Sleep on it

      Телефон, лежащий на столе, разрывался от звонков и из-за вибрации в скором времени мог свалиться на пол. Молодой парень высунул голову из-под пледа и одним прищуренным глазом посмотрел в сторону стола, сомневаясь, стоит ли звонивший того, чтобы он ради него вставал. Сев на диване, оставаясь закутанным Мин Юнги нехотя подошел к рабочему столу. Звонил Намджун. Если он не ответит, этот… друг, обязательно припрется к нему домой, а затем не найдя его там, будет искать Юнги в студии. И зачем он дал ему все пароли? Ах, да… Он может их забыть и не попасть в одну из любимых обителей. Такое уже было, и по этой же причине продюсер не меняет пароли. Надо ответить, иначе будет хуже… Гораздо…       — Алло, — хрипло сказал Мин.       — Сколько ты собираешься от меня скрываться? Ты же понимаешь, что у тебя не получится! И почему ты хрипишь? Заболел? — как наседка запричитал Джун.       — Я спал. Это ответ на оба вопроса. Как видишь, я ещё пока жив. Так что пока!       — Стоять! — рявкнул парень на другом конце, — Почти шесть вечера! Ты уже спишь или ещё спишь?       — Не знаю. Не уверен. Какая вообще разница? Альбом для твоего драгоценного Чимина закончен, у меня свободное время для личного творчества и прокрастинации.       — Юнги-хен, я же тебя знаю, ты ненавидишь прокрастинировать, особенно в студии. Ты не ешь, много спишь, изолировался ото всех… У тебя куча этих и других признаков выгорания и депрессии. Неужели ты так тяжело переживаешь расставание с Иджоном, что за неделю не написал ни строчки?       — Напомни мне забрать у тебя доступ к моему компьютеру и облачной памяти.       — Ты же знаешь, что не сделаешь этого. Но я звоню для другого. Мы сегодня идем на премьеру фильма Чимина. Ну того самого к которому ты еще писал саундтрек.       — Нет! Я не пойду. Ненавижу сборища. Все будут подходить и пытаться поговорить со мной. Я в нормальном то состоянии не могу их выносить, а тут… устал я в общем.       — Юнги, ты должен прийти на премьеру. Как автор заглавного трека, и как друг Чимина, он очень нервничает по поводу своей первой роли в кино и как его примут критики и зрители. Пожалуйста, один я не справлюсь!       — Хорошо, — согласился Мин, — только ради Чим-Чима, мы все знаем, как он может себя накрутить.       — Вот и отлично, поэтому бегом домой, принимать душ, наводить марафет и быть готовым к девяти. Я за тобой заеду. — бодро командовал Джун. — И да, надень тот пиджак, что Чимин подарил тебе за работу над его альбомом, ему будет приятно.       — Серьезно? На нем леопардовый принт, я не люблю такое! — возмутился Юнги.       — Да, серьезно. Это порадует Чимина, а ты будешь в нем отлично смотреться и еще больше походить на кота. И с ним, кстати, можно надеть твои любимые черные джинсы, а не брюки.       — Ты слишком хорошо меня знаешь и слишком хорошо умеешь убеждать. Никогда не мог тебе отказать, и боюсь представить, чем это может однажды закончиться.       — Не бойся, ты ведь знаешь, что я всегда готов помочь. Поэтому доверься мне и поторопись. До вечера! — и не дав Юнги ответить, сбросил звонок.       Убрав телефон на стол, Юнги потянулся и понял, что за почти пятнадцать лет дружбы, стал действительно очень сильно доверять Намджуну, и всего за пару лет с невероятной нежностью относиться к Чимину, поэтому ему стоит присутствовать на премьере фильма. А для этого у него должно быть настроение получше, чем сейчас. Юнги закинул в рот три таблетки антидепрессантов, вместо привычных двух и отправился домой: собираться и настраиваться на шумный вечер.       

