Поездка домой
11 ноября 2024 г. в 11:20
Солнце и луна.
Заглянули в глаза друг другу
Ты и я.
***
Лос-Анджелес прекрасен во всем, только если не вглядываться в саму его суть. Город ангелов и грехов. Сами боги, ну или некоторые из них, его любят за это. Хотя Эмма бы сказала, что только один любит солнечный штат Калифорнию по-настоящему. Аполлона можно назвать главным посетителем. Аполлон покровитель искусств, предводитель и покровитель муз, предсказатель будущего, бог-врачеватель, покровитель переселенцев, олицетворение мужской красоты. Слишком много всего. А еще множество раз отец. Мать Эммы, Оливия Уилсон, была той еще красоткой со свободолюбивым характером, от того и забеременела в двадцать. И кто бы мог подумать, что парень, которого она встретила на одной из вечеринок, окажется богом. Аполлон может и правда ей заинтересовался, но мать точно нет. Такая как она, никого не любит, кроме себя. Эмма уже привыкла, а потому и дома ее ничего не держит, мать даже и не заметит, если она пропадет на пару дней. Вот и сейчас, Эмма в четвёртый раз за месяц сбежала подальше от этой гулящей женщины. Это было начало мая, так что на улице было тепло, хотя Солнце уже заходило. — Отец снова опоздал с заходом, как обычно, — это было не впервые, Аполлон в последнее время немного пренебрегал своим обязанностям, и люди это замечали, хотя непонятно как это объясняли, за это спасибо туману. Туман такая интересная штука, на самом деле, для полубога монстры и различные события реальны, а для обычных смертных - это невесть что. — Дорогая тётушка, когда же ты треснешь его. Небо озарилось яркой вспышкой, похоже, это замечание не очень по нраву богу Солнца. Ну ничего, Эмме тоже он не очень нравится.***
Эмма четко помнила о первом ее прибытии в лагерь полукровок, когда в тринадцатилетнем возрасте девочка пересекла границу лагеря и подумала, что долго тут не задержится, сбежит снова. Но, на удивление, тут было нет так уж и противно. Были, конечно, некоторые трудности сначала - жизнь в домике Гермеса была не очень приятная. Ее встретили не то чтобы феерично, но для Эммы косые взгляды уже считались изрядно неприятным вниманием. Обычно, когда полукровки только попадали в лагерь, они не знали, кто их божественный родитель и потому их отправляли на, так сказать, "передержку" в домик бога Гермеса, и, к сожалению, некоторые там и остались, так и не признанные богами. Эмма на пятый день пребывания узнала, что ее благоверный папаша - Аполлон. Прямо во время обеда между рукой и тарелкой в стол воткнулась золотая сверкающая стрела. Это событие почти не как не отразилось на жизни в лагере, только еще один превосходный стрелок из лука обеспечен. На самом деле, Эмма была рада поскорее смыться из того забитого до предела домика. Ну и из-за некоторых личностей, конечно. Тревис и Коннор Стоулл - еще те занозы в заднице, ну и их тупоголовый вожак - староста домика Гермеса - Лука Кастеллан. Хотя были и другие не мнение доставучие личности, но все же эти побили все рекорды. Тогда на пороге домика Аполлона Эмму встретил Ли Флетчер - староста домика, и можно было сразу сказать, что прекрасный старший брат. Они стали самыми близкими людьми в этом лагере, хотя и казалось что у Ли было много других друзей, он всегда был рядом с Эммой, он стал ей братом. И она это ценила. Вся жизнь с матерью, которой до тебя совсем нет дела, забирала последние куски надежды на хоть какую-то семью, но Ли ее вернул. Был и Майкл Ю, он скорее был как друг, с котором она могла иногда поговорить душевно, но не более.***
Утро первого июня могло вещать, что пора собирать вещи и катить в уже полюбившейся лагерь. Добираться придется дольше, чем хотелось бы, к сожалению, у Эммы не было Пегаса которого можно было бы позвать на помощь. И потому придется добираться как-то на автобусе не меньше трех суток. И то, лучше так, чем остаться в этом доме хотя бы еще на день. — Я уезжаю в лагерь сегодня, — сказала Эмма, когда зашла на кухню по которой шастала мать с бокалом. И десяти нет, а она снова с ним. Неразлучная парочка. — Можешь идти на все четыре стороны, меня не сильно волнует, — женщина встряхнула головой, волосы волной разлетелись по плечам, кто бы мог подумать что такая красотка будет такой ужасной матерью. — Поверь, я это прекрасно знаю, — тихо пробурчала Эмма. — Дай мне денег на проезд, драхмы в автобусе не принимают. — На полочке бери сколько нужно и выметайся поскорее, ко мне скоро должны по делам зайти, — пропищала сладким голоском мать и кокетливо поправила лямку ночнушки. Эмма даже не пыталась скрыть