der Zusammenhang

      Эта история расскажет вам о любви. Странной, непонятной, невозможной, но вместе с тем самой настоящей. К нашему с вами сожалению, проверить подлинность этой истории мы не сможем. И нам останется лишь полагаться на слова рассказчика. Мои слова. Но, уверяю вас, то, что я вам сейчас расскажу, произошло на самом деле. Хотя опять-таки верить или нет - ваш выбор.       Для начала расскажу вам небольшую присказку, легенду. Все началось очень давно, несколько тысяч лет назад. Дьявола привлекла молодая душа. Он и сам не знал почему, но наблюдать за ней было отчего-то более интересно, нежели за другими. Дьявол видел, как эта душа росла, набиралась мудрости, взрослела и умирала. А затем возрождалась вновь. Становилась еще более мудрой, а свет внутри нее так и манил Князя Тьмы. Это была одна из тех душ, что были посланы с Небес. Чистая и незапятнанная. Вы же, конечно, знаете, что часть душ посылают Небеса, часть душ приходят из Ада, а какие-то души, как, например, совершившие суицид, приходят из другого места. Что-то наподобие чистилища. Там им объясняют, что нельзя пропускать никакой кармический урок, даже если тяжело. Ведь его всегда придется пройти. И намного проще урок проходить поочередно, а не когда их сваливают в кучу. Так. Что-то я совсем отошла от темы. Так вот, эта светлая душа ужасно заинтересовала Сатану. Из воплощения в воплощение в ней не появлялось ни злости, ни мрака, ни мерзости, как в других. Лишь чистота. И со временем мудрость. И тогда Дьявол захотел понять, почему так происходило, а потому он отправился на Землю. В этот раз душа воплотилась в молодую девушку, рожденную в богатой семье, отчего Сатана мысленно возликовал. Он был уверен, что богатство уж точно запятнает эту чистую душу. Но этого не произошло. Девушка хоть и была остра на язык, цинична, немного груба, но все же в ней было слишком много доброты и света. Она постоянно помогала бедным, подавала руку нуждающимся. В общем, была обычным добрым человеком, не без греха, но все же душа ее была светла. И тогда Дьявол решил лично познакомиться с девушкой, понять ее. На тот момент ее душе было уже более семи тысяч лет. Само собой - это далеко от возраста Дьявола, но, тем не менее, это была уже мудрая и взрослая душа, с которой любому высшему существу было бы интересно пообщаться. И вот Дьявол так нагло влез в ход событий, которые должны были произойти с этой душой.       Откровенно говоря, никакого запрета на такое действие не было, существовала лишь немая договоренность между Адом и Раем. Те, кто сверху, не лезут к душам из Ада, а те, кто снизу, не лезут к душам, посланным Небесами. И как вы знаете, правила существуют неспроста. Я расскажу вам, чем кончилась эта история. Но счастливого конца можете не ждать. История все-таки не об этом.       Дьявол пробовал очаровать молодую девушку, но та совершенно не поддавалась дьявольским чарам. Девушку совершенно не интересовала внешность или способы ухаживаний от мужчины. Ее всегда интересовало то, что внутри. Как бы банально это не звучало. И вот однажды сам Дьявол открылся девушке. Она увидела, что за красивой и блестящей оберткой был невероятно прекрасный «человек», со своей болью и страданиями. Но именно этим он и покорил ее. Сам же Дьявол, который до этого мечтал о том, чтобы испортить эту душу, испачкать ее, вдруг понял, что совершенно этого больше не хотел. И теперь уже сама девушка мечтала о его прикосновениях, мечтала о его поцелуях. И Дьявол подарил ей ночь, полную страсти и любви. Он, сам того не желая, «испачкал» эту светлую душу, очернил ее своими поцелуями и чувствами. Тогда же и произошла расплата от самой Судьбы. На следующий день один из бедняков, которым девушка всегда подавала монеты после воскресной службы, вдруг напал на нее и воткнул бедняжке нож в живот аккурат там, где уже начал формироваться плод любви, о котором не знала даже сама девушка. Дьявол оказался слишком поздно рядом с девушкой: та умерла мгновенно. Казалось бы, та, кого Сатана считал лишь любопытным порождением Вселенной, стала его надеждой. И теперь эта надежда умерла. В последний момент Дьявол успел коснуться ее души прежде, чем она вылетела из тела. Сам того не понимая, Сатана вложил частичку себя в эту душу. Чтобы у него всегда была возможность найти ее в следующем воплощении.       Какова же мораль этой истории? Ее нет. Просто порой самые неожиданные вещи становятся самыми близкими и самыми важными. А еще важно помнить, что даже высшие существа должны платить по счетам, что уж говорить о людях. Полагаю, вам хочется услышать, что же было дальше. Я вам расскажу. Эта светлая душа не смогла вернуться на Небо, ведь в ней была частичка самого Дьявола, но и в Ад попасть она не могла. Так как не принадлежала ему изначально. Сатана впервые за столько тысяч лет готов был встретиться с Господом, отцом своим. И хотя Дьявол был горд, но он был готов попросить об услуге. Бог сначала пожурил сына за такую глупость и наглость, что тот сотворил. Хотя сам всегда смеялся над людьми, которые шли на поводу у своих страстей. Дьявол же, нехотя, но сносил поучения отца. Сейчас ему важнее было вернуть эту душу, забрать ее с собой в Ад. Но отец его лишь развел руками, говоря, что теперь они оба не имели власти над этой душой. Но, впервые увидев в сыне проблеск чего-то человечного, Господь оттаял. И решил так: спустя пятьсот лет душа эта снова воплотится. И если душа эта сделает выбор в пользу Дьявола, тогда Господь позволит ей уйти к сыну в Ад. Замолвит словечко перед Судьбой, если угодно. Дьяволу решение такое не пришлось по вкусу: мало того, что он не знал, где теперь была эта душа, так еще и должны были пройти сотни лет прежде, чем эта душа воплотится. И ведь совершенно не факт, что душа эта выберет Дьявола снова. Но Король Ада возразить ничем не мог, а потому и удалился в свое Темное Царство. Он умел ждать. И был уверен, что рано или поздно эта душа вернется к нему, в ее новый дом. И будет сидеть на троне подле него.       Полагаю, вам не терпится перейти к самой сути. Но не волнуйтесь, мы скоро до нее доберемся. Отриньте пока эту историю, но помните о ней. Как о примере того, что даже самое темное существо способно на чувства, а потому никогда не спешите судить тех, кто кажется вам на первый взгляд воплощением темноты. Ведь как оказалось, даже сам Дьявол был способен излучать чуточку света.       Итак, переносимся в наши дни. 21 век - технологии, деньги, власть и секс. А еще феминизм, войны, глупость и жестокость. Пожалуй, несмотря на технический прогресс, люди все еще оставались такими же: мелочными, злыми и жестокими. Но даже среди них были по-настоящему светлые люди. Всегда были и всегда будут. Потому не спешите разочаровываться в современном мире и всегда помните, что вы не одни.       В первые годы нового тысячелетия на свет появилась девочка. Родилась она с копной длинных рыжих волос и зелеными глазами, отчего мать малышки счастливо улыбнулась: «Поцелована солнцем». Бабушка же перекрестилась: «Поцелована Дьяволом». Но переживания довольно быстро исчезли: вскоре, как и у любого младенца, у девочки вылезли все ее волосы. А со временем выросли светлые и золотистые. Девочка эта росла в любви, и хотя бывали и в ее жизни тяжелые дни, она старалась радоваться жизни. Девочка даже и не подозревала, как часто ее оберегал сам Дьявол, ставший ее Покровителем. Странные сомнения, переживания касательно того или иного человека или места часто посещали голову девочки, отчего она довольно долгое время просидела дома. Училась, училась и еще раз училась. Девочка, которую, кстати, назвали Марией, верила, что у нее была хорошая интуиция. Ведь пока ее ровесники постоянно "вляпывались" в какие-то истории, девочка спокойно продолжала жить в куполе, который над ней возвели родители. И хотя Маша часто теряла или рвала крестик, который родители вешали ей на шею, они верили, что сам Бог защищал их девочку. Когда же в 12 лет девочка в очередной раз потеряла крестик, она решила перестать его носить. Она верила, что Бог есть, но не чувствовала его, не чувствовала этой близости, про которую ей рассказывали родители и бабушка. А затем в моду и вовсе пришел атеизм, отчего Маша, вплоть до совершеннолетия, не верила ни в какую религию и магию. Она ничего этого не чувствовала, даже не подозревая, что Дьявол делал все, чтобы девочки не коснулись чужой сглаз или порча, проделки бесов, которыми кишели улицы, дома и даже храмы, опасности в виде группы парней, которым жуть хотелось как «оприходовать» какую-нибудь девчонку. Он защищал Машу всю ее жизнь, надеясь, что скоро она вернется к нему, и Ад станет ее новым домом.       Учась в университете, молодая девушка стала увлекаться эзотерикой. Тогда это было модно. Хотя и сейчас, пожалуй, мода на это никуда не ушла. Маше было ужасно интересно узнать об этом мире, как работают потусторонние силы, какие божества существуют, обладает ли она сама силой. Пару раз девушка порывалась начать учиться черной магии, но странный голос в голове всегда говорил: «Не надо. Я сам приду, если будет нужно». Маша все это валила на интуицию, а потому не лезла в магию. Изучала все издалека. Это было так странно, но она как будто бы была развита не по годам. Пока все стремились на тусовки в клубы, «чтобы заняться с каким-нибудь красавчиком сексом», девушке было интересно познать этот мир. Пару раз и она ходила с подружками в клубы, но едва алкоголь попадал в организм девушки, к ней как будто бы притягивались все проблемы: пьяные парни, которые порой и насильно могли попытаться затащить в машину, кражи и потеря каких-то вещей и многое другое. А на утро голос в голове всегда говорил: «Могло быть и хуже. Прекрати или следующий урок будет более жестоким». И действительно, уроки становились все более жестокими, отчего девушка к 22 годам совершенно зареклась ходить в клубы и вообще пить алкоголь. Ей не приносило это никакого удовольствия, а цена этого минутного расслабления была слишком высока. Поэтому Маша дальше погрузилась в познание мира, встретила единомышленников и настоящую подругу.       Одним вечером девочки собрались погадать друг другу на картах. Вопрос сам сорвался с губ Маши: «А есть ли у меня покровитель в магии?» Не у многих практиков были покровители, зачастую сами практики обращались к кому-то из божеств и существ за помощью и просьбой служить. Покровительство - это всегда было о чем-то высоком. Не ты выбираешь, а тебя выбирают. Это было в какой-то степени почетно. Но Маша задала этот вопрос не из гордости. Ей ужасно хотелось узнать, правда ли ее по жизни защищал кто-то, либо же это все были случайности, навеянные ее фантазией. И вдруг у ее подруги выпала карта. Дьявол. Подружка продолжала вынимать еще карты и рассказывать о природе этой связи, но Маша уже не слушала девушку. Ее как будто пронзило молнией. Вспомнились все ее размышления о Дьяволе, о том, какой он. Блондинку почему-то всегда тянуло куда-то «вниз», к темноте. Несмотря на то, что для всех Дьявол был исчадием Ада, Маше почему-то он таким не казался. Она видела в его истории что-то болезненное и горькое. Отвержение семьи - это всегда больно. А еще она видела его справедливым. Сама не зная почему.       Полагаю, вы сейчас думаете: «Зачем нам рассказывают про детство какой-то девчонки и карты Таро?» Отвечу: мне хочется, чтобы вы поняли природу этих чувств с двух сторон. Несмотря ни на что, душа Маши помнила какие-то фрагменты о Дьяволе, хоть девушка и считала, что просто фантазировала на тему. А еще Маша чувствовала в себе тьму. Какую-то непривычную, как будто бы не свойственную ей, но вместе с тем родную. И порой в порыве ярости эта тьма выбиралась из нее наружу и пугала девушку. И только после того, как ее подруга вытащила ту злосчастную карту и еще кучу размышлений, Маша приняла это в себе. Перестала бояться темноты и почувствовала невероятную защиту. Впервые в жизни она ощущала, что была кому-то нужна. И даже если это все было фантазиями двух подружек, это было так прекрасно, что Маша не хотела бы с этим расставаться. Порой она говорила с ним, спрашивала совета. И иногда голос в ее голове ей отвечал. Но вскоре все изменилось.       Маша закончила университет, переехала в Москву и окунулась в настоящую взрослую жизнь с работой, бытовыми проблемами и вечной усталостью. И ей уже было не до магии и волшебства. Поспать бы хоть лишний часочек. Но девушке не удалось поспать и в воскресное утро, потому что подруга вытащила ее на прогулку.       - Насть, прошу, ну будь ты человеком. Выходной же. Дай отдохнуть, - пробурчала Маша, идя рядом с подружкой. Настя же практически парила над землей, а ее всю потряхивало от предвкушения. Блондинка никогда не понимала таких людей: всегда полны сил и радости. «Может, они подбухивали или долбили? Иначе как объяснить этот вечно радостный настрой? Откуда столько неумной энергии?»       - Маш, не нуди. Мне нужна поддержка. Ну, посидишь тихонько, пока мне погадают. Может, услышишь что-то интересное со стороны, - Суворова тут же состроила лицо кота из Шрека, отчего Покровская закатила глаза. Манипуляции на Машу давно не действовали. - Ладно, Покровская. Я угощу тебя потом потрясающим обедом.       - Вот это уже другой разговор, - ответила Маша, и идти на прием к какой-то ведунье стало легче. Полчаса мучений, а потом еда. Еще и за чужой счет. Что может быть прекраснее?       Блондинка заправила выпавшую прядь за ухо. Она только недавно отстригла волосы по плечи, а потому еще совершенно не привыкла к ним и к тому, что они постоянно лезли в лицо. Маша и сама не знала, зачем она их обрезала. 15 лет не отрезала, только кончики, растила длину, а потом вдруг взяла и отстригла. Странно, но ей даже стало немного полегче. Не зря же говорят, что волосы копят негативную энергию.       За этими размышлениями Маша и не заметила, как они дошли до нужного им места. Девушки поднялись в офис, отчего Маша с еще большим недоверием отнеслась ко всему. Хотя, с другой стороны, время летит вперед, и, наверное, правильно, что ведьмы теперь принимают не в лесу в избушке, а в офисе в почти центре Москвы. Блондинка слегка передернула плечами и присела в углу на стул, слушая, как подружка выспрашивала про свою личную жизнь. Маша на это слегка закатила глаза. Ее отношения совершенно не интересовали. Да и не выходило у нее ни с кем ничего построить. Одни казались слишком слабыми и незрелыми, другие же боялись даже приблизиться к девушке, отчего блондинка решила сделать акцент на карьере. Отчего-то ей всегда казалось, что нужный мужчина всегда ее найдет, поэтому зацикливаться на отношениях она не видела смысла. В конце концов, не это самое главное в жизни. Вдруг от размышлений Машу отвлекло обращение женщины-ведьмы к ней.       - Что, простите? – девушка тут же повернулась к женщине, которая внимательно на нее смотрела. Настя уже стояла у двери, видимо, выяснив все ответы на волнующие ее вопросы.       - Подойди ко мне. Чувствую, что должна тебя посмотреть, - сказала женщина. Ее голубые глаза немного опасно блеснули, отчего Маше еще больше не хотелось подходить. Блондинка повела плечами, собираясь отказаться, но ведьма продолжила: - Сила моя к тебе взывает. Не бойся. Денег не возьму. Это больше для меня, чем для тебя.       Маша прикусила губу и, неуверенно подойдя, села напротив пугающей ведьмы. Женщина тут же ухватила руку блондинки и резко заглянула ей в глаза. Насмешливость тут же исчезла из глаз ведьмы, а в голубых глазах загорелось непонимание.       - Откуда такая защита сильная? Кто ставил?       - Не знаю. Никто, - Маша пожала плечами, не понимая, о чем говорила ведьма. Женщина же продолжала прорываться сквозь защиту, но у нее совершенно не выходило.       - Разреши мне посмотреть, - уже теряя терпение, проговорила женщина, и Маша нахмурилась. Она внутренне обратилась к себе. Интуиция вдруг подсказала ей, что этой ведьме можно довериться, и она ничего плохого не сделает. Тело блондинки тут же расслабилось, и женщина наконец-то смогла прорваться. Маша вдруг заметила испуг в голубых глазах напротив, женщина с опаской взглянула за спину Покровской, словно там кто-то стоял. А затем ведьма закатила глаза и хрипло произнесла: - Зря волосы отрезала. От бесов бы помогло, от него не поможет. Он скоро придет за тобой. Ты сошла с намеченного пути.       - Что? Кто придет? О ком вы? - напряженно спрашивала Маша, видя, как ведьму начинает потряхивать от видений. Все это было больше похоже на сцену из фильма или книжки, а никак не на реальность. Но, тем не менее, это был не сон и не фантазия, и это напугало блондинку еще сильнее.       - Ты знаешь кто, - почти задыхаясь, ответила женщина и резко отпустила руку девушки. Голубой взгляд снова прояснился. Но теперь женщина смотрела на Машу не с насмешкой, как минуту назад, а с опасением и некоторым восхищением.       Маша же напряженно вглядывалась в женщину, но та молчала и больше ничего не говорила. Блондинка тут же вскочила со стула и выбежала из офиса. Ей срочно нужен был воздух. То, что произошло там, ужасно напугало Машу. «Чертовщина, не иначе», - подумала девушка и закурила, дожидаясь подругу, которая не успела догнать Машу. Девушка напряженно пыталась понять, о ком говорила ведьма. Но чем больше блондинка думала, тем больше вопросов появлялось. И от этого жутко разболелась голова. Очнулась Маша только, когда они с Настей уже сидели в милом ресторанчике, попивая лимонады и дожидаясь блюда.       - Что это было? - спросила Настя, обеспокоенно взглянув на подругу. Маша же устало провела по лицу и пожала плечами.       Прогулка в тот день у них так и не удалась. Блондинка практически сразу уехала домой, желая побыть в одиночестве. Весь вечер Маша напряженно думала, пытаясь понять видение ведьмы. И как назло, голос в голове молчал. Девушка просидела полночи на балконе, куря и смотря на огни города, но легче ей не стало. Непонимание захватило ее в свои лапы и отказывалось отпускать. В итоге, девушка уснула на диванчике на балконе от усталости только под утро.       Утро началось у Маши не с кофе, а с громкого мата. Блондинка не поставила будильник и проспала, отчего ей приходилось делать все в ужасно быстром темпе, что нервировало. Маша красилась, параллельно накручивала волосы на плойку и периодически делала глотки кофе. О завтраке можно было точно забыть, иначе ее начальница прикопает ее где-нибудь под дубом на Чистых прудах. Поэтому девушка быстро достала юбку, топ и пиджак и натянула их на себя. Сегодня к ним приезжал какой-то иностранный инвестор, отчего в рабочем чате уже творилось черт знает что. День норовил быть тяжелым, отчего Маша даже задумалась, а не надеть ли ей кроссовки, чтобы ноги не отвалились к вечеру. Но потом она вспомнила недовольный взгляд начальницы и решила лишний раз не провоцировать, надевая туфли на шпильке. Вечером она, конечно же, проклянет мегеру-начальницу и тех, кто придумал офисный дресс-код, но сейчас придется довольствоваться этим.       Маша схватила сумку и поспешила вниз. Ее машина сейчас была в ремонте, потому что Маша решила, что хорошо бы было сэкономить и купить подержанное авто, а не новое. И теперь каждые пару месяцев оставляла машину в ремонте. «Вот что происходит, когда решаешь немного сэкономить», - пожурила себя мысленно блондинка и устроилась в машине. Как назло, весь город стоял в ужасной пробке, отчего Маша успела проклясть весь белый свет, но терпеливо сидела и надеялась успеть. Когда же такси в очередной раз встало в затор, девушка не выдержала. Ей идти от силы минут десять. «Уж лучше так, чем потом выслушивать о том, какая я безответственная». Поэтому девушка аккуратно вылезла из машины и направилась на тротуар, где ходили люди, которые так же, как и она, торопились на работу. Девушка ловко огибала людей, направляясь к нужному зданию. Ей оставалось еще пару метров, как вдруг телефон начал разрываться от звонков, и девушка отвлеклась, отчего врезалась в кого-то. Зеленые глаза тут же оторвались от телефона и обратились к мужчине, с которым она столкнулась. Это был мужчина средних лет, в сером костюме-тройке, с голубыми глазами и ярко проступающими скулами.       - Прошу прощения, - Маша слегка улыбнулась. Ее собеседник не спешил отвечать: он внимательно рассматривал ее, словно девушка прилетела с другой планеты. На секунду Покровской даже показалось, что она почувствовала в нем что-то знакомое. Но ее размышления прервала трель телефона, отчего блондинка поспешила дальше, а задумчивый взгляд голубых глаз смотрел ей вслед.       Воланд не думал, что что-то в этой жизни могло его удивить. За столько тысячелетий, казалось, он видел все. Но Судьба любила издеваться даже над высшими существами. Она одарила знакомую Сатане душу той же внешностью, что и была тогда, отчего мужчина замер, когда на него посмотрели знакомые зеленые глаза. «Совершенно не изменилась», - пронеслось в голове мужчины, когда он смотрел вслед удаляющейся девушке.       22 года назад, когда Маша родилась, Воланд почувствовал, что все наконец-то сдвинулось с мертвой точки. Он следил, чтобы душа девушки всегда была в безопасности и по-немногу вносил в ее мысли нужные размышления: о нем, о ней, о прошлом. Но недавно Сатана почувствовал, что связь начала ослабевать, а потому поспешил спуститься на Землю. В этот раз он точно ее не упустит. Будет подле нее, если понадобится, день и ночь, чтобы она смогла вернуться к нему, «домой».       Маша быстро вошла в конференц-зал, успев по пути оставить сумку в кабинете. Ее начальница, Ольга Владимировна, коротко взглянула на нее и продолжила дальше отчитывать двух дизайнеров, которые наложали с презентацией. Но этого взгляда Маше хватило, чтобы понять, какой разнос ей устроят потом. Блондинка слегка дернула плечами и выпрямила спину. Заикаться и трястись перед начальницей она точно не будет. Маша порой злилась на свою гордость, но ничего не могла с собой поделать.       Ольга Владимировна, взглянув на часы, тут же сказала всем занять свои места, а после подошла к двери. Блондинка поспешила сесть возле стула начальницы. Радовало, что Маше сегодня хотя бы не нужно будет ничего рассказывать. А посидеть и послушать с умным видом она всегда могла. А там, глядишь, и кончится этот ужасный день.       - Господин Воланд, прошу, - с улыбкой произнесла Ольга Владимировна, заходя в конференц-зал вместе с мужчиной. Маша тут же подняла взгляд с листов, разложенных на столе, и столкнулась с уже знакомыми голубыми глазами. Мужчина, в которого она врезалась около офиса, взглянул на нее с легкой усмешкой и сел туда, куда ему указала Ольга Владимировна.       У Маши же по спине побежали мурашки. Казалось бы, ну, ничего страшного. Столкнулись и столкнулись. Но блондинка переживала, что он мог сказать об этом начальнице, и тогда Маше точно не сносить головы. Не узнала одного из главных инвесторов, как можно?! Блондинка слегка закусила губу и поспешила отвернуться к экрану, но отчего-то она была уверена, что Воланд продолжал смотреть на нее. Она буквально ощущала его взгляд каждой клеточкой кожи. Она чувствовала, как он скользил по ее лицу, шее, груди, рукам, отчего в горле мгновенно пересохло. Но заставить себя ответить на этот пытливый взгляд Маша не смогла, поэтому продолжала смотреть на экран и слушать докладчика. Ей срочно нужно было отвлечься, потому что от господина Воланда, сидящего аккурат напротив нее, исходила ужасно сильная аура, от которой буквально сносило с ног.       Маша записывала какие-то моменты в ежедневник, чтобы создать видимость деятельности, а заодно отвлечься. «Отмерла» она, когда вдруг услышала голос мужчины. Она и не заметила, как прошла двухчасовая презентация. Ольга Владимировна задала вопрос Воланду касательно их предложения, и мужчина наконец-то оторвался от Покровской и повернулся к Ольге Владимировне.       - Неплохо, но я бы внес коррективы, касательно дизайна проекта. Это как-то несовременно и совершенно устарело. К тому же, никакого лоска и изящества, - слегка ухмыляясь, проговорил мужчина на идеальном русском, отчего Маша резко подняла взгляд на него. Ей говорили, что он был немцем, поэтому и требовалось присутствие Маши, которая знала и немецкий, и английский.       - Хорошо. Тогда давайте мы внесем коррективы. Сделаем парочку вариантов. Чтобы наверняка, - с неестественной улыбкой произнесла Ольга Владимировна, отчего Маше показалось, что у начальницы точно треснет лицо. Обычно она ни перед кем так не лебезила. А тут только туфли не целовала немцу. «И на старуху найдется проруха», - слегка улыбнувшись, подумала Маша, и настроение вдруг поднялось.  - Так, я думаю, на этом мы можем закончить. Господин Воланд, подождете пару минут, я сейчас дам указания сотруднику?       - Конечно, - весело ответил Воланд и откинулся на спинку стула, тут же вперив взгляд в Машу, отчего девушка шумно сглотнула. Ее уже начинал напрягать такой отрытый интерес со стороны инвестора, но сделать блондинка ничего с этим не могла. Пытливый взгляд Воланда продолжал рассматривать Покровскую, словно диковинную картину. Но Маша не успела ни о чем подумать, как ее подозвала Ольга Владимировна, и они обе вышли за дверь.       - Ты займешься господином Воландом. Не знаю, покажи ему город, сходите куда-нибудь, - тоном, не терпящим возражения, произнесла начальница, отчего у Маши глаза на лоб полезли.       - Почему я? - удивленно спросила девушка и взглянула на мужчину, сидящего в конференц-зале. За стеклянной дверью его было видно отлично. Вся его поза излучала уверенность и власть, и отчего-то Маше казалось, что он слышал их разговор, хотя это было едва ли возможно.       - Что значит «почему я»? Это приказ начальства. К тому же, ты говоришь по-немецки и по-английски. Мало ли он захочет поговорить на родном языке. В общем, займись делом, дорогуша, - спокойно ответила женщина и двинулась дальше по коридору, направляясь в собственный кабинет. Маша же, словно рыба, выброшенная на берег, возмущенно хватала ртом воздух, но возразить не могла.       Блондинка покачала головой и едва не топнула ножкой по полу, словно маленький ребенок. Чем ей заниматься с инвестором? Она же не экскурсовод! Сама город едва знала. Покровская несколько раз вдохнула и выдохнула, а затем, словно на казнь, двинулась в сторону Воланда. Маша решила использовать проверенную тактику: сделать вид, что утреннего столкновения не было. Она натянула на лицо милую улыбку и подошла к мужчине, который тут же медленно повернулся к ней на стуле, оглядывая ее все тем же пытливым голубым взглядом.       - Господин Воланд, судя по всему, я вас сегодня сопровождаю, - проговорила девушка, остановившись в паре метров от мужчины.       - Судя по всему, вы этим не очень довольны, - прищурившись, ответил мужчина, наблюдая за девушкой. Улыбка с лица Маши тут же пропала, и она начала судорожно придумывать, как ответить. Но мужчина вдруг засмеялся и встал. - Я шучу. Не переживайте вы так, Мария Константиновна.       Маша слегка улыбнулась, наполнившись неловкостью с ног до головы. Мужчина прошел мимо нее и открыл дверь, пропуская девушку вперед. Покровская поблагодарила Воланда и прошла мимо него, пытаясь понять, откуда он знал ее имя. Судя по всему, мегера знала о том, что Маша будет работать экскурсоводом на пол ставочки еще вчера, а потому уже успела предупредить об этом мужчину. Но саму Покровскую в известность ставить никто не спешил.       Они вместе вышли из здания офиса, и Маша слегка улыбнулась, чувствуя лучи солнца на лице. С ее режимом поймать такую ясную погоду было просто невозможно. А осень как раз еще не успела войти в свои законные права. Девушка на пару секунд прикрыла глаза, наслаждаясь буйством солнца и давая возможность Воланду насладиться ее искренне довольным лицом. Вдруг спохватившись, Маша тут же открыла глаза.       - Мы можем сходить на Красную Площадь или в Третьяковскую Галерею, - начала перечислять варианты Покровская. Она сама в Москве несколько месяцев. И как назло, все ее скудные познания о городе тут же выветрились из памяти.       - Не переживайте, Мария Константиновна. Это все для галочки, - мужчина слегка двинулся вправо, и блондинка поспешила за ним, внимательно слушая немца. - Предлагаю съездить погулять в парк, а затем на обед. К тому же, я знаю этот город слишком хорошо, сомневаюсь, что здесь осталось хоть что-то, способное меня удивить.       - Хорошо, - Маше не оставалось ничего, кроме как согласиться. Предложение господина Воланда заметно облегчило ей задачу, отчего девушка бесшумно выдохнула и ее тело расслабилось. Мужчина подошел к черному Мерседесу и открыл дверь для Покровской. Маша аккуратно села в машину, после чего Воланд обошел автомобиль и сел на соседнее место сзади. Водитель машины тут же начал движение, Маша взглянула в зеркало, отмечая, что водитель был ужасно хмур и из его рта торчал клык. Мужчина на секунду взглянул на девушку и снова перевел взгляд на дорогу.       - Не обращайте внимания, Азазелло немногословен, но очень исполнителен, - спокойно проговорил немец и откинулся на спинку сиденья. Его откровенно веселили мысли девушки, сидящей рядом. Пятьсот лет назад она примерно так же реагировала на странные и непонятные вещи. И очень долго не могла привыкнуть к фокусам Фагота.       - Азазелло в смысле как демон? - неуверенно спросила Маша, а затем едва не выдала себе оплеуху. Говорить о человеке в третьем лице при нем же - тот еще моветон. Но слова уже сорвались с ее губ.       - Как точно подмечено, Мария Константиновна, - ухмыльнулся Воланд и отвернулся к окну, давая собеседнице чуть больше свободы. Он заметил, как сложно ей было выдерживать его взгляд, а потому решил дать ей небольшую передышку.       Маша, поняв, что это был конец разговора, тоже поспешила отвернуться к окну. Давно она не видела дневную Москву. Она приезжала в офис рано утром, а уезжала поздно вечером. А по выходным ей, если честно, совершенно не хотелось даже выходить из дома. Поэтому эта прогулка с иностранцем была буквально глотком свежего воздуха во всех этих серых душных буднях.       Когда машина остановилась у входа в Чистые Пруды, Воланд поспешил выйти, а затем, обойдя автомобиль, подал Маше руку. Девушка взялась за руку и вылезла из транспорта. По телу прошлись странные мурашки. Покровской показалось, что все это уже с ней было. Чувство дежавю накрыло блондинку, но она старалась отмахнуться от него. В голове промелькнула картинка, как кто-то подает ей руку, чтобы она могла выйти из кареты. Девушка слегка дернула головой, прогоняя странный морок. «Наверное, в кино видела».       Едва они вошли в парк, Воланд подал локоть, чтобы девушка могла взяться за него. И Маша, сама не понимая почему, тут же ухватилась за него. Они двинулись вглубь парка, наслаждаясь тишиной, шумом легкого ветра и пением птиц. Но недолго длилось это спокойствие. Маша чувствовала, что туфли начинали по-немногу натирать. И не успела эта мысль укрепиться в ее сознании, как Воланд нарушил тишину, смотря на девушку:       - Снимите ваши туфли, Мария Константиновна. Даже представить не могу, как женщины в них ходят.       Покровская перевела взгляд на Воланда, а между ее бровей залегла небольшая морщинка, отчего у мужчины слегка дернулись уголки губ, словно он собирался улыбнуться, но передумал в последний момент.       - Не бойтесь, полагаю, асфальт еще теплый, - подбадривая, добавил мужчина и остановился, давая возможность Маше снять обувь. Девушка сейчас была похожа на нахохлившегося воробья, отчего Воланд едва сдерживал улыбку. Он помнил, как пятьсот лет назад она тоже с явным неудовольствием нарушала этикет. И у нее было совершенно точно такое же выражение лица, когда он предложил ей на одной из прогулок помочить ноги в ручье.       Воланд наблюдал, как Покровская ловко сняла туфли, спокойно балансируя, а затем выпрямилась. Теперь она была ниже его на голову. Девушка ухватила туфли в одной руке и продолжала держать сумку в другой, а ее зеленые глаза внимательно наблюдали за мужчиной. Вся эта прогулка создавала какое-то невероятное чувство дежавю, отчего Маше уже начало казаться, что она попросту сходила с ума. Воланд некоторое время смотрел в ее глаза, а после слегка наклонился вперед, отчего блондинка испугалась, но мужчина лишь ловко забрал из ее рук туфли и снова увеличил между ними расстояние, весело посматривая на девушку. Маша закатила глаза и отвернулась, чтобы они снова могли двинуться дальше. Воланд оказался прав. Асфальт действительно был теплым и приятно грел стопы, отчего девушка слегка улыбнулась.       - Значит, вы недавно в городе? - начал беседу мужчина, смотря вперед. Маша, нахмурившись, взглянула на мужчину, пытаясь понять, откуда ему было это известно. Воланд, заметив этот взгляд, слегка усмехнулся: - Не видел вас в мой последний визит восемь месяцев назад. Вот и спросил. Не будьте такой подозрительной, Мария Константиновна. Иногда вопрос - это просто вопрос.       - Разумеется, - блондинка повернулась снова в сторону дороги, слегка качая головой. И правда, что это на нее нашло? - Да, я работаю в компании пару месяцев. И переехала, соответственно, где-то примерно так же.       - И как вы находите Москву? - продолжая диалог, спросил Воланд, с любопытством наблюдая за девушкой краем глаза. Давно он не ощущал такого интереса. Пожалуй, последний раз был пятьсот с лишним лет назад. Но с тем же человеком. Она была до ужаса похожа и непохожа на нее. И мужчина не понимал, это было связано с разницей во временах, или же с тем, что это были разные люди.       - Она прекрасна. Здесь так кипит жизнь, что ты и сам начинаешь жить в совершенно другом темпе. Это дает мне много сил, - с воодушевлением произнесла Маша, слегка улыбнувшись. Ей и вправду нравилась Москва. Ее почему-то всегда сюда тянуло. Словно, здесь должно произойти что-то важное в ее жизни. - Не сочтите за грубость, но почему вы так хорошо говорите по-русски, господин Воланд?       Маша перевела пытливый взгляд на мужчину, отчего Воланд засмеялся. «Все та же. Те же прямые и бестактные вопросы», - подумал он и повернулся к девушке. Ее короткие по плечи кудри свободно развевались из-за ходьбы, а зеленый взгляд горел любопытством. Такая она ему нравилась больше, чем та серьезная, какой она была в конференц-зале.       - Я часто бываю в Москве. К тому же, у меня было неприлично много времени, чтобы выучить этот язык, - Маша пару секунд вглядывалась в голубые глаза, а затем отвернулась, смотря на дорожку и деревья, мимо которых они шли. - Допрос окончен?       - Вы первый его начали, - с улыбкой ответила девушка и слегка засмеялась. Воланд внимательно всматривался в Покровскую. От нее веяло таким светом, что впору было надевать солнечные очки. Но Дьявол был мазохистом. Он и не думал, что когда-нибудь почувствует то, что чувствовали люди после долгой разлуки. Но описать свои чувства никак иначе, кроме как яростная тоска и скучание за женщиной, он не мог. Это было так по-человечески, что мужчине захотелось закрыться от всего этого. Он никогда этого не ощущал так ярко, а теперь ему казалось, что он походил на обычного человека с его страстями и желаниями. И Дьявол не знал, как к этому относиться. Мужчина заметно помрачнел, отчего Маша, которая всегда улавливала настроения собеседников, слегка напряглась.       - Предлагаю закончить с променадом, - объявил мужчина и двинулся к выходу из парка. Покровская, нахмурившись, поспешила за ним, пытаясь понять, что же такого случилось. Неужели она слишком панибратски с ним общалась, и его это разозлило? Девушка задумчиво перебирала причины, но в голову ничего не приходило, отчего девушка решила оставить эту загадку нерешенной. Вряд ли они еще увидятся с господином Воландом, а потому лезть к нему в душу было ни к чему.

