Другой Джейс

Перед глазами всё ещё мерцают яркие вспышки и выстраиваются причудливые конструкции на гранях хекс-ядра: тысячи в секунду. Хотя он, определённо, в материальном мире. Виктор чувствует приятную упругость матраса, накинутое на него до уровня рёбер воздушно-мягкое одеяло и ворсистую поверхность пледа, сбившего во сне, запутавшегося где-то между его ногами и одеялом. Слабость в теле такая, будто он не спал ночью, а до этого весь день провёл в лаборатории за работой, увлёкшей настолько, что он забыл о еде и пропустил все три приёма пищи. В бытность Виктора юным амбициозным заунитом, задолго до переезда в верхний город, когда болезнь ещё не принудила к строгому соблюдению режима отдыха, с ним такое случалось время от времени. Виктор прикрывает глаза. Они его сейчас подводят, показывая то, чего на самом деле нет, ещё не привыкшие к новой реальности. За его спиной раздаётся тихой шорох. Горячее дыхание другого человека обжигает холку, ласкает шею, вызывая там табун испуганных мурашек. Широкая, явно мужская ладонь ложится на бок Виктора, поглаживает нежными движениями, слегка приспуская вниз одеяло. Боги... Из всех возможных миллионов версий событий его угораздило попасть в ту, где у него есть партнёр! Наглая чужая конечность скользит дальше, трогает за живот, спускается к низу живота и Виктор, задавшись вопросами наличия на его теле спасительной одежды, только сейчас осознаёт, что вообще-то валяется в постели совершенно голый! Надо выбираться из этой ситуации, но слабость и яркая рябь перед глазами, играют не в пользу Вика. При попытка подняться у него начинает чудовищно кружиться голова, а красочные всполохи и конструкции - и без того нереальные - сливаются в калейдоскоп и Виктор со стоном падает обратно: на мягкую подушку, в горячие мужские обьятия. - Вик... - этот голос он узнал бы из тысячи в толпе и как последняя капля редкого дождя покидает пустыню, испаряясь на палящем солнце, Виктора покидает воля к сопротивлению. Немыслимо, просто немыслимо! Его партнёр в этой реальности - падкий на всё яркое и блестящее Джейс Талис! Всё ещё слишком свежи воспоминания, как Джейс обнял его астральное тело, не оставил одного, как прижимал к себе - дурак, безумец, готовый пожертвовать собой. И он, скорее всего, мёртв. Разорван дикой, необузданной магией хекс-ядра. Ведь Джейс не был модифицирован экспериментами и хекс-ядром. Джейс Талис не маг. Виктору не следовало позволять ему остаться.... По щекам Виктора текут слёзы, пекут глаза. Горячие руки другого Джейса ласкают его тело. Он плачет и бессильно толкается в сжавшийся вокруг него кулак, заглушает всхлипы, утыкаясь носом в подушку, - так издаваемые им невнятные жалкие звуки легко перепутать со стонами удовольствия. Он поступает совершенно аморально. Бесчестно по отношению к местному Джейсу Талису. Ему следовало бы остановить этого Джейса, рассказать правду, но ему так болезненно необходим этот контакт - эти объятия, Джейс, хоть какой-то Джейс, как можно ближе - что он не способен произнести то, что было бы правильно. Джейс заполняет его, а Виктор поддаётся навстречу, урывая то, что на самом деле предназначалось вовсе не ему, слишком слабый, чтобы отказаться от подачки судьбы. Возможно, он несколько поспешил. Мужская плоть, заполнившая его до упора, распирает его так непривычно и полно, что на мгновение Виктору становится страшно. Он пытается отодвинуться и у него это даже получается - Джейс никак ему не препятствует - но в процессе этого движения член Джейса что-то задевает внутри Виктора. Он застывает, пораженный. Джейс шумно выдыхает ему в холку, плавно двигает бёдрами, толкаясь в ту же точку, и Виктор отчаянно в него цепляется, насколько только может дотянуться из своего положения. Член Джейса всё ещё слишком большой на вкус Виктора, и всё ещё слишком сильно распирает, но также дарит абсолютно восхитительные ощущения. Восхитительные настолько, что Виктор на время забывает обо всём на свете. Есть только сейчас. Есть только чужой Джейс, который его желает, сладко трахает и, возможно, любит. * * * * Зрение полностью восстановилось. Перед взглядом Виктора больше не пляшут яркие всполохи, что даёт ему возможность хорошенько рассмотреть роскошную комнату, смятую постель и своего партнёра. Джейс смотрит на него так голодно, так отчаянно, как не должен смотреть человек, который привык жить уютной жизнью, по утрам просыпаться в постели с партнёром. Местный Джейс нервный, нелогично взбудораженный и это наталкивает только на один вывод. Чтобы подтвердить или опровергнуть свою теорию, Виктор полностью разворачивается к партнёру, прижимается лбом ко лбу этого гениального идиота. - За совершенство нет награды. - тихо говорит Вик. - Это лишь конец поисков. - дополняет Джейс и его взгляд влажный, будто вот-вот расплачется, как сам Виктор совсем недавно, когда думал, что его Джейс героически погиб. Виктору хочется его то ли поцеловать, то ли что есть сил ударить. Джейс - его собственный негодяй Джейс Талис - тоже бессовестно воспользоваться ситуацией, чтобы переспать хоть с каким-нибудь Виктором. Учитывая совершенно жалкое выражение лица Талиса и тот факт, что сам он ничем не лучше, отдался "другому Джейсу", а также мысль о том, что новоприобретённый опыт плотских утех было бы неплохо изучить в практическом применении ещё раз, Виктор выбирает поцеловать.