«I used to belive in Justice»

Кристофа нашли мёртвым. Клавьер так давно не слышал о нём. Чёрт, последнее, что он вообще слышал – Криса обвинили в нескольких преступлениях, и затем он сбежал! А теперь он всего лишь бездыханное тело на пороге тюрьмы. Странгуляционная борозда, явно видимая на бледной коже шеи, словно выставленная напоказ. Крис лежал на ступеньках, головой так, что эта темная полоса бросалась в глаза. Это изображение никак не покидало Гэвина младшего. Клавьер запустил руку в волосы с резким вздохом, поднявшись из-за стола. Хватит думать об этом. Он продолжил быстро ходить кругами вокруг стола, который был завален бумагами, ручками и заметками. И злосчастными фотографиями с места обнаружения тела. Обычно более-менее прибранная, теперь деревянная поверхность напоминала работу какого-то абстракциониста. Ему сообщили одним из первых из-за их родства. Как и в предыдущий раз. Но после заключения Криса словно что-то сломалось внутри. То доверие, любовь или обожание, что бы это ни было, бывшее ранее у младшего брата, медленно рушилось с каждым днём. И сейчас Клавьер не мог заставить себя по-настоящему скорбеть по брату. Кристоф Гэвин был убийцей. Кристоф Гэвин был фальсификатором. Кристоф Гэвин был его братом. Клавьер вздрогнул от резкого звонка, который почти прорезал его чувствительный слух. Блондин в смятении развернулся в сторону входной двери. Тёмное пятно за окном, на которое он обратил внимание на секунду, подсказало который час. И кого в такое время принесло к нему? Гэвин фыркнул и направился к двери. Он зажмурился от звонка, который зазвенел вновь. Это не может быть Траки в такой час. Это слишком поздно, чтобы Валант выпустил её на улицу… И всё-таки прокурор не мог понять, кто такой настырный ждёт на его пороге. В тишине дома шаги Клавьера звучали тихо, особенно после этого ужасного звука. Третий раз. Рок-звезда зажмурился уже прямо перед дверью и проворчал, массируя виски. Какой же нетерпеливый, а? Поворчав себе под нос от негодования, Клавьер прислонился к двери и посмотрел через глазок. А затем замер, когда дрожь пробежала по его спине от осознания, кто именно находится по ту сторону. Чужой карий глаз смотрел в ответ. Гэвин отшатнулся от двери. Он чуть ли не согнулся от настойчивого, отвратительно громкого звонка даже сквозь руки, прижатые к ушам. Черт его побери! Шатен по ту сторону двери зажал кнопку звонка, не давая и единого шанса на побег.  Клавьер резким движением схватился за дверную ручку, дернув её вниз под своим весом. Он бросил злой, почти ненавидящий взгляд через дверь, как звук пропал. Получается, увидел. Неохотно, прокурор открыл дверь и оперся о дверной проем, загораживая проход в прихожую. Прокурор почти ожидал этой картины. На него смотрел Аполлон, задрав растрёпанную голову, пряча руки под красной кофтой. Всегда красный. Музыкант просто стоял перед ним в домашнем, сложив руки на груди. Молодой адвокат подрагивал на пронизывающем воздухе улицы, обменявшись взглядом с блондином. И так они неловко молчали некоторое время. Только отдалённый лай собак, шелест листвы деревьев вокруг и гудение машин заполняли тишину между ними. Аполлон поспешно заговорил. «Так… Я могу зайти? Тут-т холодно», пожаловался шатен тихим голосом. Но даже так его не заглушал беспокойный ветер, гуляющий по территории частного сектора. Клавьер моргнул. Точно, они же стоят на пороге, «Да-да, заходи, Джастис» Гэвин махнул рукой и отодвинулся в сторону, пропуская шатена мимо. Он быстро закрыл дверь и пробормотал ответ, не глядя на неаккуратную внешность Аполлона, «Так что ты хотел?» Молодой адвокат прошёл дальше и нервно осмотрелся внутри приятно обставленной комнаты. Его взгляд задержался на лишнее мгновение на обстановке. Обычно даже сам музыкант не жаловал такой порядок. Потом