Мысли усталого рыцаря, чья дама сердца оказалась не дамой вовсе

Ксавьер считал, что ему пора бросить эту работу. Главной и единственной причиной было его поседение в возрасте, который едва можно считать зрелым. Ким Сухо, казалось, вообще не думал о себе. Работал на стройке вместе с рабочими как проклятый, ночами рисовал чертежи, строил планы и строчил что-то в своих важных бумагах. Ксавьер бы и не узнал, если бы не увидел его однажды утром заснувшим прямо за столом. Трудоголизм Кима Сухо внушает страх единственному напрямую ответственному за его жизнь человеку. Ксавьер, являясь этим человеком, исключительно опечален этой чертой своего господина. Хотя, исключая своё вполне оправданное недовольство, он не переставал восхищаться его выходками. Несмотря на свой странный, местами пугающий склад ума, Сухо был невероятным человеком. Пожалуй, никто, кроме Ксавьера и самого Кима Сухо, не мог оценить по достоинству личность последнего. Он был далёк от культуры и науки. Ксавьер - рыцарь, слепо следующий за своим господином. И потому, все совершения Сухо казались ему в разы более грандиозными и поражающими воображение, скудное в силу профессии, но не устающее восхищаться после каждого волшебного трюка этого сумасшедшего. Ким Сухо был гением. И Ксавьер... Ксавьер, как самый глупый в мире дурак, позволил себе очароваться этой незаурядной особенностью своего господина. Силлурия была лишь минутным отвлечением, симпатией и заинтересованностью, но ничем большим. Она - прекрасная девушка, но Ксавьер, судя по всему, обречён на несчастую жизнь, в которой можно любить только одного придурка, к тому же, мужского пола. Любить Кима Сухо, по мнению Ксавьера, было очень утомительно. Придурок за собой не следит. И это, к огромному сожалению Ксавьера, не способствовало его душевному спокойствию. Сколько раз Ким Сухо находился на грани смерти из-за своего грандиозного плана, придумать который человек в своём уме был просто не способен? Самое отвратительное - Ксавьер даже не всегда мог помочь. Он, бесспорно и безоговорочно, доверял своему господину каждой клеточкой своего тела, и понимал, что он вернётся живым, даже если побитым, но сердцу этого не объяснишь. Ким Сухо был гениален и неубиваем в глазах обычных людей. Но Ксавьер, постоянно находящийся рядом, выслушивающий его сумасшедший бред и помогающий в строительстве не укладывающихся в голове вещей, видел в нём человека. Несомненно великого, заслуживающего восхищения, но всё ещё человека. Ксавьер видел его уставшим. Ксавьер видел дрожь его рук, синяки под глазами, искренние слёзы ближе, чем кто-либо другой. И Ксавьер закономерно не мог отделаться от беспокойства, преследующего его по пятам. К этому, конечно, пришлось привыкнуть кое-как со временем. Хотя сильно легче не стало. К хронической боли привыкают, но боль-то от этого никуда не уходит. Ксавьер не страдал от проблем с самооценкой. Но рядом с Кимом Сухо он казался самому себе лишь декорацией, дамской сумочкой размером с пару яблок. Если бы Сухо сказал ему, что не является человеком - Ксавьер бы мгновенно поверил. И разве не чудо само по себе, что он так бездумно поверил бы всему, что он сказал? Для Ксавьера Ким Сухо - куда большее, чем просто человек. Пример для подражания, хотя и очень спорный в некоторых отношениях. Причина восхищения, разъедающего внутри пополам с волнением. Якорь дома в вечных разъездах по всему континенту. Солнце, за которым невозможно не следовать. Дьявол, чьему коварству невозможно не делать комплименты. Будь Ксавьер поэтом - посвятил бы Сухо тысячу стихов. Но Ксавьер мог посвятить всего только жизнь, ведь являлся лишь рыцарем, далёким от искусства. Рыцарем, чья дама сердца оказалась его господином. Господином, ставшим для него всем. И бросить эту работу больше не представлялось возможным.