Разбитое стекло чужого сердца

      Голубые небеса лениво сменяли свой оттенок, становясь более тёмным,а вместе с этим осыпая свои просторы мелкими лампочками-звездами, словно от гирлянды. Ветер не особо аккуратно пробегал меж деревьев, задевая их крону и скидывая с них редкие слегка позолотевшие листья. Осень в этом году была схожа с летом, хоть сейчас и был самый расцвет октября. Погода радовала напуганные разумы жителей округа тёплым светом солнца и редкими дождями, что освежали природу, будто глоток воздуха после марафона. Лишь матушка природа была воистину благосклонна к своим творениям, в то время как бог, в которого так яро верили многие горожане Манделы, отвернулся от своих последователей, оставив их на произвол судьбы с альтернативными сущностями. Да кто знает, вдруг Бога никогда и не было? Этот вопрос волновал и волнует множество людей по всему миру и по сей день, но чёткого ответа никогда не было. Впрочем, для каждого ответ - его личная точка зрения, и один из хранителей порядка в известном нам округе в качестве своей точки зрения взял теорию о том, что Бог - лишь выдумка для людского спокойствия и надежды.       Тэтчер никогда не верил ни в одно божество. Ни одна религия не была в силах заставить скептичного и трезвомыслящего лейтенанта поверить в существование потустороннего создания, что хранит людей и прочих тварей от дьявольского зла. Глядя на ужасы, творящиеся в городе ещё с девяностых годов, если не раньше, да и в принципе на протяжении всей истории человечества, бог лишь создаёт своим творениям проблемы. А может это и не его рук дело? Да даже если так, если столь могучее существо не способно или не хочет хоть слегка подсобить людям, что в него верят, то смысла в вере нет вообще.       И даже сейчас, лёжа на полу, который, как казалось Дэвису, впитал в себя ни один литр крови, становясь всё больше похожим на гнилую плоть, Тэтчер убеждался в своей теории об отсутствии божественного хранителя над головами простых смертных. Окружающие его стены, словно голодные волки, по звериному медленными шагами приближались к слабой туше, в то время как из щелок деревянных хищников раздавалось тихое порыкивание, сквозь которое пробивалось лишь громкое и многострадальное рыдание известной блондину дамы. Пока он лежал в сознании последние по его мнению мгновения, его тело насквозь пронизывали ужасные чувства, такие как вина и заячий страх. Сил на глубокие вздохи, лишь бы хоть слегка себя успокоить, не было, а сердце "доблестного" лейтенанта с каждым вскриком из-за стены трескалось, словно лампочка от перенапряжения. Каждый новый крик, скрежет когтей, треск приближающихся досок и звуки разбивающегося на мелкие частички стекла глушили Тэтчера, отпуская того на тот свет лишь с ручьём слез на лице, но даже смерть не давала ему покой, а лишь оставляла в вечной тьме среди собственных мук и чувства вины из-за гибели Рут. Возможно, это чувство могло быть слегка слабее при других обстоятельствах, но сейчас Дэвис знал, что Уивер была растерзана альтернативом лишь из-за него. У альтернатива было его лицо, искажённое улыбкой...       Мужчина резко подскочил с мягкого матраса, всем своим зашуганным видом, включая поднявшиеся на затылке волосы, что он весьма напряжён. Весь пережитый в том доме ужас... Лишь плод его больной фантазии? Лишь сновидение, основанное на осколочных страхах лейтенанта? Черт возьми, Дэвис бы что угодно отдал, лишь бы это оказалось правдой. Даже собственную душу.. Однако не сердце. Блондин ощущал на своей талии аккуратную и довольно миниатюрную на фоне ладони Тэтчера кисть руки, и, обратив внимание на это ощущение, обладатель зелёных глаз перевёл взор на человека, что так нескромно лежал подле него, позволяя себе подобную тактильность. Этим человеком оказалась никто иная, кроме как Рут. Что ж...