В глуши твоего сердца

      Дазай оказался в реке, спрыгнув в неё словно птица, готовая взлететь в небо. Он успел почти закончить свою очередную книгу, представляя, как в случае его удачной смерти все будут гадать и строить теории о предположительной концовке. Это был обычный роман, хотя описание любовных отношений далось ему непросто. У него самого не было возможности кого-то любить.       Холодная вода проникала в уши, выбивая кислород из лёгких и мягко обволакивая каждый участок кожи. Удушье. Не такое болезненное, как полученные травмы в период работы в Портовой Мафии. Наконец-то он мог схватиться за горло и подождать несколько жалких секунд, пока не захлебнётся в агонии. Все будут говорить, какой он упорный, раз наконец-то довёл дело до конца. Больше никто, особенно Куникида, не будет ему истязать каждую клетку мозга чёрной ненавистью.       Очнулся Дазай на берегу. Весь продрогший и мокрый до нитки. Находящиеся на ветвях птицы щебетали, словно смеясь над неудавшимся суицидником.       — Тц. Позёр, — раздался женский голос сзади, — мы тут чуть свидетелями твоей кончины не стали. Нашёл место, чтобы свести счёты с жизнью. Что же, совсем о репутации этого места не думал?       Открыв глаза, он, испытывая то, что может испытать лёгший в пять утра и проснувшийся в шесть человек, обратил внимание на сразу не понравившегося ему мужчину. Невидимая нога пнула его в живот, стоило распознать до боли знакомые острые скулы, тёмные глаза-щёлки, идеально уложенные чёрные волосы и деловой чёрный костюм с ботинками из кожи чёрной мамбы. Точно.       Он же один из якудза: когда Дазай работал в Портовой Мафии и посещал чужие свадьбы, этот человек однажды стоял рядом с ним, пряча сжатые кулаки за спиной, и смотрел на энергичный танец роскошных молодожёнов из «семьи» Декстеров. Осаму очень понравилось его кольцо с россыпью из настоящих бриллиантов.       Сейчас, при виде состояния этого человека, Дазая посетило жуткое осознание. Он что, правда рискнул прыгнуть за ним, чтобы спасти?! Будь это кто-то другой, незнакомый, Дазай выразил бы своё недовольство из-за вмешательства. В его личное решение.       — Асано-сама! Рад видеть Вас здесь, — встав, Дазай положил руку на сердце и почтительно поклонился мужчине, который поправлял свои мокрые волосы. — Это Вы меня только что спасли?       Асано моргнул, коротко кивнув.       — Повернись, пожалуйста, лицом к моей дочери. Она первая к тебе обратилась, — вежливо попросил он, пронаблюдав за отвернувшимся от него детективом — Не игнорируй её просто потому что она юная девушка.       Эта стройная фигура. Эта ровная осанка. Этот взгляд.       Точно.       Асано Акихико. Из клана якудза Тихоокеанский Вепрь. Почтенный владелец острова, как и все остальные якудза, отвечающий за передвижение товара по морскому пути. Один из самых богатейших людей на свете, крышующий политиков со всего мира, Гильдию и Крыс Мёртвого Дома — как Дазай помнил в день их встречи, он сквозь разговоры своей компании нечаянно подслушал беседу Мори и Акихико об анонимном руководителе Крыс Мёртвого Дома, а также упрекнул Фицджеральда в частом нежелании идти на компромисс. Сам Акихико эспером не являлся. Он что-то упоминал о своей новой супруге, которая владела неозвученной способностью, но если он и говорил её имя Мори, Осаму явно не расслышал его. Один из собеседников тогда задал вопрос о следующих действиях Портовой Мафии касательно смены маршрута для товарных грузовиков в связи с открытием двух новых торговых точек средних размеров. Как заметил Дазай, все якудза носят такую одежду, чтобы не смущать других татуировками — особенно женщины, носящие потрясающие кимоно и красящие свои лица под стать гейшам из самых элитных в мире заведений. Как ни странно, европейки и кавказки всегда в восторге от родственниц и жён якудза, но при встрече с ними предпочитают наносить макияж, популярный в Китае.       Дазай в день встречи с Акихико старательно запоминал лица особенно значимых шишек общества, однако, как выяснил, новая жена Асано не удостоила молодожёнов-Декстеров своим присутствием. От Чуи же он узнал, что неназванная супруга Акихико появилась в рядах Тихоокеанских Вепрей совсем недавно, когда Асано решил взять под своё крыло её и свою незаконнорождённую дочь-эспера. Госпожа Асано обладала очень слабым здоровьем, поэтому она не особо любила шумные мероприятия. А на свадьбы мафий и гангстеров маленьких детей старались не таскать во избежание проблем, недопониманий и попорченного имущества по неосторожности. Как заявил сам Акихико, его жена — эспер достаточно слабый; он выплачивал ей деньги на содержание ребёнка, пока его двадцатилетний сын не показал себя с дурной стороны, имея привычку прогуливать учебные заведения от своей безнаказанности. В последствии его казнили за убийство невинной девушки из полиции. Сыновей растить Акихико больше не желал, решив посмотреть, что вырастит из дочери.       