Осень в Хитерфилде

      Как же давно он тут не был.       Калеб смотрел в окно на тихо опадающую листву. Кажется, уже несколько месяцев он не покидал Меридиан.       В Хитерфилде стояла поздняя ночь начала ноября. За окном небольшого семейного дома была настолько плотная мгла, что на небосводе не было видно ни единой звезды. Плотные облака затягивали темное небо и обещали, что на утро будет туман. В доме Ирмы была абсолютная тишина. Супруги Лэр уехали за город на такие нечастые выходные Тома от дежурств в отделе полиции. Ирма, воспользовавшись случаем, сбежала на ночевку к Тарани. И к своему несчастью, Калеб вернулся с Меридиана именно этим вечером.       Не дав ему отдышаться, Ирма затянула парня в дом и не уговорила, а поставила перед фактом, чтобы он проследил за Крисом. И вот теперь, спустя несколько часов криков и беготни по комнатам, младший брат Ирмы видел десятый сон. И тишина дома нарушалась только Калебом.       Ему не спалось.       Калеб честно пытался прилечь на диван и вздремнуть хотя бы часок-другой. Провалиться в сон было желанным состоянием, потому что дни, проведенные на Меридиане никогда не были легкими. Но он совсем не собирался этим вечером торчать в доме Лэр. Однако все планы шли против него, оставляя ему только долгие часы размышлений.       Калеб сам не заметил, как откуда-то из глубины дома, погруженного в ночь, скрипнула досочка половиц. Он приподнялся на локте с дивана и посмотрел в коридор. В гостиную медленно вышла Корнелия, в одной шелковой розовой пижаме. Ее белокурые локоны были слегка растрепаны, но все равно так аккуратно лежали на плечах.       — Корнелия, что ты здесь… — всполошился Калеб. Удивляясь, как же он не услышал, что в дом зашел кто-то еще?       Корнелия ступала мягко босыми ногами по пушистому ковру. Ее красивые черты освещал лунный свет, который проникал в комнату через открытые шторы. Калеб смотрел на нее, не в силах оторвать взгляд, но все равно ему казалось это неправильным. Как Корнелия оказалась здесь в столь поздний час?       — Как ты сюда попала? Я не видел тебя у Ирмы? — он пытался сесть на подушках дивана, но Корнелия плавно приблизилась к дивану и положила руку на его плечо.       — Тише ты, не то весь дом разбудишь, — она присела на край дивана и слегка надавила ладонью на плечо Калеба, заставляя его оставаться на месте.       Она смотрела на него с легкой улыбкой на губах. Калеб нервно сглотнул. В ее голубых глазах читалась тайна, словно девушка хотела поделиться с ним чем-то сокровенным и именно за этим столько часов пряталась в доме.       Корнелия уселась поудобнее и шелковая пижама красиво прильнула к ее талии. Калеб поспешил отвести взгляд.       «Почему я не могу смотреть на нее? Что это за странное чувство?»       Калебу казалось, что Корнелия хочет поговорить с ним о чем-то жизненно важном. Но ее взгляд оставался таким загадочным, что ему только и приходилось догадываться, пока сам он тонул в омутах ее глаз. Он мельком глянул на ее губы, изогнутые в легкой улыбке. Корнелия всегда была такой: легкой и своенравной, как сейчас.       Она точно знала, чего хотела, и не намерена была отступать.       Лунный свет переливался на ее пижаме и Калеб невольно взглянул ниже и тяжело сглотнул. Грудь Корнелии слегка просвечивала сквозь тонкий шелк, и ключицы были прикрыты только тонкими бретельками. Из головы мысли сбегали, как крысы с тонущего корабля, ведь Калеб по-настоящему утопал в ней.       «Что со мной не так? Почему я не могу просто… Просто поговорить с ней?» — думал он, понимая, что вместо того, чтобы просто выслушать ту, кто была для него так дорога, он засматривался на ее фигуру.       