***

      В ресторан они ехали молча. Воланд был погружен в мысли и воспоминания. То, что с ним происходило, было в новинку даже для самого Дьявола. Он отчаянно желал сделать Марию Константиновну своей. Навечно. Он вернется в ад вместе с ней, и никто его не сможет остановить. Однако… давайте признаем, кажется, Дьявол был напуган, словно мальчишка перед лицом новых испытаний. Он отчаянно желал и боялся. Как же это все-таки было по-человечески.       Маша же смотрела в окно, уже заметно успокоившись. К чему было тревожить мысли странным поведением инвестора, который скоро уедет и вряд ли еще появится в ее жизни? Поэтому блондинка с любопытством рассматривала пролетающие мимо дома. Не сказать, что она была любительницей архитектуры или хотя бы имела диплом дизайнера. В компанию она попала совершенно случайно. Им нужна была помощница для Ольги Владимировны, и Маша заметно выигрывала на фоне остальных. Знала два иностранных языка, да и голова работала. Поэтому начальница закрыла глаза на то, что у девушки было высшее образование совершенно другого профиля. И в тот момент Маша благодарила маму всеми возможными словами. Если бы не требовательный родитель, который постоянно говорил о пользе языков, вряд ли Маша так хорошо бы устроилась в Москве. По-крайней мере, в первые месяцы. Зарплаты хватало на сносную квартиру, продукты, постоянное такси и постоянные ремонты машины. В целом, девушка не жаловалась.       Из мыслей ее вырвала открывающаяся дверь. Оказывается, они уже доехали до ресторана, отчего девушка поспешила надеть туфли, а затем подала руку молчаливо ожидающему Воланду. Мужчина задумчиво рассматривал, как Покровская аккуратно надевала туфли на ноги. Он практически ощутил ее кожу под своими пальцами, отчего несколько раз сжал ладонь. Для него это было настоящей пыткой. Он не мог коснуться девушки, которую ждал столько веков просто потому, что она его не помнила. Или не знала. Не разберешься, как вернее в данном случае.       Маша прошла под руку с Воландом в ресторан, радуясь, что все же надела туфли. Потому что, несмотря на боль в ногах, она хотя бы выглядела уместно в дорогом заведении. Немец, словно настоящий джентельмен, отодвинул стул и помог девушке сесть, а затем сел сам, откидываясь на спинку стула и задумчиво глядя на Покровскую. Он чувствовал ее напряженность, но отчего-то не спешил ее развеять. Ему было любопытно, как девушка поведет себя дальше. Мария Константиновна же, не поднимая взгляда, уткнулась в меню, прикидывая, что она сможет позволить себе в этом заведении. И, конечно же, в этот самый момент подошел официант. Удивительно, как не вовремя они всегда появлялись!       - Добрый день, уже определились с выбором? - с улыбкой проговорил молодой человек и посмотрел на девушку. Маша, напустив на себя спокойный вид, старалась выглядеть непринужденно, отчего губы Воланда слегка дернулись в подобии улыбки. Ему хорошо было знакомо это выражение лица.       - Два стейка, прожарка медиум, для дамы еще зеленый салат, - спокойно, даже немного лениво произнёс Дьявол, а затем оторвал взгляд от девушки и обратился к официанту. Его раздражало, как парнишка смотрел на девушку.       - Отличный выбор. Могу предложить красное вино. У нас есть отличное каберне…. - начал официант, наконец-то переведя взгляд на мужчину, но Воланд поспешил его прервать.       - Мы будем белое вино, - не терпящим возражения тоном, ответил Дьявол. Маша одновременно с мужчиной хотела открыть рот, но немец опередил ее. У девушки была аллергия на красное вино, отчего она удивленно посмотрела на Дьявола.       - Но к мясу лучше красное… - уже не так смело, проговорил официант, смотря на Воланда. Немец слегка сощурился. Его уже порядком утомил этот спектакль, как и сам юноша.       - И, тем не менее, мы будем белое, у… - Воланд осекся, понимая, что из-за эмоций едва не выдал свою осведомленность об аллергии девушки. Он совершенно точно терял контроль рядом с ней, и это неимоверно злило. Он – многотысячелетнее существо, и терял самообладание рядом с простой смертной. Ужасно глупо.       - Хорошо.       Официант поспешил удалиться, а Воланд перевел задумчивый взгляд в окно. Он помнил, как девушка краснела, когда пила красное вино. В Италии в то время из-за болезни виноградников было, в основном, только красное вино. Отчего девушке приходилось либо не пить вовсе, что было настоящим кощунством и моветоном на приемах, либо же пить вино и ужасно краснеть. Воланд помнил, как впервые позаботился о человеке, о Ней. Достал несколько бочек белого вина, чтобы она могла спокойно наслаждаться напитком и не ловить ничьи любопытные взгляды. Она всегда шла с высоко поднятой головой, даже когда шепотки вокруг нее начинали превращаться в настоящую какофонию громких звуков. И тогда Воланд впервые восхитился ей. Ему нравились те, кто знал себе цену. А та девушка определенно ее знала. Тогда же они впервые танцевали. Девушка пыталась отвязаться от назойливого ухажера, и Воланд пришелся кстати. Хоть он и раздражал ее на тот момент своим высокомерием. Но он хотя бы был умен, чего нельзя было сказать о ее ровесниках.       Воланд вынырнул из воспоминаний как раз в тот момент, когда принесли еду и вино. Он видел, что Покровской было неуютно от этого напряженного молчания, но ничего не мог с собой поделать. Казалось бы, за эти сотни лет он прокрутил все воспоминания тысячу раз. Но, оказалось, это можно было делать и тысячу и один раз.       - Благодарю вас, Мария Константиновна, за то, что составили мне сегодня компанию, - слегка улыбнувшись, сказал Воланд и сделал глоток вина. Маша кивнула ему и поспешила тоже промочить горло. Она до сих пор была в некотором шоке от совпадения с вином. Неужели у Воланда тоже была аллергия? Иначе как объяснить эту настойчивость, касательно вина?       Девушка медленно нарезала мясо и начала есть, хотя атмосфера и не создавала благоприятного впечатления для аппетита. Но она сегодня не ела еще ничего, а потому нужно было заставить себя поесть хоть немного, иначе она рухнет здесь в обморок и разозлит инвестора еще сильнее. И тогда Ольга Владимировна просто уволит ее. Без суда и следствия.       Когда Маша закончила с обедом, в голову закрались мысли: как аккуратно уйти, не обидев инвестора. Они вроде как договаривались на прогулку и обед, и, к тому же, Покровской становилось уже по-настоящему неуютно от давящей тишины и напряженной атмосферы. Едва девушка подняла взгляд, она тут же столкнулась с голубыми глазами Воланда. Казалось, он смотрел на нее все это время. Мужчина встал и подал руку девушке.       - Мой водитель отвезет вас домой, Мария Константиновна. Благодарю за потраченное время, - слегка усмехнувшись, произнёс Воланд и поцеловал тыльную сторону ладони блондинки, отчего по спине девушки снова пробежал табун мурашек. Рисуя перед ней очередное несуществующее воспоминание. Она не понимала, что это за игра разума была, но разбираться в этом сейчас ей совершенно не хотелось.       - Благодарю, - улыбнулась девушка и направилась на выход. Едва она вышла из ресторана, напряжение ее отпустило, и девушка вздохнула свободно. Отчего же появилась эта нагнетающая атмосфера ни один из обедающих не смог бы ответить. Но факт оставался фактом, тяжело было обоим. Но по разным причинам. Воланд задумчиво смотрел в окно, наблюдая за тем, как Маша садилась в машину и уезжала. Ему нужно пока прекратить вспоминать, иначе он будет только пугать девушку своим мрачным настроем. Но все же еще один вечер, наполненный моментами из прошлого, Дьявол позволил себе, продолжая сидеть в ресторане и попивая вино. Он снова погрузился в воспоминания об их первом танце, задумчиво глядя в окно и слушая музыку. Скоро все решится.

