Омут

В любом городе имелись свои собственные поговорки и приметы, Кеттердам не был исключением. Одной из самых распростроненных и невероятно точных фраз среди местных была «если слышишь стук трости — беги, если слышишь стук двух тростей — уже поздно». Рекс, в народе носивший псевдоним Стервятник, имел отличную репутацию, он был спокоен и вежлив, тактичен. Никогда не был замечен в преступной деятельности. Большинством. Некоторые догадывались и предполагали, точно знали четверо, трое соучастников и Каз Бреккер. Лидеру Отбросов всегда казалось странным внимание, оказываемое Стервятнику женщинами и мужчинами разных возрастов, ибо его никак нельзя было назвать персоной развратной, да и к тому же внимание это зачастую ограничивалось несколькими встречами, а затем неприлично щедрыми подарками. Что-то здесь было нечисто… — Рыжий, старина, ты где шлялся? Уже как два дня тебя не было, не уж то забыл про нас? — бармен приветствовал постоянца добродушной улыбкой. — тебе как обычно «розу Анубиса»? — знаешь меня как свои четыре пальца. Слышал что там «Омуте» творится? — Рыжий опёрся спиной на стойку, обращаясь как бы к бармену, но намеренно привлекая внимание пьяниц к свежим сплетням. Рыжий был везде и нигде одновременно, его знала каждая собака от Западного до Восточного Обруча. Несуразно ярко одетый паренек в зеленых очках и с красной розой на щеке мелькал в задрипанных барах, карточных играх, показывал фокусы детям на пристани, влезал в драки группировок и простых работяг, флиртовал с чужими женами, а на следующий день уже пил с их мужьями. Он был чем то сродни городского сумашедшего, по началу его обозначали в разговарах как «тот рыжий мальчишка» и хоть он был давно уже не мальчиком, кличка приросла намертво, что её владельца очень даже устраивало, так она и стала именем собственным. Успешно справившись с поставленной задачей Рыжий, пообещав заглянуть на вторничный покер, юркнул в люк канализации и, привычно гуляя по трубам, направился в Финансовый район. Добравшись до нужного места, он ловко нажал на нужный рычаг и пласт стены, к которой была приварена осередная канализационная лестница, мягко отодвинулся. В промежуточной комнате заботливо стояла душевая кабина, которую Рыжий решил на этот раз проигнорировать, любимый потерпит канализационный запах, сегодняшние новости гараздо важнее. Минуя собственноручно раставленные ловушки, он наконец выходит наверх в скрытый коридор роскошного особняка. — какие невероятные сплетни заставили тебя принять решение осквернять моё обоняние? — Стервятник отчасти шутливо поморщился. — «Омут» выставится на продажу в ближайшие пару дней, но соседи не собираются его покупать. Местые говорят, мол прошел слух, что обвалится скоро, но я очень сомневаюсь. Конструкция там навека. — и у его входа конечно же ошиваются… — гриши, да, три прочника. Сильные, рук не поднимают. Говорят хорошо, диалект знают. Наши. Кому надо? — Кроме меня? Не знаю. Грязные руки конечно мог бы, но не его методы. — однозно не его, другое дело если бы перестрелка. Или специально нас выманивает? — У мы ему на что? Наши интересы не сталкиваются, засчитывать за приглашение на аудиенцию? Не думаю, людей бы прислал. — Аластор? Он в Равке недавно был, но сдается мне в кошельке у него дыра. — но ведь обваливающийся бар станет почти бесплатным? — точно. И как на грех брак счастливый… Я посмотрю что можно сделать, но ,сам понимаешь, там три гриша, у нас один, дуром не тянем. — парочке скажи, тоже пусть думают. И душ прими, иначе Лорд тебя даже слушать не будет. — лады, к утру вернусь. — Рыжий приблизился к Стервятнику и уволок в медленный поцелуй. Издевается. — утром и продолжим. — Большая птица тоже умеет играть в эту игру. — как только превратишься из крысы в человека. Понимая всю бесполезность данной процедуры перед возращением в канализацию, Рыжий вновь проигнорировал душ и направился серевернее, в район Зельвер. Насвистывая мелодию пошлой частушки он резко замер и через секунду почувствовал холодную сталь на собственной шее. — Санкта-Пётр надо полагать? Приятно, что из всех женских клинков ты прикладываешь ко мне именно его, учитываешь мои вкусы? — Рыжий ухмыльнулся. — в таком