Отмеряю шагами этажи, Я сегодня живу и не тужу. Говоришь: «Минутку подожди». Хорошо, не страшно, я подожду.
Урарака накрыла голову рюкзаком, продолжая бежать по тротуару сквозь толпу, игнорируя людей, совсем не в состоянии думать о них сейчас. Она молилась, чтобы дождь закончился как можно скорее, ведь уже промокла насквозь. Девушка стискивала зубы, не позволяя себе ни на мгновение отпустить боль от того, как сводило челюсти, сосредотачиваясь на ней, чтобы не расплакаться от жалости к самой себе. Хотелось остановиться посреди улицы и закричать во все горло, чтобы все слышали, как ей сейчас плохо. Очако ненавидела грозы и дожди, особенно когда это происходило внезапно. Она зашла в торговый центр в солнечный погожий денек в шортах и майке, а вышла в холодильную камеру, с потолка которой, к тому же, капала ледяная вода. При всем при этом то тут, то там сверкали молнии и гремел гром. Свои последние карманные она потратила буквально перед выходом, так что о вызове такси можно было только мечтать. Девушка застыла у пешеходного перехода, молясь, чтобы поскорее загорелся зеленый и она смогла продолжить бег, потому что ее мышцы мгновенно замерзали, стоило прекратить двигаться. Из-за этого она продолжала бежать на месте и подпрыгивать. От холода у нее сводило не только мышцы, но и все внутри. Но в какой-то момент на нее перестал капать дождь. Урарака подняла глаза и увидела над собой черную ткань зонта. Она повернулась в сторону того, кто этот зонт над ней держал. Мидория улыбался. — Привет, Очако! Ой, там зеленый, пошли, — парень взял ее за руку, потянув за собой через «зебру». — Привет, Деку, — только и успела сказать девушка в ответ. Когда они оказались на другой стороне дороги, Изуку отвел ее в сторону от потока людей. — У меня есть кофта, — парень вручил ей зонт, а сам принялся копаться в своем рюкзаке. Достав оттуда кофту от спортивного костюма, он накинул ее на плечи Очако, возвращая себе зонтик. — Надевай. Хотя вряд ли это тебе особо поможет… — Нет, спасибо… так точно гораздо лучше, — Урарака запустила руки в рукава кофты, застегнула замок, пряча замерзший нос в ворот. Пахнет Мидорией… — Я живу тут рядом… Может зайдешь? — спросил он, глядя куда-то в сторону. — Пока дождь не закончится.Хочешь дружить — я с радостью. Хочешь любить — я со всей страстью. Не хочешь, ладно, я только за, Вот только громче стала гроза.
— Заходи, — он пропустил ее вперед себя. Урарака прошла в прихожую. Пахло свежей выпечкой. Изуку щелкнул по выключателю. — А твоя мама дома? — спросила шепотом девушка, снимая мокрые балетки. — Нет, она у подруги… Она почувствовала, как все лицо привычно загорелось от смущения и полюбому сейчас всю ее зальет краской, поэтому она поспешила отвернуться от Изуку. Очако не привыкла оставаться с парнями вот так один на один. Вернее нет, не так. Она не привыкла вот так один на один оставаться с Мидорией. Первой мыслью после осознания своего положения, стала мысль о том, чтобы удрать отсюда поскорее под любым предлогом, но раздавшийся за окнами раскат грома заставил оставить эту идею. Придется выбрать меньшее из двух зол. — Пойдешь в душ? Я дам тебе одежду переодеться, чтобы твои вещи высохли, иначе ты заболеешь. Получив на руки от Изуку комплект из махрового полотенца, штанов и футболки, Урарака поспешила ускользнуть в ванную. Закрыв дверь на щеколду, она тяжело вздохнула, садясь на унитаз. Она же промокла буквально до последней нитки трусов… Но он прав, так можно и простудиться. Еще раз тяжело вздохнув, Очако встала и начала раздеваться. Разобравшись с тем, чтобы отправить вещи сушиться, она забралась в ванну. Мысль о том, что где-то на кухне, буквально за стенкой, сейчас Мидория ставит чайник, вновь заставляла ее щеки гореть. Сколько раз ее уже ткнули в то, как она себя с ним ведет… Кажется, все уже в курсе, что Очако испытывает к Изуку совсем не дружеские чувства. Все, кроме Изуку, но это даже хорошо для нее. Она сама выбрала этот путь — держаться подальше даже от одной только мысли о том, чтобы дать этому волю. По крайней мере до тех пор, пока они оба не окажутся достаточно свободны от своих целей и мечт, чтобы любить друг друга. Хотя, испытывает ли он к ней что-то подобное — открытый вопрос. Горячая вода расслабила тело