It seems to be...

      Мы — вершители своей судьбы. Только мы властны над самой неизведанной территорией — своим будущим. Каждый сам кузнец своего счастья. Вот и на (к|х)уй себе благополучие, если руки из нужного места растут — было девизом Чимина. Его воспитывали самостоятельным и способным преодолевать любые препятствия. Где усердием, где силой, где пятой точкой: он буквально ночи отсиживал за учениками, а не то, что многие подумали. И одна маленькая деталь, о которую споткнулись его мечты и планы, сломала так тщательно выстроенное будущее. Незначительная такая деталька, о которой говорят, что не в ней счастье. Деньги. Он поступал в университет, потому что знал, что хочет стать ландшафтным дизайнером. Он любил и умел рисовать, создавать и придумывать. Ему хватало выдержки работать с мелкими деталями и в избытке фантазии, чтобы создавать уникальное. Он был алмазом, ограни который, на свет появится небывалой красоты бриллиант. Но одно распоряжение одного человека разом перечеркнули его мечты. И имя тому было Мин Юнги. — Давай, Тэ, быстрее. Сколько можно копошиться-то? — шипел Чонгук, торопясь друга. — Сейчас, думаешь мне в радость пробираться по своему дому, как вору? — Он нас убьёт, если узнает! — зашипел чуть громче, помогая надеть водолазку. Как замер. — Что? Чего остановился? Я застрял! — Куда-то собираетесь? И к чему такая таинственность? — раздался голос Чимина. Тэхён, забив на укладку, которую делал добрых полчаса, просто натянул водолазку. — На свадьбу! — На похороны, — сказали они одновременно с Гуком. Тэхён ударил того локтем в бок и сделал страшные глаза. — Чимини, ты чего так рано проснулся? Вчера вроде лёг в третьем часу. — Тэ, не заговаривай мне зубы. Что происходит? — Ну знаешь… тут такое дело… мы… — Мы идём на выпускной. Чимин замер с открытым в «о» ртом. — И чего такая таинственность? Мне госпожа Хван звонила, я знаю о церемонии награждения. — Друзья замялись. Знал? А они все извелись, не зная как быть. — И знаете что, я подумал, что всё-таки пойду с вами. Вспомню прежние времена, понастальгирую… — Чим, мы в прошлом году выпустились. — Вы да, я-то нет, — легко сказал тот и бросив, мне нужно пять минут, упорхнул в свою комнату. — Думаешь, мы должны его отговорить? — обеспокоено спросил Тэхён. — Проще поезд с рельсов сдвинуть, — покачал в ответ головой Гук.       Они поехали на машине Чимина. Точнее на рабочей машине, которая была у него, потому что вчера он до поздней ночи развозил заказы. И друзья вели себя до странного подозрительно. Глупо шутили, настаивали прямо сейчас развернуться и поехать гулять, короче, пытались отвлечь Чимина. Только от чего? У здания университета парковка была забита. Пришлось высадить друзей, а самому ехать на подземную. И то, последнее место оставалось в углу, где какой-то осёл припарковал свой Порш практически посередине места, отрезав угол. Если Чимин здесь припаркуется, кузов будет торчать, но вроде никому не помешает. На том решив, Чимин припарковался. И увидел, как к нему идет охранник. — Пак Чимин, давно не виделись. — пробухтел старик. — Господин Че. Рад вас видеть. Ничего, что я так встал? — Конечно, дитя. Вот как втиснулся! Разве рядом с Мин Юнги остаётся место простым смертным? Старик что-то продолжал говорить, но его уже не слушали. Мин Юнги. Тот самый, что разрушил будущее Чимина. Тот, из-за которого ему не светит ни оконченное высшее, ни дальнейшее обучение, ни работа высококвалифицированного специалиста. Чимин стиснул руки в кулаки в желании выместить ярость на машине, но сдержался. Его пяти зарплат флориста едва хватит, чтобы оплатить царапину на этом капоте. Кипя от гнева и понимая, почему друзья пытались отговорить его идти, Чимин, вздёрнув подбородок, зашёл в лифт. Пошёл накуй Мин Юнги! В зале было не