случае я прощаю тебе эту маленькую шалость, Инеж, но вообще-то я считал канализацию своим местом, хотя не знаю относятся ли летучие мыши к числу крыс. — Рыжий… Поразительная способность к болтавне с клинком у горла. — Инеж резким движением вернула Санкта-Петра в скрытые ножны на предплечье. — Талант, ничего не поделаешь. А ты какими судьбами? Уже слышала про «Омут»? — Так это не вы? — Откуда у нас столько гришей, дорогая, мы же не в Равке в конце концов. — Гришей? — Тююю… — присвистнул Рыжий. — я то думал у Бреккера разведка покучерявей чем у нас, простых обывателей. Давай так, я с тобой делюсь нашими скромными предложениями, а Грязные руки уступает нам кабак, идет? С причастными делайте что хотите. А то тенденция нехорошая. — Передам. Стоило Инеж договорить и шпионка тут же растворилась во мраке сточных труб. Рыжий считал её забавной. Тихая, с обостренным чувством справедливости, при этом работает на человека с прозвищем Грязные руки. На его субъективный вгляд, чувства там не только рабочие, но это уже совсем не его дело. Спустя час или полтора, Рыжий проделал ту же махинцию, что и под финаносовым районом и попал в идентичное промещение. На этот раз принял душ и переоделся в запасную одежду. Джинсы велики, но опрятность ему и ни к чему. Поверхность встретила «крысу» уже другими видами: милый загородный дом с ухоженным садом. Такой же фасад, как и его собственная зеленая оптика. Рыжий захлопнул дверь сарая, из которого вылез и, не стесняясь топтать газон, побрел к дверям. Постучался. Дверь открыла единственная прислуга в хозяйстве. Обменявшись с ней любезностями, не забыв подкинуть сплетню о личной жизни соседей, которую выдумал только что, прошел на второй этаж и деликатно постучался в спальню. Не сильно хотелось застать сестру, пусть и не кровную, за супружиским долгом. К великому счастью Рыжего, такого исхода не последовало, сестра поприветствовала его и попросила подождать внутри, затем шустро зашла в соседнюю дверь, позвав мужа. Рыжая и Лорд были его давними друзьями, имена их он конечно же знал, но было как-то удобнее использовать клички в рабочих моментах, плавно переросших в бытовые обращения. Лорд, красивейший человек, его образа не портили ни собраные в небрежный пучок волосы, ни измазанные глиной руки, ни рабочий фартук. Портил его по существу только скверный характер. Рыжий кратко изложил суть дела, не забыв упомянуть о встрече со шпионкой Бреккера. — оставим всё Казу? — с пренебрежением спросил Лорд. Ему нравилось работать со Стервятником, но если была такая возможность, предпочитал свалить всё на других. Тем более если дело касалось вероятности вступления его жены в бой. — я могла бы выступить открыто. Инфернал против, пусть даже трех, прочников имеет неплохие шансы на победу. — Рыжая крутила на пальцах маленький огонёк, предвкушая её любимое занятие — выплеск эмоций через магию. — откуда нам знать, что это все? Аластор мог понавезти из Равки сколько угодно гришей. Про Бреккера еще ничего не понятно. Возможно, Стервятник уже получил весточку от него, но не факт что согласится. Мало проку ему от этого дерьма. Разве что публичный дом себе заберет, но не его профиль. Хотя деньги не пахнут, особенно для Грязных рук. В общем чёрт разберёт, что он нам ответит. Пока надо думать самим. — мы тебя услышали, завтра к обеду заходи, будет план. — да, ты извини, у нас ссора в 17:28. — Рыжая неловко накручивает огненные локоны на палец. Рыжий догадался, что ссора предполагает последующее «примерение» и поспешно удалился. Лорд и Рыжая действительно любили друг друга и создали брак исключительно по любви. Ссорились они часто и громко, такой уж у них характер, часто ссоры были не всерьёз. Рыжая работала на Стервятника в качестве боевой единицы, Лорд в качестве шпиона, но уже в более дорогих кругах. Вскоре оказалось, что если муж и жена часто ссорятся и это общеизвестная информация, это служит абсолютным пропуском в семейную жизнь других. Жены с упоением жалуются на своих мужей, мужья же только рады оповестить внимательного слушателя о сварливой жене и о наличии молоденькой любовницы. Так и появился план: яркая и несчастная супружеская пара ругается и мирится на