Второй шанс

      Когда солнце садится за горизонт, Бэйкон-Хиллс погружается в кромешную, жуткую темноту. Как на сломанной киноплёнке, в голове Стайлза мелькают безобразные образы кровавых, мёртвых тел, и их оглушающие крики. Он сильнее давит на газ. Тёплый воздух врывается в открытое окно джипа. На время это глушит повисшую тишину между ними. Он не знает, как можно предотвратить убийство людей, которых он так любит. Не знает, как бороться с силой, которую нельзя предвидеть.       Он помнит: их последний раз, когда они все были вместе. Это было неделю назад вся их компания собралась в просторной гостиной Макколлов с закусками и стопкой фильмов, и всё это было так идеально, словно сон. Скотт и Кира, зажимались в кресле, как обычно, целовались и ворковали друг с другом. А Стайлз и Дерек кидались в них попкорном, развалившись на диване, и тогда ноги Дерека были на коленях Стайлза. Лидия, Пэрриш и Лиам развалились на полу перед диваном, не обращая внимания на выходки остальных увлечённые собственным спором о том, какой фильм для начала включить. Все были рядом, стая была рядом, и все они были в безопасности, тогда Стайлз наслаждался каждой пройдённой секундой. Теперь единственное что он знает, так это то — что такого больше никогда не будет.       После инцидента в Мексике всё было так гладко. Оглядываясь назад, Стайлз теперь понимает, что всё было слишком гладко. Он должен был быть готовым к тому, что что-то может случиться, но не был. Вообще никто не был готов. У них наконец-то всё наладилось. Они стали настоящей стаей, у них было так много планов на жизнь. Стайлзу становится так больно из-за этих мыслей. Он помнит их первые дальнейшие шаги, и они проносятся перед глазами. На другом конце города прямо на столе у Лидии теперь пылится письмо о поступлении в колледж Джорджа Брауна. И наполовину собранный чемодан Киры лежащий на кровати, а с её края свисает футболка из Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе. А Лиам…       Лиам, его кровь так и осталась на лицах Скотта, Стайлза и Дерека.       Стайлз сглатывает тяжёлый комок в горле. Панический ужас сжал его грудь, заставив отправится сердце в бешеный ритм каждый раз давя на лёгкие. Он почувствовал, как жар прилил к его лицу. Стайлз ещё сильнее давит на педаль газа, несмотря на то, что она вдавлена до придела, и молится, чтобы джип начал ехать хоть чуточку быстрее.       Скотт неподвижно и молча сидит на пассажирском сиденье, пока они в очередной раз проезжают на красный свет. Кровь из его ран смешивается с кровью Лиама. Раздаются длинные гудки, и машина сворачивает с их пути. Шериф и Пэрриш едут впереди на своей патрульной машине с включённой сиреной и мигалками, но даже с таким сопровождением, Стайлз не знает, успеют ли они добраться до Дитона.       У них есть последняя надежда, и она зарыта в страницах древнего гримуара из библиотеки Хейлов. Стайлз нашёл эту драгоценную книгу в чёрном кожаном переплёте на одной из верхних забытых полок только прошлой ночью. Но именно Дитону удалось обнаружить комбинацию древних рун из того гримуара. Которые могли бы склонить чашу весов на их сторону. Ритуал который всё изменит.       Этот план, в лучшем случае будет просто безнадёжен, но у них нет времени. У них уже давно нет времени.       Подготовка к ритуалу должна быть простой, но исполнение — это совсем другое дело. Дитон предупредил всех, что ритуал — это серьёзно. Одной веры будет недостаточно. Потребность должна быть настолько большой, будто бы сама смерть ждала их за поворотом.       