***

      Маша была рада оказаться дома не поздно вечером, а днем. Девушка стащила с себя туфли и, переодевшись, устроилась на кухне с ноутбуком, проверяя рабочую почту. Она была уверена, что Ольга Владимировна все равно ее нагрузит работой, хоть та и была занята полдня господином Воландом. И вуаля! Покровская не ошиблась: мегера скинула ей три отчета на проверку и добивку цифр. Маша закатила глаза и, налив себе кофе, погрузилась в работу. Но ее мысли унеслись далеко: что-то в образе сегодняшнего инвестора было не так и волновало девушку. Его голубые глаза были как будто неживые. Маша практически была уверена, что у мужчины должны были быть другие глаза, и не могла объяснить почему. Он был красив и с голубыми глазами, но это как будто было не по-настоящему. Все в его образе было каким-то давно знакомым. Может, она видела его где-то мельком? В интернете? Или слышала о нем? Но в памяти не оказалось ничего из этого, кроме давящего ощущения.       Маша слегка дернула головой и вернулась к отчетам. Проверив все несколько раз, девушка смело отправила письма начальнице и встала, разминая затекшее тело. Захотелось выйти на балкон покурить, когда в дверь резко позвонили. Маша нахмурилась и взглянула на время. 21:21. Кому она могла понадобиться в такое позднее время?       Девушка бесшумно подошла к двери и взглянула в глазок. За дверью стоял курьер с огромным букетом пионов. Нахмурившись еще больше, Маша открыла дверь. Оказалось, курьер не ошибся дверью, и букет действительно предназначался ей. Девушка быстро расписалась в листке, который ей протянул паренек, а затем забрала букет и закрыла дверь. Покровская ловко достала записку из цветов и развернула ее.

«Прошу прощения за мое сегодняшнее поведение. Дело не в вас, Мария Константиновна. Просто нахлынули воспоминания. Прошу, не

злитесь на меня.

Воланд».

      Маша, закусила губу и прошлась глазами по строчкам еще пару раз. Почерк Воланда был по-настоящему каллиграфический. Таким мало кто мог похвастаться, особенно в век технологий, когда люди в основном печатали, а не писали. Девушка слегка улыбнулась и положила записку на стол, а ее нос, против воли, зарылся в цветы, наслаждаясь ароматом. Как Воланд умудрился догадаться о ее любимых цветах? Ему кто-то подсказал? Или он просто угадал? Маша решила оставить эти мысли на потом, а сама поставила цветы в вазу и отправилась в душ, а потом спать. Сегодня у нее и, правда, был тяжелый и странный день.

***

      На следующее утро ее в офисе ждал настоящий хаос. Дизайнеры и архитекторы бегали туда-сюда, постоянно влетая в кабинет Ольги Владимировны и выбегая из него быстрее пули. Судя по всему, женщина явно была недовольна проделанной работой, отчего две помощницы дизайнеров, которых взяли неделю назад, были уволены и со слезами на глазах собирали вещи. Маша поджала губы: когда мегера в таком настроении, к ней лучше не подходить, но, как назло, едва девушка появилась в офисе, Ольга Владимировна тут же пожелала ее видеть.       - Как вчера прошло? - лениво спросила женщина, что-то подписывая. Маша слегка усмехнулась: женщине явно было интересно, но она старалась сделать незаинтересованный вид. И это было заметно. По-крайней мере, для Покровской.       - Нормально. Погуляли, поели, - ответила блондинка и села в кресло, так и не дождавшись приглашения. Раз ее вызвали, значит, разговор явно не быстрый. А стоять после вчерашнего променада на каблуках Маше было все еще неприятно.       - Немногословно, - проговорила женщина и резко подняла взгляд, откладывая документы и ручку. Ее лицо прорезала мерзкая улыбочка, отчего Маша сделала вывод, что мегера явно не скажет ничего хорошего. - Что, неужели даже в отель тебя не звал? Или ты мне не договариваешь?       - Не звал, - сквозь зубы прошипела Маша, едва сдерживаясь. Ее оскорбило все: и такие мысли о ней, словно она проститутка, и такие мысли о Воланде. Мужчина не создавал впечатление ходока, которого хлебом не корми, дай кого-нибудь затащить в постель. А в людях Покровская немного да разбиралась.       - Ну что ты сразу взъерепенилась. Позовет - иди. Знаешь, как сразу карьера взлетит. А будешь поумнее, может, и замуж выйдешь, кто знает, - женщина пожала плечами и снова взялась за ручку, продолжая подписывать документы. Маша же готова была поклясться, что у нее из ушей пар пойдет.       - Не позовет, - едва сдерживая ярость, проговорила Покровская, отчего женщина напротив рассмеялась и снова подняла взгляд. Для Ольги Владимировны Маша была еще молодой и наивной девочкой, но задатки к успеху у нее явно были. Поэтому женщина и не уволила ее до сих пор.       - Его помощник… Как его… фамилия с животным связана. А. Коровьев, точно. Просил поставить именно тебя в сопровождение господина Воланда, - лениво ответила женщина и откинулась на спинку кресла. - Видимо, понравилась твоя красивая мордашка немцу. Потому я и была уверена, что вы прямиком в отель. Ты девочка вроде неглупая. И, думаю, поймешь, что нужно делать, когда начальство говорит: «раздвигай ноги».       Покровская уже была готова наброситься на начальницу и придушить ее голыми руками, но заставила себя успокоиться. Ярость, охватившая ее, порой пугала, но девушка уже смирилась с такой своей чертой характера. Блондинка собралась встать и выйти, когда до нее донеся голос начальницы.       - Сегодня вечером будет прием. Твоя задача та же - развлекать господина Воланда. И постарайся одеться со вкусом. Там все-таки соберутся сливки сливок, - женщина мельком пробежалась по одежде Маши и снова продолжила подписывать документы, а блондинка уже всерьез задумалась о том, сколько лет дают за убийство с особой жестокостью.       - Как прикажете, - сквозь зубы проговорила Маша и поспешила выйти из кабинета. Пожалуй, она поспешила с выводами, касательно атмосферы вокруг Воланда. Вот именно рядом с начальницей действительно было тяжело находиться. Мерзко и неприятно.       Девушка зашла в свой кабинет и взглянула в окно. И вдруг по голове словно обухом ударили. «Воланд просил, чтобы лично я сопровождала его. Зачем? Неужели он знал меня? Откуда?» Все эти вопросы раздражающе вертелись в голове, но ответов на них не было. Даже намека. И это по-настоящему пугало. И злило.       Покровская так и не смогла поработать в тот день. После обеда ее отпустили готовиться к приему, и девушка радостно помчалась домой. На прием идти, конечно же, не хотелось. Особенно после таких подробностей. Но хотя бы не нужно быть в офисе, где, казалось, нервный тик и истерика накрывали практически каждого.       Маша пришла домой и тут же начала собираться. Женская гордость была уязвлена замечанием начальницы, отчего блондинка долго рылась в шкафу и наконец-то достала бордовое шелковое платье в пол с открытой спиной, крепящееся на шее, и с вырезом до середины бедра. Платье, что называется, было на грани: сексуальное, но не пошлое, изящное, но не скучное. В общем, Маша даже и забыла, что у нее было такое платье. Разобравшись с одеждой и обувью, девушка начала краситься: вскоре ее ярко-зеленые глаза были выделены темными тенями, подчеркивавшими яркий и необычный цвет глаз. Губы Покровская решила не трогать, а лишь прошлась по лицу корректором, чтобы тон лица был совершенным. С волосами же девушка долго не могла решить, что делать. Короткая длина как будто бы лишала разнообразия причесок. В итоге, девушка взяла гель для волос и сделала мокрый эффект, зачесав их назад.       Корпоративная машина приехала вовремя: едва Маша надела туфли и взяла сумку - ей пришла смска. Покровская спокойно спустилась вниз и села в машину. Отчего-то девушке было ужасно волнительно. Девочка внутри нее радовалась первому балу. И у Маши снова возникло пресловутое чувство дежавю, которое, казалось, преследовало ее на протяжении последних парочки дней так уж точно. Маша еще не до конца понимала: Воланд, появившийся в ее жизни, уже изменил ее судьбу, даже еще не воплотив собственный план.       Машина довольно быстро привезла Покровскую к красивому зданию в центре Москвы. Один из служащих открыл дверь для блондинки, и Маша аккуратно вылезла и двинулась по красной дорожке, а вслед слышала звуки затвора камер. Не почувствовать себя супер-звездой было невозможно. И блондинка наслаждалась этой минутой славы. В зале уже собралось огромное количество гостей, отчего у Маши практически разбегались глаза в разные стороны от волнения, но девушка старалась не показывать этого своим видом. Она была новенькой, а потому нужно было держать лицо, иначе каждый пройдется по ней бульдозером. Спустя пару минут к ней подошла Ольга Владимировна в черном кружевном платье с двумя бокалами шампанского.       - Не дурно, не дурно, - женщина пробежалась несколько раз по наряду девушки и всучила ей бокал. Они обе двинулись по залу, попивая шипучий напиток. Женщина смотрела на гостей, но ее фраза была адресована Маше. - Так бы и вкусила этот цветочек.       - И я рада видеть вас, Ольга Владимировна, - беззлобно ответила Покровская, едва не закатив глаза, отчего женщина рядом коротко засмеялась.       - У тебя начали прорезаться зубки. Это хорошо, - красные губы начальницы изогнулись в ухмылке. Маша же особо не реагировала на провокации женщины. Ее зеленые глаза блуждали по залу и вдруг наткнулись на знакомый голубой взгляд. Воланд неотрывно смотрел на девушку, едва она вошла в залу. Это было непередаваемое ощущение. Настоящее эстетическое удовольствие. Словно мужчина увидел перед собой потрясающей красоты картину, на которую хотелось смотреть вечность. Ее ужасно хотелось сделать своей, чтобы никто больше не смел даже подумать об обладании этим произведением искусства. Ольга Владимировна, заметив, как Маша столкнулась взглядом с Воландом, слегка усмехнулась и добавила: - Кажется, он оценил тебя по достоинству. Ну ладно. Развлекайся, дорогуша.       Маша не успела ответить, как женщина скрылась в толпе. Девушка слегка дернула плечом от легкого раздражения и вернулась взглядом к тому месту, где был Воланд, но его там не оказалось, отчего Маша, сама того не понимая, расстроилась. К Воланду отчего-то нещадно тянуло, хотя в голове и была тысяча вопросов. Единственное, что злило Покровскую, это тот факт, что Воланд попросил именно ее в сопровождение и скрыл от Маши это. Он откуда-то знал девушку, и это то ли подкупало, то ли напрягало. Маша пока не могла решить.       Девушка сделала глоток шампанского, как вдруг по ее спине прошлась тыльная сторона чьей-то ладони, отчего блондинка тут же повернулась, сталкиваясь с Воландом. Мужчина слегка усмехнулся, читая мысли девушки и наслаждаясь ее реакцией на него.

Stay - Jocelyn Scofield

      - Невероятно выглядите, Мария Константиновна. Затмили каждую даму, присутствующую здесь, - смотря прямо в зеленые глаза, произнес Воланд. Маша никак не успела ответить на комплимент, а заодно и завалить немца вопросами: громко заиграла плавная музыка, и некоторые пары вышли танцевать. Воланд мгновенно подал руку девушке и продолжил: - Не окажете ли мне честь?       Маша слегка усмехнулась, едва не закатив глаза. Казалось, все играло по правилам Воланда, совершенно не давая Покровской возможности заманить мужчину в ловушку из вопросов и потребовать ответов. Блондинка иронично присела в легком книксене, отчего Дьявол едва заметно дернулся: ее взгляд, ее действия сейчас были точь в точь, как во время их первого танца. Он чувствовал раздражение, исходящее от девушки, как и в тот раз. Тем не менее, Маша подала руку мужчине, и они двинулись в центр зала. Едва они остановились, Воланд положил руку на талию Покровской и ухватил другую ее руку, притягивая хрупкое тело к себе. Мужчина сразу же начал двигаться, наблюдая за девушкой, которая не спешила взглянуть на него: зеленые глаза были направлены куда угодно, кроме самого Дьявола.       - Чувствую, вы злитесь на меня, Мария Константиновна, - слегка усмехаясь, проговорил мужчин и закружил девушку. Ему нравилось, как она спокойно позволила управлять своим телом, словно податливая глина, из которой скульптор создавал шедевр.       - Узнала интересные подробности, господин Воланд, - недовольно проговорила Маша, наконец-то обратив взгляд зеленых глаза на жадно желающего ее внимания Воланда. - Например, о том, что ваш помощник попросил мою начальницу, чтобы лично я сопровождала вас.       - Не подумайте ничего такого, Мария Константиновна, - Воланд ухмыльнулся, а его рука двинулась вдоль оголенной спины Покровской, наслаждаясь мягкостью кожи и изгибами тела. Как же давно он жаждал этих прикосновений. - Я не закладывал в свою просьбу ничего плохого или пошлого. Вы мне просто понравились. Вот и все. Я бы не посмел заставить вас ехать со мной, например, в гостиницу. Скажу вам больше, я не лягу с вами в постель, пока вы сами не попросите меня об этом.       - Как у вас все легко, - прошипела Маша, смотря прямо в голубые глаза партнера по танцам. Девушка опешила от последней фразы и решила проучить мужчину: она резко отошла от него, собираясь покинуть танцевальную площадку, но Воланд резко ухватил ее за руку, крутанул и притянул к себе, отчего девушка врезалась прямо в его крепкую грудь. - Я не попрошу вас лечь со мной в постель. Никогда.       Маша проговорила эти слова практически в губы мужчине, который не сводил горящего взгляда с девушки перед ним. Примерно такой же диалог у него случился с ней пятьсот лет назад. Она так же сопротивлялась, шипела, но сама того не замечала, как возводила томление вокруг них в абсолют.       Воланд продолжил двигаться с Покровской в такт музыке, а на финальном аккорде наклонил девушку, вынуждая ее выгнуть спину неприлично сильно, а затем резко вернул ее в исходное положение и прижал к себе.       - Попросите, - хрипло проговорил мужчина прямо в губы Маши, отчего по спине блондинки пробежал табун мурашек. Отчего-то ей казалось, что такой диалог у нее уже когда-то был. И именно с этим мужчиной. Она помнила эти уверенные руки на своем теле, эти интонации и эти движения. Хотя это казалось ей невозможным.       Они оба замерли, смотря друг другу в глаза. На пару мгновений им показалось, что они были одни в этой огромной зале. Но интимность момента прервали аплодисменты, отчего Маша и Воланд были вынуждены отойти друг от друга, соблюдая более приличную дистанцию. И хотя немец убрал со спины Маши свою руку, девушка все еще ощущала его крепкую хватку. Кожа в том месте как будто бы горела.       - Благодарю вас за столь эмоциональный танец, Мария Константиновна, - произнёс Воланд и поцеловал тыльную сторону ладони Маши. Покровская же начала тонуть в этом огромном количестве эмоций, чувств и вопросов. Воланд злил и раздражал своим самодовольством и уверенностью, но вместе с тем Машу нещадно тянуло к нему, и противиться этому не было сил. Она не сразу заметила, как Воланд исчез в толпе, оставляя ее одну разбираться с накатывающим волнами непониманием.       Маша пару раз оглянулась, но, не увидев мужчину, поспешила на выход. Раз уж она была больше не нужна Воланду на сегодня, то можно было и покинуть вечер. Сидя в такси, девушка терла ладонь, все еще фантомно ощущая крепкую хватку немца. Это было удивительным. Маша никогда особо не умела танцевать, но с ним ее тело как будто бы обрело новое умение. Тело как будто бы помнило ее партнера и так уверенно двигалось ему навстречу. Мистика, не иначе.       Одним словом, несмотря на раздражение, вызванное наглостью Воланда, Маша насладилась вечером, почувствовав себя настоящей принцессой, если не королевой. А коктейль чувств и эмоций, подаренный Воландом, еще несколько дней мучил девушку, заставляя постоянно анализировать происходящее. Отчего к выходным девушке казалось, что она начинала сходить с ума. Спасти ситуацию вызвалась ее подружка Настя, приехавшая субботним днем, едва услышав по телефону про какого-то мужчину. Девушка обрадовалась, что Маша, кажется, наконец-то стала пускать в свою жизнь посторонних и стала открываться мужчинам. Любопытство требовало подробностей, поэтому Настя вооружилась бутылкой вина и тортиком и поспешила к подружке на выручку.       - Он наглый, самоуверенный и дерзкий, - возмущенно перечисляла Маша, валяясь на коленках подруги, пока та активно опустошала бутылку вина. Покровская чувствовала ужасное раздражение при мысли о Воланде, но вместе с тем почти болезненное томление. Надо отдать мужчине должное, покорять женщин он умел. И явно знал в этом толк.       - Ух, звучит как начало в каком-то фильме о любви с рейтингом 18+, - Маша слегка ударила подругу после такого комментария, отчего Настя засмеялась. - Ну а что?! Ухаживает он требовательно, но вместе с тем изящно. Сейчас таких мужчин уже не делают, так что хватай смело.       - Очень смешно, - закатила глаза блондинка и затянулась электронной сигаретой. Было что-то в словах Насти правильное, но вместе с тем постыдное и безрассудное. Как, впрочем, и сам тот, к кому у Маши были такие чувства.       - А что? Он красив, умен, сексуален и богат. К тому же, судя по твоему рассказу, он властен. А властные мужчины в постели очень горячи. Так что действуй, подруга, - засмеявшись, проговорила Настя, делая еще один глоток вина. Маша же задумчиво посмотрела в потолок, прикидывая, стоило ли говорить подруге, или она сочтет ее сумасшедшей. Решив, что готова рискнуть, Покровская села и подобрала под себя колени.       - У меня такое ощущение, что я его знаю. Знаю все его фразы, его взгляды, его прикосновения. И это так странно, - задумчиво произнесла блондинка и перевела взгляд на Настю. Та же еще сильнее загорелась от слов подруги и разве что не выпрыгивала из штанов.       - Вы точно соулмейты! Представь, вы были влюблены в прошлой жизни, ты умерла, и он поклялся найти тебя в следующем воплощении. Как по мне, это ужасно романтично, - мечтательно сказала Настя и откинулась на спинку дивана. Маша же пару секунд вглядывалась в подругу, а затем громко рассмеялась в голос.       - Кто-то уже, как я посмотрю, напился, - отсмеявшись, ответила Маша и тоже откинулась на спинку дивана. Никто из девушек даже не подозревал, как Настя была права в своем предположении. Но к этому мы вернемся позже, а пока девушки весело продолжили обсуждать жизни друг друга, поедая торт. И ничто не могло разрушить их веселье.

