Маланья

      Дорогой дневник! Сегодня Он снова приходил ко мне, но уже в виде человека! Ранее, я могла только чувствовать Его присутствие, а теперь совсем по-другому… Лада макнула перо обратно в чернильницу, отложила в сторону толстую, местами слегка надорванную, коричневую тетрадь, и поднялась со стула. Девушка задула единственную свечу и тихой поступью подошла к окну. Отодвинув белоснежную гардину в сторону, Лада чуть сощурилась. Белоснежный снег блестел и искрился от яркого света жёлтой полной луны. Среди чёрных стволов елей даже не мелькала никакая животинка. Ни следа русака, ни лисы. Полностью нетронутый снег завораживал взор Лады каждую зиму. А жаль, ей бы хотелось увидеть хоть раз в жизни настоящую царицу леса — рыжую красавицу — лису. Девушке, казалось бы, только недавно исполнилось пятнадцать, но вот ей уже и восемнадцать, а лесных зверей удаётся наблюдать всё реже. Охотники, какими были её родители, пока их не утащила хворь, любили ловить всякую дичь. Пойманное ребёнку никогда не показывали, зато после отдавали новую накидку из волчьей шкуры или варежки с мехом зайца. Лада тихонько вздохнула, оставив на стекле запотевший участочек. Она так хотела увидеть Его рядом с её хижиной. Но Он являлся к девушке лишь во сне. Встретившись с ней в своём истинном обличии, показал Ладе развлечения. Они ходили вокруг костра, прыгали через него, пели песни и просто шли за руку по еловому лесу. И это лишь в одном сновидении, что было той ночью. Оттого и не спалось. Поджав нижнюю губу, она поправила сползающую с плеч сорочку и села на край кровати. — Матушка была права, хватит жить в своих выдумках. — стягивая ленту со светлых волос, пробурчала девушка. Только Лада подтянула к себе тёплое пуховое одеяло, как сонливость тут же настигла её. Не хотелось ведь... Продлился сон не долго. Она проснулась, услышав, как слишком громко хрустнула ветка. Да и ощущение было такое, будто кто-то наблюдает. Девушка перевернулась на бок, чтоб лицезреть происходящее за окном. Каково же было её удивление, когда она увидела несколько следов на белоснежном покрывале. — Волк? Медведь? Лиса? — сонно начала перечислять она себе под нос. Любопытство взяло вверх. Несмотря на свой совершеннолетний и якобы взрослый возраст, в душе Лада всё ещё ощущала себя ребёнком. Ей многое было чуждо, а потому хотелось трогать, наблюдать, узнавать. Быстренько откинув одеяло, она вновь подвязала длинные волосы лентой и подскочила к окну. — Что бы это ни было, оно явно не голодное. Как же ей было интересно. Хоть издали, хоть через окно… Кто мешает выйти на улицу, да поглядеть поближе? Верно, никто. Лада схватила с тумбы свой прикроватный подсвечник с почти догоревшей свечой и, более не задумываясь, выбежала наружу. У дома двора не было, с порога сразу открывалась поляна и тропа в более густую чащу. Не заботясь даже о голых ступнях, что начали холодиться из-за снега, девушка пошла по следам. Рано или поздно она точно наткнётся на зверя. Только, каков он будет? Судя по размерам, не медведь и не волк. Значит, лиса. «Вот же повезло», подумала Лада, петляя между деревьями, словно та самая животинка, о которой она думала всего пару часов назад. Ветра не было, как и пронзительного холода. Плечи согревала единственная накидка, а ногам… Просто не думала о холоде, вот и всё. Но, как бы ни было печально, следы оборвались. На лису девушка так и не вышла. Досадно. Только, свеча вот-вот догорит. Протянет ли до дома? А в какой стороне дом? Она осмотрелась. Следы пропали вовсе, будто животное сквозь землю провалилось. Неужели, показалось? Неужели, было лишь марево? — Ты совсем сдурела, что ли? Лада резко замерла. Сердце забилось набатом. Хотелось рвануть с места, закричать от страха, но почему-то даже с места сдвинуться не может. Испугалась слишком сильно. Лишь сейчас она услышала, как тихо проседает снег от тяжёлых шагов. — Ноги же босые совсем! Отморозишь всё… Голос раздавался с её спины и явно ближе, чем казалось изначально. Но кое-что было совсем не так. Где же Лада могла его ранее слышать? Её резко развернули за плечо. И тут Лада обомлела окончательно. Это же Он. Тот самый парень из её сна. Тёмные, совсем короткие волосы, густые брови, острые черты лица. И, самое главное — глаза. Холодные, слишком пронзительный взгляд. Лада бы сказала, что они цвета речной воды. — Я… заблудилась… — кое-как выдавила из себя девушка, осмотрев его с ног до головы. Ну, точно, она просто всё ещё спит. Он же приходил уже к ней во сне, вот пришёл снова — на вторую ночь. — Заблудилась она… — прошипел парень, снимая с себя шубу и оставаясь в одной рубахе и