глазах у всех, затем каждый из супругов забрасывает удочку в чужие семьи и воаля: все грязные тайны чужих отношений на столе. Далее наиболее выгодной жертве предлагается информация о партнере за вознаграждение. Схема проста, но удивительно эффективна. Таких денег было вполне достаточно, чтобы получить множество средств на более обширные проекты. К тому же Рыжая и Лорд так прекрасно справлялись с поставленной задачей, что внедрение в чужие жизни стало доходить и до более интересных тайн. Так появился шантаж. Конечо, предыдущие роли остались. Изредка, но всё же, инферналка вступает в бой, а прекрасный эльф выходит в высший свет. Возвращаясь Рыжий попутно заглянул в несколько заведений послушать сплетни. Увы, в этот раз удача подвела: вся информация была ему уже известна, кое-какая им лично и распущена. Выходя из последнего в списке бара, Рыжий почувствовал гриша. Сердцебит кажется, но не совсем. Неправильный гриш… Ну кончно. — Зеник? Выходи, заметил. Нина спрыгнула с небольшой пристройки трущоб. Не так легко, как это сделала бы Инеж, но с присущей Нине элегантностью. — Не думала, что крысы Стервятника видят затылком. В общем не важно, Каз согласен. — Но? — Стервятник и Бреккер не парнеры. Соглашаться на таких условиях он не будет. — Но в дополнение он хочет вот такую сумму… — Зеник выводит цифры на ладони Рыжего. Сумма в их кругах практически символическая, значит не всё. — доходный дом и вот это. — девушка протягивает конверт. Рыжий тут же его разворачивает, читает список фамилий и направления интересов: Шарн — семья, Линделан — финансовое положение и ещё трое. «Дорого.» — мысленно прикинул Рыжий. — «Эта информация будут стоить едва ли меньше «Омута» в его лучшие дни.» — Двое, больше не дам. — отрезал Рыжий, прекрасно понимая, что отказ Каза, вероятно, будет стоить им дороже. — Трое, вот эти. — Нина ткнула пальцем на нужные фамилии. — и договорились. — Хорошо. — он предпологал что получится сбить максимум одну строчку, две — огромный успех. — тогда слушай, записывать не буду, повторять тоже. Рыжий подробно пересказал добытую им информацию об «Омуте» и гришах, конечно же не упоминая источников. Нина слушала внимательно, этому ее учили еще во времена обучения в малом дворце. — уверен, что прочники? Сильных не определить по виду. — не буду засчитывать за оскорбление моих наблюдательных навыков, но это только на первый раз. — Рыжий не любил разглашать информацию, если конечно это не спланированная сплетня, и еще больше не любил сомнений в ней. — Уверен. Когда в вас полетит бревно, я предупреждал. На этой ноте они разошлись не прощаясь. Пора было возвращться домой. После преодоления привычного пути, солнце как раз начало лениво выползать из-за горизонта. Рыжий на ногах уже около суток, поспать бы сейчас не помешало, но нужно доложить Стервятнику о согласии Бреккера и его условиях, а также думать отменять ли план, который к обеду составит парочка, или оставить в качестве плана Б. Кое как переставляя ноги после расслабляюще теплого душа, он добрался до спальни. Стоило Рыжему открыть дверь, дремлящий в кресле Стервятник тут же проснулся, по птичьи бычтро моргая и собирая мысли в кучу. — потом детали, итог? — Большая птица вальяжно поднимается со своего насеста. — Каз согласен, условия нормальные. Если конечно прочники не разломают всё к чертям пока Зеник до него дойдет, попутно забегая в каждую пекарню за своими вафлями… Да ебучий Аластор. — не выдержал Рыжий. — нахуй ему сдался этот кабак? Именно этот, никакой другой. Надеюсь Нина медленно убьет его за участие в торговле гришами. Такое место хорошее под… — Ну всё, всё. — Стервятник медленно, насколько позволяло больное колено, подошел к Рыжему и взял его за руки, нежно сжимая напряженные пальцы. — Не убьет Зеник, убью я, если такого пожелаешь. Хватит о работе. Такой Стервятник ему нравился, такого он полюбил. Настоящего. Спокойного и чуткого, времнами пугающего. Это была его Большая птица, питающаяся падалью. Эту птичку невозможно было посадить в клетку, тем более позолоченую, она выбирает только таких как он — канализационных крыс, которых он ест на завтрак, но эту почему то не стал. — Можно я... — Стервятник уже настолько