отвращение. Развернувшись к стеллажу с посудой, девушка достала оттуда пару купюр - должно хватить на проезд в один конец - и ушла в комнату. Чемодан закрылся на удивление очень легко, вещей не так много. Главное - заколка в виде золотой стрелы, подаренная отцом на пятнадцать лет, всегда была на голове, даже когда Эмма спала, так было спокойнее. Эта заколка была необычной - она могла с лёгкостью раскладываться в лук для стрельбы, причем не абы какой, а самый прочный, из небесной бронзы стреляющий солнечными стрелами. Нужная вещь когда на тебя часто посягают разные монстры. Они вечные, а полубоги - нет, нужно как-то защищаться. Хоть что-то полезное от отца досталось. Выходя из дома Эмма слышала как ее мать очень громко с кем-то смеялась в гостиной, неприятно было это слышать. Ведь ей она даже улыбки не кинула на прощание. — Не нужна она мне, ничего мне не нужно от нее, меня ждет моя настоящая семья, — подумала про себя Эмма.***
Спустя три дня в дороге и несколько часов проезда по дорогам Нью-Йорка Эмма наконец добралась до нужного холма в сельской местности северного Лонг-Айленда. Очень хорошо известные места, родные уже. На холме как и всегда стояло дерево Талии, оно охраняло лагерь от нашествий монстров. Удивительно, что за всю поездку Эмма встретила только один раз огромного скорпиона, которого метко застрелила солнечной стрелой. Быстро переступив барьер, Эмма направилась вниз к своей холодной кровати, может быть, Ли додумался ее нагреть. Вид на лагерь открывался очень красивый, вдали виднелись даже поля с клубникой - прикрытием для лагеря. Самое крутое - гулять там на закате. Красиво и никого, тихо. В другой стороне виднелся большой дом и амфитеатр. Конюшни и арена были уже ближе к лесу. Все было знакомо, Эмма вернулась домой. Проходя мимо кузниц, Уилсон заметила старого доброго Бекендорфа, замечательный парень, лучший кузнец из домика Гефеста и староста к тому же. — О какие люди к нам подъехали! — Бекендорф явно был рад приезду Эммы. На что та лучезарно улыбнулась ему. — А, товарищ, все так же на рабочем месте, что, отпускные не дают? — со смешком спросила Уилсон. — Ничего не могут без меня, — так же засмеялся парень. Он был на год старше, но этого и не замечалось совсем. Они хлопнули в приветственном рукопожатии. — Ну что, как думаешь в этом году поход достанется? — Не знаю. Единственный поход, который меня интересует это душ и кровать. — Ох, узнаю старую добрую Эмс, — Бенкендорф довольно заулыбался. — Не знаешь, это тело уже здесь? — Вроде, вчера приехал. Но не уверен. — Что ж, пойду я помолюсь Морфею чтоль. — Ха, давай-давай и Гигие́е, а то воняет страшно, — ухмыльнулся Бекендорф. Скривив рожицу, Эмма направилась в сторону поляны с домиками. Дом Аполлона выделялся своими желтыми цветами и белыми колоннами. Его можно было заметить издалека. Поляна с домиками была практически пуста, не все ребята еще вернулись, да и те что были тут, это те, кто жил тут на постоянной основе. Из домика Аполлона по пути ей встретился только один паренек, Кид Мирон, не очень он общительный, но вроде нормальный. Тут он один из тех, кто постоянно живёт, не удивительно, что он в это время уже занимается, а не вещи разбирает. Эмма тоже думала перебраться сюда насовсем, но все время находила отговорки. То кровать не такая, то устала, то просто хотела уйти. Была еще одна проблема — этот хмырь, Лука Кастеллан. Его она просто не долюбливала, как староста, может, он и хорош, но как человек - он не очень ей понравился. Он еще два года назад, когда Эмма только прибыла в лагерь и жила с ним в одном домике, успел закрепить за собой не очень приятный образ. Они поссорились с первой минуты из-за кровати. А после Лука не сообразил предупредить о приколе братьев Стоуллов. Так и пошло поехало, почти каждый косяк друг друга они замечали и поднимали шумиху. Хирон этого не одобрял, но ничего не делал. — Не дай боги, чтоб этот чудак испортил мне и это лето. Пройдя в большую комнату с кроватями, Уилсон заметила на самой дальней из них, своего брата. — Чего-то ты долго в этот раз, — серьезно сказал Ли, вставая с нагретого места. — Что? Потерялась по пути? — высокий парень направился в сторону сестры. — А ты так меня ждал, что решил просидеть свой зад в комнате вместо того, чтобы идти на тренировку? — в такой же манере ответила вопросом на вопрос Эмма. — А кто сказал, что я тебя ждал? — Бекендорф проболтался, — хмыкнула Эмма. — Ну, раз это сказал наш трудяга, тогда это правда, — и Ли расправил руки для объятий, с улыбкой смотря на сестру. — Ага-ага, — Уилсон с радостью кинулась