Фальшивые бездельники

      Некоторое время они просидели в тишине.        Шэнь Цзе был заядлым курильщиком и, докурив одну сигарету, хотел прикурить ещё раз, но Хэ Чжао уже не мог выносить этого запаха. Как бы там ни было, он всё же пытался — хотя пока и не особо успешно — бросить, поэтому указал на дверь и сказал:       — Если хочешь курить, иди на улицу. Выметайся.       — Сам не куришь — ладно, но мою-то, блин, свободу не ограничивай...       Хэ Чжао в ответ кинул в него подушкой.       Реакция у Шэнь Цзе была быстрой, поэтому он успел уклониться.       Прямо во время их разговора экран оставленного Хэ Чжао на столе мобильника вдруг засветился, а затем последовал характерный для уведомлений о новом сообщении звук. Не прошло и нескольких секунд, как экран снова потух.       Разблокировав телефон, Хэ Чжао увидел сообщение от Се Юя, которое включало в себя всего шесть слов и один знак препинания:       «После обеда на уроки придёт директор.»       — Кто там? —  спросил Шэнь Цзе, наклонившись вперёд.       — Тот самый «киллер, которому чужды эмоции», — склонив голову и набирая ответ, сказал Хэ Чжао.       Шэнь Цзе плохо знал Се Юя — они начали пересекаться только после того, как тот с его гэ стали соседями по парте.       Впервые увидев Се Юя, он подумал, что внешность у него очень приятная, но найти с ним общий язык будет нелегко. На самом же деле оказалось... ну, в принципе, именно так всё и оказалось.       Но вот его Чжао-гэ был исключением.       — Это только по отношению к тебе он бессердечный, — дописав ответ, Хэ Чжао гордо показал Шэнь Цзе экран своего телефона. — Видишь? Ко мне мой соседушка относится так же тепло, как погода весной.       По мнению Шэнь Цзе, теплоты в отношении Се Юя было не так много, как считал его друг.       Выйдя из кабинета, закрепленного за классом 2-3, он всё-таки своими глазами видел, как этот парень раздражённо выдрал страницу из своей тетради, крупным шрифтом написал на ней что-то, а затем бросил на парту Хэ Чжао. Судя по всему, за утро слишком много людей подходило к нему, чтобы разузнать о местонахождении его соседа, поэтому на листке красовалась небрежно и неразборчиво написанная надпись:       «Его здесь нет. Прогуливает. Ничего об этом не знаю».       Шэнь Цзе никогда раньше не видел, чтобы кто-то вот так во всеуслышание заявлял о прогулах своего одноклассника.       «Тепла» в этой ситуации, по правде говоря, было маловато.       Обычно, когда кто-то из школьной администрации приходил понаблюдать за процессом урока, они заранее предупреждали об этом, и, выбрав конкретный класс, давали учителю возможность продумать все возможные вопросы и ответы. Но в этот раз всё произошло неожиданно, поэтому Сюй Ся пришлось срочно звонить в школу и просить учителя Вана присмотреть за её учениками и проследить, чтобы все были на своих местах.       Зайдя в класс 2-3 и осмотревшись, он остановился около парты Хэ Чжао.             Поколебавшись, учитель всё же попросил Се Юя связаться с соседом — и если тот не ответит, им придётся соврать, что он на больничном.       Когда до начала занятий оставалось меньше десяти минут, Хэ Чжао, наконец, привёл в порядок свою одежду и отправился на выход. На полпути он заметил, что Шэнь Цзе всё ещё витает в облаках, и сказал:       — Ты чего застыл? Иди в класс.       — А, — пришёл в себя Шэнь Цзе, дошёл до двери и вдруг снова остановился.             Почесав затылок, он спросил: — А что нам делать-то?.. Как разобраться с этим, если нельзя упоминать имя Лю Юань?       Опять он об этом.       — Потом обсудим, — засунув руки в карманы, ответил Хэ Чжао.       Как и ожидалось, вскоре ситуация с Ян Вэньюанем вновь оказалась в центре всеобщего внимания.       Сначала сама Сюй Ся притащила Умницу Яна к директору, настаивая на том, что случившееся нельзя спускать на тормозах, а затем в школу пожаловали и его родители, требуя от администрации объяснений.       — Только посмотрите на лицо моего сына! А на руки! Да что же вы творите, как только допустили такого человека в свою школу?!       И отец, и мать Ян Вэньюаня носили очки и с виду казались представителями интеллигенции, но стоило им открыть рот, как сразу стало понятно, что таковыми они отнюдь не являлись.       — Мы наслышаны об этом вашем Хэ Чжао и о том, как он целыми днями только и делает, что доставляет всем неприятности, так что совсем неудивительно, что он так избил нашего сына. Почему вы до сих пор не придумали, как его наказать? Чем вы в этой школе вообще занимаетесь?       Сюй Ся, будучи классным руководителем Хэ Чжао, пристыжено стояла рядом с ним.       — Мы действительно несём огромную ответственность за случившееся. В дальнейшем я как следует возьмусь за его воспитание, а сейчас приношу вам свои глубочайшие извинения за проступки моих учеников...       Услышав это, Хэ Чжао не вытерпел:       — Воспитание? — усмехнулся он. — А у вас есть право кого-то воспитывать?       — Ты как с учителем разговариваешь?..       Ситуация зашла в тупик, но как раз в этот момент откуда ни возьмись нарисовался свидетель.       — Учитель Сюй, вы вызывали меня? — постучавшись, в дверь вошёл Лю Цуньхао.