близко, что зеленые стёкла вот вот начнут запотевать от его дыхания. Бледные длинные пальцы медленно потянулись к очкам на веснушчатом лице. Рыжий едва заметно вздрогнул по привычке. Ему не хотелось их снимать. Они его маска, щит, не пропускающий на всеобщее обозрение ангельские глаза. Стервятник остановился. Ждет позволения. Конечно Большая птица его получит. Кивок. Быстрый и уверенный, большего сказать пока не в силах, Стервятник и не требует. Аккуратно, будто Рыжий, его шпион, вспыльчивый и яркий, лезущий в драки парень — самая хрупкая драгоценность мира, которая непременно рассыпется на части от неокуратного вздоха, он снимает очки и, держа их в руках, любуется, застыв в паре сантиметров от любимых глаз. Его желтые птичьи глаза, как в первый раз, изучают светло-карие напротив. Вблизи можно увидеть в них небольшую рябь, будто на песке или дорогой парче. Заметив её однажды, он больше не может об этом не думать. Он мог бы смотреть на них вечно, но Рыжему это не нравилось, Стервятнику отводилось лишь несколько секунд наслаждения, которые отпечатывались в памяти неизгладимо. На сегодня время вышло и за этот момент счастья, Рыжему также полагалась награда. Стервятник, чуть пригнувшись, прильнул к тонким губам сначала нежно, затем более напористо. Рыжий ответил моментально. Их руки заскользили по телам возлюбленных, а очки, всё ещё находящиеся в руках Стервятника, отправились на кресло. Тем временем Нина, поступившая именно так, как саркастично предсказал Рыжий, добралась до Клепки. — …сошлись на трех, как ты и говорил. Глаза у него конечно были по пять рублей, когда он прочитал конверт. — Зеник хихикнула и ловко ухватила вилкой кусочек бельгийской вафли с карамелью. — хорошо. Тогда убери гришей, Джеспера и Уайлена к Аластору, план нехитрый: найти, вытрести как пиньяту на рождество и убить, детали сами придумают. Ты свободна, позови Инеж. — я свободна с 1861 года, Каз. — Нине не нравился тон друга, видимо одним Аластором дело не закончится. Чего греха таить, ей самой было очень интересно, как крысенок Стервятника умудряется так четко определять гришей. У нее была догадка, но слишком маловероятно. Если Рыжий действительно «тест», то он должен быть очень сильным, чтобы не только обходится без прикосновений к гришу, но и чувствовать его силу издалека. Пусть лучше Инеж проверит. Практического применения у этой информации всё равно не будет, разве что она ошиблась и у Большой птицы есть какое то устройство. Зеник подозревала, что у Каза недостаточно знаний о гришах, особенно о таких редких, поэтому он подумает над вторым вариантом. Если он окажется неправ, что ж, Нина не будет раскрывать Рыжего из солидарности. Ну и, возможно, из-за того, что в случае чего это знание станет ее личным козырем. Около четырех часов дня названные брат и сестра встретились в «Злодейском баре», расположенном по диагонали от «Омута» для передачи плана, да и просто поболтать. По хорошему они уже очень давно не беседовали без рабочего подтекста. Рыжий пил что-то из равкианской высокогоадусной продукции, Рыжая ограничилась бокалом красного вина. Прочники оставались на позициях, правда сегодня их всего двое, видимо, вчера была показуха для роспуска сплетен, чему Рыжий и поспособствовал. — у Лорда стали получатся такие симпатичные сервизы, даже бить жалко. — сетовала Рыжая. — Ты только ему не говори, но вначале было то еще уродство, не жалко, а теперь… Даже не знаю, может предложить ему эти оставлять, а пускать в расход покупные? — Тогда ему будет нечего лепить, у вас же серванты не бездонные в конце-концов. — Я тоже об этом думаю. Возможно, стоит их продавать? В тон темы разговара в углу бара послышался звон битого стекла. В воцарившейся тишине бара, стал отчетливо слышен разговор на повышенных тонах: — Ну и вали к своей блондинке! Рыжие с одинаковыми выражениями на лицах развернулись назад: — кто это спизданул?! — также в один голос прошипели они, тотчас поняв, что крик не был адресован ни кому из них. При более внимательном рассмотрении стали узнаваться и образы нарушителей покоя: неопрятный мужчина в безвкусно подобранном сером пиджаке, который был явно на размер меньше, чем положено. Неопрятная