Навечно скованные

Утро наступило также стремительно, как промелькнула ночь. Безжалостно. Без оглядки на чьи-то чувства. Эден разлепила тяжёлые веки, приподняла голову и решительно огляделась по сторонам. Незнакомый дом… Абсолютно незнакомый ей. Голан повернула голову влево и по-настоящему обомлела: рядом мирно посапывал тот самый Дамиано Давид… Стремительно сбросив с себя одеяло, Голан обнаружила, что сейчас она полностью нагая… Сложить два плюс два девушке, конечно же, не составляло особого труда. В её голове пазл полностью сложился… Голан в ужасе закрыла рот рукой: от бессилия и абсурдности ситуации ей жутко хотелось выть… Она переспала с практически незнакомым ей мужчиной. Ну и что с этого, что Дамиано Давид известен на весь Мир?  Она позволила «взять» её. Быстро. Грубо и беспощадно. Позволила воспользоваться собой как последней шлюхой… «Боже, как это мерзко», — внезапно подумалось девушке, и по её нежной щеке скатилась маленькая слезинка… Но довольно распускать сопли.  Теперь Эден нужно только одно: ретироваться со скоростью Света совсем своими вещами, чтобы ни дай Бог Дамиано Давид не заподозрил неладное, ведь кто знает, какова будет реакция… Так быстро Эден Голан ещё никогда не одевалась… Практически, как в армии: за несколько секунд. Прихватив с собой свой блестящий клатч, юная девушка на цыпочках прошла к выходу из спальни и прошмыгнула наружу, бесшумно закрыв за собой дверь. В такси Эден дала волю слезам: она беззвучно рыдала, вновь закрыв рот рукой. Горькие слёзы катились по нежному и юному, ещё ничем не обременённому личику Голан.   Что же теперь с ней будет?… И успела ли пресса заснять всё это?…                           *** Тем временем, Дамиано Давид проснулся в своем доме в прескверном расположении духа. Да. Он помнил свой болезненный разрыв с Джорджией, и этот эпизод отдавался тугой болью где-то в районе солнечного сплетения… Не нужно думать, что Дамиано не переживал из-за разрыва отношений. Он переживал, да ещё как. Дамиано с наслаждением потянулся на кровати. Затем — спустил босые ноги на холодный пол и просеменил  на свою маленькую, но чертовски уютную кухню. Там юноша сделал себе превосходный капучино, в который, разумеется, плеснул огромную дозу коньяка. На душе у фронтмена действительно скребли кошки… Недолго думая, расправившись с огромной чашкой кофе, Дамиано взял свой айфон последней модели и набрал номер Вик. — Алло… — ответил весьма сонный голос на том конце провода. — Привет, дорогая. — Дамиано, ты не охренел ли? Ты время видел?? Разбудил же меня! — Вставай, моя принцесса, — лишь хохотнул Дамиано в трубку. — Твоя «принцесса»? С каких это пор?? — недовольно пробурчала Де Анджелис. — С давних пор. С очень давних пор… Слушай, Вик. Вчера я расстался с Джорджией, навсегда… — Что?… — ошалело перебили парня. — Да, ты не ослышалась. Мы действительно разошлись с Джо. Мы обоюдно решили, что нам больше не по пути… — без зазрения совести соврал итальянец. — Вот это да… — В общем, ты сейчас мне очень необходима. Как воздух, Вик… — Поняла. Выезжаю, жди, скоро буду. — Я так и знал, что ты меня поймёшь, — тепло улыбнулся Дамиано и нажал «отбой».  Глубоко и горестно вздохнув, фронтмен поплёлся в ванную комнату: нужно принять освежающий душ, да и вообще быть во всеоружии, ведь к нему едет Виктория. Не успел Дамиано, завернувшись в белоснежное полотенце, покинуть ванную комнату, как в дверь вломилась Вик. — Привет, — широко улыбнулся Дамиано. — И тебе не хворать, — губы басистки тронула едва заметная ухмылочка. — Смотри, что у меня есть, — Вик хитро подмигнула фронтмену и достала из сумки три бутылки элитного итальянского вина. — Ох… Дорогая, ты не представляешь, как ты вовремя с этим, — вздохнул Давид. — Ну рассказывай, — тоном наставника попросила басистка. — Да что тут рассказывать… Просто разошлись да и всё. — Если бы вы просто разошлись, Дамиано, меня бы здесь сейчас не было. — Давай выпьем вина? — Хорошо. В доме есть хоть что-нибудь поесть?… — В холодильнике мышь повесилась, — громко хохотнул парень, отчего-то заключая Вик в объятья и крепко прижимая к себе… — Окей. Значит, я испеку пиццу и сделаю пасту, — не обращая абсолютно никакого внимания на явно не дружеский жест, сообщает Де Анджелис и мягко отстраняется. — Моя кухня — полностью к вашим услугам, прекрасная сеньорита. — Я знаю это, Дамиано. Ровно через час кухня наполняется божественным ароматом готовящейся в духовке пиццы, а первая бутылка вина уже заканчивается. — А знаешь, что самое нелепое в этой истории?