***

      Как только Лю Цуньхао вернулся из учительской, его обступили одноклассники:       — Староста, мы слышали, тебя вызывали в местный суд давать показания?       — Ты правда видел, как Хэ Чжао избил Ян Вэньюаня?       — В прошлом, — поправил Лю Цуньхао. — Я видел, как он бил его в прошлом.       — Офигеть, вот это ты храбрец!       Все вокруг наперебой загалдели о том, что, окажись они на его месте, то не рисковали бы жизнью и не высовывались.       — Признаю, признаю, — продолжил Цуньхао. — Я тоже долго колебался, но ради любви и справедливости...       Се Юй не любил обсуждать подобные вещи, тем более что они к нему никакого отношения не имели.       Даже увиденному собственными глазами не всегда можно доверять, не говоря уже о каких-то слухах.       В прошлом, в попытке скрыться от кредиторов, они очутились на улице Хэйшуй. Тогда Се Юю показалось, что все местные жители там — сплошной ходячий сброд, но и идти им было больше некуда. Однако в первый же день к ним в дверь постучалась Сюй Яньмэй. Всё её тело было покрыто татуировками, а изо рта так и лилась нецензурная брань. В руках она держала тарелку пельменей:       — Я слепила лишнего. С готовкой у меня не очень, так что перетерпите.       С тех пор она так и заботилась о них на протяжении почти десяти лет.       — И что в итоге-то? К чему они пришли?       — Возможно, его исключат из школы... — ответил Лю Цуньхао. — В этот раз всё довольно серьёзно.       — Исключат?!       В классе стоял шум от горячих обсуждений, а Се Юй всё так же продолжал лежать на парте и играть в телефон.       Лишь спустя долгое время Хэ Чжао отпустили из учительской. Когда он вернулся в класс, Лю Цуньхао стоял у доски и решал задачки по математике. Стоило ему только увидеть фигуру Хэ Чжао, как мел в его руке сломался пополам.       Что удивительно — одноклассник Хэ даже посмотрел в его сторону.       Лю Цуньхао украдкой испустил облегченный вздох.       Се Юй усомнился в том, была ли ситуация настолько серьезной, как её описывал староста, могло ли всё дойти до исключения и было ли это наказание вообще реальным... Потому что, вернувшись, Хэ Чжао продолжил с безразличным видом играть в свою игрушку с подбором одежды.       В сравнении с Хэ Чжао, реакция Шэнь Цзе была куда более бурной — будто под угрозой исключения находился он сам, а не его друг.       — Да я ебал, а этот ваш староста-то откуда взялся?       — Чего ты расшумелся, нормальный он парень, — ответил Хэ Чжао. — Тут нет его вины.       — Так и что теперь? Они отпустили тебя и дали время на подумать? И в обязательном порядке требуют от тебя извиниться и написать объяснительную, да? Сюй Ся правда настолько упрямая? Ей в её профессиональной карьере только и не хватает твоей блядской объяснительной?       Физкультура в этот раз была общим уроком для двух их классов, поэтому они вдвоем шли через футбольное поле, направляясь к зрительским трибунам.       Шэнь Цзе всё говорил и говорил, а Хэ Чжао, казалось, слушал его лишь в пол уха.       Увидев сидящего впереди в тени дерева Се Юя, он помахал ему рукой в знак приветствия.       Услышав, что его кто-то зовет, Се Юй поднял глаза — и именно в этот момент с баскетбольной площадки выскочил мяч и прилетел ему в голову.       — Прости, рука дрогнула, — с задней стороны площадки показался парень.             Разглядев его лицо, Шэнь Цзе моментально вышел из себя.       — Ты же, блин, специально, да, Ян Вэньюань?       Судя по углу броска, он явно целился в его друга, только вот даже попасть не смог.       Сам Хэ Чжао, ничего не ответив, подошел к Се Юю, нагнулся, чтобы поднять с земли мяч, а затем размахнулся и со всей силы бросил его обратно в сторону Ян Вэньюаня.       Пролетев мимо Умницы Яна, мяч с громким стуком ударился о железную ограду.             Улыбнувшись, Хэ Чжао ответил ему теми же словами, что услышал сам:       — Рука дрогнула.       В попытке спасти положение к ним подошли друзья Ян Вэньюаня, стараясь оттащить его и попутно извиняясь:         — Прости, прости.       