы Шепарда сами собой вернули улыбку. — Так что ты ответил Хакету? Дверь гулко зашипела, и в едва открывшийся проем тут же вломились две фигуры, наперебой толкая друг друга, не оставляя Шепарду возможности ответить. — Кажется, к тебе посетители, — озвучил Кайден, то что предстало у них перед глазами. — Шепард! — выкрикнутое в унисон имя пронеслось стрелой по непривыкшей к подобному шуму палате. — Да пропусти же ты меня! — А почему это я должен пропускать?! — Потому что я первый! Дверь под натиском двух тел так и не открылась до конца, зажимая в проеме обоих упрямцев. — Джеймс, Явик? — удивился Джон против воли. — Шепард, я тоже здесь! — голос Кортеза едва доносился сквозь возню, продолжающуюся в дверном проеме. — И в отличие от некоторых не с пустыми руками! — Так, прекращайте, — если Миранда узнает, что здесь творилось, им всем не поздоровится. В то же мгновение дверь со свистом распахнулась, и еле устояв на ногах, в палату ввалились неожиданные визитеры. — Коммандер! — первым спохватился Явик, но оказался остановлен вцепившемся в него Вегой. — Жив! — запыхавшись выдохнул Джеймс. Какой раз за вечер Джон не мог побороть улыбку, но, как мог, старался, чтобы она оставалась, по крайней мере, вменяемой. — Шепард, не могу поверить, — Стив обошел своих товарищей пробираясь к Джону, — это и правда ты! — и протянув бутылку пива, заговорчески прошептал: — настоящий дефицит в новом мире. — Ах ты, жук! А говорил больше не осталось, — отцепившись от Явика, Вега в два шага очутился возле Шепарда, — почему меня окружают одни насекомые? — Кого это ты назвал насекомым? — Явик зыркнул на него всеми своими глазами. — Кортеза, кого же еще! Скажи ему, Эстебан! — и тут же переключился на другую тему, Джон никак не мог поспеть за темпом разговоров: — Если бы еще один день нас заставили дожидаться визита, Шепард, мы бы влезли в окно! — Для такого случая, Вега, я бы одолжил тебе свои гранаты, — не скрывая насмешки предложил Явик. Бутылка приятно холодила ладонь, а спину припекало от последних солнечных лучей, пробивающихся сквозь стекло. Не хотелось никого успокаивать, хотелось просто стоять посреди этого гама и ощущать его самой правильной вещью, случившейся за последнее время. — Шепард, ты не представляешь, как мы рады снова видеть тебя! — немного успокоившись Джеймс осматривал палату, — Мы думали это конец, — и, приметив блок данных, лежавший на тумбе, одним взглядом спросил Шепарда разрешения в него заглянуть. Миранда, как и обещала, передала информацию, касающуюся его состояния. И если она пыталась образумить его таким способом и приковать к больничной койке еще на время, то у нее ничего не получилось. — Отвык, Шепард? — почти на самое ухо поинтересовался у него Кайден, пока Джон наблюдал за притихшим Вегой и с любопытством нависшим через его плечо Явиком. — Антеролатеральный перелом? Звучит как угроза. — Мне больше нравится, как звучит гемоторакс, почти как динозавр. — Вы в курсе, что это неприлично? — Соскучился, — ответил Джон прямо, чуть повернув голову и почти попадая носом в чужую щеку. Стив открыл ему пиво, и первый глоток словно снял пелену с глаз. Холодное, колючее оно пролилось живительным потоком прямо в сердце. Не задумываясь, Шепард протянул бутылку Кайдену, и тот, без малейших сомнений, отпил и передал бутылку следующему. Когда она вновь добралась до Джона, в ней оставалось буквально пара глотков. Сделав свой, он еще раз осмотрел присутствующих, наслаждаясь моментом, совершенно упуская из вида Кайдена, вытянувшего у него бутылку. — Твое здоровье, Шепард! Если до этого момента сомнения на счет правильности принятого решения еще пробивались в мысли, то сейчас от них не осталось и следа.