протолкнуться, студенты один другого красивее, сияли, как начищенные до блеска золотники. Чимин здоровался со знакомыми, как никак три года вместе учились, ходил неспешно по залу, разыскивая друзей. — Чимини? Пак Чимин? — окликнул знакомый голос. — Госпожа Хван! — он дал заключить себя в объятия. — Я на секунду, все ждут начала церемонии. Хотела сначала написать, потом позвонить. Но вот встретились. Я говорила с ректором. Ты можешь восстановиться. Словно летнее солнце, на лице парня расцвела улыбка. Это же прекрасно. Он схватил руки преподавательницы и постарался совладать с эмоциями, не зная как благодарить. — На прежних условиях. Тебе можно будет без экзамена зачислиться. Это ведь ты — наша гордость. Как только придёт оповещение о платеже, я тебе направлю форму для заполнения… — женщина продолжала говорить, а у Чимина на глазах выступили слёзы. На тех же условиях. То есть придётся оплатить обучение — сумму неподъёмную для него. То, из-за чего он прервал свое обучение перед последним курсом. Преподаватель ещё некоторое время что-то говорила, затем обняла и направилась на сцену. Чимин остался стоять истуканом. Сучий Мин Юнги! Он стиснул зубы, желая иметь силы стереть этого подлеца с земли! Нет со вселенной, чтобы даже праха его не осталось!       Началась церемония награждения. Счастливые студенты получали дипломы, а Чимин с болью во взгляде провожал каждого. Это мог быть он. Такой же счастливый, на пороге открытой в светлое будущее двери. Но, он сидит здесь, как аутсайдер и максимум, что ему светит с его образованием, это роль низкосортного помощника! Будь проклят этот Мин! Церемония прошла быстрее, чем планировали. Нетерпеливые выпускники едва ли не на месте пританцовывали, ожидая конца официальной части. На сцену вышел ректор, загнул нудную речь. Чимин даже не слушал, он ждал. Вот-вот появится тот… — И в завершение, позвольте пригласить на сцену нашего главного мецената. Мужчину, который получает премию «бизнесмен года» пятый раз подряд, и третий год проекты его компании занимают лидирующее место в рейтинге «Прорыв года». Мин Юнги, друзья! Зал взорвался аплодисментами. Чимин скривился. Если бы взглядом можно было убивать, от Мина и мокрого места бы не осталось. — Спасибо за приглашение, ректор Чон. Не буду вас задерживать и скажу кратко… — Как твоя память на обещания и договорённости! — Прошипел Чимин и на него заозирались, да он и не прятался. — Дерзайте, боритесь, не бойтесь пробовать и ошибаться… — Ага, чтобы такие как ты занимали первые места, а остальным — ошибайтесь, давайте! — чуть громче произнёс. Мин его бесил с каждой секундой сильнее. — …а фонд Мин продолжит помогать стипендиями, потому что я считаю… — Полная чушь! — уже не сдерживаясь прокричал Чимин. — Кто-то, я вижу, хочет со мной продолжить поздравление? — А если и так? — Ну тогда выходи на сцену. Чимин, не прячась, и отбросив руки друзей, вышел. Мин на него смотрел цепко. Внимательно и спокойно. Вот это выдержка, но он быстро её сломает. «Прошу», сделал жест Мин, приглашая к микрофонам, но ректор Чан встал у Чимина на пути. — Пак, не смей устраивать сцен! — прошипев на ухо, он сжал его предплечье, фальшиво улыбаясь залу. — Давайте все вместе дослушаем речь мистера Мина и пойдём праздновать. — сказал во всеуслышанье директор и ответом ему были аплодисменты и улюлюканье. — Продолжайте бороться не смотря ни на что, и для вас любые двери откроются. — Мин, закончив свою речь на довольно скомканной ноте, коротко поклонился и пошёл в сторону Чимина. — Вы хотели что-то лично мне сказать? — Да! Фонд такая же фальшивка, как его создатель. Вам должно быть стыдно и надеюсь сильно не спится по ночам, из-за всей лжи, которую льёте всем в уши! И я буду молиться, чтобы Вы получили по заслугам. — Не знаю, откуда столько эмоций, ведь