***

      Юнги стоял вместе с Намджуном в коридоре, ожидая своего выхода. Его представят как автора заглавного трека фильма. Это была, наверное, самая безответственная его работа: не читав сценарий, не вникая в суть сюжета, просто зная, что какой-то очередной проходной ужастик, выпускаемый на Хэллоуин. Точно, сегодня же конец октября, значит завтра они вылетают к друзьям в США, как он мог забыть. Да легко! Целыми днями упивался жалостью к себе, из-за чего время пролетело быстрее ветра. Даже сегодня, пока он был в душе, он пытался расслабиться: немного подрочить и воспользоваться игрушками, которые давно лежали забытыми в коробке под ванной. Мин вспомнил, что за последние семь лет у него было много отношений, из-за которых он не оставался один дольше недели. А теперь только рука или бездушный пластик его партнеры. Эти мысли привели только к еще большему унынию, которое было заглушено очередной порцией таблеток.       Мин посмотрел на Намджуна, тот выглядел великолепно: черные брюки, слегка облегающие при ходьбе его длинные ноги, обтягивающая выдающиеся грудные мышцы черная водолазка и новый цвет волос, наверное, нанес синий тоник на выбеленные ранее пряди. Очередной шикарный мужчина, принадлежавший не ему.       Ким, увидев, что его друг начинает грустить и «уходить в себя», взял того за руку и поймав кошачий взгляд, ободряюще улыбнулся.       — Господин Мин, господин Ким! Ваша очередь.       Юнги с Джуном привычно вышли под вспышки фотокамер вдвоем. Юнги уверен, что Ким с большим удовольствием бы вышел за руку с Чимином, как партнер, чем просто рядом с ним, как друг и коллега. Но общество пока не готово к принятию однополых пар. Хотя фанаты Чимина вообще не готовы к тому, что тот когда- либо обзаведется семьей.       Наконец-то мучения перед публикой закончились и можно пройти в зал, и тут к ним подбежала запыхавшаяся девушка:       — Господин Мин, наконец-то вы пришли! Ваше место, как участника неосновного состава находится в пятом ряду, кресло подписано. Напитки сможете найти под креслом. Основная съемочная группа и продюсеры в первых четырех рядах, если захотите поздороваться с кем-то, то можете подойти сейчас, до начала показа осталось около пятнадцати минут, — без остановки тараторила девушка. — Господин Ким, — повернувшись к Джуну сказала девушка, — Ваше место, как почетного гостя, на девятом ряду, также подписано и напитки под креслом. Если будут вопросы можете обратиться к кому-либо из стаффа с фиолетовым бейджем. Хорошего вам просмотра! — и убежала, чуть не выронив листы со списком гостей.       — Кажется мы сидим в разных местах, — ухмыльнулся Ким, -не переживай Юнги, после сеанса будет вечеринка, там встретимся, и оторвемся. Не сильно, конечно, ты же помнишь, что утром у нас самолет?       — Ты же знаешь, что я не отрываюсь в публичных местах, только в узком, доверительном кругу.       — Не будь таким серьезным. Торжественный вечер, еда и напитки на халяву…       — Это могло соблазнить меня, лет так десять назад, — перебил друга Мин.       Намджун хотел было возразить, но его взгляд зацепился за кого-то за спиной Юнги и мужчина расплылся в дурацкой улыбке. Развернувшись, Мин увидел радостно машущего им Чимина, который увидев, что Юнги смотрит на него еще сильнее замахал руками показывая, что его леопардовая рубашка подходит к пиджаку.       Юнги сначала привычно закатил глаза, но потом нежно улыбнулся и легко помахал рукой, чем очень обрадовал Пака.       — Ладно, Джун, пойду сяду на свое место, увидимся на вечеринке.       Усевшись на свое место, он не стал доставать напитки или просить снеки у стаффа. Он просто хотел расслабиться, и чтобы все это поскорее закончилось.       В зале выключили свет, начался показ. Фильм оказался довольно посредственным, несмотря на хорошую игру актеров. И даже неопытность Чимина не была видна на фоне примитивного сюжета хоррора категории В. Поэтому Мин позволил себе погрузиться в размышления о своей никчемной личной жизни. Возможно, Иджон был прав, и он действительно выбирает не тех людей. А кто его человек? Ему нравился Намджун, и уже давно, но он всегда был его лучшим другом, а с друзьями не встречаются, это он понял, когда они пытались построить отношения с Хосоком, и не вышло. Хорошо, что они не успели причинить друг другу боль и смогли после всего остаться друзьями. Ему нравился Чимин. Когда Чоны решили перезнакомить друзей друг друга, Мин сразу обратил внимание на Пака. Но они с Иджоном, на тот момент, еще были в отношениях, да и Юнги заметил, как Намджун смотрел на Пака и решил притвориться незаинтересованным в младшем, чтобы не мешать. И не прогадал. Отношения Намминов, как их парочку стали называть друзья, развивались стремительно, не смотря на занятость обоих. Чимин хороший, милый, добрый… сексуальный. И как казалось Юнги, у них была искра, которая иногда пробегала между ними, пока они работали над альбомом, и которую они затушили, решив не предавать чувства дорогого, для них обоих, человека.       За своими размышлениями, Юнги не заметил, как закончился фильм, очнулся он только когда уже все стояли и аплодировали. Он тоже решил не выбиваться из толпы, резко вскочил и захлопал, при этом медленно стал пробираться в сторону выхода из кинозала. Как и обещал, он заглянет на вечеринку, но ненадолго: лично поздравит Пака с дебютом в кино, выпьет бокал виски, поздоровается с парой важных людей и после уедет домой, под одеялко, чтобы в тишине ещё немного себя пожалеть.       