Но Ян Вэньюань продолжал стоять, не решаясь сдвинуться с места. Телосложение у него было настолько худощавым, что казалось, будто его одежда держалась прямо на костях. Лицо у него было покрыто прыщами, а под глазами красовались тёмные круги, из-за чего он казался ещё более истощенным. Простояв так ещё немного, он, наконец, вымолвил:       — Мы с тобой ещё не закончили, Хэ Чжао. Считай, что уже проиграл.       — Прекрати нести чушь и проваливай, — ответил тот.       — А знаешь почему? — усмехнулся Ян Вэньюань. — Всё потому, что у тебя плохие оценки.       — Ты, ублюдок... — словосочетание «плохие оценки» будто задело Хэ Чжао за живое или же, возможно, накопившиеся за эти несколько дней эмоции решили выйти наружу. Так или иначе, он медленно сделал шаг вперёд и хрипло сказал: — По-человечески не понимаешь, да?       Хэ Чжао очень редко приходил в ярость.       За столько лет дружбы с ним Шэнь Цзе видел его в таком состоянии всего пару раз.       Психологически Хэ Чжао был развит достаточно, чтобы оставаться спокойным, даже если злился кто-то другой. Так что с определенной точки зрения у Ян Вэньюаня определенно был талант.       — Пойдём отсюда, Вэньюань, быстрее, — если сам Умница Ян искал смерти, то вот его друзьям явно ещё хотелось пожить, поэтому они старались как можно скорее оттащить его подальше.       Хотя Шэнь Цзе очень хотелось закатать рукава и сразу ринуться в бой, он не мог не учитывать, в каком положении находился его друг. Если сейчас они выкинут нечто подобное, то лишь подтвердят ходившие по школе слухи.       — Чжао-гэ, остынь... Тебе надо успокоиться. Если хочешь его побить, давай ночью найдем какой-нибудь тёмный безлюдный переулочек, накинем ему на голову мешок, и там ты на нём оторвёшься, как только захочешь.       Шэнь Цзе отпустил его лишь тогда, когда Ян Вэньюань исчез из виду.       — Так это и есть Ян Вэньюань?       — А? — обернувшись, Шэнь Цзе увидел стоящего рядом с ними безэмоционального киллера и поспешно ответил: — А, да, это Умница Ян.       Всё это время Се Юй пытался сообразить, где видел этого парня. А теперь, когда это лицо наложилось в его памяти на имя Ян Вэньюаня, он лишь спросил с безразличным выражением лица: — А, это придурок, который сексуально домогается девушек? Хэ Чжао: ...       — ...А ты откуда знаешь?! — придя в себя после сильного шока, Шэнь Цзе продолжил: — Братец, это надо обсудить. Как ты узнал об этом? Знаком с Лю Юань? Чёрт, а я всё это время думал, что во всей школе только мы с Чжао-гэ в курсе.       — Я его видел, — коротко ответил Се Юй.       Это было ещё в прошлом году.       Качество сигнала в Западном здании вечно страдало. Обычно, если кому-то хотелось поиграть в телефон, они либо полностью полагались на судьбу и случай, либо бегали повсюду с мобильниками в поисках нормальной связи.       Далэй тогда только начинал стримить свои игры в интернете, и зрителей у него пока было не так много. Поэтому он каждый раз настойчиво просил Се Юя заглядывать к нему на трансляции и вносить небольшой вклад в повышение посещаемости его стримов. Се Юй нашел сигнал в туалете — ловило там и правда неплохо, только вот сама обстановка была практически невыносимой.       — Босс Се, я всегда верил, что твоя любовь ко мне сильнее каких-то там дерьма или мочи, — не отрываясь от игры, проговорил Далэй. — Правда, вот и настало время показать, как сильно ты меня любишь.       В одно место себе эту любовь, блять, засунь.       Отправив Лэй-цзы пару донатов, Се Юй уже хотел отключиться, но разве мог он противостоять своему любящему поболтать другу? Тот сказал, что без взаимодействия с аудиторией чувствует себя одиноким и ему нужен Се Юй, чтобы поговорить и оживить атмосферу.       Так это «оживление атмосферы» и продолжалось вплоть до конца вечерней самоподготовки.       — Если вам нравится, как я веду стримы, не забывайте про донаты. Тут ещё кто-нибудь есть? Я что, настолько непопулярный? — спросил Далэй.       Се Юй как раз набирал ему сообщение: «Вот и оставайся здесь в одиночестве, я пошёл».       Не успел он его отправить, как кто-то с громким стуком вышиб дверь туалета, а затем послышались звуки борьбы и слабый девичий голос.