жилете. На плечи Лады опустилась тяжёлая одежда. Она тут же укуталась в мех и смущённо опустила глаза. От шубы пахло какими-то ярко выраженными лекарскими травами, костром и хвоей. — Спасибо, — произнесла чуть громче шёпота, но он точно услышал. Слишком тихо в округе было. Парень шумно выдохнул облачко молочного пара. — Домой тебе пора, бедовая, — прохрипел он, оглядываясь по сторонам. — И как можно скорее. Знаешь, что в этом лесу водятся… — он замолчал. Сощурив свои ледяные глаза, чуть ухмыльнулся — зловеще так. — Духи… — шелестящий шёпот обжог Ладе ухо, когда он чуть склонился. По телу прошлись мурашки, а щёки налились румянцем. — Я не боюсь… — несмело заявила девушка, с досадой опустив подсвечник. Свеча догорела. Из-за лунного света, отражающегося от искристого снега, всё было хорошо видно. — Да я заметил, — хмыкнув, парень приблизился к ней на шаг. А он оказался выше, чем показалось изначально во сне. Смотрел на неё с толикой — теплоты, ли? — и отстранённости. Будто ему было интересно и нет — одновременно. Хитрый взгляд осмотрел её с босых ног до головы. На чёрные ресницы приземлилась снежинка. — Бедовая девка, — последнее, что услышала девушка, перед тем как вскрикнуть. Ноги оторвались от земли. Мир перевернулся. Тело резко отозвалось приятными покалываниями. Парень поднял Ладу на руки и с упрёком посмотрел на её посиневшие ступни. Покачивая головой, он начал идти, будто знал, где же живёт его ночная находка. Она даже не решилась спросить, куда он её несёт и какое право имеет так себя вести. — Что же ты забыла в таком виде в лесу, бедовая? Ей начало надоедать это прозвище. С чего это она вдруг стала бедовой? Просто по лесу вышла прогуляться… И вообще, почему она должна говорить незнакомцу о своих планах? Или всё-таки знакомцу? Его облик ей известен всего ночь, до этого он являлся в виде какого-то призрака. Она не видела парня, но точно знала, что он там был. Видела серые отблески, искры пламени. Так продолжалось несколько ночей, пока не явился полноценный лик. — Искала лису, — Лада даже и не поняла, как ответила. Хотела же умолчать! — И не называй меня бедовой. — она прикусила губу. — Лису? Почему ночью, бедовая? — парень явно проигнорировал её просьбу. Чуть пухлые губы дрогнули в совсем слабой ухмылке. — Видела следы. Слышала хруст. — Кратко и по делу. Чтоб не привыкал к её разговорам. Чтоб было желание увидеться снова. — Следы? Ладе уже начинало надоедать, что он отвечает так странно: вопросами. В первую — человеческую — встречу, он вёл себя совершенно по-другому. А сейчас так… живо… Будто это и не сон вовсе. Но, так же не бывает? — Я тебе могу показать лису. Но точно не сегодня. Может, завтра. Завтра? Всё-таки сон… Всё-таки планирует прийти завтра ночью… Дева наблюдала за тем, как редко у парня выдыхается пар из носа. Почему-то её это умиротворяло. Светлый взгляд резко опустился. Лада тут же отвела глаза в сторону. К щекам прилилась кровь. Мужские губы изогнулись в едва заметной ухмылке. — Откуда ты знаешь, куда надо идти? — спросила Лада, желая быстро развеять обстановку. — Слишком хорошо знаю этот лес. И знаю, где находятся многие дома. — низкий голос раздался где-то через минуту. — Нет, откуда ты знаешь, где именно я живу? — Не думаю, что девицы в одной ночной сорочке и подсвечником, будут ходить далеко от дома. Удивительно, что ты вообще прошла столько и не окоченела. Столько — это сколько? Неужели, она прошла так далеко, даже не заметив? Как бы там ни было, дева повернула голову и увидела знакомую опушку. Всегда, когда только-только начинал сходить снег, именно эта поляна усеивалась белоснежными подснежниками. А это значило, что за тремя кривыми сосенками, будет ещё одна опушка, но уже у её дома. Больше парень ничего не сказал, зато начал напевать себе под нос какую-то незаурядную мелодию. Девушку начало клонить в сон. Странно так. Во сне хочется спать? Стоило ей сомкнуть веки, как он слегка качнул её. — Твоя? — Лада сощурилась. Темноволосый кивнул в сторону хижины. — Да… Когда её стопы коснулись холодного дерева, она чуть продрогла. В его руках было так тепло… Лада толкнула дверь, впуская в хату холодный сквозняк. Нехотя стянула с плеч его шубу — так не хотела расставаться с полюбившимся запахом и теплом. — Больше не ходи босой, бедовая. Простудишься ведь, — он усмехнулся и провёл ладонью по коротким волосам. — Ну всё, иди, а то в дом холод впускаешь. Девушка смущённо кивнула и, войдя внутрь, собиралась закрыть дверь, как резко высунула голову на улицу. — Погоди! — крикнула она уже ему в спину. — Как звать-то тебя? — Волот. — ответил, чуть обернувшись через плечо.