мы даже не знакомы, но могу уверить, что Вы ошибаетесь. — Конечно, а стипендию я себе сам отменил? Вы погубили мою жизнь и ответите за это! Он едва сдержал слёзы, и чтобы не опозориться, просто выбежал из зала. Его эмоции разбились о каменное сердце и безразличие Мина, а Чимин, ожидавший, что тот хотя бы как-то даст понять, что виноват, но не получив этого, совсем расклеился. Умывшись и приведя себя в относительный порядок в туалете, он вышел. У лифтов было столпотворение, пришлось спуститься по лестнице. Где чуть не навернулся, наступив на оброненную кем-то помаду. — Конечно, добей меня, — посмотрел в потолок, и стискивал несчастный футляр, побежал к своей машине. Но вспомнив, из-за чего так позорно сбегает, снова завёлся. Вот почему некоторым всё, а остальным ничего? Не просто крошки с барского стола, а именно неудачи и несчастья? Да, многие перебарывают трудности, но почему нельзя просто жить спокойно? Не борясь, не выживая и не разрывая жопу на британский флаг? Или почему именно он должен так мучиться? Почему не любой другой человек? Мысли одна другой опаснее, клокотали в голове, застилая глаза алым. И тут в поле его зрения оказалась машина Мина. Простое средство передвижения, которое стоила как три года его обучения. Не помня себя от гнева, Чимин достал ключи и оглянувшись, подошёл. Глаза боялись, но мозг уже всё решил. Стиснув ключ в правой руке и яростно выдыхая, он огромными буквами царапал слово «обманщик». Оглядев своё творение, он понял, что держит в левой руке помаду. Ха, подойдёт. Наклонившись к пассажирскому стеклу начал выводить посыл в далекое эротическое, когда это самое стекло опустилось. Помада проскользила вверх, оставляя длинную полосу. — Какого хуя? — лицо Мина было настолько удивлённым, что Чимин на секунду было подумал, что ошибся машиной и невиновному обезобразил машину. — Ты в своём уме вообще? Он вышел, посмотрел на царапину и схватился руками за голову. — Ты… ты понимаешь… — Что? Тебе можно вести себя потребительски со всеми вокруг, а мне нет? — он практически кричал. — Ты больной? Какие у тебя ко мне проблемы? Мы даже не… — Ты испортил мое будущее, я твою машину. Думаешь, мы квиты? Да ни в жизнь! — он тыкал в грудь Мина пальчиком, будто подчёркивая каждое свое слово. Юнги стоял, приоткрыв рот и смотря во все глаза. — Ладно, ладно… Я просто… Что он собирался сделать, было не понятно, но едва тот развернулся, паническая волна прошибла Чимина насквозь, корень его бед сейчас уйдёт безнаказанным. Нужно его задержать любым способом. Он нервно огляделся, когда увидел наручники в машине. Так удобно открытое стекло, открывало вид на пассажирское сидение, на котором валялся какой-то хлам, макулатура и… Чимин молниеносно кинулся к машине, стиснул в руках наручники. Металл холодил кожу, придавая уверенности. Он одним ловким движением нацепил его себе на руку, подбежал к Мину и защелкнул браслет на его запястье. Тот так и застыл к нему спиной. Мгновение, натянувшееся в мучительную вечность он оборачивался. Чтобы поднять к глазам запястье и потянуть с ним руку Чимина. Чуть выше часов, на которых тонкой вязью было выгравировано Патек Филипс, о, ещё год обучения, золотился браслет наручников. Пошлого цвета цыганского золота, сплошь покрытого розовыми сердечками. — Ты нормальный вообще? — прошипел Юнги так, что королевские кобры бы обзавидовались. — Теперь можем пойти в полицию и рассказать свои истории. Меня накажут за хулиганство и поверь, я это проглочу. Но вот переживает ли твоя репутация новости, что фонд Мин работает только на словах? О, я станцую мамбу под звуки краха твоей империи! — Послушай, парень! — Мин, кажется, успокоился и взял себя в руки. — Ты несёшь чушь. Лично я подписываю чеки о переводе денег на благотворительность. И могу рассказать о