***

      Рабочая неделя началась резко, отчего Маше пришлось вынырнуть из раздумий и вернуться к бытовым проблемам. Ввиду отчетов, совещаний и всего остального. Пока она ехала на такси на работу, ей вспомнился сон, приснившийся сегодня ночью. Как сказала бы Настя, очень горячий сон. Маша чувствовала прикосновения и поцелуи Воланда по всему телу. Она просила, умоляла его не останавливаться. Она притягивала его ближе, желая слиться с ним воедино. Она жаждала его так сильно, словно задыхающийся жаждал воздуха. Из-за этого сна Маша вскочила еще на рассвете и не смогла больше уснуть. Внизу живота ощущалось острое возбуждение, и девушка тяжело вдохнула, сетуя, что даже во снах Воланд никак не оставит ее в покое. Прохладный душ привел девушку в норму, а вкусный завтрак и вовсе позволил отвлечься. Но в такси эти воспоминания и мысли навалились снова. После приема прошла уже почти неделя. И с одной стороны, блондинка желала дальнейшего внимания немецкого инвестора. А, с другой, он ужасно раздражал и напрягал ее. В общем, идеи о дальнейших планах, касательно мужчины, ей не пришло. Отчего девушка решила просто отвлечься на работу, а там будь, что будет.       И действительно, Ольга Владимировна загрузила Покровскую кучей работы, отчего девушка была вынуждена даже пропустить обед и остаться в офисе допоздна. Мысленно яростно проклиная начальницу, Маша наконец-то отправила последний документ ей на почту и откинулась в кресле. На часах было восемь вечера, но блондинка отчего-то не спешила домой. Она спокойно собралась и решила заказать такси до парка, недалеко от ее дома, чтобы потом немного пройтись перед сном. Ночной город и вправду успокаивал Покровскую. В такие моменты ей отчего-то казалось, что все ее проблемы не такие уж глобальные. И все можно решить.       Девушка вышла из машины и направилась в сторону дома, наслаждаясь все еще теплыми ночами сентября. Улицы были удивительно безлюдными, отчего блондинка совершенно расслабилась. Она завернула за угол дома, решив пройти через дворы. И это было ее ошибкой. Спустя пару мгновений за спиной послышались шаги, и Маша тут же обернулась, видя троих парней, идущих вслед за ней. Покровская напряглась и прибавила шаг, на что парни сделали то же самое, начиная сокращать с девушкой расстояние. Блондинка незаметно достала из кармана ключи, а затем резко побежала к своему дому, она уже видела подъездную дверь, как вдруг ее резко схватили за плечо и развернули.       - Ты куда, красотка? - с мерзкой улыбкой проговорил один из парней. Маша резко скинула его руку со своего плеча. На ее лице отобразилось презрение. Как же ей сейчас хотелось обладать такой силой, чтобы раскидать этих троих. Мужчины вели себя, словно животные, хватали женщин, преследовали, кричали им вслед, и Покровской это уже порядком надоело. Но, к ее сожалению, сейчас она ничего не могла сделать. - Ну, чего ты такая грубая? Давно секса не было? Так мы поможем.       - Себе помоги, идиот, - Маша, словно загнанный зверек, смотрела на всех с опаской, постоянно переводя взгляд с одного обидчика на другого, чтобы успеть вовремя найти лазейку в этой ловушке. Когда один из парней попытался ухватить девушку за руку, блондинка дернулась и резко прошипела: - Меня такие, как вы, не интересуют.       - Вы смотрите, парни, у нас тут такая телочка гордая. Все вы так говорите, а потом стонете во всю глотку. И ты также будешь, - парень резко ухватил Машу за подбородок, отчего блондинка скривилась и со всей силы наступила обидчику каблуком на ногу, отчего мужчина завопил. Маша тут же вырвалась из хватки и хотела убежать, ее поймал другой парень. Он замахнулся, как вдруг его остановил голос.       - Я бы этого не делал, молодые люди. Если жизнь дорога, - прошипел Воланд и вышел из тени, медленно направляясь к компании парней, удерживающих девушку. Его губы презрительно оскалились, отчего даже Маша почувствовала неестественный страх. Словно перед чем-то могущественным, способным реально покарать.       От неожиданности парень ослабил хватку, и Маша вынырнула из нее, отходя в сторону. Даже если бы хотела, она бы не смогла уйти. Ее завораживал вид Воланда, его охваченные яростью глаза могли сжечь заживо, и Покровская была уверена, что это было не метафорой.       Парни и сами почувствовали ужасный животный страх, отчего практически сразу дернулись и побежали в сторону. Воланд же презрительно скривился. «Так просто они не отделаются», - подумал мужчина. Он разберется с ними позже, когда Маши не будет поблизости. Он видел, что было у этих ублюдков в голове, и его охватывала настоящая первородная ярость. Сегодня его девочка могла умереть. Они бы изнасиловали ее, а потом пробили бы ей голову. Воланд четко видел картинку: закатившиеся глаза, синяки по всему телу и разбитый висок, из которого медленно вытекала кровь, окрашивая асфальт в черный.       - Вы в порядке, Мария Константиновна? - проговорил Дьявол, все еще смотря в сторону, куда убежали ее обидчики. Желание оторвать им головы росло в нем с каждой секундой с небывалой скоростью, отчего мужчина поспешил перевести взгляд на девушку. С парнями он разберется позже. Эту ночь они точно не переживут. Никто не смел даже подумать о том, чтобы как-то навредить его девочке. Никто.       - Да, спасибо вам, - Маша несколько раз кивнула головой и наконец-то облегченно выдохнула. Она впервые была ужасно рада видеть Воланда. Ей даже было наплевать, что мужчина, скорее всего, сам караулил ее у дома из-за собственных корыстных целей. - Если вы здесь по мою душу, то пойдемте внутрь. Потому что еще пару минут на улице я точно не выдержу.       Воланд внимательно оглядел девушку, медленно приближаясь к ней. Маша же не могла отвести взгляд от мужчины. Казалось, что ее будто загипнотизировали, иначе как объяснить невозможность оторваться от Воланда? Спустя пару мгновений немец слегка кивнул, давая согласие на предложение Маши, отчего девушка тут же направилась в сторону подъезда. Она не слышала шагов Воланда позади, но была уверена, что мужчина шел позади нее. Она ощущала дикую ауру, которую излучал немец, буквально чувствовала его взгляд на своей спине. И отчего-то впервые девушка чувствовала себя в абсолютной безопасности. Глубоко внутри она была уверена, что никто не сможет причинить ей вред, если рядом будет Воланд.       Едва они вошли в квартиру, девушка стянула с себя туфли, проклиная эту обувь. Если бы не шпильки, она бы, скорее всего, успела убежать. Оказавшись в квартире, Маша столкнулась со стойким пониманием, что могла сегодня умереть. Она чувствовала это на каком-то глубинном, подсознательном уровне. Девушка медленно рухнула на пуфик и зарылась руками в волосы, совершенно забыв о госте. Покровской казалось, что она начинала задыхаться в четырех стенах, но и выйти на улицу она не могла. Точно не сейчас. Острое ощущение опасностей, поджигающих на каждом шагу, свалилось на Машу, так и норовя утащить ее на дно.       Воланд, заметив перемены в настроении блондинки, медленно подошел к ней и присел на корточки перед ней. Его рука в аккуратном, но крепком, жесте ухватила подбородок девушки, вынуждая ее поднять взгляд зеленых глаз. Мужчина аккуратно провел большим пальцем по ее подбородку, задумчиво глядя на блондинку.       - Вы в порядке. Вы выжили, Мария Константиновна. А это самое главное, - проговорил мужчина спустя пару мгновений. В голове Маши вдруг пронеслось фантомное ощущение, как кто-то так же гладил ее по подбородку. Это не укрылось и от Воланда. Мужчина слегка склонил голову, продолжая читать мысли Покровской. Неужели она все-таки могла вспомнить часть их прошлого? Значило ли это, что они обе были одним человеком? Или же все это были игры Судьбы?       - Я ужасно хочу курить, - прошептала Маша и встала с пуфика, разрывая такое нежное и вместе с тем интимное прикосновение Воланда к ней. С одной стороны, ей ужасно хотелось, чтобы он продолжил, ей хотелось уткнуться ему в грудь. Но, с другой стороны, Маша не хотела навязываться, да и доверять все еще было сложно и страшно. А Воланду доверять хотелось безоговорочно.       Маша устроилась на балконе, открыв окно. Дьявол не спешил нарушать ее покой. Он наблюдал за ней издалека. За ее хрупким станом, который подсвечивала луна, золотистыми кудрями, развивающимися на ветру, и тонкими пальцами, изящно удерживающими сигарету. В своем отчаянии и боли она была так прекрасна, что Воланду хотелось бы прямо сейчас схватить ее и утащить куда подальше. Лишь бы все это принадлежало ему одному.       Слегка усмехнувшись, мужчина прошел на кухню и поставил на плиту чайник, отчего вскоре на столе стояли две чашки с ароматным напитком. На запах пришла и Покровская. Она уже переоделась в домашний свитер на одно плечо и широкие брюки. Одно из ее острых плеч так и манило Дьявола прикоснуться. Он все еще помнил ощущение ее кожи на его губах и отчаянно желал это повторить. Но пока было не время. Сдерживаться становилось все сложнее, Дьявол в очередной раз начал терять контроль рядом с ней.       - Спасибо вам за спасение, - начала Маша, смотря в чашку с чаем. Ее тонкие пальцы крепко ухватили нагретое стекло в попытке согреться. Покровская сделала глоток чая, а затем резко подняла взгляд на Воланда. - Я не буду отчитывать вас за то, что вы без предупреждения нагрянули ко мне в гости и выведали откуда-то мой адрес, потому что ваше знание сегодня спасло мне жизнь, господин Воланд. Но впредь… не знаю… звоните что ли. Или пишите смс.       Услышав в голосе Маши притворное недовольство, мужчина рассмеялся. Это было так забавно. Смертная девушка отчитывала Дьявола. И пусть она об этом еще не знала, но самому мужчине было до ужаса смешно. Покровская же слегка улыбнулась и покачала головой, снова делая глоток чая. Ей постепенно становилось легче: отголоски того страха все еще сидели внутри, но хотя бы не держали ее за горло.       - А вы впредь, Мария Константиновна, не задерживайтесь на работе допоздна, - весело ответил немец и сделал глоток чая. 1:1. Они оба нашли утешение в легких, едва уловимых шпильках, кидаемых друг в друга. И это было настоящим спасением, что для блондинки, что для Дьявола. Заметив, что Маша уже зевала, немец встал. - Спасибо за чай, Мария Константиновна. Но мне уже нужно идти.       Покровская не успела ничего сказать, как мужчина быстро вышел из кухни, и вскоре за ним хлопнула дверь. Маша же поспешила в теплую кроватку, желая забыться глубоким сном. В глубине души она надеялась, что ее сегодняшних обидчиков настигнет карма, но девушка и не догадывалась, насколько быстро эта самая «карма» добралась до троицы. Воланд давно не был ангелом, а потому всепрощающим ему необязательно было быть. Трое парней исчезли в ночи из своих кроватей, а утром их нашли в Москве-реке с перерезанным горлом. И только окропив свои руки кровью, Дьявол наконец-то успокоился. Он пришел к ней ночью, смотрел, как она спала, как хмурилась во сне. А ладонь Сатаны, без его ведома, взметнулась и нежно, едва касаясь, провела по щеке Маши, возрождая в его памяти это давно не ощущаемое чувство ее кожи. Она была так близко и так далеко, что Дьявол хотел зарычать от ярости.  Его терпение уже было на исходе, и время Маши тоже подходило к концу. Судьба будет стремиться забрать у него ее. Но Воланд ни за что не отдаст Машу. Не в этот раз. Она останется с ним. Навсегда. И никто не будет способен этому помешать.

***

      Молодая девушка и мужчина гуляли по оживленной улице, а чуть поодаль них шла сопровождающая девушку экономка. Прогулка для молодой девушки со взрослым мужчиной всегда означала серьезные последствия для первой, если их застанут наедине, поэтому блондинка периодически поворачивалась, проверяя, шла ли за ними экономка.       - Так значит, вы считаете меня высокомерным, - ухмыляясь, начал Воланд, оглядывая хрупкую фигурку в длинном платье. Изумрудный безумно шел молодой девушке, отчего Воланд не мог оторвать от нее глаз. Ее золотые кудри были уложены по последней моде, и Дьявол был готов поклясться, что никому так не шла эта прическа, как блондинке. Рука синьорины взметнулась к груди, но девушка тут же себя одернула, вспомнив о приличиях. Мужчина был уверен, что корсет ужасно сильно стягивал грудь девушки, но та лишь сильнее выпрямляла спину и продолжала плыть по улице, рассматривая торговцев и ремесленников.       - Вы и сами прекрасно знаете это, синьор Воланд, - спокойно ответила девушка, не одарив мужчину ни малейшим взглядом, отчего немец хищно ухмыльнулся. Флоренция была прекрасна в обеденное время, но отчего-то всем вниманием Дьявола завладела лишь одна особа.       - За мной числятся и более весомые грехи, - едва Воланд произнёс это, блондинка звонко засмеялась и, выгнув бровь, наконец-то удостоила мужчину своим взглядом. Золотые кудри приятно контрастировали с немного загоревшей кожей, а зеленые глаза блестели от любопытства и остроумия, что вызывало в Воланде еще больше восхищения и желания.       - Да вы гордитесь этим! - весело ответила девушка и остановилась, вглядываясь в глаза мужчины. Таких глаз она еще не встречала. Один был ярко-зеленым, в нем била ключом жизнь, энергия, любопытство и хитрость. Другой же глаз был черным, как самый темный и страшный мрак. Но отчего-то девушку это совершенно не пугало. - Грешно хвастаться грехами. Что же скажет Господ?       - У нас с ним особые отношения, - ухмыляясь, проговорил Воланд, наблюдая за молодой особой перед ним. Как же прекрасна она была в этот момент. Дьявол видел множество красивых женщин, но эта отчего-то не позволяла одним своим видом отвести от нее взор. Ее красота не надоедала. А лишь раскрывалась с каждым днем все сильнее и сильнее.       - Синьорина Медичи! Ваш отец требует вас к себе, - борьбу взглядов между молодой особой и Дьяволом прервал мальчик-посыльный, которому было поручено найти молодую госпожу и вернуть домой. Девушка тут же повернулась к немцу, собираясь извиниться, но мужчина ее опередил.       - Я провожу синьорину Медичи, - вкрадчиво проговорил Воланд мальчику, ожидающему ответу. Блондинка слегка покачала головой, и они с немцем двинулись в обратную сторону, продолжая взаимную иронию друг над другом. Девушка не знала, как относиться к немцу, который ухаживал за ней. Сначала он создал впечатление властного, возможно, даже жестокого человека, который смотрел на всех вокруг с высокомерием и презрением. Но шли недели, и мнение молодой госпожи начало меняться в совершенно противоположную сторону. И блондинка совершенно не знала, как к этому относиться, поэтому решила просто подождать и посмотреть, к чему это могло привести.       Маша резко вскочила на постели, пытаясь осмыслить сон. Все это было так реалистично, отчего девушка готова была поверить, что это произошло на самом деле. Но едва ли это могло быть во Флоренции пятнадцатого века. Просто Маша, судя по всему, пересмотрела сериалы про Борджиа и Медичей, и ее фантазия сыграла с ней злую шутку.       Покровская посмотрела на время и откинулась обратно на подушки. Было еще слишком рано. 3:33. Но уснуть девушка теперь точно не сможет. Маша устало перевернулась на бок и стала анализировать увиденную сцену. Воланд так уместно смотрелся в средневековом сюртуке, отчего блондинка готова была поверить, что немец мог жить в то время.       Маша ухватила телефон с прикроватного столика и открыла браузер. Она сама не знала, что собиралась искать. Но ее пальцы вбили имя: «Мария Медичи». Отобразилось несколько ссылок с ответами на вбитое имя. Девушка открыла первый и начала читать. Мария Медичи была одной из детей Лоренцо Великолепного . Информации про девушку было совсем немного. Историки писали об ее красоте, которую отмечали современники девушки и про то, что та была убита в совершенно юном возрасте. Маша открыла еще одну вкладку, ей хотелось подробнее узнать о смерти. Другой историк писал, что девушка занималась благотворительностью, была далека от интриг Медичей, но пала в результате них же. Семейство Пацци, главных конкурентов семьи Медичи, заплатило попрошайке на улице, и тот заколол девушку после воскресной службы. Едва Маша прочитала об этом, по ее телу прошел холод. Это было так странно знакомо. Она никогда не слышала о Марии Медичи, но ее история отчего-то была ей близка.       Покровская открыла следующую вкладку. Там историк чуть подробнее описал девушку: золотые кудри, зеленые глаза, острые скулы и пухлые губы. Она была красивейшей девушкой Флоренции в то время, и каждый мечтал о ней. За ней долгое время ухаживал какой-то богатый немецкий господин, отчего многие современники считали, что дело шло к свадьбе. Но девушку внезапно убили, а немецкий господин пропал из города мгновенно. Некоторые историки обвиняли именно его в смерти молодой госпожи Медичи, но Маша чувствовала, что это было неправдой. Вдруг в конце статьи была ссылка на следующую статью: о кровавой резне Пацци, которую им устроили Медичи после убийства Марии. Покровская открыла статью, читая, что мстящая семья сделала со своими врагами. Но что примечательно, глава семейства Пацци, кто предположительно и заказал девушку, исчез из дома незадолго до нападения. А его тело нашли спустя два дня в лесах близ Флоренции - истерзанного и убитого. Маша слегка нахмурилась. Она чувствовала, что это было связано с исчезновением немецкого господина, но не могла никак это доказать.       Заблокировав телефон, девушка рухнула обратно на постель, тяжело простонала и начала вставать. После прочитанного спать не хотелось совершенно. Стоя в душе, блондинка задумалась: предположительно, ей приснилась Мария Медичи и неизвестный немецкий господин, ухаживающий за ней. Просто ее разум заменил лица на ее и Воланда. Но почему же ей это приснилось? Какая связь? Ответов на эти вопросы не было, отчего девушка тряхнула головой и смыла шампунь с волос.       Еще больше вопросов застали девушку на балконе, когда она стояла и курила с мокрыми волосами. Ее интуиция кричала о том, что с Воландом было что-то не так. Но еще она кричала и о том, что он был ей знаком. Как понимать это? К Воланду нещадно тянуло и отталкивало от него одновременно. Но единственное, что Маша знала наверняка: немец не оставит ее в покое. Она ему явно интересна. А потому беспокоиться о том, что он имел на нее несерьезные виды, было не нужно. Покровская буквально ощущала это. Странно, но ее психика, которая всегда сигнализировала бежать от малейших отношений, вдруг замолчала, словно принимая Воланда заочно. И это было подозрительно. Ведь обычно психический механизм работал во всех случаях, а не выборочно. Маша тяжело вздохнула, мысли снова были в тупике, а недостаток сна уже давал о себе знать. Блондинка потушила сигарету и направилась внутрь квартиры собираться на работу. Сегодня ей захотелось надеть платье в офисном стиле до середины бедра и босоножки. Каблуки она в ближайшее время точно не наденет. Не после вчерашнего.       На удивление, в офисе сегодня было тихо и спокойно, отчего Маша расслабленно устроилась в своем кабинете и спокойно работала. Ольга Владимировна к ней сегодня даже не лезла, что приятно удивило Покровскую. Как оказалось позже, сегодня снова проходила конференция с Воландом, но девушку на нее не позвали. И, честно говоря, блондинка этому несказанно обрадовалась. Ощущать волнение и нервозность коллег не хотелось совершенно. Она поработала на компьютере пару часов, а потом начала печатать договоры, которые ей еще с утра скинула начальница. Маша надела наушники, желая отвлечься, потому что в офисе стояла ужасная тишина, которая давила на Покровскую. Блондинка, слушая музыку, спокойно раскладывала бумаги в правильном порядке, как вдруг она почувствовала знакомый взгляд на спине. Маша резко развернулась и тут же уткнулась в грудь Воланду. Мужчина некоторое время наблюдал за девушкой, а затем медленно двинулся к ней, и как раз в этот момент она обернулась. Покровская замерла, смотря в глаза немцу, а ее рука зацепилась за его плечо, чтобы не упасть.       - Добрый день, господин Воланд, - прошептала блондинка. Ей отчего-то совершенно не хотелось, чтобы момент был кем-нибудь прерван, поэтому и сама вела себя тихо. Воланд слегка улыбнулся, внимательно смотря на девушку. Его рука медленно приблизилась к ее щеке и заправила выбившуюся прядь за ухо. - Как прошло собрание?       - Без вас оно было невыносимо, Мария Константиновна, - хрипло ответил мужчина. Он едва держался, чтобы не наброситься на девушку. Сам отец лжи и искушения не мог бороться с чарами Маши. Она всегда странно на него действовала, но сейчас с каждым днем он чувствовал, как их связь крепла. Воланд наконец-то смог найти в себе силы и сделать пару шагов назад, прерывая этот чарующий момент близости. Его взгляд пробежался по телу блондинки, а затем вернулся к ее глазам. - Прекрасно выглядите, Мария Константиновна.       - Благодарю, - слегка улыбнувшись, проговорила Маша и вернулась к документам, стараясь быстрее закончить работу. На сегодня у нее больше не было дел, и она хотела поскорее добраться до дома и расслабиться. Маша, стоя спиной к мужчине, как бы невзначай спросила, закусив губу: - Вы что-то хотели, господин Воланд?        - Вас, - произнёс мужчина прямо на ухо Маше, отчего по ее спине побежали мурашки. Она и не заметила, как он снова приблизился. Дьявол, хоть и пытался держать девушку на расстоянии, но, похоже, это было выше его сил. Ему безумно хотелось к ней прикоснуться. Поэтому практически сразу его ладонь легла на открытый участок на спине Покровской. Он буквально ощутил, как по ее спине снова пробежали мурашки, и это ужасно его обрадовало, но вместе с тем и усилило чувство исступления.       Маша собралась ответить что-то колкое, как вдруг перед глазами пронеслось очередное не то видение, не то бред. Она стояла в темной комнате и смотрела на луну, когда ощутила прикосновение к оголенной спине. Его губы тут же опустились на ее открытое плечо, и девушка, от лица которой сейчас шло видение, чуть слышно застонала и прижалась к мужчине позади.