Дочь Акихико воистину поражала тем, насколько она не похожа на него, за исключением здорового цвета кожи. Платиновое каре выше плеч, золотистые глаза с не очень пышными ресницами, ноги-спички, сама утончённая. И… несовершеннолетняя, отчего Дазай, заворожённый ею ещё минуту назад, мысленно стукнул себя по лбу. Разумеется. Жёлтый кардиган, серая юбка до колен, чёрная ткань, обтягивающая ноги полностью, белая рубашка и чёрные туфли на низком каблуке.       Что не любовь с первого взгляда, так старшеклассница.       Нужно крепиться. И поклониться в знак почтения; не хотелось бы получить пулю в голову от человека вроде Акихико. Промахнётся с Асано-младшей — Детективное Агентство сотрут с лица Земли.       Её взгляд страшен. Хотя бы потому, что рядом стоял её отец.       — Приношу свои извинения. Видите ли, я действительно не подумал о людях, которые бы застали меня тонущим здесь в столь позднее время, — проворковал Осаму и поклонился, прижав руку к сердцу. В обычной ситуации он бы такого никому не сказал, если бы не знал, что с якудза даже мельчайшая лукавость грозит всемирной катастрофой. — Уверяю, впредь такого не повторится с моей стороны.       Клоун. Он её всерьёз не воспринимает, что ли? Не появись рядом Акихико, он бы просто здесь утонул и этим переложил ответственность на неё?..       Склонив голову набок, обхватившая форменную сумку Асано посмотрела на Дазая исподлобья:       — Может, тебе сразу пулю в лоб всадить, чтобы ты не мучился? А? Суицидник.       «Что за омерзительная девчонка?» — только и спросил себя Осаму, глядя на неё без каких-либо эмоций.       Это опасно. Дазай может выкрутиться из любой ситуации, подставив при этом немало людей. Но захочет ли того Фукудзава и остальные работники Детективного Агентства?.. Нет. Если показать этой семье, что он по-настоящему почувствовал от слов младшей Асано, якудза могут запросто объединиться с Фицджеральдом и попробовать уничтожить Детективное Агентство. Сам Осаму не хотел решать проблемы за всех одним касанием, понимая, что ему просто сядут на шею — человек он «неполноценный» по жизни, как считал сам. К нему самому кто-либо не спешил на помощь, стоило ему с головой окунуться в очередной суицидальный приступ.       Это было невероятно. Дазай сам не понял, как её простил — он представил себя стулом, на котором восседает Асано, закинув ногу на ногу, со снайперской винтовкой в руках. В его представлении она была накрашена подобно гейше и одета в голубое кимоно с журавлями и эдельвейсами       Быть стулом такой милой нахалки…       — Ваши слова мотивируют жить дальше, — невозмутимо улыбнулся Осаму, повернувшись к выжимающему пиджак Акихико. — Асано-сама, это я, Дазай Осаму. Помните меня? Мы виделись на свадьбе Декстеров, когда я ещё работал в Портовой Мафии.       — Я тебя сразу узнал. Потому и спас, — отжав пиджак, Асано встряхнул его и распрямил. — Можно узнать? Вы покинули Портовую Мафию из-за смерти дорогого Вам чело…       Взгляд Осаму опустел. Никто. Не должен. Интересоваться. Кого и где он имел, а кого и где он по-настоящему любил. Это даже не дело якудза. Вот зачем им это знать? Ода мёртв, какой смысл беспокоить его прах? То, что он навсегда останется в сердце Осаму, не значит, что этот прах можно использовать как уловку даже против того же Мори.       — Понятно. Тема не для тёплых бесед, — Акихико закинул пиджак на правую руку. — Что же касается Ваших мечт, смогли ли Вы найти себе достойную кандидатуру?       А впрочем, есть одна идея.       — Увы, Вашу дочь никто не превзойдёт, — смиренно закрыл глаза Дазай, чувствуя потрясённый взгляд Акихико и возмущённый взор младшей Асано. Стать якудза, чтобы быть влиятельным и всегда при деньгах, рассчитаться с долгами. И жить припеваючи. Чем не мечта? — Но я даже не уверен, достоин ли знать её имя.       — Что… Что ты такое говоришь? — ужаснулась девушка, прижав кулак к сердцу от шока. — Ты же вообще из Детективного Агентства!       — Там ценят такие отношения, где каждый придёт на помощь своему товарищу, — Дазай спрятал руки в карманы бежевого плаща, повернувшись боком к младшей Асано. — Думаю, вам знакомо это чувство. Иначе вы бы не славились как непоколебимая временем семья.       Стать якудза через брак с дочерью очень влиятельного человека. Любопытно, это сколько за ней надо будет ухаживать?..       — Бывший самый молодой босс Портовой Мафии в истории. Ныне детектив, расследующий дела преступников, — Акихико показал слабую улыбку, сунув свободную руку в карман. — Вы правы. Будь я своим покойным сыном, Вы бы сейчас лежали здесь с перерезанным горлом.       — Каждый человек уникален, я считаю, — Осаму посмотрел в глаза Акихико. Тот почти не моргал, не уступая ему. — Но все равно сомневаюсь, что я достоин натирать Вам обувь за бесплатно.       — Что Вы, что Вы, Дазай-сан. Я спас Вас по доброте душевной, знаете ли. Не люблю видеть смерти, — Акихико прикрыл веки, подняв брови. — Мой покойный сын поставил несмываемое клеймо на нашей семье, убив невинную девушку из полиции. Я бы перестал звать его сыном за это, если бы в своё время не вложил в него всё своё время и деньги.       — Но дочь Вы воспитали достойно. Разве нет? — Осаму указал рукой на гневно нахмурившуюся девушку, поспешившую встать справа от отца, сложив руки на груди. — Будь я помладше, я не постеснялся бы просить её руки под Вашим покровительством.       Акихико нечитаемо посмотрел на не менее загадочного Дазая. Хмыкнув, он мельком покосился на недоверчивую дочь, смотрящую на Осаму как на свою самую главную опасность в жизни.       — Вы так хотите вступить в ряды якудза, Дазай-сан? — спросил Асано.       — Я этого не говорил, — просиял Осаму. — Просто не мог проигнорировать, что Вы бросились в воду ради меня, а Ваша дочь спасла меня словом.       — Отец. Я хочу видеть этого мужчину в наших рядах, — младшая Асано была искренне очарована происходящем, уставившись на переносицу улыбавшегося Дазая. — Он мне нравится.       — Хорошее красноречие — это не всё, чем должен обладать человек в наших кругах, — безмолвно хмыкнув, Акихико посмотрел сверху вниз на собеседника. — Возвращайтесь домой и отдохните, молодой человек. Всего хорошего Вам. И пусть удача всегда будет с Вами, Дазай-сан.       Асано направился к лестнице, ведущей наверх.       — Пойдём, Шизука. Больше нам здесь делать нечего, — приказал он, отвернувшись.       Может быть, нервы Дазая сдали. Может, сегодня звёзды не туда встали. Он испытывал определённую симпатию к членам Детективного Агентства, и, став якудза, он мог стать их опорой и тылом. Якудза — пожалуй, один из самых влиятельных столпов государства, где Осаму мог бы быть как рыба в воде и птица в небе: он смог бы посещать горячие источники в определённые дни и время, не чувствуя отвращения к незнакомым людям из-за их обнажённых тел, чтобы не закрывать собственные татуировки. Покинув Портовую Мафию, он успел напридумывать, как если не все, то хотя бы некоторые станут ему «вторым Одасаку»: опорой и стержнем. Их жестокость, гордыня, увлечённость друг другом, отношение ко всему с понимающей улыбкой, а то и глупая наивность рвали все грёзы. С другой стороны, это же замечательно: каждый по-своему уникален и живёт своей жизнью, подавая новые идеи. Вот и ходит Дазай туда-сюда, всё место себе в жизни найти не может, причиняя самому себе боль. Разве души ушедших успокоятся, если он не причинит себе вред в трёхкратном размере, нежели сколько принёс всем им убитым?       А тут девушка, о какой он и мечтать не мог. Он представил, как она сидит на его спине и оттягивает его галстук до удушья; его дыхание замирает, но тут же он вдыхает воздух обратно, как если бы долго тонул в воде и выплыл при пасмурной погоде.       Младшая Асано без слов поравнялась с отцом и ушла вместе с ним, спрятав руки за спину. Она надменно задрала подбородок так, что Осаму захотелось грубо оттянуть её за волосы и напомнить, кто из них состоял в Портовой Мафии. Засадить пулю в лоб. Хамство. Наивность чистой воды.       Ну или эта идея была достаточно плоха…       Горло пересохло. Тяжело как на похоронах — если Дазай сейчас же не выпьет, он вскроет собственные вены у всех на глазах. Часть вен будто бы спряталась, услышав мысли хозяина. Дазая это мало волновало: ему просто хотелось стоять под дождём и молча лить слёзы.       Отвернувшись, спрятавший руки в карманах Дазай отправился в сторону своего дома.