каждой израсходованной копейке, ведь отчеты кто получил и куда были направлены средства, тоже я изучаю. — Ну-ну, как гранд на обучение в прошлом году? — зло осклабился Чимин. — Ладно. Подожди. — Мин потянулся было к телефону, но дернул и руку Чимина. — Чёрт! Вот зачем было надо… — Он достал правой рукой из кармана телефон и набрал номер. — Херин, пришли мне сейчас отчёты о прошлогодних получателях гранта на обучение. Нет. Да. Хорошо, жду. И буквально через несколько минут его телефон прописал уведомлением. Вот и настал час его триумфа, думал Чимин. Интересно, как Мин поступит, когда узнает, что заврался? — Ало… Пьер! Нет, всё в силе. Вас встретили? Хорошо. Да, буду в течение двух часов. Понял, договорились. — Он сбросил вызов, а потом обратился к Чимину. — Не знаю всей истории, но разберусь. — Видя скептический взгляд парня, выдал. — Даю слово. Мне сейчас пришлют отчёт и убедишься сам. А пока снимай уже это безобразие, — Он подёргал рукой и цепочка загремела. — Что значит я снимай? Ты и снимай! — Послушай, у меня уже голова болит от тебя. Ты их на нас нацепил? — Чимин нехотя кивнул. — Вот и разберись. — Но я… взял их из твоей машины. У меня ключа нет. — Юнги вылупился на него. — Ты… — он дёрнулся к машине, грубо потянув за собой Чимина. — Блять! Только не говори… Он начал одной рукой рыскать на переднем сидении, несколько раз ударившись головой о дверцу. Зашипел, потирая затылок. Открыл дверь и снова принялся перебирать бумаги. Розовый конверт с пышным бантом, тщательно осмотренный, проверенный разве что не на зуб, отлетел первым. За ним последовали конфетти, упаковочная калька, какие-то документы, и когда на сидение ничего не осталось, а он проверил каждую щель, Юнги выпрямился. — Сию же секунду придумай, как мне освободиться, потому что я уже как полчаса должен был ехать на встречу. И я не знаю, что сделаю, если хоть одна деталь пойдет не по плану! — его злое лицо уже не пугало Чимина. Тот усмехнулся. — Ну дерзай. — И буквально видя как из ноздрей Мина вот-вот попрет дым, рассмеялся. — Да не кипятись ты так. У меня узкие запястья, я на раз два из браслета выскользну. И жестом фокусника взялся за свой наручник. Чтобы повернуть браслет цепочкой к запястью, согнуть большой палец и… ничего. Он подёргал, не веря, что не получается. Браслет сидел плотно обхватывая запястье и сколько не пытайся, не двигался. Чимин дёргал и дёргал, пока не содрал кожу в кровь. — Так, успокойся, хватит, перестань! — Было не понятно, кого именно успокаивает Юнги, себя или Чимина. — Я что-нибудь придумаю. Но спустя ещё полчаса, ничего не разрешилось. Ни звонок помощнице, которая нашла им ближайшего слесаря — его пилы просто ломались о цепочку и тот развёл руками, ни методы из Гугла на подобие намазать кремом, или открыть скрепкой и поддеть спичкой, не помогли. Юнги всё больше злился, Чимин же странно успокоился. Это же не его проблемы. Телефон снова зазвонил. — Чёрт! Да, Пьер? Уже? Ладно. Да я еду. Нет, да нет же. Приеду, поговорим. Да. — Он положил трубку и уже хотел схватиться за голову, как понял, что одна рука у него «в заложниках». — Так, — он как-то не хорошо смотрел на Чимина и тот подобрался. — Раз ничего не сделать, ты поедешь со мной! — Что? Ты серьезно? Тебе не хватило разрушить мне жизнь, берёшь меня в заложники? — Кто бы говорил, ведь именно ты нацепил на нас это… Прошу тебя. Эта сделка очень важна. По дороге расскажу. Чимин поддался уговорам. Странно спокойный этот Мин был для всемирного злодея, которым тот его в голове себе нарисовал. Да и Чимин в любой момент сможет позвать на помощь. Люди-то не бессердечные вокруг. Правда? Поездка далась сложно. Левая рука Юнги была прикована к его правой и из-за постоянных толчков, пинков и прикосновений, он то злился, то смущался, то ёрзал, потому что