Когда Дитон впервые рассказал об этом, ощущения были как от пощёчины, но сейчас, когда Стайлз мчится по шоссе с липкой от крови Лиама кожей и еле живым Скоттом, до него дошла вся тяжесть их невозможного плана. Но раскидываться другими вариантами они больше не могут, это их единственный шанс выжить.       Смерть действительно уже ждала их.       Руны состояли из сложных завитков, тёмных линий, и у Стайлза, когда Дитон впервые показал ему, глаза полезли на лоб. Но он всё равно запомнил их. Они все запомнили. Знали, что, несмотря на то, что те слова были будто бы приговором, существовала малая вероятность того, что это будет их единственным выходом. Если их выживание требовало, вырезание каких-то древних символов на собственных телах, то что ж, они все были готовы к этому.       Смерть была неизбежна. Смерть означала, что они проиграли. Но выживание — выживание значило, что у них появится второй шанс победить монстра. И он им чертовски нужен.       Вопль Банши прорезает ночной хаос, выводя Стайлза из задумчивости. Он поднимает стекло. В воздухе начал ощущаться могильный холод. Он бросает взгляд в зеркало заднего вида. Тьма следует за ними.       На заднем сиденье глаза Дерека светятся ярко-синим цветом. Тот был таким тихим, что Стайлз вообще почти забыл о его присутствии. Он вглядывается в темноту, выискивая хоть какие-то признаки угрозы. Мужчина точно увидит их задолго до самого Стайлза. Дерек продолжает сжимать на своих коленях старую книгу в кожаном переплёте, едва заметную в лунном свете. Секунду спустя, в зеркале они встречаются взглядами.       За эти несколько секунд Стайлз понимает, что Дерек уже не видит выхода. Сомнение и страх проступают на его обычно бесстрастном лице. Только Дерек Хейл, может выглядеть таким сломленным и раздавленным, побеждённым, совсем потерявшим надежду.       Стайлз отводит свой взгляд на дорогу как раз вовремя, они уже заезжают на парковку за ветеринарной клиникой Дитона. Он паркуется рядом с патрульной машиной и выключает двигатель. Тишина, которая воцаряется, снова оглушает их.       В переулке Дитон уже ищет ключи. А Шериф и Пэрриш спешат помочь Скотту выбраться из джипа. Скотт стонет, когда сдвигается, но шериф и Пэрриш вместе тащат его к клинике, где они проведут ритуал.       Сердце Стайлза колотится пытаясь пробиться куда-то в горло. Он вылезает из джипа. Дерек следует за ним не задерживаясь и секунды. Воздух вокруг них наполняется ожиданием, отчего становится трудно дышать. Дерек прижимает гримуар к груди Стайлза. И Стайлз машинально обхватывает его своими пальцами. Его руки перепачканы чужой засохшей кровью. Одного взгляда на них, лежащих поверх чёрной обложки книги, достаточно, чтобы у Стайлза моментально скрутило живот.       Вместо этого он поднимает взгляд на Дерека. И видит в его мрачном выражении лица слова «прощай», он видит, как Дерек уже приоткрывает губы, чтобы произнести их, готовые вот-вот сорваться с его языка.       Стайлз хочет что-то сказать, что угодно, — но не может заставить выдавить из себя даже одного словечка. Его губы все потрескались, и он облизывает их языком, что совсем не помогает. Он понимает, что не готов говорить, — просто не может, поэтому довольствуется лишь тем, что решительно качает головой.       Он не хочет прощаться.       Поэтому делает резкий шаг вперёд. И книга — единственная преграда между ними. Они так близко, что Стайлз может чувствовать тепло, исходящее от тела Дерека. Это на некоторое мгновение успокаивает. Дерек стал постоянной частью жизни Стайлза, и Стайлз помнит тот первый вечер, когда Дерек впервые сам захотел составить ему компанию.       