***

      Дорогой дневник! Его зовут Волот. Я безумно рада, что он явился ко мне вновь. Он был немного не таким, как позавчера, но всё такой же очаровательный. Обещал увидеться сегодня. Жду не дождусь. Солнце уже давно сияло в чистом небе. Лада проснулась в чудесном настроении, ведь ей снова приснилась встреча с загадочным парнем. За пару часов она успела натаскать снега в дом — еле открыв дверь, ведь порог за ночь полностью замело, — чтоб была вода. Также приготовила себе простой завтрак и написала пару строк в дневник. Девушка макнула перо в чернила и задержала над страницей. Пока Лада думала, чего бы ещё написать, мерзкая капля расползлась по чистому пространству листа. — Холера… — цокнула она и убрала перо в сторону. С тихим вздохом, дева откинулась на спинку стула и сложила руки на груди. Скучающий взгляд переместился на стену, где висел календарь. Тридцать первое декабря. Маланья. Как она могла забыть? Подруги Лив должны были зайти за ней ночью, как раз перед щедрованиями. Девушка поднялась и направилась к платяному шкафу. Передвинув охапку нарядов в сторону, она вытащила свой костюм. Лёгкая белая шубка с пушистым серым воротником, шерстяной красный платок с золотистой бахромой, и шерстяная тёмно-серая юбка с бардовым поясом. Но, что самое главное, древесные рога с ленточками, и колокольчик. В этом году пришла очередь Лады быть козой. Пока было время, девушка решила заняться готовкой. Она как раз позавчера была на рынке, где прикупила немного пшеницы с изюмом для кутьи. Летом Лада собирала много ягод, чтоб высушить и готовить чаи. Также собиралась добавить небольшую часть из своих запасов: смородины, слив и кураги. — Мак… Дева перерыла все баночки в поисках мака, который насобирала также летом, с цветочных полей. Она победно улыбнулась, когда встряхнула прозрачную склянку и услышала шелест чёрных семян. — Приступим. К вечеру, на столе паровала глубокая тарелка щедрой кутьи. Лада ещё нашла жменю прошлогодних лесных орехов и присыпала ими сверху. Также запекла свиную рульку, нарезала парующий хлеб, сварила немного холодца, выложила из горшка ароматный картофель. В стеклянном кувшине поблескивал розовым компот из тех же ягод, что и в кутье. Ужин вышел вполне богатым, учитывая, что живёт Лада одна. Таким сытным ужином девушка планировала накормить ещё и духов отца и матери, что обязательно посетят её в эту ночь. Лада ушла переодеваться. С минуты на минуту должны были прийти её подруги. И как только последняя деталь — колокольчик — висел на шее, в её дверь раздался стук. Звон заполонил хату, когда дева подбежала к ней. Дверь хижины Лады с лёгким скрипом распахнулась, впуская Тату и Верею. Холодный зимний воздух ворвался внутрь вместе с их звонким смехом. Тата сразу же сорвала с головы капюшон, под которым виднелась вплетённая в косы лента. Рыжая выбрала яркий наряд: длинная юбка, с красными и золотыми узорами, верх платья был украшен мелкой вышивкой. На плечах — шерстяной платок с бахромой. Верея надела длинное платье из тёмного льна, с серебристой вышивкой. Меховая накидка полностью прикрывала плечи и тело. А вот на голове у неё был разноцветный венец из лент и искусственных цветков. В руках дева держала деревянный посох, украшенный еловыми веточками, золотистыми лентами и мелкими бубенцами. — Лада, ты просто чудо! — воскликнула Тата, осматривая одеяние хозяйки хаты. — И как тебе тут одной в лесу не страшно? Верее, стряхивая с накидки снежинки, фыркнула: — Она здесь как хозяйка леса. Страшно не ей, а тем, кто забрёл не вовремя. — Вам бы только смеяться, — с улыбкой откликнулась Лада. — А теперь идёмте, не будем задерживаться. Девушки выбежали из хаты, оставив за собой звон бубенцов. Лес встретил их морозной тишиной: только слабый скрип их шагов и хруст веток под ногами нарушал спокойствие зимней ночи. Единственными источниками света, помимо луны, были масляные