Вы – мой психолог, но ещё Вы – мой спаситель

      Представьте абсолютно чёрное и пустое пространство, посреди которого стоит парень с розовой прядью и разбитым сердцем. На него светит белый свет и он беспомощно оглядывается по сторонам, не видя ничего вокруг себя. Мир у него рухнул так же, как и надежды на счастливое будущее. Представили? А теперь представьте, как рядом появляется мягкое удобное кресло и кофейный столик. Лёша присаживается и света становится чуть больше, ведь теперь напротив сидит милая девушка, в руках у которой блокнот и ручка. — Итак, Алексей, начнём наш первый сеанс?

***

      Деревяшкин ополаскивает лицо водой и смотрит в зеркало, мотая лицом в разные стороны. Выглядит, как и всегда. Он выходит из ванной и прихватывает телефон с тумбочки. Такси уже ждёт внизу. — Нюр, я на сеанс, приеду через часика два, — кричит парень с порога, быстро надевая кроссовки. — Целую! — фраза, которая уже вошла в привычку.

***

      Парень оставляет телефон в куртке на вешалке, а сам проходит в кабинет, захватывая бутылочку воды и присаживаясь на самое удобное и родное кресло. — Здравствуйте, Мирослава, — с улыбкой произносит, и ему также улыбается в ответ зашедшая девушка. — Приветствую, Алексей. Как Ваше самочувствие сегодня? — она поправляет юбку карандаш и вскоре смотрит только на брюнета. — Всё хорошо, даже замечательно я бы сказал. Терапия в два года явно пошла мне на пользу. Я прям сияю, знаете? — она заправляет выбившуюся прядку тёмных волос за уши и кивает, записывая дату в блокнот. — Я с радостью могу сообщить, что все наши поставленные цели мы выполнили. Вы избавились от употребления антидепрессантов, зависимости от бывшей и нынешней, тревожности, сбитого режима. Так, хотите ли Вы продолжить терапию и поставить новую цель?       Лёша отвёл взгляд. Закончить терапию? Новая цель? Заканчивать терапию он пока что не готов. Приходить в этот кабинет и "оголяться" морально стало одним из главнейших факторов Лешиного существования. Он просто сейчас не готов заканчивать. Да, есть страх, что после конца терапии все его успехи в один миг испарятся и он вновь окажется разбитым парнем, который остался совсем один. Которого не могут спасти лучшие друзья и родные. Никто. Кроме Мирославы. — Я не готов... заканчивать терапию. Не сейчас. Но и новой цели у меня, кажется, нет... — он тяжело вздыхает и вновь смотрит на девушку. — Хорошо, тогда не будете ли против того, чтобы мы подвели итоги нашей двухлетней терапии? — он понимает, что "конец" его миновал, и поэтому с облегченной улыбкой аккуратно мотает головой в разные стороны. — Нет, не против.       Руки неосознанно стискивают джинсы, и Лёша прикусывает внутреннюю сторону губы, заостряя внимание на какой-то полке позади психолога. Страшно. Страшно, что сейчас он может посыпаться от одного только упоминания прошлого. — Вы видитесь сейчас с Анной Чернюк?       Он набирает побольше воздуха носом и бесшумно выдыхает, облизывая подсохшие губы. Акулич. Первые запоминающиеся отношения, любовь, секс, истерики. — Очень-очень редко. — Но всё же... когда такие встречи происходят, что Вы чувствуете? — Чувствую, что люблю свою Нюру, а Чернюк уже давно забыл. Она в прошлом, а прошлое я также стараюсь отпустить. — Анна стала одной из причин Вашей бывшей зависимости от антидепрессантов. Но Вы с них слезли. Как пришли к этому решению и кто ему поспособствовал? — В первую очередь, конечно же, Вы. Ну, а ещё... Друзья мои, некое чувство долга перед аудиторией за долгое отсутствие, может быть, отдельно надо выделить Сашу Парадеевича. Да, этот бедолага помог мне... пытался помочь. — У вас с ним близкие отношения? Не так ли? Вы очень часто в наши первые сеансы упоминали его, как своего лучшего друга. Сохранились ли эти узы лучших друзей? — Сейчас мы не так часто общаемся и видимся только вдвоём. Он часто уезжает, да и я как-то не горю желанием. Мне кажется, что он тоже постепенно уходит на второй план в моей жизни. — Как думаете, это потому, что вы оба выросли, как физически, так и ментально? Или этому послужило что-то другое?       Парень прочищает горло и делает глоток из маленькой бутылки с водой. Что-то другое. А именно стрим-хата, рваные поцелуи и дрочка друг другу, смешанная со страхом, что кто-нибудь может постучать в дверь. — Не уверен, что я могу об этом говорить. — Да, конечно, если Вы не хотите и Вам тяжело, то мы не будем затрагивать эту тему. — Нет, просто... не думаю, что это законно в наше время.       