***

      Кажется, Юнги провалился со своим планом быстро уйти с вечеринки, потому что прошло уже больше двух часов, выпито четыре стакана виски, а рядом стоял Чимин и придерживал за локоть, чтобы Мин не вздумал ускользнуть. Он мило щебетал со всеми желающими, рассказывал какой Юнги гений: написал не только музыку к фильму, но и его новый альбом. Он долго и смиренно терпел всех желающих пообщаться, но последний собеседник, Ан Сонгюн, был одним из самых неприятных, и к сожалению, влиятельных людей в музыкальной индустрии Кореи. Этот тучный мужчина не только источал тяжелую смесь запаха алкоголя, пота и тяжелого парфюма, но и был обладателем самого сального взгляда. Он облизывался, глядя на стройную фигурку Чимина, и явно намекал, что альбом может быть куда успешнее с его помощью. Как же он надоел!       — Я думаю, что наших талантов достаточно для продвижения, господин Ан, мы справимся и без лишних ротаций! — не выдержав очередного намека на постель, воскликнул Юнги.       — Как хотите, только я предлагаю лишь единожды, — зло процедил сквозь зубы Сонгюн и удалился.       — Юнги, ну зачем ты так резко его отшил? — растерянно пробормотал Чимин.       — Резко? Отшил? Ты что, может и потрахаться с ним собирался? — закипал Юнги, сам не понимая от ревности ли это, или от уязвленной гордости. — Если для тебя это так важно, можешь догнать его и согласиться, а я пошел!       Выйдя в холл, Юнги наконец-то спокойно вдохнул и расслабился. Постояв с минуту в раздумьях, он решал, куда ему отправиться: домой или на студию. Злость понемногу отступала, наверное, стоило бы извиниться перед Чим-Чимом. Это про Юнги уже все знают, что он грубый и не любит подчиняться, а Чим еще довольно молодой артист, пусть и достаточно популярный. А он мог своим резким высказыванием закопать карьеру парня. Он уже было развернулся чтобы вновь зайти в ресторан, но Чимин влетел в него, крепко обняв.       — Прости меня, Юнги! Я опять повел себя распутно, а ты хотел меня защитить, я так больше не буду, я постараюсь себя контролировать! — затараторил парень дрожащим голосом.       — Я не обижаюсь на тебя, Чим-и. Честно. Я сам уже собирался идти извиняться перед тобой.       — Правда? — поднял на него слезящиеся глаза певец. — Тогда ты вернешься на вечеринку?       — Нет, прости. Ты же меня знаешь, я не люблю шумные компании, уже голова болит. Поэтому я лучше поеду домой, а ты веселись.       — Юнги, тебе ехать на другой конец города, а компания сняла несколько номеров в отеле для главных актеров, давай я дам тебе ключ от номера, и ты отдохнешь.       — Я не могу, это же ваш с Джуном номер.       — Эти номера огромные, все люксовые, по нескольку комнат, ты не помешаешь.       Немного посомневавшись, Юнги все же согласился, так как невероятно устал, и потому что на самом деле не хотел оставаться один. Он решительно кивнул Чимину, тот ярко улыбнулся, взял старшего за руку и повел к лифтам. Гостиничные номера располагались на верхних этажах башни, с восемьдесят шестого по сто девятнадцатый. Выше только смотровые площадки, на которых еще шли ремонтные работы. Их номер был на сто семнадцатом этаже, с небольшим количеством номеров представительского люкса. Выше уже только президентские люксы. Все это он узнал от не перестающего болтать Чимина, пока они бесконечно долго поднимались на свой этаж.       Попав в номер, он был ошеломлен увиденным, да уж, компания и правда расщедрилась, чтобы порадовать своих актеров, видимо решила, что все окупится благодаря громким именам, а не хоть какому-то смыслу в сюжете. Вспоминать, что он тоже имеет отношение к этому фильму, не хотелось совсем. Осмотрев все комнаты, они дошли до спальни, где большую часть занимала кровать, не просто кинг-сайз размера, а на короля и всю его свиту. На ней определенно могло бы поместиться человек семь.       Не решившись даже притронуться к кровати, Юнги практически упал на стоявшую тут же банкетку и спрятал лицо в ладонях. Ему все сложнее стало скрывать то, что у него внутри. Он ощутил, как рядом опустился Чимин и положил руку на его спину, трясущуюся в беззвучных рыданиях.       — Хен, пожалуйста, расскажи, что тебя беспокоит, — с нежностью и тревогой спрашивал Чим, — я последний месяц тебя не узнаю, ты так расстроился из-за разрыва отношений? Ты так сильно его любил?       — Да… Нет… Не знаю… — глухо бурчал Мин сквозь слезы. — Я не так уж и сильно любил Иджона, но то, что он сказал уходя, задело. И я понимаю, что он прав, — тут Чимин прижался к Юнги всем телом, чтобы попытаться унять дрожь и показать, что он не один, — я никак не могу найти правильного для себя человека, потому что его не существует, потому что я весь неправильный, — причитал старший, крепко вцепившись в маленькую ладонь.       Чимин ничего не говорил, лишь крепче обнимал, сжимая длинную бледную ладонь старшего, и целовал в макушку, позволяя выплеснуть всю боль и переживания. В таком тесном клубочке их застал Намджун, который потерял их в шумной толпе. Он поспрашивал персонал, не видел ли кто его близких, и был крайне удивлен, что они поднялись в номер вдвоем. А теперь, видя в каком состоянии его любимый хен, его сердце сжалось от тревоги и тоски.       — Парни, я вас потерял. Почему вы не сказали мне, что подниметесь. Посидели бы все вместе. Я думал я твой лучший друг, Юнги. И ты Чимин, ты же мой парень, почему вы так скрытно ушли, даже не написав мне?       Оба парня резко подняли головы, а Юнги даже перестал плакать от неожиданности.       — Джун, ты не подумай ничего лишнего, мы с Чимином просто разговаривали, — опасливо проговорил Юнги и выдернул руку из маленьких тёплых ладошек.       — О чем говорили? — спокойно поинтересовался Джун.       — Вот этот, — не успел Юнги открыть рот, как его опередил Пак и указал на него пальцем, — считает, что недостоин любви, потому что все его друзья нормальные люди и уже нашли себе пару, а он какой-то не такой.       — Наму, ты не переживай, все в порядке. И ты Чим, тоже. Со мной все будет хорошо, как и всегда. Я не хочу вам мешать и, пожалуй, пойду.       Намджун, который все время был спокоен и молчал, оживился и громко рыкнул:       — Стоять! — молниеносно приближается к замершему Мину и хватая за щеки глубоко целует, пропихивая свой язык в приоткрытый от удивления рот. Поцелуй долгий — сначала Юнги неподвижен и Намджун самостоятельно вылизывает его рот, потом старший расслабляется и поцелуй становится нежным, а когда в ход идут руки, медленно перемещающиеся со щек на задницу, становятся страстным.       Первым отстраняется Намджун, не убирая рук с половинок Юнги и смотря в глаза своему парню, произносит:       — Прости Чим-Чим…       — Ничего страшного, — с придыханием отвечает Чимин. — Это было горячо. Я тоже хочу его попробовать!       Юнги, сначала услышавший имя Чимина, стыдится того, как он забыв обо всем целуется с его парнем, но услышав последнюю фразу опять замирает. Что сегодня за вечер такой? Но в этот раз его не целуют насильно, а мягко притягивают за талию и проникновенно спрашивают:       — Можно я тебя поцелую?       Юнги не понимает, что происходит, он поворачивает голову в сторону Намджуна, тот улыбнувшись, уверенно кивает. Юнги машинально кивает в ответ, и в этот же момент чувствует, как его губ касаются чужие мягкие губы. Ох, этот поцелуй отличается, в нем столько чувств, сколько не испытывал Юнги со всеми своими партнерами.       Пока они с Чимином целуются, Намджун подходит к Юнги со спины, снимает с него пиджак и крепко прижавшись к нему оглаживает всё тело, проходясь по тонкой шелковой ткани от шеи к соскам, по талии и заканчивая на бедрах. Когда Чимин разрывает их поцелуй, у Юнги от переизбытка чувств и накатывающего возбуждения начинают трястись ноги, но два разгоряченных тела не дают ему упасть. Он откидывает голову на плечо Джуна и наблюдает за тем, как пара продолжает поцелуй между с собой, делясь друг с другом запалом возбуждения и вкусом Юнги. Какое-то время они так стоят в тишине, гладят тела друг друга, поддерживая возбуждение, и, наконец, Намджун решается предложить:       — Юнги, мы недавно обсуждали с Чимином, что ты нам обоим нравишься, не только как друг, но и как парень. Мы готовы предложить тебе себя. Мы хотим позаботиться о тебе сегодня, доставить удовольствие. Возможно, это будет на один раз, а может это станет чем-то большим, — увидев сомнения на лице Мина, Ким добавляет, — ты можешь отказаться и от одного раза, мы не будем на тебя давить. Но мы видим в каком ты состоянии, и хотим показать, насколько ты великолепный и как сильно можно тебя любить.       «Изменит ли это их дружбу? Определённо! Хотя после столь жарких поцелуев и касаний уже может быть неловко. Ему грустно и одиноко, он доверяет своим друзьям, они бы не сделали ему больно…» — задумывается Юнги.       — Я согласен… — еле слышно шепчет парень, — пожалуйста, позаботьтесь обо мне… — просит Мин и развязывает шелковый бант на своей блузке, давая сигнал, что настроен серьезно.       Пара выдыхает напряжение и хищно улыбнувшись начинает раздевать старшего, постепенно перемещаясь в сторону огромной кровати.       — Ох, хен! — восхищенно произносит Чимин, когда Юнги остаётся лишь в одном нижнем белье, распластанный на белых простынях. — Ты само совершенство! Твоя кожа такая нежная и светлая, как китайский фарфор. Ты как редкая и самая красивая статуэтка, которую нужно беречь, — одаривал его комплиментами Пак, одновременно покрывая поцелуями голое тело.       Юнги чувствует, как его тело гладят, целуют и кусают, он распаляется с каждой секундой. Его член изнывает без внимания, он уже не может сдерживаться и молит: — Пожалуйста!..       — Что «пожалуйста», хен? — игриво спрашивает Чимин, заставляя старшего жалостливо захныкать:       — Пожалуйста, прикоснитесь ко мне там… Прикоснитесь кто-нибудь к моему члену.       — Я и не знал, что ты можешь быть таким нуждающимся малышом, хен, — Джун протягивает руку и сжимает член старшего через боксеры, заставляя того зашипеть от долгожданных ощущений, — хочешь сегодня быть не хеном, а нашим малышом, м?       — Я давно… - пытается связать хоть пару слов Юнги, одновременно вскидывая бедра, чтобы получить хоть чуточку трения. — Я давно не был снизу.       — Это не страшно, малыш, — уже переходит на ласковое обращение Намджун, — мы с Чимин-и будем нежны и сможем доставить тебе удовольствие. Ты же нам доверяешь?       — Да! Да, пожалуйста! — терпеть уже нет сил, хочется, чтобы маленькие, тёплые и мягкие ручки Чимина или огромные ладони Джуна крепко держали его член, помогая кончить.       С него быстро стягивают белье и его крепко стоящий член сразу же оказывается в теплом рту Чимина. Намджун, не раздеваясь, садится на кровать, откинувшись на спинку и опускает на себя Юнги, продолжая терзать его шею зубами, а соски — руками. Открыв ненадолго глаза, Юнги видит, с каким упоением Чимин ему отсасывает - это непередаваемо, этот парень выглядит великолепно даже со стекающей по подбородку слюной, смешанной с естественной смазкой Мина. А эти губы! Они так прекрасно и плотно обхватывают член, что кончить можно только от одного вида, причем даже если ты гетеро. Что Юнги и делает, не успев предупредить младшего. Но тот не отстраняется, а только глубже насаживается на его орган, глотая все, что даёт ему Мин.       — А вы точно продюсер? —шутит Чимин, вытирая с подбородка слюни и смазку, растирая все между ягодиц Юнги.       Юнги усмехается, но ничего не отвечает, лишь немного напрягается, почувствовав чужие пальцы там, где давно не было чужого присутствия. Его напряжение передаётся парням. Намджун приподнимает Юнги и тихо произносит, стараясь не спугнуть старшего:       — Малыш, если ты хочешь продолжить, мы должны о тебе позаботиться, а значит нужно растянуть. Мы будем аккуратны с тобой. Я лично этим займусь, доверься мне, — наглаживая тело Мина, предлагает Ким.       Юнги смотрит на руки Намджуна, на его длинные пальцы, и ему неудержимо хочется ощутить их на себе, а лучше внутри, настолько, что он не может сдержать судорожного вздоха и кивает. Чимин радостно вскакивает с кровати, на ходу раздеваясь подбегает к сумке, стоящей в отдалении. Избавившись полностью от одежды, он склоняется над сумкой в поисках смазки, а парням открывается превосходный вид на сочную задницу, между половинок которой сверкает фиолетовый кристалл в цвет волос Пака. Юнги, не сдержавшись, ахает, а Намджун с ухмылкой произносит:       — Да, Чимин-и у нас маленький проказник и весь вечер проходил с пробкой, — тем временем Чимин хитро выглядывает из-за плеча, но продолжает копаться в сумке, зная, что выглядит в таком ракурсе потрясно. — Иногда он любит выходить на публику и с вибрирующими игрушками, чтобы пощекотать себе и мне нервы, но сегодняшний выход был слишком важен, чтобы так рисковать.       