адвокат заговорил сбивчивым голосом, «Э-э, я всё хотел спросить кое-что. Но сначала… Давно не виделись, как ты?» Клавьер удивился этому вопросу. К счастью, он стоял спиной к шатену. Это становилось всё более и более неловко. Гэвин развернулся, проведя рукой по белокурым локонам. Глядя на всё ещё дрожащего от холода молодого адвоката, прокурор пробормотал в ответ, «Я? Лучше, чем могло бы быть – Свободен, как птица, пока в офисе не найдут стоящую работу. Ну, или сцену» Музыкант попытался изобразить свою обычную нахальную улыбку, но вместо этого получилась кривая усмешка. Он слишком устал после попытки разобраться в деле. Клавьер быстро спохватился и прошёл дальше по коридору. Блондин заметил, как Аполлон последовал за ним, и, сухо усмехнувшись, заговорил, «Так, что насчёт тебя, Аполло?» «Ну, неплохо. Только сижу без дела, и… », Аполлон замолк, осматриваясь вокруг. Они уже стояли в коридоре между кухней и гостиной. Клавьер стоял спиной к кухне, когда заметил этот ступор. «А по поводу чего ты конкретно пришёл, Мистер Лобешник?» Прокурор фыркнул и указал довольно прямо на недосказанное предложение. Это начинало напрягать. Клавьер бросил взгляд на входную дверь за спиной Аполлона, который задумался и уставился на кофту. Клавьер подумал, а спал ли адвокат ближайшую неделю. Случайная мысль, но судя по мешкам под глазами, это явно было давно. Он почти заволновался за шатена рядом. Вместо этого Гэвин вздохнул и сунул руки в карманы, вновь привалившись плечом к стене. Действие на удивление громкое в тишине дома. Блондин даже не включил обычную музыку на фон, пока работал. Они стояли в полутемноте, потому что блондин не захотел включать всё освещение в доме. После такой новости в поздний час Клавьер почти боялся этого. Аполлон поёрзал, словно ему было некомфортно. Он всё не прекращал нервно осматриваться вокруг, периодически бросая взгляды на блондина, «Понимаешь… Ну, дело было к тебе одно. Ты знаешь о чём я, да?». Прокурор сначала замычал в ответ. Удивительно размытые ответы для кого-то обычно столь прямолинейного. Клавьер нащупал в кармане телефон и, пока Джастис посмотрел на зеркало, в ту же секунду вытащил мобильник себе за спину.  «Хм… Не думаю, что понимаю, о чём ты. О каком ты конкретно деле?». Вслепую он включил телефон и зашёл в список контактов. Он молился, чтобы нажимал на правильные кнопки. Иначе, Клавьер понимал, что его ждёт. И это осознание холодного страха за свою жизнь не помогало. Всего одна попытка. Аполлон тут же посмотрел ему в глаза. В карих глазах был странный, неестественный блеск, «Ну… Черт, Клавьер, не прикидывайся, что не понял» Клавьер нахмурился. Он всё ещё делал вид, что не понимал, к чему клонит парень рядом. Одновременно, блондин лихорадочно нажал ещё несколько кнопок. А затем ещё раз нажал на экран. Лишь бы сработало. «Ты… Ты же ведь знаешь, что я имею ввиду?», Аполлон заговорил тихо, испепеляя блондина взглядом. Голос не только тихий, но и словно одержимый, чужой. Гэвин напрягся и нашарил одними пальцами стойку за спиной. Он тихо положил телефон на холодную поверхность, оттолкнул от себя. Блондин повернул голову в сторону молодого адвоката и опешил. Джастиса трясло. Руки шатена в перчатках дрожали, когда он потянулся к внутреннему карману кофты. Пальцы хватались за молнию, за ткань, и только потом нащупали край кармана. Аполлон резко выпрямился, вытащив предмет из кармана. Клавьер отшатнулся. Шатен направил на него дуло пистолета, зафиксировав прокурора на месте с напряженным, безумным взглядом. Странный блеск стал четче. Воспалённые глаза казались налитыми кровью. Клавьер замер на месте с ошалелым, не верящим взглядом. Единственное, что он сделал – выставил руки перед собой. Лицо молодого адвоката исказилось гримасой – раскрасневшиеся от недосыпа глаза широко