Он так долго пытался сказать одно предложение, а всё потому, что до сих пор не хочет раздумывать над тяжёлым для него вопросом: «Бисексуал он или нет?». Ну было пару раз с другом, но это не имеет значения. Просто захотелось чего-то нового, а тут Саша, который первый раз выпил и сразу же набухался в хлам. После этого он, кстати, больше не пробовал. — Тут абсолютно свободная зона. Никто никого не будет винить за проступки, Алексей.       Опять глубокий вдох и выдох. — У нас с парнями был двух дневный стрим. Мы сняли большой дом, закупились едой, выпивкой... И вот Саша и я напились. Он за мной увязался в комнату и полез. В общем, мы переспали, если это можно так назвать.       Мирослава максимально корректно записала полученную информацию и вновь продолжила диалог: — Вы в праве называть вещи так, как Вам пожелается. Нет ничего страшного в половой связи, если она не привела к страшным последствиям. Ваша с Александром к чему-нибудь привела?       Лёша вспоминает, как Саша его с бодуна будит и прикрывается одеялом, метая взгляд по комнате и видя своё и чужое нижнее белье. Вспоминает уйму вопросов, половину которых Деревяшки спросонья не понял. Воспоминает кучу матом и самое главное высказывание: «Не делай из меня пидора, если ты сам такой».       Брюнет грустно усмехается самому себе и потирает переносицу, вертя во второй руке бутылку за крышку. — Нет. Мы, конечно, могли перестать общаться, но Саша решил, что у подписчиков могут появиться вопросы, поэтому мы пустили всё на самотёк. Он же у нас актёр, — снова усмешка. — Вот только белобрысый про меня не подумал. Не подумал про то, что мне откровенно похуй на школьников из тик тока и на то, что было в той ебучей спальне, — бубнит самому себе брюнет, просматривая те смутные события ещё раз в своей голове.       На самом деле они вспыхивают каждый раз, когда Лёша видит Парадеева и его белые кудри, в которые он запускал свои пальцы.       Один раз, когда они остались по случайности вдвоём на несколько минут, чего очень давно не происходило, потому что оба друг друга всячески старались "обходить стороной", Деревяшкин уже было хотел спросить: «Ты жалеешь?». Но Саша вновь всё и за всех решил, представив указательный палец к губам, мол, молчи. Прям, как в фильме. Лёша не спросил, но психолог спросила у него. — Вы жалеете, не так ли? Ведь лучше бы всё было, как раньше. Между никем нет никаких неловких моментов. Стабильность. — Между нами с Сашей всегда была некая неловкость. Мы же вели себя, как клоуны на камеру. Потом ещё я решил, что надо похайповать и постоянно лезть к нему целоваться. Он, видимо, был не против, но мы никогда не обсуждали эти все нелепые поцелуи на камеру.       Деревяшкин даже помнит, как первый раз того в губы чмокнул, а вечером боялся, что Парадеев ему всё выскажет и уйдёт от Лёши. Но светловолосый молчал, и поэтому Лёша тоже решил об этом не заикаться. — Тогда перед Вами был страх неизвестности, что же будет тогда, когда вы об этом захотите поговорить. Не считаете ли Вы, что вам с Александром нужно поговорить и огласить свои мысли.       Брюнет делает глоток, чувствуя несколько капель на своей футболке, но не заостряя на них особое внимание. Саша почти никогда не бывает вспыльчивым, но и углубляться в какие-то проблемы он тоже не любит, особенно, если они чужие. — Не думаю, что он этого захочет. С ним особо и по душам то и не поговоришь, знаете... — А если Вы попробуете сделать это в виде монолога? Попросите его просто выслушать Вас, а уже потом по его желанию ответить. Думаю, что Александр не представляет угрозы для Вас, если он не проявил этого раньше в самый неудобный для обоих момент.       Лёша нервно потрясывает ногой, поджимая губы в тонкую полоску. Слишком много сегодня Саши. — Вы оба откроете этот застоявшийся ящик терзаний и поможете друг другу от них избавиться. Тогда та интимная связь станет для вас не грузом, а лёгким воспоминанием, которое не будет напрягать. — Извините, мы можем закончить? — не выдерживает брюнет и встаёт, направляясь в прихожую. — Я сейчас переведу деньги. Спасибо Вам большое, как всегда помогли, — он быстро накидывает куртку и надевает обувь. — До свидания, Мирослава.

***

      Стик оказывается в айкосе, а вскоре и во рту. Лёша набирает номер такси, выпуская струйки дыма и думая о словах психолога.       Говорить с Сашей — бесполезно, это и ежу понятно. Но попробовать стоит, ведь не будет же Мирослава постоянно слушать про некого белобрысого, с которым Лёша сосался и трахался? Ну это мнение парня. Да, это её работа, но неудобно же...       Деревяшкин, долго смотревший в одну точку экрана, стирает недавний номер и набирает новый. — Алло, Анют, я попозже домой приеду, — он переминается с ноги на ногу, осматривая улицу. — Да там... Неважно. Просто дела. Давай, целую.