Корнелия как будто услышала его мысли и подалась вперед. Калеб сам не понимал, что делает, но его руки уже резко прижали ее к себе, словно действовали в отрыве от его мыслей. Он наклонился к Корнелии и заглянул в голубые глаза, которые в лунном свете казались льдинками. Сантиметр между их лицами казался ничтожно малым, и Калеб чувствовал, что от Корнелии пахнет легкими цветочными духами.       Она вдруг улыбнулась шире и приоткрыла губы.       «Я так сильно хочу ее», — успел подумать Калеб, прежде чем Корнелия первая прикоснулась к его губам в поцелуе.       Ему показалось, что диван растворился под ними. Чувство невесомости от поцелуя кружило голову. Сердце Калеба распирало от чувств к Ней. Корнелия была для него всем, и он не заметил, как выдохнул в ее губы три заветных слова:       — Я люблю тебя, — сбивчиво прошептал он, и Корнелия накрыла его губы еще более требовательным поцелуем. Она придвинулась к нему, садясь сверху и целовала, целовала… Так, будто через несколько мгновений им придется расстаться навсегда. А им всегда приходилось расставаться.       Калеб порывисто обнял ее за плечи. Как же ему было жаль. Он хотел провести рядом с Корнелией всю жизнь, но ему всегда приходилось ее оставлять.       — Жалко, что мы решились на это только сейчас, — ее голос был тонким после долгого поцелуя.       С ее бледных плечиков упали бретельки пижамки и Калеб задержал дыхание, когда увидел очертания ее груди. Все было словно в тумане: они, полностью раздетые на диване в гостиной Лэр, их чувственные касания друг к другу, горячие поцелуи. Корнелия обвивала торс Калеба своими длинными стройными ногами, когда он входил в нее до основания и закрывала глаза от наслаждения, давясь беззвучным стоном. Внутри Калеба словно взрывались снопы искр, и Корнелия особо сильно сжалась вокруг его члена, выгнулась дугой от его толчков, закусывая губы, чтобы не быть громкой.       И не было между ними никакого стеснения. Было только желание быть ближе друг к другу, и оставаться вместе.       — Все это как будто прекрасный сон, — усмехнулся Калеб в ее губы, чувствуя, как теряет все силы, ложась рядом с ней.       Корнелия повернулась к нему и странно улыбнулась.       — Так и есть, — сказала она, с любовью погладив его по щеке.       Внутри Калеба все на секунду похолодело, потому что Корнелия вдруг прокричала ярким, навязчивым голосом:       — Вставай! А ну живо поднимайся!       Калеб подскочил на диване в холодном поту. В распахнутые окна проникал яркий солнечный свет. Он быстро огляделся, словно пытаясь понять, где он находится. Гостиная дома Лэр просыпалась от сна, в Хитерфилде было семь утра, а над ним нависала разъяренная Ирма, только вернувшаяся домой.       — Проснись и пой! — недовольно прокричала Лэр. — Надеюсь тебе хорошо спалось, потому что это убирать тебе!       Калеб быстро приложил к паху подушку, пока Ирма не заметила, что после сна его штаны стоят торчком и глянул в направлении, куда указывала разъяренная девушка. На кухне во всю орудовал Крис, размазывая разбитые яйца по столешнице.       — Ни на секунду вас нельзя оставить, — пробурчала Ирма и громко топая по полу пошла на кухню, крича при этом: — Крис! А ну прекрати!       Калеб тяжело вздохнул и сел на диване. Голова гудела от странного сна и от шума, что издавали Ирма и Крис на кухне. Сон… Все это был сон. Почти с жалостью подумал Калеб, вспоминая нежную Корнелию из своего сна. Он вздохнул и потянулся, желая переключить внимания, но все это было бесполезно. В голове так и носились картинки из сна. Те мысли, что он вытеснял и запрещал себе уже больше полугода.       Но его мысли всегда возвращались к Корнелии, подруге, что совсем недавно стала восприниматься им иначе. Калеб не хотел признаваться в этом даже себе, но теперь… Все было очевидно.       Ему нравилась Корнелия Хейл.