Семейные радости

      – Привет, Дианка!       Костя запрыгивает на подоконник, где сидит Дианта. Девушка едва успела схватить сумку, иначе Гром-Хазин младший раздавил бы её. Костя, как и его отец Игорь, питал какую-то необъяснимую страсть к головным уборам. Сейчас на нём красовалась чёрная кепка, которая скрывала тёмные волосы.       – Дианта, – мягко поправила девушка, с интересом поглядывая на Костю.       Будучи дочерью состоятельного мужчины с громким именем, Дианта с самого рождения была окружена роскошью. Даже имя, которое для неё выбрал второй папа, было особенным, редким и красивым. Август, Дима и всё их окружение считало, что Дианта была послана им судьбой.       Решение завести ребёнка не было спонтанным. Август и Дима долго думали об этом, готовились и даже посещали курсы для молодых отцов. В момент, когда Дима выбрал детский дом, откуда они смогли бы забрать малыша, Август сказал, что будет лучше обратиться к услугам суррогатной матери. День рождения Дианты стал самым лучшим днём в жизнях Димы и Августа. Девочка унаследовала тёмные волосы от Хольта и светлые глаза от Димы. Плод истинной любви.       С Костей была совершенно другая история. Ни Гром, ни Хазин не планировали заводить ребёнка, им и вдвоём неплохо было. Да и ребёнок - это слишком большая ответственность. Никто из них не был готов. Фёдор Иванович часто намекал на пополнение семьи, но Игорь отмахивался, а Петя шутил. Хазин старший так и не принял Игоря в качестве любовного интереса сына, куда уж им ребёнка заводить.       Но у судьбы были свои планы.       Десятый день рождения Дианты отмечали с размахом в одном из лучших ресторанов Санкт-Петербурга. Были наняты лучшие аниматоры, приглашены знаменитости, которых так любила девочка. Август ни пожалел никаких денег на радость дочери.       Неизвестно, каким образом уличный мальчишка сумел забраться в ресторан, по всей видимости, через чёрный ход, которым пользовались сотрудники. Но факт остаётся фактом. Именно судьба тогда свела наших героев с мальчиком, которого чуть позже нарекут Константином, в честь Грома старшего.       В момент, когда официанты должны были выносить праздничный торт, перепуганный мальчик, которого обнаружил администратор ресторана, грозивший вызвать полицию, выбежал в зал, врезаясь в одного из несущего торт. Десерт упал на пол с оглушительным грохотом. Дианта от неожиданности закричала, прячась за папами. Отто и Гром одновременно схватились за оружие, переживая, что это был отвлекающий манёвр для атаки. В конце концов, здесь находилось множество влиятельных людей.       – Спокойно! – кричал Петя, подходя к упавшему торту и вытаскивая из него мальчишку. – Успокойтесь все! Вы, – Хазин указал на Грома с Отто, – уберите оружие.       – Игорь, – выдохнул Дима, – просил же...       – Не, ну а чё? – хмыкнул Гром, оглядывая зал. Родители прятали своих детей, перепугавшись до чёртиков громким звуком.       – Пусти! – брыкался мальчишка. Петя крепко держал того за шкирку. – Пусти, кому говорю!       – Ух, какой бойкий! – хохотнул Хазин, ощущая странное чувство, испытанное в первый раз.       – Кто это такой?! – громогласный голос Августа эхом отразился в другом конце зала.       Дианта прижималась к папе, пока второй в лице Димы успокаивающе гладил её по спине. Малышка смотрела на упавший торт. На удивление, детский мозг совсем не горевал по этому поводу. Чего нельзя было сказать о других детях, которые хныкали, что не смогут попробовать торт. Дианта думала о маленьком мальчике, который яростно бился в руках дяди Пети, и даже подзатыльник не сумел уничтожить его боевой дух. Грозно зыркнув на Петю, мальчик начал потихоньку успокаиваться.       – Мистер Хольт! – в зал выбежал перепуганный до чёртиков администратор. – Прошу прощения! Мы сейчас всё исправим! Я понятия не имею, кто этот ребёнок и как он оказался на кухне. Я пытался поймать его!       Август начал выяснять отношения с администратором, грозя уволить его и сравнять ресторан с землёй. Дианта перекочевала на руки Димы. Тот всё ещё успокаивал её, но малышка давно пришла в себя. Она с любопытством поглядывала на мальчишку, что был измазан тортом. Тот шмыгал, неохотно отвечая на вопросы двух майоров.       – Тебя звать то как? – спросил Игорь, разглядывая ребёнка, который хранил молчание.       – Малец! – тут уже подключился Хазин, повышая голос. – Язык проглотил или чё? Отвечай на вопрос.       Очередной подзатыльник.       Мальчишка продолжал хранить молчание, лишь посылая гневные взгляды. Тут вмешался Фёдор Иванович, пытаясь разговорить ребёнка. Дианта встала на ноги и сделала неуверенный шаг в сторону незваного гостя. Мальчишка заметил её и замер.       – Никак меня не звать, – буркнул он, опуская взгляд. Почему-то стыд взял верх, когда Дианта подошла ещё ближе. – У меня ничего нет. Ни имени, ни дома, ни родителей.       Отовсюду послышались перешёптывания. Сирота. Детдомовец. Как он попал сюда? Ужас какой-то! Не ресторан, а чёрте что!       Пока Август рвал и метал, Дима пытался успокоить гостей и мужа. Между Диантой и этим незнакомым мальчиком возникла некая связь. В конце концов, они оба были детьми. Плюс-минус одногодками.       – Ди, не подходи близко, – выставив руку, Петя попытался оградить девочку от мальчишки. Всё ещё непонятно, что он из себя представлял. Вдруг это действительно отвлекающий манёвр. Дочка влиятельного бизнесмена сейчас подойдёт к нему, а он её как возьмёт, да и пырнёт ножом. Конечно, Пете в это слабо верилось, но осторожность лишней не бывает. – Может быть опасно.       – Я не опасный, – хмыкнул он, потирая ушибленную щёку.       – Да ну? – в тон ему хмыкнул Петя.       – Как ты вообще здесь оказался? – спросил Дима, пытаясь выглядеть дружелюбно. Особо стараться нужды не было. Дима не был настроен агрессивно, в отличие от остальных. В конце концов, это всего лишь навсего ребёнок. Перепуганный ребёнок.       – Вот именно! – не сумел пройти мимо Гром. – Эй, электрочайник, как ты допустил это?       Теперь весь гнев Августа был обращён к Грому, что дало небольшую передышку администратору и всему персоналу.       – Игорь, – по тону Хольта было понятно, что он еле сдерживается. – Порой твои шуточки переходят все границы.       Гром и Хольт вступили в словесную перепалку. Дима закатил глаза. Фёдор Иванович начал попытку примирения этих двоих.       – В конце то концов! – шёпотом кричал Фёдор. – Здесь же дети!       – Ваш майор просто отвратителен, – брызгал слюной Хольт. – У него никаких манер нет.       – Слышь ты, лампочка, базар то фильтруй! – Петя позабыл о мальчишке, защищая честь мужа.       – Как ты проник сюда? – Дима опустился на корточки, чтобы не «давить» на мальчика.       – Видел дверь, через которую заходили и выходили официанты. Вот и забежал. Думал, кафешка какая, – мальчишка шмыгнул, а после вздрогнул. Дима тоже резко схватился за кобуру (да обвинил Грома, но сам пришёл подготовленным. День рождения дочки, в конце концов).       