говорит хочет видеть тебя снизу, а я достану для тебя звезду в небе*
До выходных — человеческих, буквально пятница и суббота, а не эти странные ненормированные выходные на графиках, типа два на два — у Леши была очень суматошная жизнь. Она состояла из его привычного ритма: дом, учеба, работа, — но только в сто раз ускореннее и энергозатратнее. По учебе он добрался до самых сложных кейсов изучения языка, и его акцент перестал ему нравиться примерно за тридцать секунд чтения текстов; а на работе босс наконец-то нашел резервного бариста — очень хорошенькую девочку-студентку с заочного отделения русской литературы. Она на первом дне, состоящем из теории и небольшой практики, пришла такая воздушная и вдохновленная в винтажном платье, белых ажурных носочках и с цветочным ободком. В четверг же (технически, Леша должен был быть на втором выходном), после того, как во вторник девчонка почти что пролила на себя эспрессо и посмотрела, как Леша таскает коробки с десертами, она была в рваных широких джинсах и серой футболке, кажется, с Железным человеком. Леша на это как-то одобрительно хмыкнул, а Макс — второй повар — пошутил какой-то локальной интернетной шуткой. Так или иначе, за время стажировки этой бариста, Леша так и не понял — больше всего она заинтересовалась в нем или в кофе. Вероятно, раньше Леша бы воспользовался этим случаем. Одна прогулка по парку, экскурсия по крышам с маленьким уютным ресторанчиком, где в плетеных корзинках подают домашний хлеб, а в чай они добавляют все-все-все цветочки и фрукты, а потом кино у Леши на квартире — и все, она полностью его. Но в этот раз у Леши в голове желание выспаться, новые слова со звездочкой на немецком и… рилсы от Кирилла, которых очень много. И это даже обижает, потому что рилсов — много, но нет ни одного сообщения или визита в кофейню. А говорил, что часто заходит. И говорил, что заинтересован. Кто же так проявляет заинтересованность, не соизволив даже «привет, как ты?» написать? Правильно, только какие-то козлы. — Что у нас? — Леша сидит за столиком в пятницу, заполняя бумажный ежедневный отчет, где бариста отмечают, какие сиропы были использованы и какие десерты с витрины проданы. Их повара умеют делать десерты, но это гораздо дольше, и тогда Яну и Максу пришлось бы здесь ночевать. Поэтому никто не делает лишней работы, а десерты в шоковой заморозке любят все. — Уже второе августа, а я как будто не видел лета. Макс падает на стул рядом и поправляет очки на переносице, лампочка над ними мигает два раза, а в колонках играют старые песни Гарри Стайлса, где он поет о разбитом сердце. Леше Максим нравится больше Яна. В смысле, Яна он тоже любит всем своим сердцем, как коллегу, но Макс — спокойный, рассудительный и не лезет не в свое дело. А еще не отвлекает Лешу в запару, когда Настя — та самая стажерка — путает граммовку зерна и перепенивает молоко. — Ты же в отпуск через неделю, — Леша ставит подпись на листочке, кладет ручку и откидывается на спинку стула, закидывая руки за голову. — Куда-то поедешь? У них закрытие через двадцать минут, они с Максом на двоих выпили несколько кружек кофе подряд час назад, проверяя новое зерно, и съели сырный рамен. И это те комфортные смены, по которым Леша будет очень сильно скучать. — Мы компанией летим в Тай, — Макс пожимает плечами, как будто это обыденность с зарплатой повара в кофейне. Нет, им платят хорошо. Но не так, чтобы каждый отпуск летать за границу. А это не первая поездка Макса — но и он не выбрал работу повара, как основной вид деятельности. Кроме того, что он фудблогер-миллионник, он еще и тортики на заказ успевает делать. — А ты когда? Леша закусывает губу и отворачивается к окну. В доме напротив зажигают гирлянды, и летом это смотрится по-особенному уютно. Сегодня тепло, нет дождей и парочки мимо проходят, громко смеясь и обсуждая, какими