Юнги слушает все это, не отрывая взгляда от донсена и понимает, что заводится снова. Сегодня он готов много кончать, и его друзья абсолютно точно ему в этом помогут. Когда Чимин залезает обратно на кровать, Намджун произносит:       — Теперь все будет серьезно, чтобы не возникло проблем, я возьму руководство процессом, а вы будете послушными малышами, поэтому если кто-то с чем-то не согласен, то давайте прекратим прямо сейчас.       Возбуждение в комнате можно резать ножом - никто не хочет отказываться от продолжения ночи. Поэтому удостоверившись, что всех все устраивает, Намджун кладет Чимина на спину, а сверху заставляет лечь Юнги в позу шестьдесят девять, попой к себе.       — Так тебе будет проще не обращать внимания, пока я тебя растягиваю, Чим-и поможет тебе отвлечься.       Кажется, Юнги его не слушает, он уже увлечен крепко стоящим членом Чимина, поэтому решает действительно сосредоточиться на ублажении младшего, а не на том, что будет делать с его задом Джун. Юнги очень хочет отблагодарить Чимина за тот крышесносный минет, который он от него получил. Пока парни наслаждаются друг другом, Намджун не теряет времени и начинает потихоньку кружить вокруг колечка Юнги. Тщательно смазывая вход и пальцы, с небольшим сопротивлением он вставляет первый палец. Поглаживая старшего по спине, он нежно произносит:       — Пожалуйста, расслабься, иначе будет больно. Ты же не хочешь, чтобы папочка сделал тебе больно?       Юнги старается расслабиться, отвлекаясь на то, чтобы доставить удовольствие младшему и когда раздается первый стон Чимина, то полностью переключается на него. Губы младшего всё так же плотно обхватывают его член и заставляют думать только о том, что хочется кончить ещё раз. Он и не замечает, как в него входит уже три пальца. Ощущает Мин это только тогда, когда эти пальцы нащупывают комочек нервов, который мгновенно разносит импульсы удовольствия по всему телу. Юнги на секунду задумывается о том, почему так долго не был снизу, ведь это очень приятно, как и ощущение того, что ты можешь кому-то довериться настолько, чтобы перестать контролировать процесс. Возможно, это зависит от того, что он так и не научился никому доверять так же, как и своим друзьям. Намджун, нащупав простату, долбится в нее, не переставая уже четырьмя пальцами, заставляя Юнги кончить во второй раз, но этот оргазм мощнее. Он заставляет Мина безвольно развалиться на кровати, скатившись с Пака и раскинув руки. Он только и может произнести:       — Ты не кончил… Прости, Чим-Чим, я не смог… Пока не могу…       — Не волнуйся, малыш, — успокаивает его Джун, — папочка позаботится и о другом своем малыше.       Пока Юнги лежит с закрытыми глазами, он слышит лишь возбуждающие хлюпы, высокие стоны Чимина и низкие порыкивания Намджуна. Когда он наконец открывает глаза, то видит, что на Намджуне уже нет водолазки, а по крепкому подтянутому телу расцвели засосы, наверняка на нём тоже таких немало, Чимин та ещё пиявка. Но его внимание привлекает член Джуна, торчащий из расстёгнутых брюк… У Юнги тоже немаленький размер, но у его друга он большой и толстый. Мин нервно сглатывает, глядя, как член пропадает в глотке Чимина не полностью, а ведь тот мастер горлового, с полным отсутствием какого-либо рвотного рефлекса. Нет-нет, ЭТО в него не поместится.       Намджун замечает, как на него напряженно смотрит Юнги и сразу понимает причину, поэтому тянется к нему рукой и нежно поглаживая по щеке и предлагает:       — Если хочешь, малыш, то первым тебя попробует Чимин. Он не такой большой, поэтому сможет подготовить тебя для меня.       Уже было передумавшего Юнги такой вариант вполне устраивает, поэтому он кивает и тут же переворачивается на живот, широко расставляя ноги, намекая на то, что он уже готов. Намджун ухмыльнувшись такому поведению, ничего не говорит, ведь сегодня они, как и обещали, посвящают время своему малышу. Чимин тоже похотливо улыбается и тянется за бутылочкой смазки и презервативами. Когда до Юнги доносится шуршание упаковки, он произносит:       — Пожалуйста не надо, я хочу чувствовать вас. Я здоров и доверяю вам.       