раскрыты, рот изогнут в диком оскале. Джастис практически выплюнул одно единственное слово, не спуская убийственного взгляда с другого: «Соври!». Блондин молчал, смотря в ответ. Это не понравилось шатену, край его рта дрогнул, и он зашипел вновь, злее прежнего. Аполлон сделал шаг ближе, всё ещё указывал пистолетом прямо в лицо музыканта. Одно движение и младший Гэвин мёртв. Клавьер забыл, как дышать. Молодой адвокат пролаял в ответ, «Просто, просто соври мне! Соври мне прямо в лицо! Давай, сделай это!» Клавьер мог поклясться, это звучало почти отчаянно. Но он был слишком сосредоточен на адвокате перед ним, на его выражении. Шатен рыкнул ему в лицо, не получив ответа опять. «Я- я же знаю, что ты можешь! Все, черт возьми, лгут, но ты… Ты… Ты избежал этого.» «... Аполлон, пожалуйста, успокойся. Я не совру тебе», Гэвин ответил, держа безумный взгляд. Он старался не показывать, что голос дрожит, плечи и колени напряжены. И музыкант чертовски проигрывал перед лицом смерти. Карие глаза казались совсем незнакомыми. Бесконечно пустыми. С этими черными мешками под распахнутыми глазами. «Я сказал, соври мне! Соври, черт возьми! Сл-слышишь меня?! Сейчас. Сделай это!» Клавьер сжал челюсти. Он ничего не сказал в ответ. Тишина не может соврать. Аполлон начинал звучать истерично – молодой адвокат стал заикаться, фразы ломаться на несвязанные бормотания. «Ну же… Скажи хоть что-нибудь... Хоть одну ложь, х-хоть м-ма-малейшую!» Джастис проскулил. Безумный взгляд упал с его черт, вместо этого красные глаза стали слезиться. Он всё ещё напряжённо пялился на блондина. Игнорируя, что собственное дыхание сбилось, что с его губ слетели судорожные вздохи. И Гэвин всё ещё молчал, сжав челюсти. Хватка чужих бледных рук на пистолете ослабла, но дуло, это чертово дуло всё ещё смотрело прямо на прокурора. Это не давало музыканту сдвинуться с места от страха, пока Аполлон говорил. «Ты до-должен соврать. Клавьер, пожалуйста! Я… Я не могу иначе. Пр-правосудие долж-жно быть достигнуто…» Клавьер нахмурился. Эта сбивчивая речь звучала, как бред сумасшедшего. Черт, это – и есть речь сумасшедшего. Но шатен перед ним трясся, как лист, его рука с пистолетом дрогнула, он опустил оружие. Гэвин заметил это. Это был его шанс. Переборов себя, он осторожно сделал шаг ближе. Аполлон почти всхлипывал, глядя в пол перед собой. Он прятал глаза, текущие по щекам слёзы и дрожащие плечи. «Все-все эти ч-чертовы, черт-то-овы лжецы. Каждый из них. Они солгали и-и поплатились. Каждый…» «Аполло,» тихо позвал Клавьер, пытаясь привлечь его внимание. Но Джастис не отреагировал. Он больше не слышал блондина. Медленно, пистолет в трясущихся руках повернулся в другую сторону. Полутьма вокруг очертила фигуру шатена, когда он направил оружие на себя, не глядя на музыканта рядом. Гэвин напрягся. Это звучало как проповедь перед смертью. Прокурор попытался подойти ближе, держа руки перед собой и не спуская глаз с другого. «Каждый свидетель...Каждый из них. Уроды. Они пр-росто решили, что могут прийти и солгать! Что ничего не будет. Просто пришёл и ушёл!» Аполлон зарычал опять, агрессивно пытаясь сморгнуть слёзы. Но слёз стало больше, и он захрипел, указывая пистолетом в сторону на мгновение. И Клавьер вздрогнул от этого жеста, делая шаги ближе и ближе. «Но нет, нет. Нет. Нельзя прийти и солгать в суде. Правда важнее жизни такого… Такого…Агрх!» Псих прошипел сквозь зубы, когда запутался в собственных словах. Он не смог найти нужного слова, чтобы выразить свою извращённую мысль. Шатен только больше оскалился. «Они сами-сами это сделали… Они виноваты. Я-я не хотел, но ч-черт, я был должен. Правосудие должно быть совершено. Его нельзя... Нельзя так- так просто игнорировать!» Аполлон покачал головой, глядя перед собой, на колеблющийся пистолет в своих руках. Не