бы еще занятиями заняться в оставшийся летний месяц. — Скоро, — он поворачивается к Максиму и грустно улыбается. — Настю поэтому и взяли. — На месте твоих друзей, мне было бы очень грустно, — Макс сам для себя зачем-то пожимает плечами и поднимается с места. — Я знаю тебя не так долго, но уже как-то не очень, знаешь? Он грустно смотрит на озадаченного Лешу, который безмолвно хлопает своими глазами, тяжело дышит и старается в голове все эмоции собрать в кучку. Его друзья поддерживают выбор Макарова. Дима очень за него рад, даже планирует какие-то совместные поездки и встречи, а что сам Леша? Леша думает, что получать рилсы от Гречкина будет не так весело. И хочется больше его узнать. И подпустить к себе хочется больше, потому что Леша, вероятно, истощен минимумом новых искренних знакомств. Но это страшно и получается как-то слишком эгоистично. — Нам… закрываться пора, проверь кухню еще раз, — Макаров кашляет после своего «нам» и нервно поправляет воротник футболки. Тут стало нечем дышать — хочется на воздух, домой и отвлечься. — И знаю, кстати. Самому хреново, если подумать, а не бежать от ситуации. Максим тормозит у входа на кухню, поднимая руки вверх для разминки. У него растрепанные волосы и небрежно повязана бандана, на серой футболке с ручной вышивкой пятна от масла, которое брызгается со сковордки каждый раз, но это чертовски уютный образ. Особенно тогда, когда парень зевает и разминает шею. — Так если хреново, почему бы не кайфануть сейчас? И правда, почему бы не кайфануть? Леша этот диалог в голове прокручивает, когда устало вытягивается на матрасе после горячего душа, и молча смотрит в потолок. У него настольная лампа-прожектор вырисывывает звездочки на потолке, но ни одна не падает, чтобы загадать заветное желание. И это какая-то обманка. У Макарова после смены нет никаких сил на повторение материала — зато есть силы, чтобы погрызть самого себя, как твердые кусочки сыра, которые он так любит. И Леша слушает тихую классическую музыку из Алисы, думает про долгий сон и завтрашние дела. Календарь утром предательски скинет в мусорный ящик еще один день из жизни, и Леше их очень мало. В метро он ехал в обнимку с рюкзаком, слушая какие-то русские грустные песенки. И Леша обнимал рюкзак крепко-крепко, бережно держа внутри еще один контейнер с раменом, который ему щедро отдал Макс на прощание. И одна часть Леши хотела бы быть здесь всегда — в кофейне с поздним закрытием, Питерским метро и сырным раменом в рюкзаке. Вторая же — хочет воплотить все амбиции в реальность, доказать самому себе, что он способен на большее и… И черт его знает. — Ты откуда такой поздний? — Леша подкладывает руку под голову и щурится, когда на экране телефона показывается Дима, перебегающий дорогу в неположенном месте. — Очередное задержание? Дубин заканчивает нарушать собственный закон, осматривается по сторонам и выходит на свою улицу, которую Леша узнает. У Димы большие синяки под его светлыми глазами, уставший вид и мятая рубашка. — Очень много бумажной работы, — отмахивается тот и шумно выдыхает, чтобы скинуть с себя рабочий день. — Ты завтра работаешь? Леша отрицательно качает головой, насколько ему это позволяет сделать лежачее положение, и широко зевает. — Кирилл театралов собирает, не очень большая компания, только свои. Приглашает нас поиграть в настолки, — Дима пиликает ключом по двери с домофоном, а Леша пропадает уже на слове «Кирилл». Тот самый, от которого не было ни слова, но зато есть большое напоминание в виде новой розетки? — Сходим? Будет здорово. — Я же… не очень в настолках. Даже не шарю, как и что, — мямлит Макаров, как будто это сильная отмазка в данной ситуации. — Ерунда, он все покажет. Кирилл — профи в ролевых настолках. Диму как будто бы не смущает ничего. Лешу смущает все, что начинается на «Кирилл» и заканчивается «ролевых». Но