В другом конце зала Август вцепился в кожанку Игоря, которую тот никогда не снимал, и закричал на немецком:       – Ich hasse dich, mistkerl!       Петя кинулся защищать мужа.       – А чё эт ты на языки перешёл? По-русски уже всё? Не андерстэнд?       Когда Дианта была помладше, Август ругался исключительно на иностранных языках. Но чем старше становилась Дианта, тем больше языков она изучала, ведь ей очень хотелось понимать папу. Сейчас Дианта изучает французский, поэтому Август использует немецкий. Дима же надеется, что Август станет меньше ругаться, ведь рано или поздно языки попросту закончатся. Характером Дианта пошла в Диму, а вот умом - в Августа.       – Тебе больно? – спросила Дианта, разглядывая мальчишку.       Вид у него действительно был болезненным. Кожа бледная, словно он несколько дней провёл взаперти без солнечного света. Непослушная копна волос была того же оттенка, что и глаза. Какая-то помесь русого и каштанового. Щека раскраснелась и опухла.       – Ой! – спохватился Дима. – Ты как? Не сильно ушибся, когда упал? – его рука опустилась на плечо мальчика, и тот дёрнулся от страха. – Ты голоден?       Пока муж Димы ругался с его лучшим другом, сам Дубин усадил мальчишку за стол и наложил ему всего по чуть-чуть. Тот от неожиданности впал в ступор, не зная, что делать. В детском доме такого количества еды нет.       – Дианта, ma chérie, отойди от него сейчас же!       Голос отца вернул девочку в реальность, посему пришлось подчиниться. Дианта пошла в сторону Августа, пока Дима просил одного из официантов принести лёд.       – Да, Дианка, не стоит якшаться с подобным хулиганьём, – сказал Гром, поглаживая племянницу по голове, тем самым портя причёску.       – Дианта, – девочка почувствовала, как её отец падает в пропасть. Его всегда злило, что её имя коверкают. Дима долго и тщательно придумывал имя, чтобы красиво сочеталось с фамилией Августа. – Её зовут Дианта.       – Да не бухти ты, – хмыкнул Петя, закидывая руку на плечо Хольта, – чё, русские имена закончились?       И сколько бы ни прошло времени, ни Гром, ни Хазин не примут Августа в свою стаю на все сто процентов. Нет, они, конечно, в случае чего заступятся за эту ходячую гирлянду, но подъёбы никто не отменял. Это так, для профилактики, чтобы не расслаблялся.       Петя достал сигарету. Сунул её в рот и пока шарил по карманам в поисках зажигалки, Август ухватился за другой конец. Буквально щелчок, и от сигареты не осталось и следа. Лишь пепел. Хазин вовремя успел выплюнуть её, иначе бы остался без языка.       – Не кури при моём ребёнке.       Хазин закатил глаза под смешок Грома, но всё же отошёл к столу, за которым сидел мальчишка.       – Да жри ты, жри, – сказал Петя, когда заметил, как мальчик напрягся. – Уж ты то не против, если я покурю тут? – не дожидаясь ответа, Хазин сделал затяжку.       – Что же нам делать с тобой? – спросил Игорь, когда официант принёс несколько кусков льда в пакете. Мальчик быстро приложил его к щеке, продолжая поглощать запечённый картофель.       Дима начал успокаивать Августа, переживая, как бы пробки не выбило. Им ещё темноты для полного счастья не хватало. Несмотря на то, что Дианта стояла рядом с папами и даже гладила ладонь Августа, всё её внимание было приковано к дяде Игорю и Пете, что вели беседу с мальчиком.       – Ты ведь не глупый малый, – констатировал факт Игорь, почёсывая затылок.       – Ага, – кивнул Петя, – наглый, правда. Больно дерзкий, – мальчишка комплимент не принял, продолжая молча поедать мясо. Когда ему ещё выпадет такая роскошь? – Чё молчишь то? Чё делать то с тобой?       