лампы. Снег, искрясь в лунном свете, устилал землю, а высокие сосны, усыпанные инеем, зачаровывали взор. — Лада, ты правда не боишься тут одна? — спросила Тата, обернувшись. — Кажется, будто за каждым деревом кто-то следит. — Лес своих не трогает, — ответила Лада, поправляя юбку. — А вот чужих он не любит. — Хорошо, что мы свои, — тихо сказала Верея, сжимая в руках посох. Они быстро дошли до деревни, где царила праздничная суета. На улице, в свете факелов и ламп, шумно гуляли жители: кто-то пел старинные песни, другие пугали народ, откуда-то доносился звон бубенцов и громкий смех. Дети в жутких масках и корзинках в руках, бегали из дома в дом, колядуя. Всё вокруг казалось волшебным. Тата сразу бросилась к кругу танцующих, увлекая за собой Верею. Лада задержалась немного, наблюдая, как старики угощают всех пирогами и медовухой из огромного расписного бочонка. Вон, парень-цыган потащил парня в костюме медведя на верёвке. Вон, дева, явно как сама Маланья, усмехаясь, плясала вместе с парнем — скорее всего — Василием. — Лада, не стой! — крикнула Верея, махая Ладе рукой. Она шустро присоединилась к подругам. Девушки, взявшись за руки, вошли в круг и начали кружиться под весёлые мелодии. Колокольчик на шее Лады звенел в такт её движениям. Рога норовились вот-вот свалиться. Дева чувствовала, как ночь Маланьи наполняет её сердце теплом и трепетом. Недолго они были в деревне. Всё-таки, веселье должно продолжаться, а потому девицы направились на опушку, откуда до её дома было совсем близко. Там, вокруг большого костра, уже собрались ребята в масках и костюмах. Придерживая рога на голове, весело смеясь, Лада с подружками подбежали к бегающим вокруг огня. Кое-что привлекло Ладу, вернее, кое-кто. Активно проявлял себя парень, стоящий чуть сбоку от остальных. Он был в маске черепа быка, и его фигура была величественной, как сама ночь. Он вскидывал руки, громко присвистывал. По телу девы от его наряда аж мурашки пробежались. Девки и парни пели песни, распивали медовуху. Тата и Верея тут же влились, присоединившись к пляскам. Чего нельзя было сказать о Ладе. Парень заметил её взгляд и шагнул к ней. Его движения были плавными и уверенными. Лада вздрогнула, но осталась стоять, пытаясь не выдать своего волнения. Какой же он высокий… Деве пришлось вскидывать голову, чтоб посмотреть на его прорези для глаз. — Ты что-то потеряла? — его голос был глубоким, скрытым под маской. Лада чуть наклонила голову, глядя на него с непониманием. — Нет, всё в порядке. Просто… странно быть рядом с незнакомыми людьми. Через край маски была видна нижняя губа парня. Потому дева заметила, как парень усмехнулся. Сердце пропустило пару ударов. — Это же праздник, — твёрдый голос… А не кажется ли он Ладе знакомым? Где она могла его слышать? — Праздник не для того, чтобы стоять в стороне. Танец — вот что нужно этой ночи. Пусть огонь не только пламя разжигает, но и душу. Лада колебалась. Она не была уверена, что готова в этом участвовать. Но его слова как-то зацепили её, и взгляд снова встретился с его скрытым за маской лицом. Он шагнул ближе. — Присоединяйся, — прозвучал низкий тон, и теперь в нем было что-то настойчивое, но без принуждения. — Не стой одна в тени. Поверь, ночи такой, как эта, не повторится. Лада почувствовала, как внутренний барьер рушится. Она сделала шаг вперёд, ощущая тепло его присутствия и странное притяжение. — Хорошо, — сказала она тихо, но уверенно. — Но только если ты будешь танцевать вместе со мной. Он кивнул, и в его жестах была лёгкая победоносная усмешка. — Обязательно, — ответил он, слегка наклоняя голову. Они направились в сторону танцующих, и Лада почувствовала, как на её губах появляется улыбка. Всё вокруг, казалось, вдруг приобрело смысл. Танец и огонь, веселье и страх — всё слилось в этом моменте. И вот, когда они вместе вошли в круг танцующих, Лада почувствовала, как её тело