именно в этот момент в голове снова пробегает Максим, со своим пассивно осуждающим взглядом повторяющий «кайфаникайфаникайфани». И это заставляет Лешу сдаться. — У меня днем дела по квартире, но часам к семи я освобожусь. — Отлично, — Дима поднимается на свой второй этаж и застревает у двери, чтобы договорить с Лешей. — Спишемся завтра, ближе к делу. Я устал ужасно, да и ты отдохни. Леше остается еще раз кивнуть, взглянуть на время на часах, как только видео-звонок завершается, и принять тот факт, что для пробежки еще не очень-то поздно. Поздно для рациональных решений в его голове.ххх
Леша чувствует себя глупо, кутаясь от ветра в свою фиолетовую ветровку из винтажки, когда стоит у подъезда дома на Почтамтской, изредка кидает взгляды на туристов, гуляющих у Исакиевского даже в непогоду, и печатает ответы на самые простые вопросы девчонке-стажеру. И странно, что она пишет ему, а не задает вопросы сменщику. И странно, что Леша и правда стоит у дома, где находится квартира Гречкина. В заявленные семь вечера, но без заявленного Дубина, который опаздывает на, дайте-ка подумать… никто не знает? Потому что днем, когда Леша был занят делами по квартире, собирал бумажки по всему району и ругался о неправильно выставленном объявлении, Дима четко и ясно ему написал «шесть тридцать, буду у подъезда». Но уже не шесть тридцать и Димы все еще нет. Он на своем дурацком неотложном вызове, куда поехал прямо в гражданском и обещал вернуться хотя бы к девяти. А Леше-то что делать? На небе с каждой минутой тучи все больше затягиваются в плотные узлы, передавали дождь, а настрой на настольные игры и встречу с Кириллом не угасает. И на эти странные узлы в небе Леша смотрит с таким же тяжелым вздохом, как чувствует собственные где-то под ребрами. — А мне что делать, Дима? — он почти что с недовольным стоном тянет это «Дима», когда отправляет голосовую в чат. Дубин был в сети тридцать минут назад и вряд ли ответит. Но вариант пойти сесть на скамейку, а потом промокнуть под дождем кажется куда лучше, чем прийти в квартиру к незнакомым людям. Вдруг Гречкин вообще не знает, что Леша тоже пришел и вообще. В итоге, Макаров разворачивается на пятках, когда Дима не отвечает целых три минуты, и хочет пойти в сторону сквера. Во всяком случае, если будет дождь, он пойдет есть не самую вкусную кесадилью в одну кафешку тут, неподалеку. Или поедет домой, по пути заехав на работу, чтобы пожаловаться коллегам на то, как его обломали и как ему не везет в отношениях с тем, от кого он их не ждет. — Я за тобой из окна уже минут десять смотрю, — слышится за спиной, со стороны подъезда, когда Леша готов сделать шаг в сторону сквера. — Привет? Кирилл широко улыбается, стоит в дверях в широкой белой футболке и с растрепанными выбеленными волосами. У него черные спортивки, и он выглядит так, как будто проснулся пару минут назад — с красными щеками, искрящимися глазами и очень манящей улыбкой. — Привет, — на выдохе повторяет Леша. Он крутит в пальцах телефон, ища в нем собственное спасение, тянет рукава ветровки до костяшек и переминается с ноги на ногу. Куда он дел все свое самообладание? — Я не знал номер квартиры, а Дима не отвечает, вот я и… — Вот ты и решил проверить, что будет быстрее: Дима приедет с работы или пойдет дождь? — Кирилл по-доброму усмехается и открывает дверь шире. — Пойдем, не мерзни. Мы как раз раскладываем карты. Леша глупо кивает, полностью забывает про то, что нейтральное лицо нужно держать, а глаза не должны выпадать на землю, когда видят такого Гречкина. — Почему не написал? — Кирилл нажимает на кнопку лифта, имея ввиду в вопросе «я же мог встретить тебя», и засовывает руки в карманы спортивок. У него на запястьях какие-то этнические самодельные фенечки, от футболки очень вкусно пахнет чем-то сладким, а находиться с ним вот так — один на один — почему-то