сержант Уивер была единственным исключением из взглядов обладателя крашеных волос насчёт богов. Эта в глазах Тэтчера действительно была божеством. Самым настоящим, самым заботливым, самым старательным на благо округа и самым лучшим божественным созданием, которое Дэвис только мог представить. Девушка, что сдерживала его в своих сонных объятиях, была сравнима по своей красоте и натуре лишь с Афродитой, но даже та не смогла бы влюбить лейтенанта в себя так, как это смогла сделать Рут. Уивер на данный момент является единственным лучиком света в бренной жизни саморазрушающегося Тэтчера, и из этого следует желание Дэвиса сохранить свой свет подальше от собственной тьмы и мук. Крашеный никогда бы не поведал даме своего сердца о своих страхах, ведь он должен быть сильным в её глазах, он должен быть её достоин. Но сейчас, сидя чуть ли не в позе кривой креветки и с теми же слезами на щеках, что и во сне, обладатель двухцветных волос осознавал, как же он слаб. Взгляд зелёных очей перешёл на дверь, ведущую из комнаты, однако его внимание мгновенно вновь перевелось на "Афродиту", ибо та подала признаки пробуждения. Девушка довольно шустро приподнялась, из-за чего, только переведя взгляд, Тэтчер уже столкнулся с темно карими глазами, направленных в его душу, ища в ней причину страха. Со стороны Дэвиса чуть ли не сразу начали доноситься тихие и слегка дрожащие извинения за нарушение покоя, но к его удивлению Уивер не обратила на них никакого внимания и лишь молча переложила руки на крепкие плечи партнёра и обняла его, слегка сжимая в своих объятиях его почти что худощавое тело. — Я всегда буду рядом, Тэтчер, ты всегда можешь получить от меня поддержку. Тебе тяжело, и мне больно даже взглядывать на тебя, когда ты обдумываешь мысли о своих страданиях... Слова девушки не укладывались в голове лейтенанта на протяжении почти двух минут из-за всё того же треска стекла в ушах, однако спустя этот длинный промежуток времени Дэвис всё же осилил осознание фразы своей спутницы, после чего мгновенно положил свои ладони на спину Уивер, прижимая даму к себе и ощущая, что та действительно рядом и готова даже посреди ночи выслушать его, лишь бы он хранил свой покой.. — Я..беспомощен перед альтернативами, Рут. Я почти что бесполезен для города в борьбе с ними. Они ведь..они в любой момент могут убить меня! Убить меня, или..или Дейва, или..— проскулил слегка хрипящим голосом Тэтч, однако внезапно прервался, стоило ему лишь вспомнить своё сновидение и причину его нынешнего ужаса. Хоть он так и не сумел договорить свою фразу, Уивер всё равно осознавала всю сложность ситуации, но это не помешало ей сохранять уверенный настрой, из-за чего вскоре Рут слегка отстранилась от тела крашеного, перекладывая ладони на его щеки. От подобной выходки на заплаканных щеках выступил румянец, но под холодным светом звёзд это было слабо видно, но в прочем сержант в это и не вглядывалась. Она внимательным взглядом осматривала зелёные, давно поникшие глаза, искра в которых горит исключительно из-за неё и ради неё, но спустя несколько секунд осмотра, дама легонько прикоснулась губами к левой щеке Дэвиса, убрав с неё ладонь и вернув кисть обратно на плечо. Второй же рукой девушка, даже не глядя на лицо партнёра, аккуратно стёрла остатки солёных слез, после чего вновь слегка отстранилась от своего возлюбленного. Сейчас Тэтчер напоминал не озлобленную борзую, каким он представал почти всегда на рабочем месте, а напуганного и брошенного всем миром щенка, у которого осталась лишь его хозяйка. Лишь его Уивер. Без лишних слов, лишь в очередной раз вглядываясь в зелёные очи, в которых уже читался не страх, а мольба, Рут слабо улыбнулась и прикоснулась губами к устам крашеного, легонько сминая их в поцелуе, в то время как молящий её об этом жесте Тэтчер лишь растекался, становясь более ватным и отпуская напряжение. Сейчас он осознавал, что не смотря на его сны, фантазии и страхи, что разбивали его жизнь, как стекло, рядом с ним всегда будет его богиня, что аккуратно склеит осколки и бережно вернёт в стеклянное существование лейтенанта смысл. И этим смыслом окажется лишь любовь к своему Божеству.