***

      Белый — цвет снега и смерти. Невозможно получить букет белых цветов, если они не в честь твоих похорон. Дазай был бы только рад получить белый цветок, чтобы вскрыть собственные вены и пролить струи крови на бутоны вместо акварельной бумаги.       Осаму лежал на белоснежной простыне, не помня себя от стучащей крови в висках. Рваные вздохи доносились из его уст, едва он опустился. Остановившись у основания, он, перевозбуждённый от выпитого крема-ликёра со вкусом клубники, сел и похлопал по подушке. То ли он стал слишком придирчив из-за распаляющего кровь спиртного, а может, фантазии не те лезли. Накрывшись одеялом, он лёг на правый бок и сжал кулак. Стекающая по стволу смазка плёнкой блестела на головке, и Осаму, уже попробовав всё, не мог решить, о соитии с кем ему фантазировать. Такими моментами стоило всё же наслаждаться. Перед возможной потенцией.       — Что… Что ты такое говоришь? — ужаснулась девушка, прижав кулак к сердцу от шока. — Ты же вообще из Детективного Агентства!       Перевернувшись на спину, Дазай сбросил одеяло и оскалился в широкой ухмылке при виде узоров на потолке. Да, он такой.       Кроль пульсировала по стволу, отчего собственное дыхание стало несносным — Осаму умиротворённо прикрыл глаза и прогнулся в пояснице, проведя свободной рукой дорожку от пресса до низа живота. Призрачный силуэт Асано Шизуки положил ладони на его крепкие плечи, невесомо массируя. Только сейчас до него дошло, что она вылитая смесь Йосано и Ацуши; член на мгновение упал, но сильный дискомфорт вынудил Дазая привести его в чувство. Достаточно просто не думать об этом.       Шизука опустилась на колени меж ног Осаму, целуя его оголённое и влажное от пота плечо— Дазай хрипло застонал, выгибаясь навстречу её стройному животу, и коснулся своего правого плеча. Он старался держать себя так, как примерно его трогала бы хрупкая девушка. Её левая рука массировала его сосок против часовой стрелки, отчего тянуще-щекотливое чувство копилось в паху. Удар ладонью по правой стороне подушки — Осаму простонал чуть громче и чувственнее, желая отдаться без остатка здесь и сейчас, лёжа на десятке самых мягких перин.       Асано скучно. Она коснулась влажными губами его пересохших и пропахших спиртом губ, проникнув в рот языком; Осаму прикрыл рот ладонью, обводя линии собственным языком. Это было не так приятно, пока воображаемая она не отстранилась от него, накрывшись одеялом — Шизука сначала посмотрела на его член с отвращением, но убедившись, что он принял душ, всё же нехотя прошлась языком от основания до кончика головки.