видя Гэвина, который подходил ближе и ближе. Лишь бы успеть. «Я не думал… Я не думал, что это- это выйдет вот так! Но это происходило само- само, словно так- так долж-жно быть. И-именно так. Я не хотел» Истеричное бормотание набирало темп. Джастис затрясся, как настоящий безумец, схватившись за оружие крепче. Словно он защищался от кого-то. «Я не могу. Х-хватит! Прекрати, черт возьми!» Клавьер в ужасе бросился на Аполлона, заметив, что дрожащие пальцы резко сжались вокруг оружия. Прогремел выстрел, и Гэвин отшатнулся опять. За долю секунды прокурор схватил молодого человека и зажмурил глаза от грохота. Слишком громко. Он успел заметить красную линию, которая прочертила по лицу адвоката рядом. Удар в плечо последовал тут же, браслет впился ему в кожу через тонкую ткань футболки. А затем болезненный рёв прямо перед собой. Блондин резко вздохнул от веса, который внезапно появился у него на груди. Аполлон свалился ему в руки без сознания, с грохотом падения пистолета им под ноги. Музыкант ошеломлённым выражением лица тут же пнул оружие в сторону. Что только что произошло? Клавьер вновь уставился на Джастиса и затряс его за плечи, «Аполлон?! Аполлон, черт возьми, ответь, идиот!» Аполлон не отвечал. Он безжизненно обмяк в железной хватке прокурора, опустив голову. Под тусклым светом комнаты на бледной скуле виднелась кровь. Кровь медленно стала просачиваться из царапины, стекая по подбородку. Кровь. Клавьер в шоке уставился на тонкую красную линию. Этот придурок потерял сознание. Гэвин с трудом отвёл взгляд от царапины и сел на пол, направляя Аполлона вниз вместе с ним. Он все еще не мог в это поверить. Этот идиот пытался застрелиться. Музыкант услышал бормотание с кухни и вздрогнул всем телом, мотнув головой в том направлении… Что теперь? Скорая, как подсказал едва думающий мозг. Ему нужна скорая. Гэвин шатко поднялся с пола и прошаркал на кухню, пусто глядя перед собой. Тишина давила на уши. Он потер одно ухо, как подошёл к барной стойке. Он забыл. Звонок всё ещё исходил. Уже как несколько минут. Это было всего лишь несколько минут? Клавьер напряжённо хихикнул, взъерошив свои волосы. «Клавьер?! Клавьер, ты тут?! Ответь мне!» На экране телефона высветилось имя Траки Райт, и прокурор сморщился. Она была здесь всё это время. Блондин осторожно взял телефон и привалился к стойке, чтобы не упасть самому, «Да… Да, я тут, Траки...Ты всё слышала?» «Конечно, я всё слышала, идиот! Что это было, что случилось? Кто стрелял? Кто опять умер?!» Молодой маг заговорила в ответ. Гэвин мог поклясться, что Траки сейчас сидела с телефоном у уха с надутым выражением лица. Он хорошо знал это выражение. Он тихо фыркнул, играясь с собственными волосами. «Никто, Траки, никто. Просто… Аполлон пришёл ко мне, и... Он угрожал мне пистолетом. Идиот выстрелил в себя.» Траки замолчала. Клавьер тоже не говорил, переваривая произошедшее. У него начинала болеть голова от всего звука и эмоций. Но спустя долгий момент блондин всё-таки пробормотал: «Так… Позволишь мне позвонить в скорую?» «…Я позвоню сама, жди там, хорошо? И позвоню тебе опять. Не смей умереть за это время», девушка ответила и услышала в ответ безвольное «мгм». Клавьер услышал мягкое нажатие от телефона и отнял гаджет от уха. Тут же Гэвин с ворчанием спрятал лицо в руках, зарываясь пальцами в взъерошенную челку. Он выглядел ужасно. Его самого трясло, ноги не слушались и подгибались под ним. Наверно, если бы Клавьер не опирался на стойку, он бы уже упал… Он уже скучал по голосу Траки. Удивительно, как он смог подружиться с этой девушкой до того, что считал её своей лучшей подругой. Или, в чем он никогда не признается, но и младшей сестрой. Клавьер отвлёкся от своих мыслей как услышал свой рингтон в тишине дома. Блондин бросил безучастный взгляд на