… — Дамиано поднимает свои блестящие пьяные глаза на Вик. — И что же?… — Это она меня бросила… — Стоп, подожди, Дамиано. ты же говорил, что вы разошлись по обоюдному согласию? Или я что-то не так поняла? — Я тебе соврал… Давай ещё выпьем? — Послушай, Дам. Я — не тот человек, которому необходимо врать. В любом случае, что бы ни случилось, я буду на твоей стороне… — Я знаю… Прости меня… — итальянец виновато опускает голову. — Ладно, проехали. Я зла не держу.  Басистка направляется к духовке и заглядывает через стекло внутрь. — Кстати, пицца уже готова, — радостно сообщает Вик, на что Дамиано расплывается в улыбке. Внезапно итальянец подходит к басистке сзади и вновь обнимает её, да так крепко, что Виктории становится крайне неуютно… Однако почему-то девушка не убирает мужских рук со своей шикарной талии. Дамиано разворачивает её к себе лицом и абсолютно неожиданно для всех, нежно и требовательно целует в губы…                   Три недели спустя…                   Мальмё, Швеция. Эден Голан со своей лучшей подругой сидят в шведском кафе-мороженом и болтают обо всём на Свете. Обсуждают одежду, макияжи, перемывают косточки знакомым и незнакомым. В общем, разговаривают о том, о чём практически каждая девушка не прочь поболтать. — Евровидение начнётся уже через несколько дней. Правда, круто, Эден? — мечтательно произносит её лучшая подруга и съедает чайную ложку мороженого. — Да. Очень здорово! Лейла, если быть совсем честной, в последние дни я чувствую себя неважно… — В каком смысле? — прищуривается подруга. — В самом прямом. У меня постоянно кружится голова, а к еде я вообще потеряла всяческий интерес. И меня постоянно тошнит… — Погода, наверное. Или идёт акклиматизация. В любом случае, я не советую тебе так париться по поводу своего самочувствия. Одно из двух: или это акклиматизация, или ты слишком метеочувствительна, подруга. Не парься об этом, а лучше — лишний раз подумай о конкурсе и своём выступлении. Нам ещё ох как много всего нужно сделать… — Да, ты права, — тепло улыбается Эден и делает огромный глоток лимонада.                             *** Мальмё встретил итальянскую группу Maneskin и их менеджера проливным дождём: когда друзья покинули здание аэропорта, все пятеро сразу вымокли. Но никто из них не расстроился: их приняли как королей — неподалеку от аэропорта уже ожидал лимузин. Шикарный букет, который был вручен Виктории Де Анджелис принимающей стороной по прилету, крайне радовал басистку и немного огорчал Дамиано: тот факт, что вручил розы именно мужчина, не давал юноше покоя. Однако признать тот факт, что он ревнует датчанку у Дамиано не хватило бы духу. — Я считаю, что наш отпуск начинается отлично, — тряхнув насквозь мокрыми волосами, сообщила Вик, плюхнувшись рядом с Дамиано на заднее сиденье лимузина. — Определённо, — недовольно проворчал фронтмен, сжав губы ниточкой.   Повествование ведётся от лица Эден Голан. Сегодня у меня первый некостюмированный прогон моего номера на шведской сцене Евровидения.  Боже, как же я волнуюсь, кто бы знал… Но я точно уверена в одном: сделаю всё от меня возможное, чтобы достойно представить Израиль на этом конкурсе. Только вот голова всё продолжает неистово кружиться, да и состояние у меня такое, что меня вот-вот вырвет. Что же я такого съела?? А возможно, у меня вообще кишечная инфекция? Треш, ещё этого мне точно не хватало! Выхожу на сцену. Вот и музыка. Чёрт, почему у меня такое состояние, будто я вот-вот упаду без чувств?… Как же кружится голова… Я катаюсь на карусели. Совсем как в детстве. О, вот и папа. Он купил мне огромный рожок мороженого и направляется прямо ко мне… — Эден… Эден! Вы нас слышите…? Резко открываю глаза. Машина скорой помощи. Мне в лицо светят фонариком. Рядом — три обеспокоенных человека медицинской форме. Чёрт, я что, действительно хлопнулась без чувств?… — Что… Что со мной?… — нетерпеливо облизываю пересохшие губы. — Вы упали в обморок, мисс Голан. Прямо на сцене. Но не волнуйтесь, в вашем положении — такая реакция абсолютно нормальна… — В каком таком «положении»? — резко вскакиваю с носилок. — Тише, тише, мисс Голан. Не стоит так суетиться и вредить не только себе, но и тому, кто внутри вас… — Что?… — Вы ждёте ребёнка, мисс Голан. Вы — в положении. Внутри у меня будто что-то обрывается… Навсегда и безвозвратно.