Джинсовая куртка Малии тогда всё ещё висела на его компьютерном стуле, но её запах давно выветрился. Несколько месяцев назад она ушла с Брейден на поиски Пустынной волчицы. Сейчас на том стуле часто сидел Дерек. И запах Дерека витал на стенах его комнаты и обивке кровати. Между ними царила гармония, когда они неторопливо сидели в его комнате, совершенно довольные тишиной вокруг.       Прошло всего лишь две недели после Мексики, Стайлз рылся на кухне в поисках вредной пищи для своего марафона. Они со Скоттом планировали провести ночь, уплетая пиццу и играя во всякие видеоигры, пока у них не начнут слезиться глаза, а Стайлз не насытится тем, что надерет задницу оборотня — Скотта, в каждой из игр.       Но его планы рухнули — что в последнее время было всё чаще и чаще — когда Скотт, лучший друг и брат Стайлза, в очередной раз бросил его променяв на свою очаровательную леди. В этом не было ничего удивительного, на самом деле, Стайлз понимал, что девушки всегда будут выше его по рангу, тем более когда дело касалось свободного времени Скотта.       Стайлзу удалось откопать спрятанный пакет картофельных чипсов и пару банок кока-колы, которые он припрятал от отца. Его небольшая победа. В конце концов, не всё было потеряно сегодня вечером.       Он поднялся по лестнице, перепрыгивая по две ступеньки, прежде чем ввалился в свою комнату с занятыми руками, до отказа набитыми едой. Стайлз остановился прямо в дверях, подпрыгнув почти на целый метр в воздух. Дерек сидел перед окном в своём полностью волчьем обличье. Он уставился на Стайлза, словно только его и ждал, склонив голову набок, явно забавляясь. — Господи, Дерек! Разве ты не можешь быть просто громкой и неуклюжей собакой. Ты как чёртов волк-ниндзя. Блять, ты же меня так до смерти напугаешь!       Дерек рыкнул, резко и требовательно. Стайлз лениво удивился, как это он так хорошо понимает волчий язык. Мысль была быстро отброшена, он списал её на все те годы, что они уже знали друг друга.       Он скинул все свои трофеи на стол, а затем начал рыться в ящиках комода в поисках одежды для Дерека. Стайлз остановился на самых больших пижамных штанах, что у него были и футболке, которую давно не надевал. Он бросил всё к лапам Дерека и отвернулся, чтобы подождать, пока тот обратится. — Спасибо, — проворчал Дерек несколько секунд спустя. — Я всё.       Стайлз развернулся к нему с ухмылкой. Штаны сидели на Дереке идеально, но вот футболка была немного тесновата: — Всегда пожалуйста, волчонок. И что же привело тебя в моё скромное жилище?       Плечи Дерека напряглись. — Был тут, неподалёку.       Стайлз закатил глаза. Ему не нужен супер слух оборотня, чтобы понять, что это была ложь. Дерек отвернулся и снова уставился в окно. Стайлз кинул в него колой. Дерек поймал её в воздухе, даже не обернувшись. Улыбка появилась на его лице, когда он взглянул на ярко-красную алюминиевую баночку. Стайлз плюхнулся на кровать и похлопал по месту рядом с собой. Дерек лишь вздохнул, прежде чем принять предложение. — Тебе уже давно пора понять, что ты херово лжёшь когда дело касается ваших волчих штучек. Я вообще-то в некоторой степени эксперт в этом деле. Волки не любят одиночество, и теперь, когда Брейден и Малия отправились на поиски Пустынной волчицы, остался только ты и твой старый добрый лофт. Скотт всегда с Кирой или Лиамом, а Пэрриш с Лидией. Остаюсь я. Несмотря на то, что я крайняя мера, Стайлз Стилински с радостью посидит с тобой, чтобы утолить твою тягу к стае.       Дерек покачал головой, и на его лице появилась недоверчивая улыбка. Он фыркнул сбросив смешинку. Стайлз в замешательстве склонил голову набок, глядя на Дерека. — Ты и правда веришь, в то — что ты крайняя мера? — спросил он.       