экран, выпрямился и взял трубку. «Сейчас приедут, я-я позвонила им» «Спасибо, Траки…» потерянно пробормотал в ответ Гэвин, разворачиваясь лицом к коридору. С тихим шуршанием прокурор оттолкнулся от пола и сел на край стойки, пусто глядя перед собой. Он видел впереди полутемный коридор, едва освещающий лежащую фигуру. Неподвижные ноги выглядывали из-за дверной рамы. Красные кроссовки. «Знаешь, давай я тогда расскажу об моём выступлении? Которое ты пропустил тогда?» Клавьер минуту потерянно смотрел на кроссовки, «Оу? Неужели то самое, о котором ворчал Валант?» «Совсем не ворчал! Он просто… Говорил, как улучшить пару трюков», надулась Траки с того конца и продолжила объяснять живым, сбивчивым тоном. Словно этого кошмара не происходило. Словно на него только что не указывали пистолетом. Клавьер попытался сосредоточиться на голосе молодого мага, иногда делая мелкие комментарии или усмехаясь. Он слушал. Но в какой-то момент Гэвин отнял телефон от уха и почти на рефлексе скользнул пальцем по кнопке выключения микрофона. Блондин без каких-то особых мыслей слез с стойки и зашаркал по коридору вперёд, приближаясь к красному пятну на полу. Голоса Траки было достаточно, чтобы занять мысли парня, не дать им уйти в самые далёкие уголки сознания. Туда, где хранились самые потаённые страхи и опасения. Клавьер тихо подошёл к лежащей фигуре и напрягся. Карие глаза пусто смотрели в потолок над собой. Теперь в них не было того пугающего блеска. Блондин уставился на него, не говоря ни слова. На фоне девушка всё ещё щебетала ему на ухо. «Это конец, да?» Тихий голос заставил Гэвина вздрогнуть, что он быстро спрятал. В этом голосе не было ни единого намёка на эмоцию. Прокурор заговорил в ответ, сглотнув: «Получается так» «Слава богу, это, блядь, закончилось, закончилось,» – Аполлон забормотал и закрыл лицо дрожащими ладонями, тяжело вздохнув. Вновь в комнате повисло тяжёлое и напряжённое молчание. Клавьер всё пытался посмотреть на лицо адвоката, и вместо этого его взгляд упал на красный цвет, размазанный по чужой ладони. «Ты… Ты понял, что со мной не так, хм? Что я делал,» Джастис заговорил мерным, пустым голосом и сквозь пальцы посмотрел на нависающего над ним блондина. Прокурор молчал. Только кивнул в ответ. «Стоит им сказать ложь, как я… Теряю контроль. Руки сами тянутся… Агрх. Мистер Райт был первый. Он и его манера речи просто…» Он раздраженно вздохнул, его пальцы сжались на лице от раздражения. Фаланги почти зарывались в бледную кожу и, наверно, через пару минут уже оставят небольшие следы. Приглушённым голосом Аполлон продолжил бормотать. «Это-это просто был импульс. Внезапное желание, которое перевесило любые мои мысли,» Джастис забормотал и приподнял голову над холодной поверхностью пола «, или попытки сдержаться. Словно так – именно так, так должно было быть! И боже, блять, как это было неправильно» Клавьер всё ещё стоял на месте. Он смотрел в пол и слушал с пустым выражением лица. «Вторым долж-должен был быть Мистер Гэвин» Младший Гэвин внезапно вздрогнул от одного упоминания этого человека. Фотографии со стола всплыли перед глазами, и прокурор отвернулся. И всё-таки спустя мгновение он вновь посмотрел на лежащего шатена. Аполлон словно ждал этого. «Он был умнее. Он сумел… Убедить меня. И я помог ему выбраться. Мистер Гэвин помог избавиться от других лжецов» Клавьер неслышно фыркнул. Конечно, побег Криса должен был быть связан с этим. Кристоф всегда был умным, умел выходить из разных ситуаций. Но слышать, что именно его старший брат помог убить стольких людей… Блондин сморщился. «Свидетели, эти не думающие дураки… Прокуроры. Орли. Пейн. Стиклер. Тиала… Дариан. Каждый из них» Каждое имя из списка заставляло младшего Гэвина напрягаться больше и больше, руки сжались мёртвой хваткой вокруг телефона. Это