откликается на ритм. Смех, пение и звуки костра разливались вокруг, но её внимание было сосредоточено только на одном — на этом парнишке в маске быка, который двигался рядом с ней. Его шаги были уверенны и грациозны, как у того, кто давно владеет этим искусством. Огонь танцевал вокруг, освещая его лицо, едва различимое за маской, и Лада не могла понять, почему ей так нестерпимо хотелось, чтобы этот момент продолжался. Они двигались в такт, вместе и по отдельности, как два противоположных элемента, сливающихся в одно. Время словно замедлилось. Тата и Верея, увлечённые танцем, даже не заметили, что Лада с Волотом стали как-то ближе. Но Лада сама уже не могла отличить, где заканчивается её собственная рука и начинается его. Рога постоянно сползали, приходилось придерживать их ладонью. Когда совсем надоело, девушка оставила их на бревне. Вокруг костра кружились тени, а его пламя всё сильнее освещало танцующих. Лада почувствовала, как музыка проникает в её тело, заставляя каждый шаг следовать за ритмом. Пение ребят перемешивались с громким смехом, а веселье, которое наполняло воздух, с каждой минутой становилось всё более заразительным. Она и не заметила, как этот странный парень слишком рядом. Он внезапно схватил её за руку, мягко, но уверенно, и слегка подтянул к себе, заставив деву повернуться. После обхватил за талию, и ноги оторвались от земли. Вихрь движения захватил её. Лада начала кружиться в его сильных руках. Всё вокруг теряло чёткость: и деревья, и другие танцующие, даже сам костёр, казалось, горел где-то вдали. Она была лишь частью этой ночи, частью танца. Парень закружил её в обратную сторону. Светлые волосы развевались за ней, как дым от костра. В его руках она чувствовала себя как в объятиях очень сильной стихии. После, осторожно поставив на землю, он дал деве прийти в себя. Вокруг них танцевали и другие: кто-то улыбался, кто-то смеялся, кто-то кружился в своих собственных ритмах. Тата и Верея, находясь в чужих масках, будто растворялись в этом хаосе, их шаги сливались в единый поток. Лада видела их силуэты, но всё внимание было сосредоточено только на мужчине, на его руках, на его взгляде, который был скрыт за странной маской. — Так вот ты как танцуешь, — прошептал он ей на ухо, и её сердце забилось быстрее. — Я бы мог кружить тебя так до утра. Лада оказалась в его объятиях, с ещё большей растерянностью, чем до этого. Их тела всё ещё вибрировали от пережитого, а огонь продолжал бушевать за их спинами, с каждым моментом становясь лишь сильнее. У девы кружилась голова. Каждый образ сливался с фоном. Если бы не удерживающие руки парня, она бы давно свалилась наземь. Взгляд девы начал фокусироваться на фигурах присутствующих. Ей внезапно стало почему-то жутко от их танцев. Даже подруги, подхватив ритмы, танцевали странно. Девушка резко поняла, что ей страшно. Как же ей захотелось домой. Она попыталась высвободиться из крепких объятий, но он не отпускал. — Пусти… — с писком проговорила Лада. — Неужели тебе так плохо здесь? — раздался над ней тихий голос. — Я хочу домой… — она начала махать руками, зацепила маску парня. Дева застыла, не зная, что и делать дальше. Её глаза округлились, брови взлетели наверх. Это он. Волот. Она не могла ошибиться. Вот, откуда она знает его голос — слышала ранее. Но как он мог быть здесь, у этого костра? Ведь это же должно быть… — Бедовая, тебе страшно? — вопрос прозвучал как издёвка. Ну, конечно! Это сон. Просто кошмар. Но Лада не могла поверить, что это марево. Всё казалось таким реальным, не как раньше. Она смотрела на него, на этого человека, который однажды приходил к ней во сне… многократно, и чувствовала, как что-то внутри неё переворачивается. А действительно ли сон был той ночью?.. Костёр потрескивал, песни продолжались, а Лада, затаив дыхание, смотрела, как огонь отражается в его глазах. Она чувствовала, что он что-то