Было принято решение отвезти мальчика в детский дом. Это произошло бы в любом случае, нельзя же было его вот так просто отпускать на улицу. Пока Игорь с Петей ехали, что-то родилось в обоих. Они понимали, что мальчик не пропадёт, всё с ним будет хорошо. Но каждый из них увидел в нём себя. Было что-то в этом дерзком взгляде. Дураку понятно было, что мальчишка перепуган до чёртиков, но то, как он держался, не могло не вызвать восхищения. Всё в нём кричало о том, что он готов драться до последней капли крови.       Решение было принято через семь дней. Четыре бессонные ночи, девять выкуренных пачек сигарет, одного неодобрительного закатывания глаз с последующей лекцией о том, что этот мальчик не сулит ничего хорошего от Августа, одного затыкания рта этому самому Хольту с последующим восклицанием, мол, у вас же ребёнок есть, чем мы хуже! Одного продолжительного монолога от Димы о том, что этот ребёнок навсегда изменит жизнь двух майоров, одного одобрительного кивка от Фёдора Ивановича, мол, наконец-то! И одной улыбки Дианты, и её восклицания: «Здорово! Он похож и на дядю Игоря, и на дядю Петю! Как родной!»       Восклицание девочки стало последним гвоздём в крышке гроба относительно тихой и относительно спокойной жизни двух майоров полиции. Фёдор Иванович имел большие связи, посему опекунство оформили быстро и без лишних вопросов. Петя послал сообщение родителям, но откликнулась только мать, сказав, что безмерно счастлива за сына и будет рада повидать внука!       Так маленькая семья Игоря и Пети увеличилась на одного члена. А что? Классно же! Все страшно мучительные этапы были успешно перескочены. Никаких тебе режущихся зубов, колик в животе. Не было, конечно, и первых слов да шагов, но кого это волнует? Пацан взрослый, смышлёный. Над характером, конечно, нужно поработать, но Игорю и Пете нравилось. Было что-то в Косте от них двоих. Тоже этакий подарочек судьбы.       Зато и дяде Феде с тётей Леной счастья прибавилось. Да и у Дианты вроде как новый друг появился.       Август, конечно, долго ругался, угрожал и чуть ли не в драку лез, когда семейство Громовых-Хазиных на чай забегали.       – Чё думаешь, – беседовал Игорь, – раз бабла дофига, то всё? Мы уже не ровня вам?       – Я так-то, – поддакивал Петя, – тоже не из простой семьи. Мои родители знаешь как внука своего обожают.       То было правдой. Мама Пети быстро спелась с новоявленным внуком. Да и Хазин старший вроде как оттаял.       – Я скажу это лишь раз, – угрожающе прошептал Август, – если ваш, – Хольт осёкся, пытаясь вспомнить слово на русском. Плюнув, он сказал на английском, чтобы все поняли, – bastard подойдёт к Дианте, я испепелю его.       В доказательство своих слов Хольт щёлкнул пальцами. Несколько искр разлетелось в стороны.       – Ой-ой-ой, – тут же набычился Гром, – кому сдалась ваша дочь? Да с ней же даже поиграть толком невозможно, ребёнок не знает, что такое нормальное детство.       То было правдой. Дианта с самого детства изучала языки, ходила в художественную школу и на танцы. У ребёнка не оставалось времени на детские шалости, вроде как выбитого окна. Взрослые среагировали молниеносно. Отто прикрыл собой Дианту, которая заканчивала свой рисунок.       – Простите, – тут же отозвался Костя, – я не специально.       Август прикрыл глаза и начал что-то бормотать. Дима успокаивающе гладил мужа по плечам. Ничего страшного, шептал Дима, он же всего лишь ребёнок.       