Я вижу тебя, ты видишь меня,

Как приятно это чувство,

Этот миг, когда ты обнимаешь меня,

Я скучал по тебе, прости.

Я отдал всё, что у меня есть,

Я показал тебе, что я расту,

Пепел медленно сыплется вниз,

Пока твой голос утешает меня.

      Образ Шизуки растворился, как и возбуждение. Теперь Ода сидел над Дазаем, выглядя задумчиво, но в его глазах оказалось столько негативных суждений — Осаму раскрыл рот в немом крике, утонув в собственном стыде и разврате. Призрак Сакуноске никак не рассматривал Дазая ниже талии. Даже так, Осаму поспешил накрыть себя одеялом и лечь набок, свернувшись в кокон. Он знал, это галлюцинация на нервной почве.       — Ты даже не знаешь её возраст, — произнёс Ода, после чего выпрямился и сунул руку в карман брюк. — Не собираешься ли ты однажды разрушить её ожидания, после чего она будет боятся мужчин?       Сердце разрывалось на части. О разрядке даже речи не шло: Дазаю стало не по себе от чувства, что о нём всё знают и всё про него видели. Организм, казалось, сжался сам в преддверии получить злой взгляд друга, но Осаму знал — Одасаку мёртв. Чем он думал, желая на мгновение оказаться в якудза? Это была ненависть? Разрушенные ожидания? Изнеможение от сдерживания собственного обещания «быть на стороне тех, кто спасает чужие жизни»?       Нет.       Влечение.       Асано Шизука выглядела на шестнадцать. Он мог позволить себе оказаться в её неловких объятиях. Почему неловких?.. Так он и она познакомились только сегодня, и она показалась ему вполне порядочной — значит, она должна обнимать его неловко.

Когда пройдут часы,

Я дам тебе знать,

Что мне нужно спросить,

Прежде чем я останусь один,

Каково это — отдыхать

На твоих спокойных губах

До вечного блаженства.

Я так рад это знать.

After Dark - Mr. Kitty

      Дазай боялся. Боялся говорить вслух. Если он попытается оправдать свою похоть вслух, Одасаку уйдёт очень быстро. Испарится призраком. Если Дазай посмотрит на него, он все равно исчезнет, как галлюцинация после лекарств от шизофрении. Ему хотелось разозлиться на друга за то, что он застал его сейчас не в самом выгодном положении: голым, беззащитным, красным, извращённым. Виноватым. Грешным кретином.       — Одасаку, скажи мне, — Дазай зашептал слишком тихо. В окно подул ветер так, что поток коснулся засыпающего его. Он сам не взирал на то, что его щёки промокли. Как и лицо после неудачной попытки снять стресс на пару с депрессией. Стало настолько холодно, что Дазай представил, как на его плечо легла рука призрака. — Где мне найти людей, которые бы оправдали мои ожидания?       Ветер исчез. Дазай снова остался один с недопитым алкоголем на столе.       — Понятно. Ты прав. Мне не стоило думать о таком, — Осаму холодно. Сил закрыть окно не было. — Я даже её возраста не знаю.       Чтобы успокоиться, Осаму представил себя погрузившимся в чистейший в мире океан, где он мог бы дышать и дружить со всеми его обитателями. В этом океане не увидят его слёз и пота, а потом не увидят его самого вовсе: он сядет в самую глубь океана, где заснёт сладким сном. Тамошние водоросли и кораллы будут мягче всяких подушек, а полотна песков заменят зимние одеяла. Вот так просто. Закопается где-нибудь в водорослях, например, а на следующий день он успеет прибежать к Сакуноске на помощь — и Осаму никто не найдёт в реальном мире.       Сегодня был выходной. Повезло. Есть время переспать с собственными мыслями. Зевнув в ладонь, Дазай перевернулся на спину и посмотрел на потолок. Он знал, что терял время, вот только на что он мог потратить это время, пока не придумал. Ему хотелось просто лежать на кровати, слушая щебетание птиц: сегодня им повезло ухватить что-то вкусное и свежее.       Закрыв глаза, он чуть-чуть повернул голову влево. Прохладный поток огладил его правую щёку, избавив от оставшихся недугов и недомоганий.       Он всегда будет рядом.       Что бы ни случилось.