щетина на лице в купе с зализанными волосами создавали двоякое, но однозначно неприятное впечатление между мерзким богачем и мерзким нищим. Такой кошмар не спутать ни с чем, кричавший мужчина — Аластор собственной персоной, а вот спутницу его Рыжий не узнал, что было удивительно, ведь знал он практически всех, разве что… — А она случаем не из «зверинца»? — в шпионские обязанности, безусловно, входило изучение всего Обруча, но все публичные дома были удостоенны крысинного внимания очень поверхностно: хозяева и постоянцы. Работницы его не интересовали по весьма весомым причинам. — Ммм… — Рыжей тоже не было дела до «зверюшек», но кое что она всё же вспомнила. — да, точно. Видишь татуировку, которую она пыталась прикрыть перчаткой? Это их метка. — а блондинка эта значит жена Аластора что-ли? — получается так. Фьерданка, если помнишь. Акцент у нее грубоватый, да и взглядов она… неприятных, мягко говоря. — а это уже интересно. Что зверюшка и Аластор делают за одним столиком? Она еще и метку прикрывает, неужто он… — планирует разбогатеть и сменить жену на «помоложе» и «посимпатичнее». — закончила за него Рыжая. — разбогатеть на одном баре? Не складывается. — смотря, кому он хочет его продать. Думай, почему ему, при его то финансовых восможностях, продали трех отличных гришей? — Рыжая даже не поморщилась, рассуждая о себе подобных как о товаре. Истинная керчийка. — разве что кто-то из равкианских контрабандистов решил перейти на новый уровень. — межународно… Казу уже доложили мою информацию, думаю понял что к чему, но это уже совсем другие деньги, думаещь придет Инеж за доплатой? — если пришлет, разорвем сделку. — Рыжий ухмыльнулся. — как-то раз полгода драил палубу на одном равкианском корабле, подружился там с капитаном. Думаю ему интересно будет узнать о таких вещах, а то вдруг до скандала дойдет. Больно борзые у них наркоторговцы стали. К тому же я ему давненько должен одну услугу, думаю «торговля или аренда гришей» достаточно веская статья, ему понравится. — говоришь так, будто самому королю Ланцову пойдешь докладывать. — скептически протянула Рыжая. — что ты, только лишь корсару Штурмхонду. Пару часов спустя Рыжий уже рассказал Стервятнику план и написал письмо старому другу, осталось только его передать, благо с этим проблем у него не было. Добравшись до пристани он всучил письмо старику рыболову, равкианскому шпиону связи, нанятому Штурмхондом лично. Письмо будет доставлено в Равку в ближайшие несколько часов. Одним святым известно, как они это делают. Врочем, Рыжий и не горел желанием разгадывать тайны почтовых перемещений. Сейчас ему оставалась только ждать исхода судьбы «Омута» и надеятся, что старый друг просвятит его в детали международной интриги, в которую он случайно влез. Но это не обязательно, простое крысиное любопытство. Рыжего вполне устроит только передача бара в коготки Стервятника. Завернув в очередной переулок, Рыжий почувствовал гришей. Много. Он огляделся: самая обычная улица Восточного Обруча, не Зельвер с его равкианским посольством и бесконечным потоком гришей, не Университетский район где могла бы быть устроена подобная сходка. В вечерних сумерках Кеттердама для обычного человека всё было совершенно привычно: заплеванная мощеная улочка с вывалившимися из баров курящими, блюющими и просто разговаривающими пьяницами разных полов и возрастов, но Рыжий точно знал, что те студенты, бьющие друг другу морды — целители, аккуратно подлечивающие друг друга по ходу драки, вульгарно одетая компания девушек, выглядывающая из окон публичного дома вовсе не проститутки, а едва обученые молодые алкемки, а та дамочка, разливающая пиво, перегнувшись через прилавок… — «неужто Зеник?» — подумал Рыжий. — «не слышал, чтобы кто-то ещё овладел даром костяной ведьмы». Пригляделся. Не похожа, волосы белые, по лицу рассыпались ровными точками веснушки, щеки непропорционально впалые для общей пышности дамы. Выглядит нескладно. Рыжий не скрывая ухмылки подошел к прилавку. — И к чему цирк? Из тебя и в твои лучшие годы портниха была как из меня балерина. Ты своих прибери, особенно от «Омута», а то под горячую руку попадут, нехорошо выйдет. — Балерина из тебя может