***

      Молодая госпожа стояла и смотрела в окно. Чувства атаковали ее разум и сердце. Мужчина, который казался ей совершенно неинтересным, грубым и самодовольным, вдруг раскрылся совершенно иначе. К нему тянуло с неимоверной силой, и противиться не было никаких сил. Мария знала, что едва ли он на ней женится. Он создавал впечатление мужчины, не способного на глубокие чувства. И блондинка понимала головой, что, скорее всего, это любовное увлечение принесет ей только боль. Но сердце рвалось к Воланду. Эти несколько месяцев, что они провели время в компании друг друга, заставили девушку сменить гнев на милость, а раздражение уступило место желанию и симпатии.       Медичи надеялась, как же она надеялась! Что чувства пройдут, что немец уедет. Но он не уезжал, а чувства лишь крепли, доставляя хозяйке множество сомнений и мучений, едва она задумывалась о мужчине. То, как он целовал ее руку при встрече, то, как крепко держал ее талию, когда они танцевали на балах, то, как хрипло шептал ей на ухо – все это заставляло сердце молодой девушки биться с неимоверной силой, лишая хозяйку сна.       Но сегодня, Воланд пригласил на танец не ее, а Контессину, ее кузину, и это отчего-то глубоко ранило душу юной красавицы. Она прекрасно понимала, что между кузиной и немцем ничего не было и не будет. Но ревность все равно клубилась в мыслях девушки, заставляя нервно закусывать губу, смотря на полную Луну. Как же Мария мечтала вырваться из плена этих чувств! Но не могла.       Воланд некоторое время наблюдал за ней, стоя в темноте. Как же прекрасна она была с распущенными золотыми кудрями и лишь в ночной рубашке, через которую просвечивал ее хрупкий стан. Дьявол чувствовал, что впервые сам погряз в страстях, которые создавал для девушки. Он хотел, чтобы она встала перед ним на колени, а, по итогу, на коленях всегда стоял он.       Мужчина медленно подошел к девушке, не в силах больше стоять в стороне. Он чувствовал, что должен все это прекратить. Что должен ее отпустить. Но не мог. Пусть это будет эгоизм, жадность. Но он не мог позволить кому-то другому обладать этой смертной девушкой. И он готов был нарушить все мыслимые и немыслимые правила, лишь бы она всегда была подле него.       Его рука аккуратно взметнулась и прошлась по спине блондинки, отчего она замерла, а ее сердце забилось в усиленном ритме. Мария знала, кто прикоснулся к ней. Втайне она всегда мечтала об этом. И пусть все это было неприлично. Плевать! Она жаждала его прикосновений, словно умирающий в пустыни путник жаждал воды.       Губы Воланда нежно коснулись ее обнаженного плеча, едва сдвинув лямку. Но этого маленького действа хватило, чтобы девушка воспламенилась адским желанием. Тихий вздох сошел с ее губ, отчего сам Дьявол почувствовал настоящее исступление. Это было опасно. Если он не уйдет сейчас, то потом не сможет остановиться. А причинять вред ей он не смел. Только не ей.       - Я слышал, что вы, синьорина Медичи, были расстроены моим танцем с вашей кузиной, - хрипло прошептал Воланд на ухо девушки и прижался к ее тонкому стану. Это совсем невинное, по меркам Сатаны, действие заставило почувствовать себя одержимым. Он хотел еще и еще. Он хотел поцеловать каждый сантиметр этой нежной кожи, он хотел впиться в пухлые розовые губы. Он хотел сделать с ней самые непотребные вещи, за которые впору было гореть в Аду. Но так уж вышло, что он был Дьяволом. И такая кара его совершенно не пугала.       - Нисколько, - проговорила Мария и резко повернулась к мужчине, внимательно разглядывая его лицо, освещенное луной. Она видела лихорадочный блеск в его глазах. Она знала, что и сама сейчас имела такой же. Они оба были одержимы друг другом, но отчего-то ходили вокруг да около, не позволяя себе быть вместе.       - Вы же помните, Мария, что ложь – это страшный грех, - рука Воланда прошлась по щеке девушки, а его глаза против воли опустились на пухлые губы, которые так и манили Дьявола. Даже если бы он хотел, то не смог бы остаться равнодушным. Она была слишком прекрасной и сладкой. Он видел, что каждый желал обладать ею. Но никому из них не суждено получить синьорину Медичи. Кроме него.       - Синьор Воланд, то, что вы сейчас видите меня такой, - запрещено, - прошептала блондинка, пытаясь воззвать к разуму хотя бы одного из них. Она чувствовала, что совершенно не могла противиться чарам этого мужчины. Ей казалось, что он был самим Дьяволом, богом искушения и соблазнения. И отчего-то впервые захотелось поддаться греху. Марию не волновала плата за этот проступок. Она просто хотела его рядом. Его губы, его руки, его тело. Его всего.       - Я не смог бы оторваться от вас, даже если бы захотел, - хрипло проговорил Дьявол, а его большой палец прошелся по нежной коже губ девушки. Это влечение, это томление. Эти нечеловеческие чувства. Это нечто большее. Глубокое. И недосягаемое. – Скажите мне, чего вы хотите, Мария, и вы это получите.       - Вас, - прошептала девушка, смотря прямо в глаза Воланда. Она медленно приблизилась к его лицу, а ее ладони коснулись его щек в нежном жесте. Дьявол же внимательно наблюдал за девушкой. Как же прекрасна она была в этом порыве детского любопытства. Она хотела познать его, познать первые прикосновения вместе с ним, и это заставило Воланда возжелать молодую госпожу еще сильнее.       Девушка медленно приблизилась к губам немца и аккуратно коснулась ими его. У нее совершенно не было опыта ни в выражении чувств, ни в поцелуях, но нечто глубинное заставляло ее быть смелой и идти вперед, если она желала получить этого мужчину. Мария пару раз плавно двинула губами и оторвалась от мужчины, не получив ответа. В ее глазах сверкнула легкая детская обида, отчего Воланд приглушенно зарычал: его хваленый контроль не просто трещал по швам. Казалось, он был разорван еще на моменте, когда это чистое и невинное создание коснулось его губ.       Вглядываясь пару мгновений в ее глаза, Воланд резко притянул к себе девушку, а его губы обрушились на ее в исступлении. Он не мог умереть, но ему казалось, что прямо сейчас он горел. Мария слегка застонала от неожиданности и прижалась к мужчине, повторяя движения его губ. Когда девушка случайно прикусила губу Дьявола, он зарычал, прерывая поцелуй. Терпение никогда не было его сильной стороной, но сейчас он сходил с ума от желания прикоснуться и продолжить.       - Как же я жажду осквернить тебя. Забрать всю твою чистоту, испачкать в моей тьме, - прошептал мужчина, уткнувшись Марии в висок. От этих слов по спине девушки побежали мурашки, а ее руки схватились за плечи Воланда. В глубине души Мария и сама жаждала быть осквернённой им. Он представлялся ей Люцифером, который отчаянно желал причинить всем боль, хотя сам нуждался лишь в понимании. И девушка хотела понять Воланда, хотела быть его во всех проявлениях. – Никто и никогда не рушил мой контроль так, как ты. Одним своим взглядом, ты заставляешь меня изнывать, Мария.       Воланд зажмурился, а затем обнял девушку, прижимая к себе. Он был самым настоящим мазохистом. Жаждал ту, кого не должен был касаться изначально. Прижимал ее к своему телу, прекрасно зная, что это вызовет еще большее болезненное желание. Но рядом с ней он готов был к любым мучениям, лишь бы не причинить ей боль. Мария требовательно взглянула ему в глаза. Она жаждала. Она хотела поддаться греху. И готова была потом гореть в Аду с остальными грешниками, лишь бы Воланд сейчас же продолжил то, что он начал.       - Не сегодня, - прошептал мужчина и поцеловал девушку в макушку. Он хотел ее, ужасно и мучительно желал ею обладать. Но не сейчас. Эта девушка заслуживала нежности и аккуратности, а сейчас его внутренний зверь рвал и метал, желая заполучить молодую синьорину. И Дьявол не был уверен, что сможет совладать с собой. Ее кожа, ее запах, ее тело, ее душа – все это манило Воланда, лишая трезвости рассудка совершенно. – Ты станешь моей, но не так и не сегодня.       Сердце девушки бешено забилось от слов Воланда. Она и не думала, что так измучила его. Ей казалось, что одна она страдала от невозможности быть с ним, но, оказывается, немец и сам проходил через ужасные пытки исступления и животного желания. И это заставило девушку аккуратно встать на носочки и нежно коснуться его губ.       - Полежите со мной, пока я усну, молю, - прошептала блондинка, а ее зеленые глаза ярко горели в этой ночной тьме. Как же она была прекрасна. И Дьявол никак не мог решить, была ли она ангелом или же дьяволицей. Потому что так изнывать от желания его не заставляла ни одна женщина, ни одна дьяволица. Все они меркли в глазах Сатаны после того, как он встретил Марию.       - Я всегда буду охранять твои сны. Всегда, - ответил он и нежно погладил щеку девушки. Эта игра, которую он затеял, обернулась против него самым жестоким образом. Казалось, он сгорал от желания, которое пробуждала в нем эта светлая душа. И никто не мог теперь исцелить Дьявола от этой болезни. Потому что он сам не хотел этого исцеления. Никогда.

***

      Покровская вдруг резко повернулась к Воланду, напряженно вглядываясь его глаза. Почему-то ей казалось, что он был осведомлен о том, что она видела. И это пугало больше всего. Кто он такой? Он явно был не простым человеком. И теперь Маша ощутила это особенно явственно.       - Кто вы такой? - прошептала девушка, с легким испугом рассматривая Дьявола, словно впервые его видела. Мужчина слегка усмехнулся. Она была умнее, чем он думал, и очень быстро сложила некоторые факты, которые ей подкидывали ее душа и сам Дьявол.       - Я расскажу вам, милая Мария Константиновна. Сегодня вечером, - хрипло проговорил мужчина, и тыльная сторона его ладони прошлась в нежном жесте по щеке Покровской. Спустя пару мгновений мужчина резко отошел и добавил: - Я напишу вам адрес. До вечера, Мария Константиновна.       Маша не успела ничего ответить, как Воланд исчез из ее кабинета, словно его здесь и никогда не было. Покровская огляделась, скидывая с себя оцепенение, которое всегда охватывало ее, едва мужчина появлялся рядом с ней. Ее мысли бешено роились в голове, не давая хозяйке ни секунды покоя и тишины. Вдруг на телефон пришла смс: ее машина наконец-то была готова. Маша задумчиво сложила документы и поспешила покинуть офис. Ей определенно нужен был свежий воздух, и поездка за машиной была как нельзя кстати.       Как Воланд так быстро и бесшумно исчез? Она не слышала ни его шагов, ни хлопка двери. Все, связанное с этим мужчиной, было как будто покрыто мраком тайны. И у Маши ужасно чесались руки, как она хотела раскрыть этот секрет. Девушка быстро покинула офис и поехала на окраину Москвы за машиной. Все это время из головы не выходил немигающий взгляд Воланда. Он словно знал о ней все. Это и пугало, и манило одновременно.       Когда Покровская получила свою машину обратно, был уже вечер. Едва она села в автомобиль, на телефон пришла смс с неизвестного номера с адресом. А затем пришло еще одно смс:

«Если вы желаете разгадать эту тайну, Мария Константиновна, то я буду ждать вас сегодня в восемь вечера.

Воланд».

      Блондинка напряженно вглядывалась в смс, задумчиво закусив губу. Даже если бы она захотела проигнорировать это, то не смогла бы. Она чувствовала всем естеством, что ей жизненно необходимо было послушать, что мужчина мог ей рассказать. Девушка уже собралась убрать телефон, как вдруг Настя скинула ей новость.

      «Сегодня утром из Москвы-реки выловили три трупа

молодых парней с перерезанным горлом. Их личности удалось восстановить (фото ниже). А такая массовость может говорить нам либо о серии, либо о бандитских разборках. Следите за новостями в нашем паблике».

      Все тело Маши напряглось, и она неуверенно пролистала вниз, чтобы посмотреть фото погибших. Ее всю передернуло: с фотографий на нее смотрели неудавшиеся насильники, которых так ловко спугнул Воланд. Покровская открыла следующее фото, на котором были их тела. Но больше всего в этой истории Машу удивила ее реакция: она была напугана, но не сочувствовала убитым. Они получили по заслугам. Но кто же убил их? Воланд?       Маша попыталась найти аргументы против этой версии, но не смогла. Несмотря на то, что у нее совершенно не было доказательств, отчего-то она была уверена, что к этому убийству приложил руку сам немец. Или кем он был? Был ли он вообще человеком? Или же интуиция Маши все это время была права?       Блондинка шумно выдохнула и провела по лицу. За эти дни она так измучилась от бесконечного потока вопросов, остающихся до сих пор без ответа. Пора было разрушить эту тенденцию. Поэтому девушка смело завела машину и выехала с парковки. Она спросит у Воланда абсолютно все, что ее интересовало. Ей жизненно необходимы были ответы, и она их получит во что бы то ни стало.       Покровская запарковалась у одного из элитных домов, где жили богатые люди Москвы, и вылезла из машины. Она резво двинулась к подъезду, даже не думая о том, как попасть внутрь: девушка знала, Воланд ее ждал, а значит, в подъезд она попадет в любом случае. Так и случилось: из подъезда вдруг вышел высокий мужчина в клетчатом костюме, на его носу воинственно сидело треснутое пенсне. Едва завидев девушку, мужчина тут подбежал к ней и поцеловал ее ладонь, начиная осыпать ее комплиментами.       - Мария Константиновна, как я рад! Вы выглядите великолепно. Настоящая королева. Азазелло скуп на эмоции, но даже он отметил вашу красоту. И тогда я понял, что вы точно настоящая алмазная донна. Но я и не думал, что такая! - Коровьев ухватил девушку под руку и двинулся с ней к подъезду. Дверь снова открылась, и они спокойно зашли внутрь. Маша слегка смущенно поглядывала на такого активного мужчину, не зная, когда он уже замолчит, и она сможет задавать вопрос хотя бы о его имени. - О, простите мне мои манеры, Коровьев. К вашим услугам.       Маша задумчиво кивнула, чувствуя, что в этом мужчине было нечто знакомое, но мысль утекала от нее, словно песок сквозь ладони. Когда они доехали до самого высокого этажа, дверь им открыла рыжая женщина. Ее глаза прошлись по Маше, а затем она поклонилась и представилась Геллой. У Покровской снова возникло воспоминание. Но оно длилось дольше, чем остальные, отчего девушка пошатнулась и едва не рухнула на пол, но Гелла удержала ее.

***

      Воланд и Мария гуляли по ночной Флоренции, стараясь идти пустынными улочками, чтобы никто не застал их вдвоем. Иначе это грозило настоящим скандалом. О времена, о нравы!       - Если мы попадемся, синьор Воланд, это грозит огромным скандалом, и мой отец начнет тщательнее за мной следить. И тогда вы не сможете больше водить меня на променады, - весело прошептала блондинка, накидывая капюшон от накидки на голову. Воланд же хрипло засмеялся, придерживая девушку за талию.       - Верьте мне, любовь моя. Я сделаю все, чтобы ни один скандал вас не коснулся. Не позволю вам ускользнуть от меня, - мужчина ухватил ладонь молодой госпожи и поцеловал ее. Его разные глаза внимательно следили за девушкой. Ему приносило настоящее удовольствие видеть ее улыбку, слышать ее смех, и сейчас она одаривала его с такой легкостью, что Дьяволу впору было и привыкнуть к такому сокровищу в его руках. Он чувствовал, что его нечестивые руки даже не имели права касаться этого совершенства, но мужчина ничего не мог с собой поделать. Оторваться от нее - значило бы смерть. Не физическую. Но вполне болезненную. К тому же, Дьявол был настоящим собственником. Он не позволил бы никому забрать ее.       - Верить Дьяволу безнравственно, - прошептала молодая синьорина, дерзко поглядывая на мужчину. Его рука тут же ухватила девушку крепче и развернула ее тело к нему лицом. Воланд припал к губам девушки, отчего она издала шумный вздох, прижимаясь к мужчине.       - Значит, вы безнравственны, дорогая моя, - оторвавшись от нее, проговорил Дьявол, и его зеленый глаз весело блеснул. Мария лишь закатила глаза на эту шпильку и открыла рот, чтобы возразить, как вдруг в переулке, недалеко от них, раздался громкий крик.       Мария напряглась всем телом и хотела двинуться в ту сторону, но Дьявол удержал ее и двинулся вперед первым. Вскоре им предстала ужасная картина. Рыжеволосая девушка лежала на земле и истекала кровью от ранения в горло. По ее щекам текли слезы, что текут от отчаяния, когда понимаешь, что Смерть уже дышит тебе в лицо.       Молодая госпожа тут же опустилась на колени и ухватила голову молодой девушки, зажимая рану. Воланд же стоял рядом с ней и мрачно наблюдал за происходящим. Рыжеволосую девушку убила ее же подруга из-за молодого человека, который играл ими обеими. Все это было обычным делом. Но его одержимость, его великая слабость, Мария, сидела и плакала из-за происходящего, и это не могло оставить ни одного любящего мужчину равнодушным, даже Дьявола.       - Воланд, прошу. Помоги ей. Пожалуйста, - прошептала госпожа Медичи и подняла зеленые глаза, полные слез, на мужчину. Желваки заходили по лицу Сатаны. Он не был Богом. Он не мог бы оживить то, что уже было мертво. Это было ему не под силу. - Я умоляю тебя.       Воланд несколько секунд вглядывался в зеленые глаза. Он никому бы не позволил обрести контроль над ним. Но, похоже, все это были лишь слова. Иначе как по-другому назвать то, что он, зарычав, опустился рядом с девушкой и вспорол себе руку, начиная поить бедняжку своей кровью, как не контроль. Эта светлая душа контролировала его, и он совершенно не мог ничего с этим поделать. Да и не хотел. Дьявол не отрывал взгляда от Марии, внимательно смотря в ее зеленые глаза.       - Спасибо, - прошептала молодая синьорина. Темная, почти черная, кровь медленно текла по горлу уже практически умершей девушки, отчего она едва слышно закашлялась, а потом испустила дух, чтобы возродиться вновь в виде вампирши.       - Ты моя погибель, Мария. Моя главная слабость и моя великая сила, - хрипло проговорил мужчина, после чего исчез вместе с погибшей девушкой, оставляя молодую Медичи в смешанных чувствах. Неужели это было настоящим признанием в любви от самого Дьявола?