и немного успокоила. Кажется, даже дышать стало немного легче после того, как она наконец согрелась. Девушка присела на корточки, глядя на белоснежное дно ванны, позволяя струям воды смыть пену с волос самостоятельно. Дома у Мидории. В его ванной. Моется его шампунем и как только закончит с водными процедурами, наденет его одежду… И все это откликается таким приятным чувством в ее теле. В дверь постучали. — Очаку, какой чай ты будешь? Есть черный, зеленый, с лимоном и каркаде, — раздался его голос. — Черный, — ответила девушка. Рядом с ним спокойно. Кажется, он всегда знает, что делать. Всегда выберется из той передряги, в которую попал. Он надежный. И такой милый. А его стремление стать героем… Оно зажигало не только ее, все чувствовали эту дикую энергию, плещущуюся в теле, что так часто казалось неспособным с ней справиться. Она… правда это чувствует? Она любит его. Его зеленые глаза и непослушные волосы, его веснушки, его голос. То, какой он есть сам по себе, какой он чувствительный и как не стесняется этого показывать, какой самоотверженный и какой иногда бывает дурак. Урарака выпрямилась. Просто сейчас не время. Но если она ошибается? Если потом все встанет с ног на голову и вернуть все назад уже не получится? Если он встретит кого-то? Если их пути просто разойдутся? Наверное, тогда и чувства пропадут. Но что делать с ними сейчас? Их так трудно просто пережить… Она выбралась из ванны, вытерлась и, одевшись, вышла из ванной, продолжая вытирать полотенцем волосы. — Я сделал сэндвичи. Еще есть булочки с кремом, мама делала утром, — они столкнулись около двери в гостиную. В руках у Изуку был поднос с двумя кружками чая и блюдцем, на котором был порезанный лимон. — Пойдем. Ты согрелась? — А-ага, — Очаку неловко отвела глаза. — Спасибо большое, Изуку. Ей было все еще неловко от осознания, что она надела его одежду без белья. — Да не за что! Ты убрала вещи в сушилку? Урарака утвердительно кивнула, садясь на диван. На журнальном столике, куда Мидория поставил поднос, уже стояли тарелка с сэндвичами и тарелка с булочками. — Хочешь что-нибудь посмотрим? — Мидория посмотрел в сторону окна, а затем подошел к нему, закрывая шторы. — Что-нибудь комедийное. Погодка конечно дурацкая сегодня. Ты же в порядке? — А что со мной должно быть не так? — Ну… там же гроза. Просто ты говорила, что очень не любишь грозу и я подумал… — Ты об этом… — она неловко почесала затылок. — Все хорошо. Теперь, когда я в тепле и с тобой, все точно хорошо. Очаку помнила, что говорила всего раз своим одноклассникам, что не любит грозу. Это было еще в начале учебы. И он это запомнил. — Ну и отлично, — он сел на пол рядом с ней, беря сэндвич и хватаясь за пульт. — Сейчас найдем что-нибудь…Светофора огни, как миражи, Нужен зонт размером с парашют. Этот дождь со мною пережди, Ладно, хочешь домой, я провожу.
Урарака поправила лямку от майки. На улице все еще накрапывал дождь, но гроза успокоилась. Изуку вновь накинул на ее плечи все ту же спортивку, перехватывая у нее зонтик. Он вышел с ней дождаться машину. — Надень все-таки. Ты и так сегодня уже намерзлась. — А… спасибо, — девушка почувствовала, что снова начинает краснеть. — Прости, что пришлось тебя вот так напрячь. — Да что ты… какое «напрячь». Я только рад был с тобой увидеться… Они стояли друг напротив друга. Через пару минут подъедет ее такси. Вдруг девушка почувствовала, как Изуку прикасается к ее пальцам своими. Ничего больше, они просто соприкоснулись кончиками пальцев, но в этом прикосновение будто бы было все. Мидория приблизился к ней, и Очаку выжидающе смотрела на него, не шевелясь. Их губы соприкоснулись так же легко и едва ощутимо, как пальцы. Он отстранился, отвернувшись от нее. Урарака, поддавшись случайному порыв, развернула его к себе, чтобы снова поцеловать его, куда более крепко и трепетно, вкладывая в этот поцелуй все свои чувства к нему. — Я не вправе тебя просить, я знаю, но… Дождись меня, Деку. Пожалуйста, дождись меня! Я должна сперва стать героем, но… пожалуйста, дождись! — она прижалась к нему. — Прости меня, Деку! — Ничего страшного, — он уткнулся носом в ее волосы, обнимая за плечи. — Я подожду, если обещаешь дождаться меня. — Обещаю, — Урарака улыбнулась, пряча лицо у него на груди.