сидеть было очень неудобно. Они ехали куда-то и Чимину начало казаться сном. Только подумать: он тусуется с главным злодеем своей жизни, добровольно согласился сесть в машину. А вдруг он маньяк? А вдруг сделает с ним что-то? Чимин покосился на Юнги, и тот поймал его ответный взгляд. — Думаешь, не маньяк ли я? — Чимин отшатнулся и округлил глаза. — Поздно ты это понял. Но нет. Это мне стоит бояться, вдруг ещё что-то отчудишь. Как они выходили из машины… Было похлеще, чем то, когда садились. На этот раз пришлось Чимину перелезать через его сидение и выходить со стороны водителя. Взъерошеный, злой, он хмуро смотрел на своего мучителя, но где-то глубоко-глубоко внутри понимал, что сам виноват. Чтобы спрятать наручники, а объясниться и отмыться Юнги никогда не сможет, просочись фото в прессу, он приблизился максимально близко к Чимину, переплёл руки и повесил на предплечье пиджак, чтобы прикрыть позор насколько это возможно. На террасу ресторана, куда их проводили было занято несколько столов. Они расположились так, чтобы сидеть лицом ко входу и придвинулись максимально близко, спрятав руки под столом. — Надеюсь, прокатит, потому что слушать его шутки до конца дней я не выдержу! В ресторан зашли трое. Юнги, а за ним Чимин, встали. Чимин засмущался, когда их окинули внимательными взглядами, а затем переглянулись между собой. Пришедшими оказались делегация из Франции. Мужчины представились, Юнги тоже, Чимина назвал просто по имени. Двое явно не удовлетворились ответом, ожидая услышать, кем тот ему является, ведь стоял двусмысленно близко и не отходил на шаг. Третий промолчал, но бросал такие взгляды, что оба сглотнули. Обед прошел довольно сносно. Говорили о новом проекте и Чимину довелось воочию увидеть нормальную сторону того, кого винил в своих несчастьях. Услышав, что Мин инвестирует в строительство домов для детей сирот, даже язык прикусил. Как такой человек может быть таким разным? Или это просто бизнес? Договорившись встретиться уже завтра для подписания договора, а обе стороны остались довольны друг другом, двое французов ушли. Стоило тем уехать, как третий едва ли на месте не запрыгал. — О, Юнги, ты был просто неподражаем. Я знал, что ты акула, но чтобы Франсуа настолько впечатлился. Эх, мне бы так! Надо узнать твой секрет! Обаяние, аура или красивое лицо? Да и ещё и с прелестным созданием под боком. Познакомишь? — Пьер щебетал, не обращая внимание на гнетущую атмосферу за столом. — Я так счастлив, так счастлив, что ты смог оправиться после расставания с Розе. Как ни как встречались вы со школьной скамьи. А тут она разорвала свадьбу и через полгода помолвилась с другим. Ты тоже получил приглашение? Оригинально-оригинально. Что-то мне жарко, официант, просеко, пожалуйста! — Если бы ты не строчил со скоростью пулемёта, возможно не запыхался бы настолько, — холодно отрезал Мин. Чимин же, не зная чем себя занять, а главное как заткнуть упрямо шепчущий о невиновности Мина в его проблеме, голос в голове, взял телефон и обновил новостную ленту. И вдруг закашлялся. В топе новостного канала была статья о них. Фото явно делали на парковке ресторана, сбоку и издалека, и если смотреть с этого ракурса, то они словно держались за руки. Статья гласила: «Глава Мин Компани с новым избранником. Друг или больше?» Он не нашёл в себе силы показать статью, ни открыть и прочитать, каких ещё гадостей про него напишут. Чёртов его взрывной характер, чёртовы расшатанные нервы, чёртов, в конце концов, Мин Юнги! Что же теперь делать? Когда после небольшой самоуничижительной тирады он поднял глаза, поймал на себе две пары глаз. Пьер смотрел с неверием и жаждущим предвкушением, Юнги практически без эмоций. Он нехотя поднял телефон экраном к ним и мысленно подготовился к взрыву. Вот это называется влип.