***

      Маша резко задышала и села, очнувшись от видения. Ее заботливо уложили на диван, укрыв пледом. Блондинка резко повернулась вбок, сталкиваясь с уже знакомыми разными глазами. Воланд теперь совершенно не был похож на того самого немецкого инвестора. Он позволил увидеть себя настоящего, и Маша слегка дернулась. Все это было не бредом. Все эти сны, воспоминания, видения. Неужели это было правдой?       - Что вы видели, Мария Константиновна? - спокойно спросил мужчина, внимательно вглядываясь в девушку. Его интересовало малейшее изменение в ее мимике или чувствах. Она вспоминала, это было очевидно. И он жаждал, чтобы она вспомнила все, что их когда-то связывало.       - Смерть Геллы, - прошептала Маша, напряженно смотря на Воланда. У нее было столько вопросов, а сейчас, когда появилась возможность задать их все, в горле встал самый настоящий ком. Подсознательно девушка боялась получить эти ответы, ведь это значило бы, что все в мире не было так просто, как она до этого думала. - Кто вы такой?       - Вы знаете, - спокойно ответил Воланд и сел в кресло напротив девушки, не отрывая от нее внимательного взгляда. Покровская несколько секунд вглядывалась в такое одновременно знакомое и незнакомое лицо, а потом обреченно прошептала:       - Дьявол.       Воланд слегка усмехнулся. Карты наконец-то были сброшены. И теперь от него зависело, как разыграть партию. Мужчина слегка склонил голову, и его лицо прорезала ухмылка. Это значило «да». Маша поняла это мгновенно. Покровская зажмурилась и зарылась руками в волосы. Все это не могло происходить сейчас по-настоящему. Она просто сходила с ума. И лежала сейчас где-нибудь в дурке.       Воланд хмыкнул от этих мыслей и откинулся в кресле. Все-таки технологии не шли людям на пользу, они совершенно перестали верить в него. Когда Мария узнала о нем в первый раз, она отреагировала более спокойно, чем сейчас. Покровская яростно сопротивлялась этой простой истине, и Воланд решил ей помочь.       - Ты обращалась ко мне не раз за помощью. За советом. Во снах, - последнюю фразу Дьявол прошептал, самодовольно ухмыляясь. - Ты всегда чувствовала меня. Просто не хочешь в этом признаться. Я всегда был рядом с тобой. Уничтожал все, что могло тебе угрожать. Все это время голосом в твоей голове был я.       - Это вы убили тех парней? - Маша резко подняла голову и внимательно всматривалась в мужчину. От него веяло многовековой тысячелетней тьмой, величием и властью. Как она могла не заметить этого раньше? Все ответы на ее вопросы лежали на поверхности, прямо перед ее носом, а она упорно отказывалась все это время замечать их.       - Я, - спокойно ответил Дьявол, впитывая малейшие эмоции, которые ощущала блондинка перед ним. Как же она сейчас была хрупка и беззащитна. Но вместе с тем желанна. Воланд заметил в ее глазах страх, а потому сощурил глаза. - О, не притворяйся, дорогая, что тебе их жаль. Я чувствую тебя и читаю твои мысли. Мне невозможно солгать.       - Зачем я вам? - зеленые глаза бешено бегали по лицу Дьявола, выискивая хоть что-то, что помогло бы понять его. А заодно и решить эту задачку.       - Хочу, чтобы Ад стал твоим домом. Хочу, чтобы ты была подле меня. Как пятьсот лет назад. Твоя душа никогда не принадлежала мне, но у меня есть небольшое преимущество, - Воланд медленно встал и сел рядом с Машей, которая, словно загнанный зверь, внимательно следила за мужчиной, ожидая от него угрозы. Дьявол аккуратно взял руку девушки и пустил небольшой заряд магии, которая откликнулась ему глубоко внутри Маши. Покровская от этого действия шумно задышала. - Чувствуешь? Небольшая частичка дьявольщины попала в твою душу, когда ты умерла у меня на руках.       - Вы хотите ее назад? - прошептала Покровская, смотря на то, как аккуратно Воланд удерживал ее руку. Она действительно почувствовала нечто родное и знакомое. Ее всю тянуло к нему. И теперь она поняла почему. Часть Воланда всегда была в ней. И отрицать это теперь было бессмысленно.       - Она мне без надобности, - ухмыльнувшись, проговорил Воланд. Его большой палец нежно поглаживал руку Покровской, а разноцветные глаза продолжали следить за ее реакцией. Как же давно он ждал этого момента. Несколько сотен лет без нее тянулись более мучительно, чем тысячелетия до нее. - Я хочу, чтобы ты вернулась домой. Ко мне. Была вечно рядом со мной. Правила со мной.       - Как я понимаю, вы потеряли женщину, которую любили. Но она - не я. А вы лишь хотите закабалить меня, чтобы скрасить свое одиночество, хотя никогда не сможете любить меня. Вы будете вечно любить ее, - проговорила Маша и вырвала свою ладонь из рук Дьявола, отчего мужчина поджал губы, но настаивать не стал. Маша нахмурилась, смотря на Воланда. Она бы не призналась, но ей было больно, что мужчина был одержим ей только из-за схожести с другой женщиной, которая давным давно завладела его сердцем.       - Любить? Это нечто глубже, чем обыкновенная любовь, - произнёс Воланд и приблизился к Покровской. Он резко ухватил ее за лицо, не позволяя отвести взгляд. - Я покажу тебе.       Маша почувствовала, как картинка перед глазами сменилась. Кажется, сам Дьявол показывал ей свои воспоминания. Это было ранее утро. Воскресная служба только закончилась, отчего итальянская знать медленно выходила из церкви. Маша вдруг увидела девушку, у которой была та же внешность, что и у нее самой. Точь в точь. Девушка торопилась выполнить свои обязательства, чтобы потом вернуться к Воланду. Мужчина несколько раз порывался пойти с ней на службу, но та, посмеиваясь, запрещала. «Это богохульство. Дьявол в храме Господа. Побереги мою душу, любовь моя». Дьявол всегда смеялся. Когда девушка отчитывала его, словно мальчишку.       Синьорина Медичи взяла мешочек с монетами у служанки и стала подходить к сирым и убогим, чтобы хоть как-то им помочь. Ей искренне хотелось сделать этот мир чуточку лучше, раз уж у нее была такая возможность. Девушка подошла к одному мужчине, который склонил голову, и насыпала ему в ладонь горсть монет. Нищий вдруг резко поднял на нее яростный взгляд. Все произошло слишком быстро. Мария не успела даже отойти или крикнуть, как вдруг ощутила кинжал в животе. Нападавший поспешил скрыться, а девушка мгновенно рухнула на землю, отчего все вокруг подняли громкий крик. Служанка побежала к стражникам семьи Медичи, пока Мария умирала в одиночестве. Ей не было страшно. Единственное, чего она яростно желала, чтобы он взглянул на нее в последний раз, держал ее руку и целовал ее лоб и щеки. Последняя слеза пробежала по щеке молодой госпожи, а затем Мария Медичи умерла.       Воланд почувствовал ее слишком поздно. Словно что-то туманило его разум. Он появился рядом с ней в тот момент, когда ее сердце перестало биться, а душа покидала тело. Мужчина ухватил ее, прижимая к груди. Он мгновенно прокусил свое запястье, но это было бесполезно. Его кровь подействовала, если бы Мария была хотя бы на грани смерти, а не мертва. Дьявол крепко прижал ее к себе и закричал. От этого крика, казалось, задрожала земля. Он потерял самое дорогое, чем когда-либо обладал за эти тысячелетия. И он даже не смог с ней попрощаться. Она умерла одна. Словно ненужная собака в подворотне. От этой мысли Воланд презрительно оскалился. Ярость, клубившаяся по венам первородного существа, впиталась в уходящую душу, навсегда очерняя ее. Сам того не зная, Воланд поставил свою метку на этой душе.       К этому моменту подоспел и сам Лоренцо, отец Марии. Мужчина растолкал всех вокруг и рухнул на колени рядом с уже хладным телом дочери. Он ухватил окровавленную руку девушки и начал ее целовать, умоляя открыть глаза. Воланд не хотел, но вынужден был отпустить тело Марии. Она бы хотела, чтобы родные имели возможность попрощаться с ней и похоронить в семейном склепе. И хотя первой мыслью было забрать ее в Ад, чтобы она всегда была рядом с ним. Но он не смог. Не смог лишить ее положенного ей Рая. Дьявол, который всегда ставил свои желания в приоритет, впервые сделал так, как хотел бы обычный человек.       Мужчина медленно передал дочь отцу и, встав, побрел куда-то дальше по улице. Его джуббоне неприятно липло к телу из-за крови Марии, оставшейся на нем. Воланд никогда никому не расскажет, но он хранил этот предмет гардероба, на котором остались следы его любимой женщины. Он наказывал себя, периодически разглядывая этот элемент одежды. Трогая багровые пятна крови той, что безвозвратно ушла. Той, что у него так нагло и дерзко забрали.       Воспоминание прервалось, но Маша чувствовала, что это был не конец. Перед глазами возникло следующее воспоминание: похороны. Похороны Марии Медичи. Ее отец вместе с братьями шли впереди процессии. И хотя они пытались скрыть свою печаль, было видно, какую неимоверную боль им принесла смерть единственной дочери и сестры. Маша не знала почему, но ее сердце ее яростно забилось, словно она всегда хотела увидеть этот момент. Словно ей нужны были эти прощания с семьей. Ей казалось, что ее душа затрепетала от боли и грусти, видя перед глазами знакомые лица, с которыми она не успела попрощаться.       Священник неспешно отпевал погибшую, пока все многочисленные родственники стояли и наблюдали за этим. Мария Медичи была лучшей из них. Ее чистоту отмечали все. Она не была никак связана с их интригами и убийствами. Она помогала отцу управлять банком, училась и занималась благотворительностью. Любой из них заслуживал такой жестокой смерти, но не она. Воланд стоял вдалеке и наблюдал за происходящим. Он не мог найти ее душу. Ни в Раю, ни в Аду ее не было, и это ранило еще сильнее, чем ее смерть. Мало того, что она не сможет больше воплотиться, так еще и он не сможет больше поговорить с ней, увидеть ее, почувствовать ее. И это зарождало в сердце Сатаны неимоверную боль. Он хотел утопить всю планету в боли, но он дал ей когда-то обещание быть справедливым. Но, к сожалению, сдержать его в полной мере он не сможет. Потому что те, кто сотворили это, должны были заплатить кровью. Лично ему. И он с удовольствием примет кровавую дань.       Вдруг Лоренцо поднял взгляд и посмотрел прямо на Воланда. Итальянец едва заметно кивнул, после чего Воланд поспешил покинуть кладбище. Сегодня ночью произойдет ответный удар. Семья Пацци, которая организовала это, ответит за все сполна. Но Воланда больше всего интересовал один человек. Франческо де Пацци. Дьявол не имел права судить живых людей, но сейчас ему было абсолютно все равно. Внутри была лишь кипящая, словно лава, ярость. И он намерен был обрушить всю ее мощь на того, кто забрал его женщину.       Франческо де Пацци пропал из фамильного дома незадолго до прибытия наемников Медичи. В тот вечер по улицам Флоренции кровь лилась рекой. Медичи вырезали каждого Пацци вне зависимости от пола и возраста. Семья Пацци прекратила существовать в тот ужасный вечер, а глава этой семьи ужасно долго страдал. Ведь кто, как не Дьявол, умел лучше всего пытать. Пацци долго молился, но Дьявола лишь раззадоривали эти мольбы.       - Прошу, убейте меня, - хрипел мужчина, отчего Воланд презрительно скривился и схватил его за окровавленное лицо. Дьявол старался хоть немного сдерживаться, чтобы не доставить этому животному удовольствие от скоротечной смерти. - Я не хочу умирать….       - Она тоже не хотела, - прошипел Дьявол и сжал челюсть до хруста, отчего Пацци громко замычал от боли. Его лицо теперь было раздроблено всего лишь одной ладонью мужчины. - Ты будешь мучиться вечность. Потому что сначала я буду медленно разрывать твое тело на куски, а затем заберу твою душу в Ад. И там, поверь мне, смертный, ты почувствуешь еще большую боль. То, что я сейчас делаю с тобой, покажется тебе райским наслаждением. Потому что там я буду рвать твою душу на куски, пока от тебя не останется ничего.       Два дня страдал Франческо де Пацци, и только потом Дьявол позволил ему умереть. Но это не принесло ему никакого облегчения. Он всегда думал, что люди слабы. И это было правдой. Только их слабость позволяла им ощутить облегчение от мести, а ему - нет. Он знал, что это не вернет ему Марию, это не вернет ее душу. Но, тем не менее, Сатана совершенно не жалел о сделанном. В какой-то мере он был рад, что душа Марии сейчас не видела всю его тьму и мерзость, на которую он был способен. Ему нравилась сама мысль, что ее светлая душа любила его, Дьявола, Князя Тьмы, Короля Ада. Но он бы не хотел расстроить ее.       Маша практически ощущала все те страдания, которые испытывал Дьявол, и по ее щекам текли слезы, но она продолжала смотреть в его глаза и видеть все, что он хотел ей показать. Она нуждалась в этом. Она хотела понять его. И самое главное - понять себя.       Воланд уже собирался покинуть Флоренцию, как вдруг услышал, как к нему обращался Ее отец. И Дьявол решил ответить на этот призыв. Ради Нее. Лоренцо сидел в своем кабинете, смотря на пламя, когда позади него появился Дьявол. Смертный практически сразу ощутил холод, пробежавший по спине.       - Сегодня нашли труп Пацци. В лесу, - проговорил Лоренцо, замерев в кресле. Воланд медленно подошел к нему и сел на соседнее кресло, наблюдая за пламенем. Скоро все закончится. Он либо найдет ее, либо забудет о ней. У него впереди миллионы, миллиарды лет. И все-таки как же наивен в тот момент был сам Сатана, полагая, что он сможет забыть ее.       - Я знаю, - спокойно проговорил Воланд. Он все еще ощущал на себе тепло ее крови, а вот на грязную кровь Пацци ему было наплевать. Но эта фантомная теплота на груди давила, душила и медленно убивала, отчего Воланд едва не шипел. Он готов был отдать все, что имел, ради нее. Но даже высшее существо не обладало такой властью, и это неимоверно злило Сатану.       - Скажи мне. Она уже нашла покой? Она на Небе? - спросил Лоренцо, повернувшись к Дьяволу. Когда этот мужчина только вошел в их дом, глава семейства Медичи видел в этом торговую пользу. И хотя немец сразу же стал проявлять интерес к Марии, Лоренцо отсекал любые мысли на эту тему. Он знал, что его дочь была благоразумна. А потому позволил ей самой выбирать, за кого выйти замуж. И все-таки он, конечно, видел ее с ровесником, а не со взрослым мужчиной. Но вот прошли месяцы, и его дочь по-настоящему расцвела, общаясь с немецким гостем. Незадолго до собственной смерти она молила отца, чтобы тот разрешил ей выйти замуж за Воланда. И Лоренцо, нехотя, но согласился. Он видел, что немец был не так прост, он видел в нем много тьмы, но и Мария была умна не по годам. И отчего-то незадолго до ее смерти глава семьи Медичи пришел к выводу, наблюдая за этими двумя, что его дочь смогла обуздать тьму, таящуюся в «иностранце». Он же взамен получил полную и безграничную любовь со стороны девушки. И сердце отца успокоилось. Но ненадолго… А затем он увидел настоящую суть немца, когда Воланд держал его мертвую дочь. Это был сюжет из любимых мифов его дочери: божество влюбляется в смертную. Но Лоренцо никогда не думал, что такое могло произойти в реальной жизни.       - Нет. Ее нет ни на Небе, ни в Аду. Ее душа исчезла, - безэмоционально проговорил Воланд. Сейчас он по-настоящему чувствовал себя смертным. Не смог защитить свою женщину, не смог даже найти ее душу. Судьба жестоко покарала его за то, что он так нагло и бесцеремонно влез в Полотно Судеб, и лишила его всего.       - Что?! - Лоренцо вскочил и бросил кубок в стену. Как и всякий скорбящий и любящий отец он обезумел от горя, совершенно не переживая о том, с кем и в каком тоне он говорил. - Из-за тебя она потеряла возможность быть на Небе! Ты лишил ее всего, всей ее чистоты, и даже не смог защитить!       Воланд резко встал, и его губы презрительно оскалились. А сам мужчина зарычал. Его злило, что простой смертный был прав. Во всем прав. От начала и до конца. Из-за своей эгоистичности и жадности Дьявол ворвался в жизнь Марии и не пожелал ее отпустить, пока не стало слишком поздно. И теперь она была мертва. Воланд ненадолго прикрыл глаза, пытаясь успокоить бушующую ярость внутри него. Его девочка ни за что не простила бы ему убийство отца.       - Я найду ее, - открыв глаза, произнёс Воланд и исчез, оставляя в семье Медичи незаживающую рану от потери души этой семьи. Лучика надежды, что сплачивал и держал эту семью вместе даже в самые темные времена.       Маша снова вернулась в комнату. Воланд по-прежнему держал ее, но его взгляд был задумчив. Он и сам проживал эти воспоминания по-новому. И это выглядело так, словно его рану заново вскрыли и насыпали туда раскаленных углей. Слезы продолжали бежать по лицу Покровской, словно эта трагедия и правда ее касалась. Ее ладони легли на щеки Воланда в попытке утешить и унять боль, но мужчина даже не заметил этого, видимо, продолжая находиться во власти воспоминаний. Маша снова взглянула в его глаза, и ее опять затянуло в воспоминания.       Теперь она видела свою жизнь со стороны. Видела, как Дьявол ходил за ней по пятам, следил за ней, не раз ограждал от опасностей. Она видела, как он приходил к ней ночью и задумчиво разглядывал ее спящее лицо, она видела, как он приходил к ней во сны. И вдруг ей на глаза попались недавние воспоминания: ни для кого не секрет, что у Марии Константиновны не складывалась личная жизнь. Но девушка и не думала, что это могло быть проделками Дьявола. Он отгонял от нее сильных мужчин, которые могли ей понравиться, а слабые безмерно раздражали саму девушку, отчего она сама посылала их к черту. Неужели Воланд все это время следил за тем, кто попадал к ней в постель?! Контролировал ее жизнь от и до?!       Эта мысль не успела укрепиться у Маши в голове, потому что Воланд, наконец, очнувшись от болезненных воспоминаний, понял, что пустил девушку слишком глубоко, и разорвал прикосновение, прекращая путешествие по его воспоминаниям. Покровская, тоже придя в себя, резко вскочила. Она была по-настоящему зла. Ярость заставляла ее кровь кипеть.       - Все это время вы играли с моей жизнью и моими чувствами, как вам вздумается?! - девушка оскалилась, а ее зеленые глаза загорелись яростью. Воланд же в обманчиво расслабленном жесте, наблюдая за блондинкой. Машу же разозлило такое поведение еще сильнее, поэтому она хотела уколоть Дьявола побольнее. - Вы жадный, мелочный и тщедушный! Знаете, почему она умерла? Из-за вас! Потому что вам захотелось поиграть! Вам захотелось развратить чистую душу, потому что вы сами не способны ни на какие чистые чувства! И горюете вы лишь по самому себе! Ведь больше некому восхищаться вашим мерзким нутром! И поэтому вы…       - Осторожнее, - зашипел Воланд, резко оказываясь около Покровской. Она умудрилась разбудить в нем настоящего зверя парой фраз. Это талант, не иначе. Но Дьявол старался сдерживаться, понимая, насколько хрупким было человеческое существо. - Лучше не говори то, о чем потом пожалеешь.       - Жалеть здесь будете вы! Потому что из-за своей алчности вы потеряли то единственное и светлое, что было в вашей ужасно долгой жизни! - прошипела Мария Константиновна и резко одарила Дьявола пощечиной. Весь ее страх куда-то исчез, уступая место лишь первородному гневу и ярости. Блондинка собралась пройти мимо, но Воланд резко ухватил ее руку, крепко удерживая.       - Тебе от меня не отвязаться. Ты уже моя. Нравится тебе это или нет, - спокойно проговорил Сатана, но его глаза горели яростью. Маша же дернулась несколько раз, пытаясь вырвать руку из крепкого захвата.       - Раз уж я все еще здесь, а не в Аду, это значит, что вы не можете забрать меня без моего согласия. А я лучше удавлюсь, чем проживу с вами хоть один день, - после этих слов Воланд резко отпустил руку девушки и прошел к окну. «Откуда же в тебе столько упертости, дорогая?! Этого явно не было в твоем прошлом воплощении. Либо же мне просто повезло, и я не успел узнать эту твою сторону», - подумал Дьявол, задумчиво глядя на ночной город.       Маша же наконец-то смогла покинуть комнату, словно фурия, она летела по огромной квартире, стараясь поскорее уйти из логова Сатаны. Гелла, заметив такое настроение девушки, поджала губы. Она была обязана ей жизнью и все эти сотни лет надеялась, что сможет когда-нибудь отплатить Марии за то, что та упросила Воланда подарить ей новую жизнь. Но пока все складывалось ужасно: вампирша чувствовала, как страдала Маша и, успев выучить мессира, понимала, что и он ужасно страдал. Бегемот и Азазелло резко прекратили игру в карты, наблюдая, как мимо гостиной прошла Покровская. От нее практически отлетали молнии, поэтому никто не решился ее остановить. Среди всей свиты лучше всех понимал, что творится, Азазелло. Он видел, каким господин вернулся в Ад после ее смерти. Тогда никто не смел тревожить Воланда, ни бесы, ни демоны, ни даже архидемоны. Ад трясло несколько веков от ярости и злости Дьявола. И теперь все так и норовило вернуться к тому, с чего началось. Бегемот же задумчиво покусывал ус: он не удостоился чести познакомиться с госпожой - ни тогда, ни пока сейчас. Лучше всех эту девушку знали Гелла и Фагот. Последний часто сопровождал их на приемах во Флоренции и развлекал, высмеивая тогдашнюю знать. Он всегда отзывался о Марии, как о той единственной и достойной занять престол рядом с мессиром. Гелла же никогда не делилась со свитой своим мнением по поводу Марии. Но каждый знал, что если кому вампирша и будет служить - так это ей.       Маша быстро вылетела из подъезда и направилась к машине. Там ее ожидало очередное напоминание о Воланде: рядом с автомобилем стоял Коровьев. Покровская напряженно посмотрела на мужчину и сложила рука на груди, безмолвно требуя объяснений.       - Алмазная Донна, я обязан довезти вас в целости и сохранности до дома. Приказ мессира, - Маша презрительно оскалилась: слышать сейчас хоть малейшее напоминание о Воланде было выше ее сил. Она была в ярости, а еще нуждалась хоть в малейшем подобии уединения, ведь, судя по всему, Воланд преследовал ее всегда и везде, решал за нее. И от этого казалось, что Покровская и вовсе не жила эти годы, а была личной домашней зверушкой, за которой было интересно наблюдать, но позволить ей жить самой - нет, это уже слишком.       - Я доберусь сама. Можешь так ему и передать. Меня мало волнуют его приказы, - злостно прошипела девушка и открыла дверь со стороны руля. Ее зеленые глаза яростно прожигали Коровьева, так и норовя испепелить демона. - Посмеешь меня остановить, и я за себя не ручаюсь.       После этого блондинка села в машину и, заведя мотор, рванула с парковки элитного дома, оставляя на асфальте полосы от шин. Покровскую всю трясло от злости. Она никогда не ощущала в себе такого количества ярости, сколько почувствовала сегодня. Возможно, дело было в этой дьявольской частичке, но Маше совершенно не хотелось даже думать о хозяине этой частички, поэтому она слегка дернула головой.       Едва девушка вырулила на оживленную дорогу, ее накрыла истерика. Невыплаканные слезы бежали по ее щекам, мешая видеть дорогу полностью. Он играл ей. Все это время он проводил над ней эксперименты, отчаянно желая получить, что так давно потерял. От этой мысли Маша сильнее нажала на газ и начала обгонять машины спереди. Вскоре автомобиль вырулил на дорогу вдоль Москвы-реки. Маша добавила еще скорости, видя, что дорога была практически пустой. Слезы не прекращали литься, отчего девушка не заметила машину перед собой. Она начала тормозить, но педали перестали ее слушаться.       Вдруг на пассажирском сидении появился Воланд, он мгновенно почувствовал, что с Покровской что-то было не так, а когда Фагот объявил, что девушка отказалась от помощи, Дьявол грубо выругался. Маша закричала, напугавшись, и резко крутанула рулем. Машина вылетела с обочины и, перевернувшись, погрузилась в воду. Лобовое стекло выбило от удара, отчего на блондинку хлынул сильный поток холодной воды, и она отключилась. Последнее, что она помнила, - это крепкую дьявольскую хватку на талии. А дальше - темнота.

***

      Очередная ссора с отцом выбила из-под ног молодой синьорины почву. Привыкнув к постоянному пониманию, девушка совершенно не ожидала столь яростного родительского недовольства, когда прилюдно отказалась от предложения одного из кавалеров. Отец был в настоящей ярости, братья же посмеивались, что идеальная дочь наконец-то тоже совершила ошибку.       Блондинка стояла на балконе родового поместья, беззвучно плача. Она чувствовала, что жизнь проходила мимо нее, связанная ограничениями, молодая госпожа могла лишь рассчитывать на выгодный брак. Не более.       Услышав позади вежливое покашливание, девушка поспешила утереть слезы и только потом повернулась. К ее явному неудовольствию, застал ее в таком раздрае никто иной, как иностранный гость отца - синьор Воланд. Он ужасно раздражал юную особу своим высокомерием. Но, справедливости ради, никакой стоящей причины для ненависти у девушки не было. Просто на каком-то подсознательном уровне она ощущала, что от него лучше было держаться подальше.       - Что вам нужно, синьор Воланд? - недовольно проговорила Медичи, надеясь, что полумраке мужчине не было видно ее покрасневших от слез глаз. Немец слегка усмехнулся, мгновенно считывая недовольство хозяйской дочки. Он сделал несколько шагов ей навстречу и внимательно осмотрел ее.       - Видел сегодня ваш публичный отказ. Бедный юноша, - насмешливо проговорил Дьявол и поднял взгляд на девушку, которая тут же сложила руки на груди, занимая оборонительную позицию. Она напомнила Воланду нахохлившегося воробья, который отчаянно желал признания более взрослых и крупных птиц.       - И вы туда же. Не желаю слушать, - грубо ответила девушка и хотела уйти с балкона, как вдруг ее остановило неожиданное признание мужчины.       - Я считаю, вы правильно поступили. Он вам не ровня и никогда не будет, - задумчиво проговорил мужчина и подошел к перилам балкона, вставая спиной к девушке. Он знал, что она его слушала, а потому продолжал спокойно говорить. - Не стоит так расстраиваться из-за неодобрения отца. Он любит вас, а потому оттает.       - А вы прямо разбираетесь в отцах, - не из злости, а, скорее, из недоверия проговорила девушка, продолжая стоять у выхода с балкона. Ее злило, что немец всегда был где-то неподалеку от нее. А его внимательный взгляд ужасно раздражал. Словно, он знал о ней абсолютно все.       - Мой отец отрекся от меня и выгнал из дома, отправив в ссылку. Полагаю, он был бы рад, если бы я умер. Но я жив. И многого достиг, - злость мгновенно испарилась из девушки. Ее обезоружила искренняя исповедь мужчины. Он всегда был насмешлив и остр на язык, а сейчас, словно снял маску, и показал истинного себя. И это не могло оставить девушку равнодушной. Она сделала парочку шагов по направлению к мужчине, не зная, как комментировать его историю. Кем нужно быть, чтобы выгнать сына? Или что сын должен такого сделать, чтобы отец воспылал к нему презрением? - Ваш отец никогда так не поступит, я уверен. Он примет вас любой. А потому ваши переживания беспочвенны. Я знаю этот гордый отцовский взгляд. Часто видел, как мой отец направлял его на любого из сыновей, кроме меня. Ваш отец по-настоящему горд вами. Он лишь пытается помочь вам устроиться в жизни лучшим образом.       - Никто не заслуживает быть изгнанным собственным отцом. Мне кажется, вам нужно было понимание, а не наказание, - спокойно проговорила девушка и слегка улыбнулась. Воланд резко повернулся к ней, внимательно всматриваясь. Он бы ни за что не признался, но ее слова попали в самую точку, а по телу мужчины прошло странное чувство. Слова приятно удивили Дьявола. Он не ожидал от молодой девушки такой проницательности и понимания. Никто за эти тысячелетия не говорил ему таких слов. А это хрупкое и светлое создание сказало. Блондинка несколько секунд всматривалась в немца, а после добавила, продолжая улыбаться: - Мне нравится ваша искренность, синьор Воланд. Будьте таким почаще. Спокойной ночи.       После этого Мария ушла с балкона. Почему-то после разговора с Воландом ей впервые стало легче. А извечное раздражение прошло так же резко, как появилось. Дьявол же долго смотрел вслед девушке. Он злил ее, потому что был неискренен. Она так же, как и он, видела всех, словно открытую книгу. И даже его дьявольские трюки с ней не сработали. И отчего-то это приятно удивило мужчину. Она была умна не по годам. Теперь он особо явственно это ощущал.       На следующее утро Лоренцо извинился перед дочерью и дал ей разрешение выбирать мужа самой. И после этой радостной новости первый, с кем захотела ей поделиться девушка, почему-то был Воланд. Его имя само всплыло в голове. И тогда им обоим стало ясно, что время их вражды наконец-то кончилось. Как зима уступала место весне, так и раздражение сменилось чем-то новым и еще пока неизведанным.