очень спокойно. Макаров расстегивает ветровку, кашляет в кулак, чтобы что-то ответить, но молчит. Он боится даже голову поднять, чтобы их взгляды не пересеклись. «А ты?» — хочется сказать в ответ, но Леша вовремя прикусывает язык и делает шаг в лифт, когда тот открывает свои двери. В компании людей становится комфортно примерно через тридцать минут нахождения — когда Леше наливают сидр со вкусом дыни, а одна из девчонок оказывается учительницей немецкого у младших классов. Она отлично играет в Манчкин, а Леша отлично не знает правил и разрешает ей руководить его картами, перебрасываясь фразами, которые никто из присутствующих не понимает. Кирилл не кажется мажором, как и его друзья. Они громко смеются, на фоне крутится подкаст, ведущим которого является один из стэндаперов, а пустые бутылки вокруг периодически сменяются на новые, уже без крышек, потому что кто-то — Леша так и не увидел кто — любезно их открыл на кухне. Он представлял себе эту тусовку не так. Но было бы странно видеть здесь Дубина, если бы это была та самая клише-тусовка богатеньких подростков. — Hast du eine Monsterkarte für ihn? * — Леша на полу устраивается поудобнее, усаживаясь в позу лотоса и поддаваясь корпусом чуть вперед, чтобы задать вопрос Марго — той самой девчонке, с которой он сдружился. Она, как оказалось, Кирилла знает с младших классов. Сейчас она живет и учится в Берлине, и Леша очень удачно обменялся с ней контактами, не рассказывая ничего лишнего. — Я ввожу правило! — Кирилл широко жестикулирует, допивая свой чистый виски из массивного бокала, и почти что показывает оставшиеся карты в руке. — Никаких иностранных коалиций в моей квартире! В квартире у Кирилла очень приятно. У него большая двушка с отдельной спальней, гостиной и не маленькой кухней. Балкон из гостиной выходит прямо на башни Исакиевского собора, которые переливаются огоньками света, но сейчас готовятся к сильному дождю. Леше здесь нравится. И громкие друзья Гречкина, и уют квартиры, и смешные фотографии у зеркала в коридоре, и, кажется, такой живой Кирилл. — Ты просто не любишь проигрывать, — Марго поправляет свои белые кудрявые волосы и одергивает короткую футболку с надписью из какого-то мема. — Но, увы, ich habe diese Karte nicht*. Леша пожимает плечами, допивает остатки сидра из бутылки и тянется, чтобы поставить ее на стол. Ему очень любезно помогает один из друзей Гречкина, которому, по виду, лет столько же, сколько и Макарову. Он учится в СПбГУ и, кажется, жаловался на нынешнюю журналистику. — Привык получать то, что хочу, — с явным подтекстом произносит Кирилл в ответ Марго и выкладывает последнюю карту, которая помогает ему выиграть партию. Подтекста не замечает никто, кроме Леши. Ну, или все делают вид. Через пару часов, когда во второй партии побеждает Олеся, девчонка с театрального кружка, и когда все начинают с большим интересом пересматривать «Великого Гэтсби», приезжает Дима. Он выслушивает большой недовольный спич Леши о том, что опаздывать — неприлично, а потом рассказывает о странном задержании квартирки несовершеннолетних моделей. И это так интересно, что Леша отвлекается. Либо, его отвлекает легкая туманность разума после двух бутылок сидра, Ди Каприо на экране в дорогом костюме и Гречкин, удобно устроившийся рядом на полу. — Погадаешь ему? Леша стоит в проходе на кухню, чтобы налить воды, когда там за столиком Олеся раскладывает свои карты таро, о которых болтала весь вечер, а Кирилл домывает посуду в раковине и разворачивается. Он опирается поясницей о кухонный гарнитур, вытирает руки полотенцем и выглядит очень-очень хорошо. В гостиной Марго и, кажется, Илья — тот, что с журналистики — спорят с Димой о влиянии полиции на все сферы жизни, а парочка оставшихся ребят разъехались по домам, потому что стрелки часов уже перевалили за час ночи, а не все завтра могут