Стайлз хмурится: — Ну, да. Я живу, чтобы раздражать тебя — ты как-то уже говорил это. — Это было тогда, когда ты угрожал оставить меня умирать на обочине дороги. Сейчас ты единственный, с кем я добровольно провёл бы время. Так что теперь умолкни.       Эти воспоминания были горько-сладкими. Он улыбается при мысли о том, что после того дня они проводили большую часть времени всегда вместе. Поначалу Скотт ревновал, но они со Стайлзом по-прежнему проводили время как братья, когда он конечно не присматривал за Лиамом или не развлекался с Кирой. Но Дерек и Стайлз просто срослись, и со временем Скотт смирился с этим. Это было похоже на то, что Стайлз привык принимать — или полагаться — на то, что Дерек всегда был рядом, независимо от того, ложился ли он спать на кровати Стайлза в своём волчьем обличье или будил Стайлза мокрым носом, когда его начинали душить кошмары после Ногицунэ.       Стайлз отдал бы много, лишь бы это был всего лишь один из его очередных ночных кошмаров. — Думаешь это из-за Питера? — спрашивает Дерек.       Его голос отвлекает Стайлза от мыслей. Ему требуется пара секунд, чтобы наконец прийти в себя. Он моргает, глядя на Дерека, но тот опускает взгляд на их руки, где их пальцы переплетаются на гримуаре. Стайлз опускает взгляд и тут же жалеет об этом. Его пальцы всё ещё испачканы кровью друзей. Тревога скручивает желудок. Она подкатывает к горлу, отдавая желчью. Стайлз сглатывает, пытаясь подавить её.       Они смогут пережить это. — Он типо плохой парень, который убивал всех других плохих парней, которые были в нашей жизни, но я даже не знаю. — Дерек морщится. Ответ Стайлза оказался не тем, который он ждал, но это не особо его и удивило. Он почти уже отвернулся, когда Стайлз хватает его за руку, останавливая. Дерек встречается взглядом с ним, и в чертах его лица читается большое беспокойство. — Мы справимся, Дерек. У нас получится.       Дерек решительно кивает ему, хотя не очень убедительно. Стайлз пытается растянуть улыбку на лице, это очень трудно в их ситуации, поэтому Дерек принимает её. Он отходит от Стайлза, оставляя книгу в кожаном переплете у него в руках. Они направились к клинике.       Дитон вставляет ключ в замок, чтобы открыть заднюю дверь здания, когда раздаётся несколько выстрелов. Дерек опрокидывает Стайлза на холодный бетон рядом с задними колесами джипа. Он закрывает Стайлза своим телом, защищая от любых пуль, направленных в их сторону. Плечо Стайлза болезненно заныло от падения. — Теперь и пушки пошли в дело?       Стайлз тяжело дышит, стискивая зубы от боли, пульсирующей в плече. Его голос звучит хрипло, учитывая то что Дерек вжимает его в землю, стискивая в руках. Дерек ничего не отвечает. В воздухе повисает давящая тишина. Дерек напрягается и скулит. Тихий, полный боли звук, от которого сердце Стайлза подскакивает к горлу. Волк утыкается носом в шею Стайлза. — Дерек? Дерек, что случилось? В тебя попали? — Стайлз лихорадочно дергает Дерека за куртку, ища пулевое ранение и опасаясь самого худшего.       Дерек поднимает голову, и Стайлз перестаёт дёргаться. Опустошенное выражение лица Дерека никак не уменьшает его панику, быстро нарастающую в груди. — Не в меня. — выдыхает он.       Он разворачивается, чтобы заглянуть под джип, и Стайлз следует за его взглядом, чувствуя, как в груди, словно расплавленная лава, поднимается жуткий страх. Следующий вдох, который он делает, застревает сталью в горле. На облупившейся белой краске стен клиники проступают красные пятна. На твердом бетоне все — оставшиеся члены их маленькой стаи — лежали на земле, а вокруг них уже собиралась лужа крови. Скотт. Пэрриш. Его отец. Дитон. — Нет, нет, нет, нет! Мы должны помочь!       