***

      Маша с особым нежеланием распахнула глаза, щурясь от солнечного света. Она не сразу поняла, что находилась в своей квартире. Накрытая несколькими пледами и одеялами, девушка едва могла двигаться. Но было еще кое-что. Большая мужская рука лежала на ее талии, крепко прижимая к другому телу. Покровская сначала напряглась и аккуратно повернулась. Ее тело, против воли, тут же расслабилось. Рядом с ней лежал Воланд. Его глаза были закрыты. «Дьявол вообще может спать?» - подумала блондинка и слегка нахмурилась. Сейчас он не раздражал ее. Он был спокоен, и от него шло ощущение безопасности, отчего Маша аккуратно высвободила свою руку и провела ею по щеке мужчины. Сегодня ночью она была уверена, что умрет. Но появился Дьявол и спас ее. Кому скажи - не поверят. Ее спас Дьявол.       - Теперь раздражаю меньше? - не открывая глаза, спросил мужчина, и Маша тут же одернула руку, словно обжигаясь. Момент внезапно пробудившейся в ней нежности был безвозвратно упущен. Девушка не спешила отвечать, отчего Воланд открыл глаза и внимательно оглядел ее.       - Нет. Теперь вы раздражаете меня еще больше, - усмехаясь, проговорила Покровская. Дьявол тут же рассмеялся, а в его глазах появилось уже привычное Маше веселье. Мужчина слегка привстал, и его рука медленно коснулась щеки блондинки, отчего последняя замерла, наблюдая за Дьяволом. - Вы спасли меня. Спасибо.       - Машину спасти не удалось. Но Фагот позаботился о ней. Ровно, как и о тех, кто что-то видел, - спокойно проговорил Воланд, продолжая исследовать скулы девушки. Вчера ему на секунду показалось, что она умерла. И это была одна из самых неприятных и болезненных секунд в жизни древнего существа. Но потом девушка закашлялась, выплевывая воду из легких. Мужчина на ту самую секунду вернулся ровно в тот день пятьсот лет назад, когда он испытал потерю этой девушки в первый раз. И повторять такое не хотелось совершенно. Он не готов был ее отпустить. Не тогда, не, тем более, сейчас.       - Значит, все в порядке? И ко мне не заявятся полицейские, требуя проехать с ними в участок? - Воланд слегка усмехнулся и перевел взгляд на губы девушки. Это длилось всего пару секунд, но даже Маша успела это заметить. Этот взгляд ей был так знаком, на каком-то внутреннем уровне. И пусть она ощущала себя чужачкой в собственной голове из-за постоянно всплывающих воспоминаний, которые ей не принадлежали, Покровской отчего-то хотелось, чтобы Воланд все-таки ее поцеловал.       Мужчина убрал руку и встал с кровати, направляясь на кухню, и Маша тоже решила встать. Ее взгляд вдруг зацепился за висящую уже сухую одежду, в которой она была вчера. Блондинка быстро стянула с себя уйму пледов и одеял, находя себя лишь в одном нижнем белье. К собственному удивлению, девушка лишь покачала головой и закатила глаза. Почему-то ей совершенно не хотелось устраивать истерику и крики еще и из-за этого. «Будем считать, он отделался легким испугом», - усмехнувшись, подумала Покровская и поспешила в душ. Ей ужасно хотелось смыть с себя вчерашний день.       Промокнув мокрые волосы и одевшись в чистое, Маша стала чувствовать себя лучше. В квартире стоял подозрительный запах вкусного завтрака, и девушка, прищурившись, направилась на кухню. Воланд выкладывал на тарелку омлет с овощами, а на столе уже стояла кружка с кофе. Маша, бесшумно хихикнув, села за стол и приняла серьезный вид.       - Дьявол готовит завтрак для обычной смертной. Это что-то новенькое. Не помню такого в Библии, - усмехнувшись, проговорила блондинка и сделала глоток кофе. Воланд хитро посмотрел на Покровскую через плечо и поставил перед ней тарелку с завтраком.       - По-моему, это где-то между книгами Захарии и Малахии, - поддержал шутку мужчина и сел напротив блондинки, делая глоток кофе. Маша наколола кусочек вилкой и отправила его в рот. Ее глаза закатились от удовольствия,  и она театрально поклонилась. Губы Дьявола против воли расплылись в легкой улыбке. Только эта девушка была способна пробудить в нем остатки чего-то светлого. И сколько бы она не говорила, что между ней и Марией Медичи не было ничего общего, Воланд видел, что это была ложь. Они буквально были единым целым. Женщиной, которую он любил.       - Передайте комплимент шефу. Это бесподобно, - смеясь, проговорила девушка и отправила еще один кусочек в рот. Прожевав, она сделала глоток кофе и продолжила: - Вам впору открывать ресторан. Назовите его «В гостях у Дьявола».       - Думаешь, с таким названием туда хоть кто-нибудь придет? - Воланд откровенно веселился с происходящего, смотря Маше в глаза. Он чувствовал, что впереди их ждала буря. И не одна. Но сейчас ему впервые за последние пятьсот лет стало хорошо и спокойно. Его девочка снова была жива и рядом с ним.       - Конечно! Сатанисты, как минимум, - засмеявшись, ответила девушка и, доев вкусный завтрак, встала, чтобы помыть посуду. Ей нравилось, что Воланд был с ней искренен. Сейчас от него не веяло ни величием, ни угрозой, ни фальшью. И это ужасно подкупало.       Едва девушка закончила с посудой, она обернулась, тут же утыкаясь в грудь Воланда. Покровская сделала небольшой шаг назад, чтобы снизить невероятный уровень смущения, наполняющий ее с каждой секундой все сильнее и сильнее. Она все никак не могла привыкнуть к бесшумному передвижению Дьявола, и это постоянно играло с ней злые шутки.       Мужчину же никак не смутил этот шаг назад со стороны Покровской. Он двинулся на нее, зажимая ее тело между столешницей и собственным телом, отчего девушка шумно сглотнула. Воланд внимательно смотрел на Машу, а его рука невесомо прошлась по ее шее, отчего по коже пробежали мурашки. Дьявола забавляла такая реакция блондинки. Как бы она ни отрицала, между ними все равно что-то было. Мужчина, желая проверить свою догадку, хотя и так знал ответ наверняка, медленно опустился губами на бьющуюся жилку на шее Покровской. Его губы нежно коснулись кожи и прошлись до угла челюсти, отчего Маша едва слышно застонала. То, что с ней делал Дьявол, было неописуемо. Ее ужасно тянуло к нему, а сил сопротивляться было все меньше и меньше.       Воланд медленно приблизился к ее лицу, внимательно разглядывая зеленое пламя. Ему ужасно хотелось смять пухлые губы блондинки в требовательном поцелуе, заставить с ее губ сорваться множеству стонов. Но едва Воланд задумался о поцелуе, как его лицо нахмурилось. Он кое-что увидел. И это ему ужасно не понравилось. От беззаботного настроения не осталось и следа. Мужчина тут же отошел от блондинки и, допив свой кофе, повернулся к Маше.       - Пожалуй, мне пора, Мария Константиновна, - не успела Покровская ничего ответить, как Дьявол просто исчез. Испарился в воздухе. Блондинка покачала головой, закусив губу. Ее раздражали эти неожиданные появления и исчезновения Воланда. Казалось, что он таким образом наказывал ее за вчерашнее.       - Научитесь пользоваться дверью, господин Дьявол, - пробурчала Маша и схватила кружку, которой несколько секунд касался сам Король Ада. Во плоти. Девушка покачала головой, приказывая себе прекратить эти влюбленные и восторженные мысли, касательно ее нового-старого знакомого, и начала мыть кружку.       Затем Маша подошла к зеркалу в прихожей в полный рост. Ее глаза метнулись к месту на шее, которое целовал Воланд, и она готова была поклясться, что прямо в этот момент ощутила фантомное прикосновение его губ. Покровская прикрыла глаза и провела рукой по своей шее, а затем и груди. Она ни за что бы не призналась, но сейчас она отчетливо представила сильные руки Дьявола, грубо сжимающие ее грудь и бедра. Его страстные губы, что покрывали ее тело поцелуями, периодически прикусывая кожу. Это было настоящей пыткой не чувствовать все это сейчас по-настоящему. Девушка открыла глаза, заметив в них бешеных лихорадочный блеск. Воланд заставлял сходить ее с ума, даже не присутствуя рядом. И это было невыносимо. Вдруг перед глазами Покровской возникло новое видение.

***

      Отец с братьями уехали на очередной был, а Мария сказалась больной. В ее хорошенькой голове возник план, и она желала его воплотить. Воланд научил ее недавно взывать к нему, когда она хотела бы его увидеть. Блондинка надела лучшее платье, что было в ее гардеробе. Ей пришлось знатно повозиться со шнуровкой, потому что попроси она служанку помочь, до отца бы тут же дошло, что девушка куда-то собиралась в ночи. Иначе зачем надевать лучшее платье?       Синьорина оправила прическу и, закусив губу, встала около окна, наблюдая за ночной Флоренцией, а ее разум взывал к Дьяволу. Принимая Воланда, Мария потеряла одного Бога, но обрела другого. Она прекрасно понимала, что душа ее теперь была обречена, но девушка не могла не выбрать Воланда, не могла не быть с ним. И она готова была гореть в Аду за это. Хотя, учитывая, какие она теперь обрела связи, она была практически уверена, что мучения в Аду ей точно не грозили.       - Как хитро, душа моя, - проговорил Воланд, а его руки легли на тонкую талию молодой госпожи, слегка сжимая. Ему нравилось, какой она становилась вместе с ним. Неограненный алмаз превращался в идеальный бриллиант. Мужчина поцеловал острое плечо, слегка опуская рукав платья.       - От Дьявола и не такого наберешься, - прошептала блондинка и резко обернулась к мужчине, припадая к его губам. Они оба целовались жадно и остервенело. Желание выпило их терпение за эти месяцы полностью, отчего они отчаянно желали взять все, что им полагается.       - Тише, дорогая. Иначе я не смогу остановиться, - прошептал Воланд, оторвавшись от пухлых и покрасневших от ласк губ. Желание, которое в нем вызвала девушка, было выше и сильнее всего, что он ощущал. Ему казалось, что он сходил с ума, хотя это было невозможно. Но девушка ловко превращала его в одержимого одним своим взглядом.       - Тогда не останавливайся, - ответила Мария и посмотрела на Сатану таким пылким взглядом, что мужчина громко зарычал, как самый настоящий зверь. Даже его силы уже были на исходе. Он не мог больше сдерживаться.       Воланд резко развернул девушку спиной к себе. Его губы требовательно целовали ее шею и плечи, пока руки развязывали шнуровку на платье. Мария сильно закусила губу, стараясь не застонать от переполняющих ее чувств. Она дрожала всем тело от нетерпения, ее тело жаждало самого Дьявола, и это не было преувеличением.       Не выдержав, мужчина резко дернул шнурки, и платье разорвалось, оставляя девушку в корсете и нижней юбке. Руки Воланда мгновенно сжали бедра молодой синьорины, отчего блондинка не выдержала и застонала. И это был самый лучший звук, который слышал в своей жизни Дьявол. Если и был в мире настоящий бог, которому следовало поклоняться, то это была она. Мужчина готов был встать перед ней на колени, лишь бы и дальше ему было разрешено касаться этого тела.       Мария не знала, как нужно было вести себя с мужчиной, поэтому доверилась инстинктам. Ее тело подалось назад и прижалось к телу Дьявола, отчего она почувствовала возбуждение Воланда своей поясницей. И от этого в ней поднялось странное горделивое чувство: сам Сатана жаждал ее и хотел сделать своей. Мужчина же зарычал, чувствуя невероятно сильное возбуждение. Он не смог бы оторваться от этой девушки, даже если бы захотел. Он был зависим от нее, как наркоман от опиума. Он не мог дальше существовать, если рядом не будет его Марии. Его святой и непорочной Девы, которую он осквернял и будет осквернять еще множество раз.       Воланд разорвал корсет, позволяя ему упасть на пол к остальным вещам. Его руки тут же схватили и сжали грудь девушки, отчего Мария откинула голову на плечо Дьявола. Эмоции били через край и переполняли девушку. Она и не думала, что кто-то сможет доставить ей такое удовольствие. Ее губы отчаянно шептали мольбы и просьбы о большем, и Воланд, медленно целуя плечи и шею девушки, начал опускаться вниз, стягивая остатки одежды с блондинки. Вся раскрасневшаяся и с бешено вздымающейся грудью, она смотрела на Дьявола, стоящего на коленях и целующего ее живот. Неестественное чувство наготы смутило синьорину, но едва она дернула руками в попытке прикрыть наготу, Воланд ухватил их, некрепко сжимая.       - Не закрывайся от меня, душа моя. Никогда, - хрипло проговорил он, и его губы коснулись ее возбужденной плоти, отчего девушка громко простонала, едва удерживаясь на ногах от переполняющего чувства возбуждения. Как только она думала, что лучше быть не может, Воланд делал что-то, что отправляло ее прямиком на небеса. Его руки крепко удерживали бедра Медичи, чтобы она не упала или не закрылась он него, а его язык прошелся между складок, пробуя ее на вкус. И это было лучшее, что он пробовал за эти тысячелетия. Она была сладка как мед.       Руки девушки вцепились в волосы Воланда, руша его вечно идеальную укладку. Блондинка по-настоящему обезумела от таких ярких и сильных чувств. Она сходила с ума от всего, что делал с ней этот мужчина, и ей хотелось еще и еще.       - Прошу… Воланд, - едва имя Дьявола сорвалось с губ девушки, мужчина зарычал и встал на ноги, притягивая ее обнаженное тело к своему. Даже его имя звучало из ее губ особенно. И сейчас это заставляло терять мужчину отточенный веками и тысячелетиями контроль.       Мария резко дернула полы его белой накрахмаленной камиции в стороны, разрывая ткань. Она ужасно жаждала коснуться его кожи, ощутить его тело под своими пальцами, а потому решила не отказывать себе в удовольствии. Ее острые ноготки прошлись по крепкой груди и животу, буквально выпуская внутреннего зверя Дьявола из клетки.       Воланд подхватил ее на руки и положил на кровать, нависая над ней и устраиваясь между ее раздвинутых ног. Его руки прошлись в крепком жесте по ее бедрам и закинули их себе на спину. Дьявол разнузданно поцеловал девушку в губы, а его рука сжала грудь Марии, вырывая из ее губ еще больше стонов. Мужчина, заметив огромный драгоценный крест с рубинами на тонкой шейке синьорины Медичи, резко стянул его. Но на ее груди уже отпечатался рисунок распятия.       - С этим рисунком мне будет еще приятнее осквернять тебя, любовь моя, - хрипло проговорил мужчина. Мария Господа была чистой и непорочной. «Слишком скучной», - как думал Дьявол. Его же Мария – это самое сладостное и страстное создание в мире.       Девушка заметалась на кровати под множеством ласк Дьявола, она уже не могла больше терпеть. Он нужен ей. Нужен внутри. Она мечтала слиться с ним воедино, и навсегда так и остаться. Тонкая женская рука прошлась по крепким мышцам живота Воланда и опустилась на завязки от брюк.       - Потерпи, моя девочка, - хрипло прошептал Сатана и аккуратно ввел в девушку палец, отчего Марию подкинуло на постели от подступающего удовольствия. Такая реакция на прикосновения не оставила равнодушным и Дьявола. Как же она была прекрасна. Ее разметавшиеся по подушке золотые локоны, которые горели в лунном свете, ее дикие зеленые глаза, которые умоляли овладеть ею. Сопротивляться такому искушению было просто невозможно. Даже Дьяволу.       Стянув с себя брюки, Воланд ближе притянул хрупкий стан синьорины Медичи и начал медленно входить в нее. Он был ужасно сосредоточен, боясь причинить ей боль. Ее мышцы так крепко обхватывали его, что мужчина и сам умирал от дичайшего пламени внизу живота. Он положил вторую руку на шею Марии, отчего его перстни приятно холодили разгоряченную кожу, вызывая очередной стон блондинки.       Войдя в нее полностью, Дьявол зарычал и уткнулся в хрупкую шею блондинки: контролировать себя было все сложнее. Он забирал малейшие всплески боли, впитывая их и не позволяя девушке даже начать их чувствовать. Он хотел дарить ей лишь наслаждение.       Его бедра начали медленно и тягуче двигаться внутри Марии, отчего девушка зарылась руками в густые темные волосы Дьявола, периодически их дергая, когда желание становилось невыносимым. Губы Воланда обрушились на губы молодой госпожи, страстно их сминая.       - Прошу… не сдерживайся со мной, - прошептала Мария, хватая Дьявола за подбородок. Ее зеленые глаза заволокло пеленой яростного и дикого желания, и она хотела отдаться ему. Отдаться вся и полностью.       От этой фразы весь контроль Воланда растворился, как туман с первыми лучами солнца. Мужчина начал двигаться быстро, входя полностью в податливое тело. Мария же закричала от удовольствия, пронзившего ее тело, словно тысяча иголок. Это было неописуемо. Никто и никогда не сможет описать происходящее словами. Потому что таких слов еще просто не придумали. И не придумают.       От исступления блондинка начала кусать шею мужчины, а ее ногти оставляли царапины на спине Дьявола, но это лишь возводило его желание в абсолют. Он двигался в ней быстро и сильно, постоянно рыча. Она сводила его с ума, и этому сумасшествию даже не хотелось сопротивляться. Ему хотелось поддаться и утонуть в нем навсегда.       Мышцы девушки начали активно сокращаться, а из ее горла вырвался громкий вскрик, когда она достигла апогея неземного удовольствия. Дьявол, видя ее бешеные глаза, полные удовольствия, пожалел, что не мог запечатлеть это мгновение на картине. Он бы смотрел на это вечность. Двинувшись еще несколько раз внутри девушки, Воланд замер, изливаясь глубоко внутри нее. Он уткнулся в тонкую шею, покрывая каждый сантиметр поцелуями. Теперь она была его. Всецело и полностью. И это доставляло Дьяволу неимоверное удовольствие. Ему еще нужно было придумать, как утащить эту девушку в Ад и навсегда оставить подле себя. Но а пока он собирался наслаждаться ею всю ночь напролет.

***

      Маша прикусила губу, выныривая из видения. Это было так реалистично, что девушке пришлось глубоко вдохнуть, чтобы прийти в себя. Нехотя, но возбуждение отпустило Покровскую. Кажется, она и правда сходила с ума по Дьяволу. Отчаянное желание бурлило по ее венам, взывая к самому Дьяволу. Но не успела эта мысль укрепиться в сознании девушки, как вдруг зазвонил мобильный телефон. Покровская не сразу нашла его. Видимо, Воланд «заботливо» поставил его на зарядку на кухне. А Покровская уже и забыла об этом. Наверное, звонила начальница, ведь как никак сегодня был рабочий день. Это, конечно, было безответственно, но девушка едва не умерла сегодня ночью, а потому решила позволить денек поваляться дома, надеясь, что ничего страшного не произойдёт из-за одного пропуска работы. Но, к приятному удивлению, Маше звонила Настя.       - Привет. Прости, что пропала. У меня тут самый настоящий армагеддон, - весело проговорила Покровская и оперлась поясницей о столешницу. С Настей всегда хотелось говорить с улыбкой, ведь та заражала своим оптимизмом любого, даже самого недовольного человека.       - Добрый день, вас беспокоят из морга. Вы сможете прийти на опознание? - Маша замерла и отняла телефон от уха, чтобы убедиться в личности звонившего. К сожалению, звонили с номера Насти, отчего девайс выпал у Покровской из рук, а сама девушка скатилась вниз, начиная трястись. Какого черта произошло?!