похвастаться выходным. — А тебе? — парирует Леша, думая, что Гречкину не гадали. Тот в удивлении вскидывает брови, и Леша все-таки садится за стол к Олесе. — Я хотел воды. И вообще я не особо верю в такие… штучки. — Это оскорбительно, — Олеся недовольно вздергивает нос, поправляет свое платье с рукавами-фонариками, но колоду тасует заново. Кирилл молча ставит стакан с водой перед Лешей и садится рядом, забираясь на мягкий стул с ногами. — А тебе разве можно подслушивать? — Леша выпивает половину стакана, клонит голову и старается сделать вид, что не флиртует. Ровно так же, как и Олеся старается этого не заметить и не сказать чего-нибудь лишнего. — А тебе есть, что скрывать? Этот вопрос от Кирилла заставляет всю дымку алкоголя в голове рассеяться. Вопросы о честности сейчас не те, которые у Леши в топе любимых. Он ненавидит врать, ненавидит что-то скрывать. Но, расскажи он сейчас всю правду, вся его реальность, которая ему нравится, сломается, как карточный домик на ветру. Поэтому он щурится, играет с Кириллом в гляделки и выигрывает. — Раскладывай, что там меня ждет? Олеся облизывает губы, накрашенные ярко-малиновой помадой, говорит что-то о правилах не гадать по ночам и не гадать, когда она пьет алкоголь, но Гречкину и Марго она уже расклад сделала, поэтому… уже поздно думать о правилах. Она выкладывает карты, картинки на которых Леша видит в первый раз и понятия не имеет, что обозначает каждая из них. Но Олеся хмурится, выкладывает еще несколько и тасует карты повторно. Самое неприятное, что она молчит. — С моими картами ты была явно повеселее, подруга, — разгоняет атмосферу Кирилл, которому интересно послушать про будущее Леши не меньше, чем самому Леше. — Просто скажи, когда у нас с этим милашкой будет свиданка. Леша складывает руки на груди и деланно закатывает глаза. Все его жесты кричат — никогда, а его язык хочет сказать — завтра, я свободен завтра! — Я попрошу тебя выйти, на самом деле, — Олеся складывает пальцы в замок и смотрит на Кирилла. — У меня есть пара вопросов к нашему новому другу. И это пугает, потому что Олеся, как заметил Леша, вся такая легкая, веселая и интересная. Она любит людей, громко шутит и улыбается. Но сейчас у нее в глазах какие-то вопросы то ли к картам, то ли к ситуации. Как будто она решала сложную задачку и ответ пришел только сейчас. Но Кирилл молча встает из-за стола и тормозит только в проходе между кухней и коридором. — На улицу хочешь? — он задает вопрос точно Леше, и тот кивает, не успев даже подумать, а хочет ли он. — Как закончите, выходи, я буду у подъезда. Гречкин выходит с кухни, а через пару минут слышится хлопок входной двери. Леша тяжело сглатывает, поворачиваясь обратно к Олесе. Он чувствует себя на допросе и хочет вызвать Диму, как своего помощника. — Если это то, о чем я думаю, то, мой тебе совет, не ври ему, — спокойно проговаривает девушка, откидываясь на спинку стула. Она делает пару глотков белого вина из фарфоровой чайной чашки с красивыми цветочными узорами и ставит ее на блюдце. Кто вообще пьет вино вот так? — И мне. — Не ври кому? Я не очень понимаю. Леша глупо смотрит на какие-то мечи, Мир и ни черта не понимает. — Я за тобой наблюдала весь вечер, потому что Кирилл мне много о тебе рассказал. И о том, что ты ему понравился тоже. Но если я права, а я точно права! То скажи мне, — Олеся убирает карты обратно в колоду и стучит длинными ногтями по столу, выдерживая театральную паузу. — Когда ты уезжаешь учиться в Германию? Леша сбегает по ступенькам вниз, перепрыгивая через одну. Он на ходу застегивает ветровку, не слышит дождя, который бьет с улицы по окнам подъезда, и даже не попрощался с ребятами в гостиной. После полного диалога с Олесей, где он больше мычал и правда был пойман с поличным, его тошнит. У него по-настоящему кружится голова, ему жарко и жар этот идет откуда-то