Уже покидая дом Хольта и Димы, Гром спросил сына:       – Откуда у тебя вообще мяч?       – Так мне бабушка купила, – сияя гордостью, ответил Костя, – я и взял с собой. Думал, с Диантой поиграем, а она как уселась у своего холста.       – Это да, это есть такое, – произнёс Хазин, закуривая, – Дианка у нас девчонка интеллигентная. С ней такие штучки не прокатят.       – Ну, ты всё равно там, – вставил Гром своё напутствие сыну, – поаккуратнее с ней. Девочка же всё-таки.       – Принято, – смеясь, ответил Костя.       С тех пор прошло почти семь лет. Дианта часто пересекалась с Костей, но Август был против их общения. Сам же Костя не чувствовал себя плохо из-за неприязни Августа. Отцы хорошо поднатаскали мальчишку, подготовили к такому человеку, как Август ван дер Хольт. Дима же не видел ничего плохого в общении двух детей. В глубине души, (он никому не говорил этого) ему даже хотелось, чтобы Дианта с Костей были вместе. Тогда они бы ещё сильнее породнились с Игорем и Петей.       – Какие планы на вечер? – спросил Костя, выводя Дианту из омута воспоминаний. Как давно это было.       – Сегодня же день рождения дяди Феди, – ответила она, пытаясь застегнуть сумку. – После пар за мной приедет Отто.       – А может, ну эти пары? – широко улыбаясь, спросил Костя. Видя, что Дианта не справляется с замком на своей сумочке, он выхватил её и дёрнул замок что было сил.       – Что значит «может ну эти пары»? – удивилась Дианта, пытаясь вернуть свою собственность.       Когда Дианта объявила, что будет учиться в Питерском университете, родители обрадовались. Август, конечно, планировал что-нибудь получше, но выбор дочери не оспорил. Костя увязался следом.       – Чё думаешь, Костян поступить не сможет? – ругался Хазин, когда Хольт сказал, что у их сына ничего не выйдет.       Собственно, у Кости то и не вышло. Там уже вмешались бабушка с дедушкой. Но Гром с Хазиным тактично умолчали об этом.       Костя тщетно пытался починить замок, но лишь усугубил ситуацию, сломав окончательно. Дианта выдохнула. Костя виновато опустил глаза в пол.       – Прости. Просто сумка у тебя дебильная какая-то.       – Ничего страшного, – хмыкнула Дианта. Нужно будет попросить Отто купить ей новую. Ну а сейчас...       – Мне пора идти, – пытаясь сделать так, чтобы тетради не вывалились из сумки, произнесла Дианта. Костя тут же собрался с мыслями и предложил:       – Может, прогуляешь? – изящная бровь Дианты поползла вверх. – Ты ведь и так самая умная на потоке. Умнее многих преподавателей! – лесть делала своё дело, Костя видел, как краснеет Дианта, и сердце его забилось быстрее. – Одна пара то. Это ничего не изменит. А мы погуляем по Питеру, погода зашибенная!       – Merci beaucoup, – мягко улыбаясь, ответила Дианта. Костя поплыл. – Но у меня очень важная лекция.       Костя совершенно не слышал слов Дианты, полностью очарованный ею.       – Да не, – почесав затылок, произнёс он, – не в Баку. По Питеру. Питер. Ду ю андерстэнд?       Дианта хихикнула. Сердце Кости пропустило удар. Ей нравился изысканный русский акцент Кости, когда тот говорил по-английски. Ну, точная копия своих отцов.       – Ты забавный, – сказала Дианта, глядя Косте в глаза, – но мне нужно идти.       Дианта покрепче ухватилась за сумку, обошла Костю и пошла в аудиторию. Костя лишь слышал её голос: «Ты забавный».       Что ж, – думал Костя, – нужно будет купить для Дианки сумку. Тогда он ещё и щедрым будет.       – Надо бате позвонить.