***

      Все три дня до похорон Маша провела в каком-то анабиозе. Внутри было пусто и непонятно. Даже когда блондинка приехала на опознание и увидела труп подруги, она не поверила. Это же не могла быть ее Настя! Жизнерадостная, веселая и оптимистичная Настя бы не умерла. Это была не она. Совершенно точно не она. Но с губ сорвалось лишь: «Да, это она».       Покровская просидела все эти три дня на балконе, постоянно курила и смотрела на небо, не понимая ничего вокруг. Ей казалось, что это все было сном или розыгрышем. За день до похорон к Маше начало медленно приходить понимание. Но слез так и не появилось. Вообще ничего. Ни слез, ни злости, ни боли. Абсолютная пустота. Как будто тебя положили в холодильник и заморозили.       Маша не могла спать, не могла есть. Да даже дышать было непосильной задачей, казалось, что ее организм умирал вслед за подругой. Это было так странно. Из жизни ушел человек, но ничего не остановилось, мир не рухнул, планета не сошла с орбиты. Все продолжали жить, любить и веселиться. А Маша продолжала тонуть в отчаянии.       В день похорон девушка медленно встала с дивана, на котором провела все последние дни, помылась, оделась и пошла. Она не могла позволить прийти к подруге на могилу неубранной. Настя бы не непременно отчитала ее за такой внешний вид. Но накраситься было выше ее сил. Поэтому Маша лишь причесалась, оправила длинное черное платье, обула сапоги и накинула на себя черное пальто. Погода резко испортилась со смертью Насти. Все эти дни шли дожди, и Покровская, если честно, радовалась. Казалось, она была не одинока в своем горе: вместе с ней горевала и природа, оплакивая одного из лучших людей в мире.       Зайти в церковь, где отпевали Настю, блондинка тоже не смогла. Она сидела на кладбище, дожидаясь всю процессию. На нее капал дождь, но Маше это было абсолютно безразлично: она просто смотрела на разрытую яму для могилы, и с каждой секундой понимала, что сама с радостью в нее бы легла. Утонула бы в холодной и мокрой земле и позволила бы червям пожирать ее тело. Потому смысла в жизни она больше не видела. Вообще ничего. Полнейшая пустота.       Когда же принесли гроб, Покровская отошла в сторону, не выдержав огромного количества людей. Настя всегда была тем самым лучиком, который сплачивал и соединял самых несоединяемых людей. Она создавала вокруг себя любовь и внушала эту любовь людям, дарила ее всем, как дурак фантики. Иногда казалось, что она никогда не уставала. Но, оказалось, она была простым человеком. Ужасно хрупким и смертным.       Как только гроб погрузили в землю и начали закапывать, Машу затрясло, но она заставляла себя смотреть на это. Она была плохой подругой, она не заметила, не разглядела. Она так погрязла в своих проблемах, что забыла о своем путеводном солнце. И жестоко за это поплатилась. Покровская едва стояла на ногах, но продолжала ждать, когда все уйдут. Ей нужно было посидеть и поговорить с ней наедине. Хотя бы в таком качестве.       Блондинка не заметила, как кладбище опустело, погрузившись в свои мысли. Ее ноги сами привели к свежей могиле. С фотографии на нее смотрела смеющаяся молодая девчонка, которая должна была жить и жить. Банальная фраза. Маша всегда считала ее банальной и не понимала, зачем люди ее говорили. Теперь поняла… Это все было так тяжело, что невозможно описать это хоть какими-то словами. Это боль. Это пустота. Это твоя смерть вместе с любимым человеком.       Маша опустилась на лавочку, дождь продолжал идти, но девушке было абсолютно наплевать. Она бы сейчас отдала все, лишь бы поменяться с подругой местами. Настя должна была жить, любить, творить. А не она. Покровская чувствовала, что всегда жила взаймы, а теперь ощутила это настолько явственно, что желание раскопать могилу и лечь к Насте росло в ней с каждой секундой.       Маша достала мокрыми дрожащими пальцами сигарету и зажигалку. Пламя не хотело загораться, но спустя время девушка все-таки затянулась, смотря на мокрую, черную и холодную землю, в которой теперь лежала ее подруга. Ее самый близкий человек. Ее поддержка и опора. Блондинка чувствовала себя осиротевшей. Одинокой. И пустой.       Вдруг рядом с ней кто-то опустился, и Маша перестала ощущать капли на лице. Покровская, не поворачиваясь, могла с уверенностью сказать, кем был ее сосед. Воланд. Он сидел молча и смотрел вдаль. А Покровской вдруг захотелось вцепиться в него и трясти, пока от него не пойдет хоть какая-то реакция. Он все прекрасно знал. И промолчал. И этого блондинка простить не могла.       - Вы знали, - хрипло проговорила девушка, затягиваясь. Никотин ей помогал, никотин ее убивал. Но, к сожалению, не так быстро, как хотелось бы. Маша тут же почувствовала взгляд Дьявола, но продолжила смотреть вперед. Ей совершенно не хотелось сейчас с ним разговаривать. Она выяснит одну деталь и уйдет.       - Да, - коротко ответил мужчина, поджав губы. Он видел множество слез, криков и истерик за свою жизнь. Но он не мог припомнить, чтобы ощущал от человека такую всеобъемлющую пустоту. Всегда оставалось хоть что-то после потери: любимое дело, супруг, дети, питомец, эмоции и чувства. Маша же была пуста: ни эмоций, ни чувств. Ничего живого.       Услышав ответ, блондинка спокойно встала и собралась уйти, как вдруг ее резко ухватили за руку. Дьявол встал перед ней и внимательно разглядывал ее. Ему ужасно хотелось посильнее схватить девушку и тряхнуть, чтобы добиться от нее хоть малейшей реакции. Но та, одарив мужчину безмолвным взглядом, обошла его и продолжила свой путь. Ей сейчас просто нужен покой и темнота. Ей хотелось просто перестать существовать, чтобы все закончилось. Она даже была готова плакать неделями, лишь бы хоть как-то сдвинуться с мертвой точки. Потому что единственное место, куда ее сейчас по-настоящему тянуло, - это гроб с Настей. Все остальное было лишь белым шумом.       Покровская не помнила, как дошла до дома и откуда у нее в руках оказались две бутылки с виски. Когда-то она обещала, как оказалось, самому Дьяволу, что больше не прикоснется к алкоголю. Но это все было в прошлом. Ничего сейчас не имело смысла. Лишь тело подруги в холодной земле.       Маша, борясь с жуткой тошнотой, заставила себя сделать пять больших глотков, едва не выплевывая их из себя. Но отчего-то ей ужасно нравилось собственное мучение. Оно добавляло какой-то живости, что ли, в этот ужасный день. От этой шутки Покровская усмехнулась и откинула голову на стену. Опьянение никак не приходило, а перед глазами стояла свежая могила, отчего девушка начала пить еще усерднее. В голове вдруг возникла мысль. Смелая и ужасно глупая. Но кому какое дело?       Захватив бутылку с пола, Маша, держась за стены двинулась на кухню. Она тут же начала искать таблетки, затем вытаскивала их все из упаковок и складывала на столе. Ей просто нужно большее количество. Еще немного, и она увидит Настю.       Девушка достала очередные таблетки и повернулась к столу, сталкиваясь с мрачным взглядом Воланда. Мужчина презрительно скривил губы и резко смахнул таблетки со стола. И тут Маша не выдержала. Она подлетела к Дьяволу и одарила его пощечиной, а потом еще одной. Она колотила Воланда, вкладывая все силы, которыми располагала, но мужчина лишь молча сносил все это, наблюдая за Покровской.       - Дерись! Дерись! - закричала она, толкая мужчину. Дьявол же лишь смотрел на нее, одаривая презрительным взглядом, от которого хотелось злиться еще сильнее. - Что ты молчишь?! Думаешь, что не дашь мне себя убить, и все будет хорошо?! Думаешь, что будешь нужен мне?! Ты одержим образом той женщины, а она - не я! Так что хватит жить в этой идиотской фантазии! Убей меня, и покончим с этим!       Устав от ударов Покровской, Воланд резко ухватил ее руки, сильно сжимая. Он надеялся, что боль сможет отрезвить Машу. Но боль лишь сильнее распаляла ее. Покровская громко засмеялась и приблизилась к лицу мужчины.       - Ты жалок! Ты чертов Дьявол! Высшее существо, а таскаешься ко мне, словно собачонка! Ты сам ее погубил, так будь чертовым мужчиной и прими это! Ты всегда будешь один! Это твоя жизнь! - по лицу Воланда заходили желваки. И это означало, что он был на грани. Раньше он бы никому не позволил говорить такое. Но девчонка специально выводила его, надеялась, что он сорвется и прихлопнет ее одним ударом. И, видит Бог, он этого страстно желал! Но не мог. Не ее.       - Закончила?! - прорычал Дьявол, сильно сжимая руки девушки. Он резко потащил ее через всю квартиру в ванную. Грубо бросив ее в душевую кабину, мужчина включил ледяную воду и удерживал девушку под ней некоторое время.       Сначала она дралась и брыкалась, потом вдруг затихла, отчего Дьявол ослабил хватку, замечая ярко-бордовые отпечатки собственных ладоней на хрупких руках. Зрелище синяков на ее руках заставило Воланда возненавидеть себя. Он поклялся себе, что никогда не причинит боль ей. Но, похоже, такой монстр, как он, мог причинять лишь боль.       Маша зарылась ладонями в мокрые волосы и завыла. Как самый настоящий раненый зверь. По щекам потекли слезы, а из горла периодически вырывались крики. Как же она была неправа. Лучше бы это была пустота. Потому что боль внутри была невыносима, она разрывала каждый орган, но чем больше девушка плакала и кричала, тем хуже ей становилось.       - Убей меня, прошу, - прошептала девушка спустя несколько часов, когда слез просто не осталось, а голос сел. Она не чувствовала тела от холода, но продолжала сидеть, надеясь, что хоть это ее убьет. Воланд же молчаливо сидел на полу. Он впервые понял, что означало человеческое выражение: «Чувствовать чужую боль как свою». Крики Покровской резали его без ножа, причиняли столько боли, сколько он сам никогда не причинял никому. Это было невыносимо, но он продолжал сидеть и смотреть на нее. - Она умерла. Прими это. Отпусти. И в память о ней закончи мои мучения. Прошу…       Дьявол сжал губы и резко встал, выключая воду. Он ухватил девушку за руки и вытащил ее из душа. Ее всю трясло, а губы были фиолетового цвета. Но Маша ничего этого не ощущала, тело замерзло так, что они не чувствовала ни одной мышцы. Воланд же молча стянул с нее тяжелое и мокрое платье, а затем завернул ее в полотенце.       - Оденься. Мы кое-куда пройдемся, - грубо проговорил мужчина и вышел из ванной, оставляя дрожащую Покровскую одну. Маша тяжело вздохнула и все же стянула с себя мокрое нижнее белье, а затем ушла в спальню. Что она теряла от этой прогулки с Дьяволом? Ничего. А выполнить задуманное она всегда успеет. Ей просто нужно было усыпить бдительность Дьявола. Звучало ужасно бредово. Обмануть Дьявола? Едва ли кто-то был способен на это. Он - Бог Лжи. Он придумал ее. Но, тем не менее, Покровская верила в свой успех.       Она натянула первую попавшуюся одежду и вышла на кухню. Мужчина стоял и смотрел в окно. Едва девушка зашла, он повернулся и быстро подошел к ней. В нем все еще кипела ярость, и его ужасно злило, что он не мог выплеснуть ее на нее. Эти человеческие чувства - настоящая ловушка, в которую попал и сам Дьявол. А теперь ужасно мучился.       Воланд резко ухватил руку блондинки, отчего та зашипела: тело по-тихоньку отогревалось, и теперь метки Дьявола ужасно болели. Мужчина слегка ослабил хватку, а затем достал карандаш для глаз, который он взял у девушки и начертил на ее запястье какой-то знак. Маше же было настолько безразлично происходящее, что она даже не стала спрашивать, что он означал. Закончив с сигилом, Воланд кинул карандаш на стол и ухватил девушку обеими руками. Маша моргнула, и вид вокруг изменился. Они оказались в какой-то пустой серой комнате. И оказались не одни.       Покровская замерла, видя перед собой Настю. Спустя пару мгновений блондинка бросилась к подруге и крепко обняла ее. Настя уже не была такой весной и активной, как при жизни. Но, тем не менее, обняла подругу в ответ.       - Зачем ты это сделала? - прошептала Маша, и по ее щекам потекли слезы, ее тело тряслось от прорывающихся рыданий, но девушка пыталась сдерживаться. Она не могла простить ни Настю, ни саму себя. Настю за этот поступок. Себя за равнодушие и невнимательность.       - Решила, что смогу начать заново. Иногда хочется просто перезапустить уровень, - спокойно проговорила девушка и начала вытирать слезы с лица Покровской. Маша же не могла остановиться, постоянно переводя взгляд вбок. Видеть Настю было неимоверно тяжело. Только это была уже не Настя. А ее душа. И это ранило намного сильнее. Их совместный путь подошел, и теперь Маша должна была это принять. Но блондинка не хотела этого делать. - Ты должна отпустить меня. Я усвоила урок. И теперь мне предстоит заново перевоплотиться. А тебе пора заканчивать с мирскими делами.       - О чем ты? - прошептала Маша. Настя резко ухватила ее лицо и заставила смотреть ей в глаза. Голубые глаза подруги больше не изучали той неуемной энергии. Лишь мудрость и сосредоточенность. Это уже была не Настя.       - Твоя душа уже набрала достаточно опыта. Я бы сказала чересчур много. Я бы назвала тебя старейшиной, но после того, что ты сегодня устроила, я точно так не скажу. Тебе почти восемь тысяч лет, а ты повела себя так, словно у тебя первое воплощение, - Настя терпеливо стирала слезы с лица подруги и продолжала читать ей нотации. И Маша было ужасно счастлива. Она бы отдала все на свете, чтобы вот так вечно сидеть с ней. - Ты должна закончить с людьми. Это твое последнее воплощение. А дальше - все зависит от тебя. На Небеса тебя, конечно, вряд ли теперь пустят. Не после того, как Дьявол оставил в твоей душе свой след. Но есть еще варианты.       Маша судорожно пыталась понять, о чем говорила Настя, но чувствовала себя все больше и больше несмышленым ребенком, которого отчитывала мама за устроенный беспорядок.       - Господь и Дьявол заключили сделку. Бог не будет претендовать на твою душу, и ты сможешь уйти в свой новый дом. С ним, - Настя кивнула в сторону Воланда, который все это время молчаливо слушал происходящее.       - Как мне вспомнить предыдущие жизни, чтобы принять решение? - вдруг спросила Маша, и в глазах подруги наконец-то появилось уважение, а ее губы изогнулись в улыбке.       - Наконец-то правильные вопросы. Ты все вспомнишь. В конце твоего воплощения к тебе вернется абсолютно все, - проговорила Настя и отпустила подругу. - А теперь тебе пора. Живым не стоит здесь долго находиться.       Покровская должна была принять смерть подруги. Это было больно, ужасно больно. Но, в конце концов, смерть – это новое начало. И Маша должна была ее отпустить, чтобы та начала жизнь заново.       Маша медленно обернулась: Воланд стоял перед ней. Дьявол крепко ухватил ее, и через мгновение они перенеслись обратно в квартиру Покровской. Разговор с Настей во многом помог девушке. С нее спала эта пелена ярости и жестокости, охватившая ее пару часов назад, и теперь она могла трезво думать. Маша подняла глаза и задумчиво посмотрела на Воланда. Он хотел облегчить ей боль. Живым находиться на той стороне - запрещено, а он наплевал на правила и сделал по-своему, чтобы облегчить ее страдания. И от этого Маша почувствовала себя ужасно: те вещи, которые она ему наговорила и сделала. Это было мерзко и низко. И, тем не менее, она все еще стояла живая. Что это, как не доказательство чего-то глубокого и недосягаемого, испытываемого Воландом?       - Простите меня, - прошептала Покровская и закусила губу. Воланд все это время спокойно наблюдал за ней. Он продолжал молчать, и блондинка глубоко вздохнула и продолжила: - Я… то, что я сказала, было мерзко. Никто не заслуживает слышать такие слова. Мне, правда, жаль.       - Я уже не такой жалкий? - склонив голову, проговорил Дьявол. Ему было плевать на мнение любого. Кроме ее. Все его нынешнее существование было завязано на этой чертовой девчонке, и это ужасно злило. Но он прошел слишком длинный путь, чтобы сдаться. Он перешагнул через свою гордость и обиду и поговорил с отцом, попросил его об одолжении. И ему ужасно хотелось, чтобы усилия оправдались. Но давить на Покровскую он больше не видел смысла. Она всегда будет думать, что она прошлая и она настоящая - две разные личности. Но она даже не подозревала, что они одинаково хмурились, когда были чем-то недовольны. Одинаково смеялись, слегка закидывая голову назад. Одинаково складывали руки на груди, когда Воланд их раздражал. Они всегда были частями единого целого. Души, которую Дьявол искренне полюбил, если говорить на человеческий лад. Но это было нечто намного больше и грандиознее любви.       - Боже! Я пытаюсь извиниться, а вы ведете себя, как ребенок! - Покровская сложила руки на груди, чувствуя ужасное раздражение. Да, она была неправа. Но она же признала это! К тому же, она была ужасно пьяна. А это вообще не считается. Взгляд Воланда скользнул на ее руки, и спустя мгновение мужчина резко ухватил Машу, притягивая к себе. Его губы обрушились на ее в требовательном поцелуе. Сдерживаться у него больше не было сил. Пусть хоть дерется и кричит.       Маша на секунду замерла, и вдруг на нее начали обрушиваться воспоминания. Все их с Воландом взгляды, все их разговоры, все их касания, поцелуи, их близость. Вся их история свалилась на Машу одним махом, так и норовя раздавить, но вдруг пришло еще кое-что. Чувства. К тем чувствам, которые были у Покровской, добавились еще более яркие и сильные чувства, которые она испытала по отношению к Дьяволу в прошлой жизни. Пазл в голове наконец-то сложился. Все в ее жизни вдруг резко встало на свои места, и Маша наконец-то почувствовала себя собой.       Она резко зарылась в волосы Воланда, отвечая на поцелуй. Она столько сотен лет ждала, чтобы это сделать, и теперь могла это делать до бесконечности. Дьявол резко оторвался от ее губ, всматриваясь в знакомые зеленые глаза. Его ладонь легла ей на щеку, и Маша положила свою ладонь поверх. Его разноцветные глаза бегали по лицу Покровской. Он чувствовал: она все вспомнила. Она наконец-то вернулась к нему       - Ты не там искал, - прошептала она, слегка улыбнувшись. - Я была не в настоящем. Мою душу поместили в будущее. Поэтому ты не мог нигде найти меня.       Воланд уткнулся своим лбом в лоб девушки, крепко прижимая ее к себе. Это было в духе Судьбы. Тысяча и одна лазеек. Будь он не так эмоционален, пожалуй, он бы мог понять, в чем было дело. Только вот понимание никак бы не помогло ему. Ни он, ни Господь не могли проникать в будущее. Только видеть. А потому он бы так же наблюдал за ней издалека, не имея возможности ничего сделать.       - Как же долго я тебя ждал, - проговорил Дьявол и тут же прижался к Маше в новом поцелуе, отчего девушка простонала, отвечая на него. Он снова был рядом с ней, и это дарило девушке невероятное ощущение счастья. Беспокойство в ее душе наконец-то улеглось, позволяя блондинке тонуть в потоке ярчайших эмоций, подаренных Воландом.       Воланд резко подхватил Покровскую на руки, вынуждая обвить ногами его бедра, и двинулся в спальню, не прерывая поцелуя. Маша зарылась в его темные волосы, руша всегда идеальную укладку. Когда губы мужчины переместились на ее шею, блондинка откинула голову назад, позволяя Дьяволу делать все, что он пожелает. А ее руки стянули с него черное пальто, тут же расстегивая пуговицы на пиджаке. Они оба совершенно изголодались друг по другу, отчего их движения были резкими и нетерпеливыми. Они ждали слишком долго, чтобы подождать еще пару минут. Они оба хотели взять все, что им полагалось. И даже больше.       Не выдержав, блондинка резко дернула пиджак и рубашку в разные стороны, а ее ладони тут же очутились на горячей груди Сатаны, отчего мужчина зарычал, прикусывая нежную кожу Маши. Он стянул с нее кофту, а его губы мгновенно переместились на обнаженную грудь. Она наконец-то вся принадлежала ему. И Дьявол собирался еще несколько тысячелетий не выпускать ее из постели.       Ногти Маши прошлись по груди и животу, оставляя красные полосы после себя. Девушка стянула остатки рубашки и пиджака с мужчины, прижимаясь голой кожей к голой коже. Дьявол не выдержал и резко опустил девушку на кровать, нависая над ней. Он раздвинул ее ноги и устроился между ними, чувствуя, как возбуждение уже клубилось по венам, не давая трезво мыслить. Мужчина мгновенно стянул с девушки штаны и нижнее белье, а его губы обрушились на ее. Маша громко застонала в поцелуй, когда Воланд резко вошел в нее двумя пальцами. И это была лучшая музыка для ушей Дьявола. Стоны и крики его девочки перекрывали для него все остальное. Как же давно он этого ждал. Отчаянно желал вернуть ее себе. И вот она. Снова обнимает и целует его.       Маша резко дернула волосы Воланда, когда движения пальцев стали грубыми и требовательными. Она уже изнемогала от желания и отчаянно хотела почувствовать его внутри. Слиться с ним воедино, чтобы никто и никогда не мог их разъединить. Руки блондинки опустились на брюки Воланда и начали их судорожно расстегивать.       - Ты как всегда спешишь, моя девочка, - прорычал Дьявол, когда девушка сильно сжала его возбуждение. Если он был богом искушения, то кем же была эта женщина, ведь она делала с ним немыслимое.       - Ты и сам не медлишь, - прошептала Покровская, захлебываясь в новом стоне от резких движений пальцев внутри нее. - Прошу, Воланд… я ужасно хочу тебя.       Мужчина ухмыльнулся и припал к желанным губам, вытаскивая пальцы из девушки. Маша не успела даже возмутиться пустоте внутри, как Дьявол вошел в нее одним толчком, вырывая громкий стон.       - Ради этих стонов я и ждал столько времени, - прорычал он и начал двигаться в быстром темпе, прижимая к себе блондинку как можно крепче. Маша выгнулась, подставляя грудь и шею под страстные поцелуи Дьявола. Она громко застонала, когда мужчина двинулся еще глубже. Это было неописуемо. Слишком хорошо, слишком правильно, слишком нужно.       - Ты правда отгонял от меня всех мужчин вокруг? - проговорила девушка, грубо ухватив мужчину за волосы и дернув, вынуждая смотреть ей прямо в глаза.       - А ты правда думала, что я позволю хоть кому-то коснуться тебя? - прорычал Воланд, увеличивая темп. Он до сих пор не мог поверить, что его девочка теперь рядом. И всегда будет рядом.       - Дьявольский ревнивец, - прошептала Покровская и резко выгнулась, чувствуя, как мышцы начало сводить судорогой от подступающего оргазма. На это Воланд зарычал, входя еще быстрее и резче. Маша громко закричала, слегка дергаясь от наслаждения, и мужчина, двинувшись еще пару раз, излился глубоко в ней, зарываясь носом в тонкую шею.       Покровская ухватила Воланда за подбородок, вынуждая смотреть на нее. Девушка коротко поцеловала его в губы, а затем потерлась своей щекой о его щеку, словно кошка. Ей было мало их прикосновений, она хотела втереться в его кожу, прижаться к нему так близко, насколько это было возможно. Маша слегка улыбнулась и прикрыла глаза, чувствуя покой внутри. Ее Дьявол теперь снова с ней, снова рядом.       - Я больше никогда и никуда тебя не отпущу, - хрипло проговорил Воланд, смотря на девушку своими разноцветными глазами. В его взгляде было столько нежности, что Маша даже начинала сомневаться, правда ли мужчина перед ней был Дьяволом. Потому что самое опасное и смертоносное существо не могло смотреть так на смертную. Но это была правда. Ее светлая душа захватила и покорила самого Дьявола. Эта девушка нашла в Воланде свет, который в нем не видел никто, и сама одарила его огромным количеством света и любви. И теперь у них впереди была вечность в объятиях друг друга.       Ну что? Поверили, что у Дьявола не может быть хэппи энда? Будет вам уроком, что не стоит доверять словам незнакомого человека. Эта история, надеюсь, показала вам, что даже высшие существа способны на высокое и глубокое чувство. И любят они намного сильнее и сложнее, чем смертные. Любовь исцеляет любые раны, друзья. И пробуждает самое светлое и самое тёмное в людях. Поэтому с этим чувством нужно быть аккуратным. Но никогда не бегите от любви. Это бесполезно. Она всегда нагонит вас и возьмет в плен, пока вы не прекратите борьбу. Поэтому, раз даже Дьявол был способен на любовь, уж вы-то точно тоже сможете. Любите друг друга. И будьте добрее. Обозлиться на мир и сдаться всегда проще. Чтобы любить нужно быть сильным. Поэтому будьте сильными, друзья! До новых встреч!