скажет — что-то, что разрушит её границу между реальностью и иллюзией. Но Волот молчал, не отводя взгляда. — Я не знаю… — губы сами начали шевелиться. — Хорошо, — казалось, он сказал это так тихо, что должен был раствориться на фоне веселья, но Лада прекрасно его услышала. Его фигура чуть наклонилась вперёд. Тяжёлая ладонь заправила светлые пряди за ухо. — Этого леса стоит бояться, бедовая, — произнёс он, словно бросая вызов. — Или того, что скрывается в его глубине. — Лес — мой дом, — выдавила Лада, стараясь скрыть дрожь в голосе. — Я не боюсь дома. На краю поляны послышался звонкий смех Таты и некоторых ребят. Верея что-то рассказывала остальным, с головой погрузившись в разговор, закончив танец, но для Лады всё это было где-то далеко. Её мир сузился до этого почти строгого взгляда голубых глаз человека, который преследовал её во снах. — Ты знаешь, кто я? — внезапно спросил он, и его голос стал мягче. Ладе не удалось ответить сразу. Она открыла рот, но слова застряли в горле. Знаю ли я? Что за вопрос такой?! Конечно, девушка не могла сразу найти ответ, потому что вопрос был слишком неожиданным. Волот стоял так близко, что дыхание перехватывало, а его тень ложилась на её лицо, закрывая пламя и всё, что было вокруг. «Знаю ли я?» — она мысленно повторила этот вопрос. Он не мог серьёзно спрашивать её об этом. Но как же иначе объяснить эти ночи, когда его фигура появлялась ранее, среди её снов, когда его голос проникал в её самые тёмные уголки? Всё это было не просто случайностью. Её взгляд скользнул по его маске в руке. Он был там, с ней. Всегда. И вот теперь, перед ней, вживую, стоял он, Волот. — Ты нечто большее, чем просто человек, не так ли? — вдруг вырвалось у неё. Она даже не поняла, как произнесла это. Снова. Это просто была интуиция, которая говорила ей, что что-то тут не так. Но Волот не ответил сразу, лишь приподнял бровь. Стало очевидно: она права. Но кто он? Дух? Существо из иных миров, пришедшее в её сноведения? — Не все сны стоит забывать, — его голос был тихим, но в нём звучала уверенность. Он обхватил её подбородок пальцами. Лада почувствовала, как от прикосновения пронзают мурашки. — Иногда они бывают вещими. Её мысли путались, но она не могла отрицать этого ощущения. В его присутствии дева чувствовала странную связь — не только с ним, но и с чем-то древним, неведомым, что исходило от самого леса. — Ты… ты дух? — выдохнула она, не в силах скрыть свои чувства. Волот просто молчал, внимательно смотря на неё. Затем, наконец, произнёс: — Я тот, кто присматривает за этим лесом. За тем, что скрыто в нём. Тот, кто приходит, когда ты заблудилась, когда тебе нужно вернуться домой, к себе. Её сердце ёкнуло. Дом. Мужчина был её связью с этим миром, с теми, кто скрывался в тёмных уголках леса, с теми, кого она боялась и в то же время искала. И теперь он был рядом, и она не могла вернуться назад. Тогда, танцуя у костра, она сама подписала себе приговор. Больше она никогда не вернётся домой. Волот обхватил её лицо. Склонился и прижался своими губами к её. Разум пытался сопротивляться, но она не могла оторваться, не могла не чувствовать, как его губы, такие знакомые и одновременно чуждые, захватывают её. Этот поцелуй был не просто нежным и страстным, он был словно заклинанием, соединяющим два мира. — Так что теперь? — шепотом спросила Лада, чуть отстранившись, чтоб вдохнуть. Глаза — холодные и проницательные — внимательно изучали её лицо. — Ты не можешь вернуться, Лада. — произнёс он твёрдо. Она закрыла глаза на мгновение, чувствуя, как его слова проникают в неё, как проросшие корни в землю. — Я не боюсь, — тихо ответила она, распахивая веки и смотря ему в лицо. Но на душе творился полный хаос. Она боялась. Очень сильно боялась. Он смотрел на неё, долго, без слов, и затем его губы коснулись её лба в почти неощутимом поцелуе. — Тогда иди со мной. В этот мир. В мой мир.