***

      Дима активно помогал тёте Лене с посудой, которую та раскладывала на столе. Фёдор Иванович всегда отмечал день рождения сначала в тесном кругу близких, а уже потом с остальными коллегами и прочими людьми, которые спешили поздравить его. Игорь настраивал музыку, Петя курил в открытую форточку (тёть Лена дважды сделала ему замечание), Август пытался дозвониться до дочери.       Входная дверь открылась, (близкие Феди могли заходить без стука) и в гостиную вошёл Костя с видом нашкодившего котёнка. В руке он держал женскую сумку.       – Нахрена тебе сумка? – спросил Петя, подходя к сыну. – Да ещё и такая дерьмовая.       – Для Дианты, – ответил Костя, – думаешь, ей не понравится?       Петя хмыкнул. Он бы не силён в том, что нравится девушкам, а что нет.       – А зачем ей сумка? – спросил Игорь, подходя к своим. Где-то на фоне заиграла Аллегрова. Фёдор Иванович очень любил эту певицу.       Ответить Костя не успел, дверь вновь открылась. Вошла запыхавшаяся Дианта с большим букетом.       – Всем здравствуйте! – широко улыбаясь, поздоровалась девушка. – Извините, задержалась, курьер вовремя не пришёл. Дядя Федя, с днём рождения!       Пока Прокопенко принимал поздравления от самой любимой внучки, (в кругу их сумасшедшей семейки все эти мелочи опускались. Фёдор и Елена искренне считали Дианту с Костей внуками), Дима усадил всех за стол. Тёть Лена выносила блюда.       – Кость, – начал Федя, – тебе сумка то зачем? Или это мне такой подарочек? Учти, розовый не мой цвет.       – Это Дианте, – смущаясь, ответил Гром-Хазин младший, – я ей сегодня на сумке замок случайно сломал, вот и купил новую.       Август подавился вином.       – Что ты сделал?!       – Пап, не нужно, – прошептала Дианта, опуская свою ладонь на ладонь отца. То же самое сделал Дима, пытаясь предотвратить шторм.       – А чё починить не смог? – поинтересовался Петя, закидывая виноград в рот.       – Да сумка там дебильная была! – воскликнул Костя, но тут же стушевался, когда услышал, как дядя Август ругается на иностранном языке. Французском, кажется. Костя был не силён.       – Папа! – воскликнула Дианта. Её уши покраснели. По всей видимости, Август сказал что-то непристойное.       – А чё эт ты опять на языки перешёл? – вставил Петя, чувствуя, что нужно защитить сына.       – Ничего, – сдержано ответил Август, поправляя галстук, – просто это совершенно неудивительно, что ваш отпрыск испортил вещь моей дочери.       – Август, – Дима попытался успокоить мужа, поглаживая его по колену, – это всего лишь сумка. У Дианты их много.       – А что не так с нашим сыном? – вставил Игорь, очищая мандарин.       – Ребята, давайте не ссориться, – мягко произнесла тёть Лена, пытаясь утихомирить этих троих, – я весь день у плиты проторчала. Ну, кому положить рагу?       – Мне!       – Мне!       Дианта и Костя одновременно протянули тарелки в сторону тёти Лены, стукаясь. Дианта испугалась, что они разбили их, но всё обошлось. Смешок вырвался из девушки, но она тут же взяла себя в руки под строгим взглядом отца.       – Ваш Константин несёт сплошную разруху, – сказал Хольт, даже не пытаясь быть неуслышанным.       – Обоснуй, гусь иностранный, – озверел Петя. – Чем тебя Костик не устраивает?       – Не нужно, – попыталась Дианта, но всё было без толку. Отец уже завёлся. Он сходил с ума каждый раз, когда дело касалось Дианты. Август любил и оберегал дочь всеми силами. А Костя ему ещё с первой встречи не понравился.       Хольт и Хазин вскочили со своих мест, намереваясь выбить друг из друга дух. Ни для кого это не было в новинку. Давно уже привыкли. Сначала покричат друг на друга, побьют, быть может, но там лишь до первой крови. Или сожжённой рубашки либо Грома, либо Хазина.       – Лен, – шепнул Фёдор Иванович, – накладывай.       Фёдор, Елена, Дианта и Костя ушли в свой мир, где отмечали день рождения первого. Пока Август выяснял отношения с Хазиным, Дима пытался успокоить мужа. Ну день рождения же, в конце то концов!       Где-то в другой части комнаты кричал Хольт: «Каждой твари по паре! Так что it's not surprised, что вы воспитали такого сына!». Послышался даже ответ Хазина: «Игорь я сейчас въебу ему!»       Дима всё носился, пытаясь успокоить этих троих. На Игоря он ещё мог влиять, но никак не на Петю. Хазин вообще никому и ничему не поддавался.       – Август, lieb, успокойся. Не нужно. Подумаешь, глупости то какие.       Дианта видела, как Август обхватил ладони Димы одной лишь рукой (да, они имели слишком большую разницу в телосложении) поцеловал их, а после его взгляд, полный любви, изменился на угрожающий и устремился на Грома с Хазиным. Те тоже держались вместе, готовясь защищать честь их ребёнка. Костя, конечно, тот ещё косячник, но он их сын. И они не позволят какому-то там ходячему венику обижать его.       – Как мамочки на детской площадке! – хохотнул Прокопенко, когда Петя на повышенных тонах кричал, что Костя вообще-то косяк свой исправил и сумку новую купил.       В гомоне криков Августа, Пети и Игоря терялся голос Димы, который готов был сам уже всех побить, чтобы они, наконец, успокоились и сели ужинать! Из-за высокого эмоционального скачка Август потерял контроль, и свет в квартире Фёдора Ивановича потух. Ребята погрузились в темноту.       – Поздравляю, ходячий холодильник, мы теперь без света! – голос Игоря сквозил раздражительностью.       – Ik ga je vermoorden! – голос Хольта отразился от стен.       Сидящие за столом лишь слышали шум драки и голос Димы, который кричал Августу перестать бить его друга. Дима попытался оттащить Игоря, а Хазин пытался увести Диму, крича, что они найдут ему нормального, а самое главное - русского! - мужа.       – Как хорошо, когда вся семья собирается вместе, – изрекла тёть Лена, пытаясь в темноте найти вилку и не обращая внимания на то, что Игорь только что разбил её фарфоровый набор чашек.       – Это да! – хохотнул Фёдор, слушая этих дураков.       – Получай пылесос, несчастный! – радостно хохотал Гром, прекрасно ощущая живот, в который только что ударил Августа.       – Ты меня ударил, придурок! – прохрипел Хазин. Удар у его мужа всё-таки был сильным.       – Ой! – спохватился Гром. – А Хольт где?       – Дианта, Костя, вы чего молчите? – спросил Прокопенко, включая фонарик на телефоне. Осветив комнату, Федя перевёл свет на дерущихся.       – Эй, вы! – крикнул он. Петя держался за живот, Август лежал где-то на диване, придавленный Димой, чтобы тот больше не лез в драку, Гром дрался с воздухом, пытаясь попасть в Хольта. – А дети то ваши сбежали!       И действительно ведь. Дианта с Костей воспользовались временным отключением света и убежали.       – Эх, молодёжь! – ухмыльнулся Фёдор Иванович, ярко обрисовывая картинки, на которых Дианта с Костей гуляют под ручку. Он её мороженым угощает, а после затаскивает в ближайший переулок, где прижимает к стене. Ведь таков Костя. Он простой, обычный питерский пацан. Нет в нём той изящности и интеллигенции, которую взрастил в Дианте Август. Ну ничего, противоположности всегда притягивались.       – Вот шустрый малый! – гордо произнёс Игорь.       – Ваш сын! – зарычал Август. – Это просто ужас ходячий!       – Да ничё наш Костик с Дианкой твоей не сделает, – влез Петя, – ты лежишь под Димой, вот и лежи молча.       – Её зовут, – взорвался Хольт, –Дианта!