Я не причиню тебе вред

Любой нормальный человек начал бы чувствовать неловкость от слишком частого зрительного контакта, пристального взгляда который Артур то и дело перемешал на нового подчинённого, частого ободряющего контакта большой руки с острым плечом и будто случайных касаний пальцев при работе с бумагами. Но Миша не был обычным человеком. Он не боялся контакта глаз, и знал лишь два значения названных жестов внимания. Либо агрессия, либо дружеский интерес. Поэтому его всё устраивало. Наконец, рабочий день закончился. Шеф встал из-за стола. Подошёл к командированному сотруднику и аккуратно коснулся острого плеча, привлекая внимание. - Да? – повернулся Миша и посмотрел вверх, так как сидя был почти в два раза ниже Артура. - Конец рабочего дня, - оповестил брюнет. - Ты уходишь домой? – не скрывая разочарования, спросил синеглазый. Ему понравилось разгадывать дела, которые начальник знал вдоль и поперёк, но почему-то в упор не видел виновных. - В принципе я хочу ещё поработать. Ты не против поужинать в чайной? Тогда мы могли бы вернуться сюда. - У них можно взять напиток с собой? - Да. Миша, наконец, почувствовал отдалённое подобие голода и заказал салат с киноа. Это очень хороший знак. Если в первый же день получилось настолько расслабиться, чтобы полностью сосредоточиться на деле. И тем более поужинать! Уже второй приём пищи за день. Можно сказать идём на рекорд. Рус будет доволен. Главное не забыть успокоиться по телефону, на эту тему. Работа обещала быть действительно продуктивной. И что ещё приятнее интересной и невозможно расслабленной. В Ливунде расследуя убийства или ведя переговоры, полицейский знал что спасает жизни. А такой альтруист как Миша готов был пожертвовать всем своим временем ради других. Тут же спасались лишь деньги, да и то небольшие. Это расслабляло. Создавало ощущение действительно близкое к отдыху. Но в отличие от отпуска, можно было не чувствовать себя лентяем, который не делает ничего полезного. Возможно, руководство не зря, отправило Мишу в эту командировку? Взяв с собой большую кружку чёрного чая, светловолосый мгновенно вернулся к бумагам. Если бы синие глаза хоть на мгновенье отвлеклись от монитора компьютера и документов, то заметили бы с каким всеобъемлющим пониманием, обожанием и восторгом начальник смотрит на своего временного помощника. Нашёл один трудоголик другого и радуется. Когда большая кисть снова коснулась острого плеча за окном уже стемнело. - Что? – слабо зевнув, спросил Миша. - Нужно уходить. Ключи есть только у уборщицы и охранника. Мне не дадут дополнительную связку. А через полчаса вечерняя смена уборщицы кончится. - Прости, - стало на самом деле стыдно. - Я должен был подумать о том, что в Торисе может быть нельзя оставаться после полуночи, - синеглазый встал и посмотрел в окно. - И о том, как буду в темноте искать вывеску отеля я тоже должен был подумать заранее, - но это уже мысли. Ни к чему вслух жаловаться. Миша стал собирать бумаги в стопки, чтобы на следующий день не запутаться. Артур смотрел с минуту, а потом аккуратно предложил, явно поняв, о чём думает новый подчинённый. - Можешь переночевать сегодня у меня. Я с рождения живу в этом городе. Родители оставили мне домик буквально в трёх минутах ходьбы от участка. Ближе любого отеля. - Я не хочу быть тебе в тягость, - заметил Миша, обдумывая предложение. Оно явно выходило за пределы обычных проявлений вежливости. - Всё в порядке. У меня есть свободный диван в кухне. Он раскладывается в двуспальную кровать. Тебе подойдёт? - Более чем, - заверил синеглазый. «Диван» звучит вполне себе безобидно. А одна ночь всё равно ничего не меняет.