и так себе, а тест отличный, даже глазом не моргнул, а? — наглая улыбка задела и без того хлипкую магию — щеки Нины вернулись в прежний вид, а веснушки стали ели заметны. — Не понимаю о чем ты. — бросил Рыжий, направляясь к ближайшему люку. Отпираться и язвить было уже бесполезно, но прямо открываться Зеник желания не было, не для того он полгода драил палубу, сбегая из под надзора второй армии. Который день подряд Рыжий околачивался на пристани в ожидании ответа от старого друга, подобные прогулки волей неволей навевали воспоминания о его первом дне в Керчии: четырнадцатилетний юнец, гораздо более щуплый, чем большинство сверстников, едва сошел с палубы в незнакомой стране, а уже ввязался в драку. Кто бы знал, что здесь, как он узнал уже значительно позже, нельзя было рыбачить, ибо место было под контролем местных сорванцов. Тогда единственной мыслью в голове мальчика, было: «всё равно лучше, чем работать на вторую равкианскую армию и обрекать детей на смерть от рук фьерданцев в бессмысленной войне». Тест — невероятно редкая способность среди гришей, к тому же очень ценная. Равка использовала этот дар для выявления способностей у детей, чтобы заманить маленьких гришей в армию под предлогом лучшей жизни, Фьерда и Шухан — для отлова гришей, в Керчии их выкупали, что уж там, брали в рабство, богачи для собственной безопасности или чтобы не допускать гришей на карточные игры. Из всех этих далеко не радужных перспектив на существование, Рыжий выбрал ту, которая хотя бы не предполагает его смерти, а в последствии оказалось, что даже обеспечивает ему достойное существование, интересную работу и, как следствие всего ранее перечисленного, обретение названной сестры и знакомство с любовью всей его жизни. Отогнав настольгические порывы, как назойливую муху, Рыжий вновь подошел к рыбаку. — ответа нет? — нет. В который раз повторяю, как только будет, так я сразу с тобой свяжусь. Катись отсюда и не пороть мне прикрытие, иначе ответ доставлю тебе на могилу. В ответ на раздраженную угрозу, Крыса лишь насупился и отправился к Омуту: сделка Аластора должна состояться уже сегодня. Сейчас там посменно дежурят Рыжая, Лорд и наверняка где то на крыше с биноклем сидит госпожа Гафа, в чем Рыжий нисколько не сомневался. Было странно одно — никто о смене условий договариваться не явился, по крайней мере к нему, у этого могло быть лишь две причины: либо Бреккер что-то задумал, либо ничего не знает о равкианских наркоторговцах. Последний вариант маловероятен, но возможен, а вот на что надеяться точно не приходится — то, что Бреккер не прийдет за доплатой по доброте душевной. Общеизвестный кеттердамский факт: у мистера Грязные руки души нет. Тем не менее была одна особа, которая могла с этой якобы аксиомой поспорить, как и с предположениями Рыжего о ее местоположении. Инеж Гафа расположилась прямиком на одной из потолочных балок злостчастного Омута, ожидая начала сделки. Совместными усилиями, Вороны выяснили, что гриши расположенны лишь снаружи бара, в то время как внутри помещение оставалось абсолютно пустым. Проникнуть внутрь было делом техники, которой у Призрака имелось с лихвой, так что исполнение этой части мисси сулийке не составило труда. Она прождала на металлической конструкции уже около суток, ибо прибыла прошедшей ночью. Конечности постепенно затекали, поэтому Инеж переодически разминалась, а скуку разбовляла планированием дополнительных путей отхода, разглаживанием складок на одежде и прочим действиям, не издающих звука. С наступлением темноты её старания вознаградились. Из барной подсобки озираясь вышел незнакомец в черном плаще с капюшоном скрывшийся в наиболее затемненном углу, а через несколько минут появился и Аластор. В полумраке пыльного и грязного помещения на треснутом столе он зажег огарок свечки и разложил бумаги. Пока перекупщик занимался подготовкой, Инеж незамедлительно подала сигнал Уайлену, который в ту же секунду надел респератор и запустил по улице усыпляющий газ. Дальнейшая часть была самой простой: убить обоих и скинуть тела в море, а гришей отправить обратно в Равку на первом попавшемся судне. Гафа уже потянулась за Санкта-Алиной, как вдруг входная дверь