изнутри, а на улице его ждет Кирилл, которому он теперь и в глаза посмотреть не сможет. Олеся пообещала ничего не рассказывать, потому что это не ее секрет. Но очень сильно попросила не обижать Кирилла, потому что тот — один из лучших и искренних людей, которых она только знала. А вот Леша, судя по ее картам, козлина неблагодарная. — Я… мне надо домой, — Леша громко хлопает дверью подъезда, оставаясь с Кириллом под козырьком. Гречкин докуривает сигарету и обеспокоенно смотрит на Лешу снизу вверх. — Можешь вызвать такси? Мой телефон сел. — Может, посидим в машине? — Кирилл кивает на желтенький порше напротив подъезда, и Леша кивает. Сам не знает, почему. Хотел убежать от Кирилла и забыть все события, связанные с ним, чтобы его не сожрала совесть и Олеся не приходила к нему в кошмарах со своими картами, а по факту — идет в машину. — Видок у тебя, пиздец. Как будто она вытащила тебе Башню или Смерть. Леша нервно смеется, садится в машину, когда Кирилл придерживает дверь, и прикрывает глаза. Он по-хозяйски откидывается на спинку сидения, пока Гречкин подключает музыку с телефона на тихой громкости. — У меня есть желание, но все внутри, — Леша показывает пальцем на свою голову и поворачивается боком, чтобы Кирилла было лучше видно. На улице темно, они ловят свет только от дальних фонарей через лобовое стекло, и Леше хочется заснуть тут на сто часов, укутавшись в серый худак Кирилла. — Кричит, что я совершу ошибку. — Прямо-таки ошибку? — Кирилл усмехается и облизывает губы. Другой человек — не с заголовков скандальных статей. — Тебе понравилось у нас? — Очень. Правда, очень. — Ты про ошибку или про нас? Они тихо смеются, и сердцебиение Леши становится тише. Если бы ему пару недель назад сказали, что он будет вот так сидеть с Гречкиным в машине под тихую русскую музыку, он бы поставил десять из десяти такой шутке. — Про нас, — выделяет Леша, стараясь не фокусироваться на словах Олеси. Возможно, потом он получит вагон и маленькую тележку осуждения и от Дубина, но это потом. — Мне хочется тебя поцеловать и… Он тянется вперед, желая слова преобразовать в действия. Кто знает, будет ли еще такая возможность? И будет ли еще такой уровень смелости в крови Леши? Во всяком случае, Кирилл же не выкинет его из машины. Он ведь тоже флиртовал. Но Кирилл дергается, когда Леша чувствует дыхание его губ на своих. И запах виски с сигаретами пропадает, потому что Гречкин буквально отдаляется назад — к стеклу. — Блять, я… Прости, если не так понял, я просто… Теперь Леше хочется сбежать самому. Без такси, под дождем побежать через мост на Ваську и забыть про весь этот позор, начав упаковывать чемоданы прямо сейчас. — Кот, я… да. В смысле, я в ахуе, потому что не ждал этого от тебя, — Кирилл неловко улыбается и быстро хватает руку Макарова в свою. У него руки ледяные, а у Леши — дрожат. — Боюсь представить, что тебе наговорила Олеся, раз ты решил поцеловать меня. — Я не понимаю, — Леша прикусывает губу и хочет, наверное, заплакать от того, как сильно запутался. — Если ты — да, то почему сейчас — нет? — Потому что хочу поцеловать тебя после настоящей свиданки, а не после настолок с выпивкой и странными посиделками на кухне с моей лучшей подругой. — Не ври ему. Олеся смотрит то ли с сожалением, то ли с осуждением. И вся картинка событий кажется какой-то выдуманной — эти карты, Дима в квартире Кирилла, фарфоровая чашка в цветочек, практика немецкого с Марго. Это вообще реальность? Леше нужно думать о чем? — Скоро. Леша устало потирает глаза свободной рукой и как-то грустно смеется. Кирилл лишних вопросов не задает, ведет себя тактично и явно хочет быть полезным именно сейчас, когда Леша в странном эмоциональном состоянии. — Карты не сказали, но я скажу, — Леша выдерживает паузу и мягко улыбается, ловя взгляд Кирилла на себе. — Завтра. Я свободен для свидания завтра.