Пак тут же отбрасывает пакетик и тщательно смазывает собственный член и, ещё раз проверив растяжку Юнги, постепенно вводит в него стоящий колом член. Войдя до самого конца, он даёт старшему немного привыкнуть, а затем потихоньку двигает бёдрами, постепенно наращивая темп, меняя углы, чтобы найти простату. Когда ему это удаётся он решает попадать по ней через раз, чтобы менять интенсивность удовольствия для Юнги.       Намджун лежит на постели и, поглаживая свой орган, понимает, что не хочет только наблюдать. Он приближается к парням и низко шепчет Юнги на ухо:       — Малыш, не хочешь немного порадовать папочку?       Юнги умеет делать минет и главное любит это делать. Ему нравится то, как он может управлять, играть с оргазмом партнёра, доводя его до края, а потом снова снижая интенсивность. И так несколько раз, пока его не попросят о пощаде. Ему хочется также сыграть с Джуном, который сейчас считает себя главным в их развлечении. Но Намджун проявляет потрясающую выдержку, чем бесит Юнги, и тогда Мин решил применяет последнее оружие и открывает свой рот, высунув язык. Ким рыкает на такое приглашение и самостоятельно долбит глотку старшего. Юнги же не сопротивляется интенсивному вторжению в собственный рот, но его удивляет то, как Намджун может сдерживать себя, ведь тот за все время он еще ни разу не кончил.       После интенсивной долбежки он ненадолго оставляет Юнги. Он почувствовал, что Чимин уже приблизил Мина к оргазму и ускорил свои толчки. Подойдя сзади к младшему, Джун оглаживает пухлые половинки Пака и раздвигает их. Коснувшись пробки, он крутит её и проталкивает глубже, то практически полностью достаёт из податливого тела, заставляя того чувствовать импульсы, растекающиеся по телу и приближающийся оргазм.       С помощью стимуляции Джуна, Чимин чувствует приближающийся оргазм и хочет отстраниться, но Юнги ему не позволяет:       — Нет, останься. Пожалуйста, хочу внутрь… хочу быть переполненным вами…       Пак только радостно вскрикивает и кончает глубоко внутри, а Намджун достаёт пробку из ануса Чимина и затыкает ею натруженную дырочку Юнги, чтобы и капли не вытекло.       Перевернув Мина на спину, Джун не может больше сдерживаться. Он быстро снимает с себя остатки одежды, хватает Юнги за бедра и двигает к краю кровати, широко разводит ноги и на секунду даже удивляется растяжке старшего. Сам он остается стоять на полу, ведь высота кровати идеально подходит, чтобы Джун мог вытрахивать из Юнги душу. Он добавляет смазки на член и достав пробку входит в Юнги одним слитным движением до самых яиц. Хочется рычать от того, как эластичные стеночки туго обхватывают его член. Джун не даёт много времени на привыкание, сразу переходит на быстрый темп и практически сразу, найдя простату, без остановки долбит в нее. Почувствовав, что Юнги приближается к оргазму, он пережимает член у основания и снижает темп, при этом снизу до него доносится стон разочарования сквозь шлепки яиц о кожу и хлюпанье смазки.       — Нет, сейчас ты так быстро не отделаешься. Мы растянем твой последний оргазм надолго. Помоги ему Чим-Чим, — Чимин подползает к Юнги и начинает посасывать его член, перебирая руками яички, но чувствуя приближение оргазма пережимает их, чтобы тот не мог кончить раньше времени.       Юнги стонет и извивается от того, насколько глубоко и точно долбит его Джун, и как нежно прикасается к нему Чимин. Этот контраст волнами накатывает на него оргазмы, которые так и не находят свой выход. И тут Чимину в голову приходит интересная идея, он шепчет что-то на ухо Намджуну и тот встаёт прямо, закидывая ноги Юнги себе на поясницу. Чимин же перекидывает ногу через Юнги и, насадившись на его член лицом к Киму, начинает покачиваться. Такая поза не даёт ему насадиться полностью, но придаёт достаточно трения с Юнги, все больше распаляя парней. Джун не удерживается и добавляет свои пальцы в натруженную дырочку Чимина, чтобы тому было плотнее насаживаться, ведь пробка довольно сильно его растянула. Чимин в свою очередь играется с Намджуном, облизывая и покусывая его соски и шею, а после впивается в его рот, так жадно, что слюна текла по подбородку.       Намджун, почувствовав, что он на грани, предлагает:       — Малыш, ты когда-нибудь был в ком-нибудь вдвоем?       — Нет папочка… — с усилием произносит Мин. — Вы хотите меня вдвоем?       — А ты не хочешь?       — Хочу, — не сомневаясь ни секунды выпаливает парень, — но я боюсь…       — Меня радует, что ты доверяешь нам, котенок, — Намджун использует новое прозвище, от которого у Юнги поджимаются пальчики на ногах. — Но сегодня мы вдвоем порадуем Чимин-и. Думаю он заслужил, ведь уже дважды помог тебе кончить.       — Да, котёнок, пожалуйста! Вставьте в меня оба своих прекрасных члена, — канючит Чим.       — Конечно, солнышко, — поцеловав в шею младшего, произносит Юнги, — давай папочка, я не обижусь.       Выйдя из Юнги, Намджун затыкает пробкой растраханный вход, чтобы сперма Чимина не вытекла, как просил его Мин. Снова смазывает свой член и начал по-тихоньку проталкивать в растянутую дырочку Пака, где уже член Юнги. Когда все привыкают к новым ощущениям, они начинают двигаться в младшем сначала синхронно, а затем по очереди, заставляя того стонать не только от распирающего от двух членов чувства, но и от непрекращающихся волн удовольствия.       Это было слишком… Слишком много для Юнги. Для него эти игры с отложенным оргазмом уже слишком. Он кончает, наверное, слишком быстро, потому что никто из его партнеров не готов. Его оргазм ошеломительный, кажется, он не чувствует конечностей, но чувствует, как с него слезает Чимин, вытащив пробку и вновь входит в него снова и кончает внутрь. А затем снова огромный член Намджуна заполняет растраханную дырочку Юнги - он входит глубоко, перемешивая внутри сперму Чимина, и готовится добавить свою… Вокруг так мокро и липко…       Он кончает в него много и громко кричит:       — Юнги, Юнги, Юнгииииии       И тут он почувствовал пощёчину, и… Проснулся… О боже! Ему все приснилось! И вокруг действительно мокро и липко, но от его собственной спермы! Какой позор!       На него с беспокойством смотрело две пары глаз. Намджун и Чимин склонившиеся над ним, выдохнули от беспокойства, когда его взгляд смог сфокусироваться на них.       — Божечки Юнги, — причитал Чимин, — Мы не могли разбудить тебя минут пять, только пощёчина кажется привела тебя в чувство! Ты так стонал, у тебя что-то болит?       Кажется, из-за волнения парень не понял, что Юнги снился эротический сон, да ещё и с их участием. А вот по взгляду Намджуна кажется, что тот все прекрасно понял и решил спасти друга.       — Наверное я все-таки зря вытащил его на премьеру. Чим, я провожу его домой.       — Да, конечно. Я бы пошёл с вами, но мне нужно хотя бы часок, чтобы…       — Все в порядке, Чим, — прервал его Ким, — мы понимаем. Встретимся дома, — и незаметно склонился чмокнув его.       Чимин улыбнулся и убежал из кинозала. Намджун перевел взгляд на Юнги. Тот хмуро сидел, вперевшись взглядом в свои ботинки, не собираясь вставать.       — Идем Юнги… — тяжело вздохнул Ким, решив пока не беспокоить хена.       

***

      Проводив Юнги до самой квартиры, Намджун все же решился спросить:       — Хен, я беспокоюсь за тебя. То, что сегодня произошло — ненормально. И я не о том, что ты кончил во сне, — прервал попытку оправдаться Джун, — я о том, что ты много спишь, слишком много. А сегодня уснул так, что не слышал ни звуков толпы, ни наших криков… Я боюсь за тебя, хен. Что ты принимаешь?       — Ничего…       Намджун грустно вздохнул:       — Ладно, не буду тебя мучить. Расскажешь, когда будешь готов. Завтра мы заедем за тобой, ты ведь не передумал ехать к Чонам?       Юнги лишь отрицательно помотал головой.       — Мы ведь друзья, Юнги, я не буду тебя осуждать. Пожалуйста, доверься мне.       Не дождавшись ответа, Ким ушел. А Юнги ответил в захлопнувшуюся дверь:       — Я знаю, — и бросился в спальню, судорожно высчитывая, сколько сейчас времени в США и набирая номер друга.       Долгие гудки, которые натягивают и так расшатанные нервы, и наконец он слышит бодрый голос:       — Юнги-я! — радостно кричат с другого конца света, но в ответ слышен лишь горестный всхлип, — Юнги, боже! Что случилось? Ты где? Ты с кем?       — Хобааа… Я дома, один. Все в порядке. Относительно в порядке. — сквозь рыдания говорил Мин. — Мне нужна твоя помощь, Хоба. Пожалуйста, попроси у отца для меня место в Брайрклиффе…