распахнулась вновь. На пороге предстал мужчина средних лет в дорогом костюме на равкианский манер, к которому тут же услужливо поспешил Аластор. В голове Инеж пронесся вихрь мыслей, основной была следующая: «помимо нее, здесь есть еще один лишний человек. И это не мог быть посланник Стервятника, по той простой причине, что Большая птица доверил дело Воронам, смысла «перестраховываться», тем более без предупреждения, не было». Гафа сделала еще один знак Уайлену, гласящий о том, что образовалось препятствие, но ей ничего не грозит, и принялась выжидать и анализировать ситуацию. Дорогой костюм, равкианский акцент, сильные гриши по периметру и подпольный перекуп здания… — Приятно иметь дело с человеком, который лучше авторитетных лиц понимает важность крупиц счастья в этом грязном городе. — покупатель недобро улыбнулся. Последний кусочек пазла встал на свои места, это был никто иной как Бриков, известный равкианский наркоторговец, который уже несколько месяцев пытался начать сотрудничество со многими заведениями Обруча, включая те, что находились в Пятой гавани, но раз за разом получал отказ. Бреккер был далеко не святым, но травить Керчию дешевыми дерьмовыми наркотиками было слишком даже для него. И вороны не договаривались об этом с Рыжим. Убить Брикова практически равносильно подписанию смертного приговора. Если он здесь, значит гришей по периметру гораздо больше, чем жалкие два прочника у входа. Нужно было уходить. Быстро. В бар ворвались сердцебиты с поднятыми руками, сдавленно хватая ртом воздух Аластор стал оседать на пол. — Засада, этот мальчишка пустил усыпляющий газ. — следом в помещение грубым пинком затолкали младшего Ван Эка. Времени на раздумия оставалось мало, Инеж метнула кинжал в стоящего рядом с Уайленом гриша, планируя перенять внимание на себя, дав напарнику пространство для маневра. Клинок вонзился точно в предплечье, но сердцебит даже не вздрогнув тотчас прижал младшего из Воронов к стене и сконцентрировался на Инеж. Это конец. Дыхание замедлялось против воли, кислорода катастрофически не хватало, собственные ноги перестали держать девушку, она начала падать прямиком под ноги Брикову. Ослабшим сознанием Инеж пыталась придумать новый план, но было очевидно: безвольно падая она в лучшем случае сломает ноги, в худшем, будет мучительно умирать от внутреннего кровотечения. Она молилась, отчаянно и быстро, стараясь успеть до того, как удар об пол разрушит ее и без того не лучшую жизнь. Но того, что должно было произойти в соответствии со всеми законами физики, так и не случилось. Инеж повисла в воздухе в каких то сантиметрах от пола. В ту же секунду стекла бара вдребезги разбил мощный порыв ветра, заставив всех присутствующих, кроме Воронов, отлететь к стене. Стихия не унималась, потоком воздуха прижимая руки гришей «по швам», чтобы те не могли сопротивляться. Загадочный человек в копюшоне вышел на свет и откинул маскировку. Точнее откинула. — Именем Его Величества Короля Равки Николая, вы арестованы. — голос Зои Назяленской, правой руки Короны, звучал подобно грому, заставил всех вздрогнуть и отрезал любую мысль о неповиновении. Спорить с сильнейшей из ныне живущих гришей, а тем более сражаться с ней, не был готов никто. — Если с моей ценнейшей инвестицией упадет хоть волос из-за вас троих… — Бреккер многозначительно замолчал, оставляя фантазии собеседников простор для самых худших сценариев, которые Каз непременно превзойдет, если Инеж пострадает. Сейчас ему было абсолютно наплевать с кем он ведет беседу: с канализационной крысой, главой мошеннической группировоки или с королем Равки. Впрочем, именно с ними он и находился в родовом поместье Стервятника. — Уверяю, Зоя отлично выполняет свою работу. Особенно когда дело касается рабства гришей. — Очень на это надеюсь. — холодно отрезал Каз, переместя угрожающий взгляд на Рыжего. — Не смотри на меня так. — развязный тон крысы резко контрастировал с окружающей обстановкой. — Это же не моя вина, что ты не провел должного уровня расследования, при чем еще и за приличную оплату. — Деточки не ссорьтесь, иначе в угол поставлю. — Повышая голос до противного писка сказал Рыжая, подняв голову с плеча Лорда.