было слишком прямолинейно. Практически реально. Прокурор запустил свободную ладонь в свои растрёпанные белокурые волосы. Это не помогло успокоить его нервы. «А затем и сам Мистер Гэвин.» Фотографии. Обнажённая шея старшего с тёмной полосой. Стеклянные, неживые глаза и растрёпанные волосы. Обычно ухоженные платиновые локоны были смешаны с пылью и комками грязи. Клавьер нахмурился и бросил нечитаемый взгляд на Аполлона. Шатен смотрел в ответ через свои пальцы. Медленно он убрал руки от лица и откинулся на пол с тихим стуком, как затылок ударился о поверхность. Руки упали по бокам, сам Джастис закрыл глаза. На фоне бледной кожи красное пятно резко выделялось, размазанное по щеке и части переносицы. «Это... Всё не должно было зайти так далеко. Нет. Я- чёрт, я просто не мог контролировать это, при всём желании. В один момент они лгут, словно я не узнаю. А потом не дышат. Руки сами находят… Куда. Нет, чёрт, это не должно быть так! Не так!» Он зашипел и вяло задрал голову. Джастис словно смотрел на коридор перед ними, «Я хотел добиться правосудия. Хотел… Я-» Шатен запутался в своём языке и резко прикусил себе язык. Ещё долгое мгновение он собирался с мыслями. «Мне... Мне жаль» Аполлон почти горестно хмыкнул, не пытаясь закрыть лицо. Клавьер молчал ещё пару минут, приходя в себя. Это было всё ещё слишком. Слишком быстро, внезапно. Он глубоко вздохнул и запрокинул голову, пытаясь контролировать щипание в краях глаз. В итоге прокурор опустил взгляд обратно и нервно выдохнул. Хорошо, что из-за репетиций он умел контролировать своё дыхание. Иначе, истерика случилась бы не только у шатена. Клавьер просто не мог поверить этому. Ещё один человек, которого он подпустил близко. Которому поверил. И Аполлон Джастис оказался убийцей. Его руки по локоть были в чужой крови. И не важно, что он душил жертв – Джастис был виновен. «… У меня нет слов. Аполло… Ты. Невозможен,» Клавьер проворчал и тут же исправился: «Ты с ума сошёл!» «Я знаю» – адвокат даже не пытался спорить и сказал это, как факт. Аполлон признал это. Чертов псих. Гэвин состроил гримасу, наблюдая за смиренным выражением лица лежащего. Он так хотел его пнуть. Сделать хоть что-то. Хоть как-то выразить эту злость, эту беспомощность, это разочарование. Каждый раз одна и та же ситуация. Как заезженная пластинка. «Обещай мне одну вещь. Стань последним, кто предал меня» Вместо этого Клавьер потребовал обещание. Его голос превратился из обычно лёгкого, радостного в нечто низкое и строгое. Почти кипящее от многолетней злобы. «Обещаю» Аполлон прошептал без промедления и затих, его голова медленно повернулась в сторону. Гэвин моргнул в удивлении. Он вправду обещал? Блондин не смог сказать что-то ещё и лишь фыркнул в ответ. Он только стоял над лежащей фигурой, обмякшей на полу… Он спит. После всего этого кошмара, он просто уснул. Клавьер вздрогнул, когда краем глаза через стекло заметил яркие огни и повернулся к гостиной. Синий и красный мелькали в окне. Гэвин быстро зашаркал к входной двери и на автопилоте открыл её. Там были не только врачи. Клавьер заметил не только белые халаты, но и тёмно-синюю форму полицейских. Он отвлёкся на телефон, который всё ещё прижимал к уху, и с виноватым шипением услышал голос Траки. Всё это время она звала его. Чёрт. У него уже не было сил на это. Он быстро включил звук, пробормотал: «Я перезвоню позже, ja?» и сбросил звонок через секунду. Она явно убьёт его за это позже. Сейчас это не была его проблема. Сначала поговорить с врачами и полицейскими. В конце концов, Клавьер проводил взглядом Аполлона, которого выволокли из его дома. Всё закончилось. Никто не умер. Кроме чего-то. Что-то болело в груди до сих пор. И после этой картины заболело только больше. Гэвин отвернулся, потерянно потирая грудь, чтобы успокоить эту боль.