***

      Лёша долго стоит у двери, держа пальцы на покрашенной стене рядом с дверным звонком. Попытки сделать дыхательную терапию, посоветованную психологом, не увенчались успехом. Брюнет неуверенно подносит чуть дрожащие пальцы к звонку и нажимаем два раза, слыша противный звук, который отдается болью в голове и нежданным чувством тошноты.       Дверь открывается спустя пару секунд, и на пороге стоит Кая, держа Петровича на руках. Как мило. — Привет, Лёш, — с улыбкой начинает девушка. — Здравствуй, Кая, а Саня дома? Мне нужно обговорить с ним тет-а-тет, если ты не против, — Кая недоуменно улыбается такому слогу и прищуривается. — Саша-а, — кричит девушка, проходя в квартиру и подзывая за собой брюнета. — Саша, Лёша пришёл, — уже напрямую обращается и немного тише добавляет: — Говорит, мол, тет-а-тет с тобой хочет поговорить, — смешок.       Парадеев выходит из комнаты, поправляя пятерней свои кудри и наваливаясь плечом на стену. Он изучает взглядом побледневшего брюнета, а тот пытается прочитать и понять хоть капельку чужих эмоций. — Здоро́во, Лёхич, — наконец произносит, и Деревяшкин чуть выдыхает. — Поговорить, значит, тет-а-тет, — Саша для себя кивает, мусоля ещё раз эти странные слова, которые явно не подходят Лёше. — И где же ты это предлагаешь сделать?       Деревяшкин сводит от некой обиды брови к переносице. Парадеевич общается с ним, как с врагом, ну или же, как с мусором. Руки нервно шастают по карманам. По Лёше так видно, о чём он хочет поговорить? — В офисе, кафе, парке — так много мест же есть, Сань. Просто очень нужно поговорить. — Ладно, подожди пять минут, пока я оденусь и в порядок себя приведу.

***

      Лёша уже стоит за порогом и видит, как светловолосый машет девушке на прощание с улыбкой во все свои тридцать два прекрасных зуба. Деревяшкину лишь запомнилась чужие брекеты, в которые пару раз врезалась его губа.       Было больно, но и, признаться, приятно.       Брюнет потряхивает пару раз головой, чтобы согнать эти странные мысли и не получить порцию осуждения. Не сейчас.

***

      Они заходят в офис и окутываются в прохладу, которая тут же вызывает мурашки. Саша включает обогреватель и ставит чайник, не говоря ни слова.       Деревяшкин лишь присаживается на геймерское кресло и не решается нарушить тишину, что вскоре делает Парадеев, ставя две кружки с чаем и усаживаясь на кресло рядом. — О чём же ты хотел поговорить? — О том, что произошло на стрим-хате, — Деревяшкин подгибает колени к себе и смотрит на поникшее лицо, которое освещает фиолетовая лампа. — Сань, молчать нельзя. Неизвестно к чему приведёт это молчание, понимаешь?       Светловолосый резко прикладывает ладонь ко лбу и встаёт с кресла, прикусывая губу. Лёша в недоумении на него смотрит и понимает, что его догадки были оправданы. С Сашей говорить бесполезно. — У меня, видимо, температура, — бурчит Парадеев, и брюнет к нему подходит, трогая лоб. Холодный. — Нет у тебя никакой температуры, Сань... — Тогда почему ты вдруг решил об этом заговорить? Ты - изменщик, я - изменщик. Ещё и педики, — он выпивает стакан воды, совсем забывая про чай, и опирается об стол, смотря беспомощно на парня. Но если Лёша предложит помощь, то Саша откажется. — Просто успокойся. Этот разговор же только между нами, Сань. Ты, как маленький ребёнок, который боится последствий и ответственности.       Парадеев делает глубокий вдох и выдох, опуская голову. — Хорошо, говори. Я слушаю. — Если ты хочешь забыть ту... связь, то я не против. Ты только не относись ко мне с неприязнью. Это сильно выбивает из колеи, знаешь... Я вижу, как ты украдкой на меня поглядываешь на съёмках и нос воротишь, а мне от этого... больно что ли становится, — брюнет пожимает плечами.       Деревяшкин окидывает взглядом Сашу и этот фиолетовый свет сразу переносит его в комнату, где они вдвоём заперлись. Там, правда, был розовый. Можно ли это ассоциировать с тем, что тогда их отношения были чуть теплее, чем сейчас?       Парадеев медленно встаёт и ближе подходит. Холодные руки оказываются прижаты друг к другу, от чего Лёша глаза в глаза смотрит. — Я постараюсь, — тихо отвечает Саша и на выход направляется. — Закрой офис и выключи свет, пожалуйста, — он бросает ключи на стол и дверь снаружи хлопает.

Снова убежал.