на шею Флетчера. Такие родные и нужные за весь этот год. Мать никогда ее так не обнимет, уж слишком брезгливая. — И как добралась? Никого там за собой не притащила? — Нет, в этот раз без гарпий, — Эмма отпрянула от брата и прошла дальше по комнате к своей полюбившейся койке. Постель на удивления была аккуратно заправлена и готова принять ее в объятия. — Это еще повезло, я почти на границе словил двух муравьёв. Так себе было. Правда дорогой и великодушный Капеллан мне помог. Он тоже в это время вернулся, — Эмму передернуло и лицо скривилось так будто лимон проглотила. — Хотя странно это. Куда уезжал? — Ли же потер пальцем подбородок, якобы думая о загадке вселенной. — Лучше бы не возвращался, буэ. — Да брось, — Ли прекрасно знал, что они друг друга очень недолюбливают, но все равно старался позлить сестру говоря о нем. — Видела бы таким вытянутым вернулся и подтянутым. Может, вы забудете о своей борьбе, — Ли издевательски подмигнул и отскочил от летящей в него подушки. — Ужас какой. Попробуй это Аннабет сказать. Я посмотрю, как ты от десятилетки убегаешь, — ухмыльнулась Эмма. — А может мне сказать ей, что ты пытаешься Луку за кого-то по сватать? — Хорошо, я понял, — Ли поднял руки в капитуляции. Перспектива бегать от разъяренной Чейз ему не очень нравилась. — Вот и отлично. А теперь оставь меня, неугомонный дурень, иди, тренируйся пока я в себя прихожу. Встретимся на ужине, — Уилсон встала и потянула за руку парня в сторону выхода. Проезд из одной части страны в другую непросто обошелся, клонило в сон. Хотелось просто лечь и отключиться. Без этих глупых сновидений. Эмма прошла по домику и взглянула в угол с ее столом. Так как и всегда стоял один маленький кактус и пара книг, которые она привезла еще в прошлом году. Можно сказать подарок от одного из состоявшихся ухажеров матери. Книги не выкинула просто потому, что оказались интересными, но и спасибо не сказала, все равно через две недели он больше не появлялся. С завтра начнется обычная и приятная рутина в лагере. Будут приезжать полубоги, лагерь будет оживать. Надежда, что в это раз не будет их и меньше, чем в прошлый раз, все же опасность для жизни полукровки в обычном мире высока. Следовало бы сходить вечером в лес до дриад, они хоть и кажутся глупыми, но очень интересные, можно узнать, что было за все время в лагере. — Я могу спокойно жить эти три месяца здесь, а после думать, куда уходить. Жить с этой женщиной я просто уже не могу. Но показать, что мне трудно я не хочу. Ли расстроится. Может к нему напроситься, его мама давно зовет меня.***
— Как сильно мама обрадуется, если я получу поход? Верный шаг избавится от меня. Наверное она будет рада. А отец? Он вообще вспомнит обо мне? Хотя навряд ли. Я его даже папой не назову. Сон полукровок это не отдых, это еще одно из препятствий. По большей части это кошмары с предсказаниями, особенно это касается детей Аполлона, на то он и бог прорицаний. Потому, каждый раз Уилсон с трудом закрывает глаза. Сейчас ее сон привел на скалы, внизу бушевал океан. Волны были большие и шумные, но не настолько чтобы подобраться к Эмме. В далеке темнело небо и было чувство страха. От этой темноты веяло только болью и безысходностью. Эмма сидела прикованная руками к камням, встать она не могла, как и повернуть голову, что-то заставляло ее смотреть прямо, в темноту. — А ты так сильно хочешь чтобы он помнил о тебе? — новый голос кроме Эммы. Это просто сон и навязчивые мысли. Тьма подбиралась ближе, медленно, но стремительно. — Нет, наверное. Не знаю. — А будешь ли ты его помнить? Может тебе это просто не нужно? Зачем тебе он, если даже не помнит о своих детях. Как думаешь что на это скажет твой брат? — Ли это не понравится. — Ты так в этом уверена? Может, он уже это принял, может, он будет рад, если тот, кто не помнит о нем - исчезнет. Может, он рад, если его отец и остальные боги исчезнут. — Что это за бред? Это не я, я так не думаю. Кто ты? — Эмма пыталась оторвать руки от скалы, но они словно приросли. — Я просто твои мысли, а может и желание, все зависит от тебя и твоего решения. От нашего решения. Вокруг все изменилось, это была гостиная дома Уилсон. Оттуда слышался смех. Эмма с тяжестью смотрела вперед. Мать стояла рядом с девочкой пяти лет. Мать была рада. Это странно, вокруг бегал еще один ребенок. Светловолосый мальчик, может, чуть старше девочки. Его кудряшки подскакивали при беге. — Ли пожалуйста не носись так, а то сестру и меня собьешь, — женщина снова засмеялась. — Мама. Эмма открыла глаза. За окном уже был закат. Время ужина. Что это было?