Его сердце разрывается на части, когда он смотрит на то, что осталось от их семьи. Стайлз отбивается от Дерека, отчаянно пытаясь встать, но тот ещё больше наваливается на него всем своим весом. Парень не может сделать и движения. При каждой его попытке в плечо отлетает острая боль. Он не может вырваться, из-за силы Дерека, поэтому старается выползти из-под него. — Стайлз! Прекрати! Остановись! Посмотри на меня! — Стайлз смотрит на Дерека сквозь пелену, застилающую глаза. Руки перестают слушаться. Его пальцы немеют. — Их больше нет, я больше не чувствую их. — глаза Дерека вспыхивают алым. Сила Скотта ушла к Дереку. Ведь Дерек — единственный, кто остался жив. Сердце Стайлза будто останавливается. — Скотт погиб. — Только не это, Дерек, только не они. Я не смогу… — Стайлз пытается подавить рыдания, но ничего не получается. Слёзы захлестывают его, сотрясая всё тело, и он начинает дрожать. Стайлз прижимается головой к груди Дерека, вся его небольшая сила моментально иссякла. — Ничего не получится! Мой папа… О Боже!       Очередная пуля разбивает ветровое стекло джипа. Осколки стекла дождем сыплются на них. Некоторые вонзаются Стайлзу в руки. Раскалённая добела и жгучая боль пронзает кожу, его кровь заливает упавшее на землю стекло. Ещё одна пуля пробивает мотор. Третья пуля пробивает переднюю шину со стороны водителя. Раздаётся четвёртый выстрел, но его траектория отклоняется от заданного курса. Пуля пролетает мимо, прямо над их головами.       Дерек вскакивает на ноги, а затем рывком поднимает Стайлза. — Надо бежать! — кричит он, увлекая Стайлза за собой и прижимая к себе. — Мы должны бежать!       Пули продолжают преследовать их, когда они рванули в гущу леса. В спешке Дерек спотыкается, но Стайлз тут же оказывается рядом, подхватывая его. Стайлз не даёт ему упасть, он берёт на себя основную тяжесть Дерека, поддерживая его в вертикальном положении. Вместе они вслепую устремляются в неумолимый лес. Темнота обеспечивает им достаточную защиту от града пуль, и они бегут всё быстрее и быстрее в небытие, скрываясь из виду преследующего их врага.       Стайлз теряет счёт времени, сколько они уже бегут. Всё, что он ощущает, — жжение в ногах, мучительную нехватку кислорода в легких и резкий хруст сухих листьев и веток под их ботинками. Год назад он бы точно не смог сравниться с Дереком в беге, но их стая тренировалась. Они с Лидией особенно старались. В то время он ненавидел их тренировки, но сейчас был более чем благодарен за них.       Лишь когда Стайлз спотыкается об один из корней неметона, до него доходит, как далеко они забрели. Он выпадает из рук Дерека, тяжело приземляясь на четвереньки. Гримуар падает рядом на землю. Обломки сухих веток и маленьких камней впиваются в его ладони. Стайлз задыхается от жгучей боли и устало прислоняется к старому пню.       Дерек тяжело опускается рядом с ним, хватая ртом воздух и держась за бок. Они больше не могут бежать дальше. Их тела просто не выдержат. Даже вся сверхъестественная сила Дерека не поможет им продержаться столько сколько нужно для того чтобы скрыться от преследования.       Есть лишь один вариант, что можно сделать, кроме как сидеть здесь и просто ждать, пока враг их догонит. Стайлз хватает упавший гримуар. Он открывает его на странице с загнутым уголком. Распечатка рун небрежно сложена между страницами. — Руны, — выдыхает Дерек, глядя на гримуар на коленях Стайлза. — Если мы хотим сделать это, то придётся… — Я знаю. Знаю, но не уверен, что сработает без Дитона и тех приготовлений, которые остались в клинике.       Стайлз поднимает взгляд на Дерека — не совсем уверенный, для чего, — тот уже пристально смотрит в ответ. Дерек кладёт свою окровавленную руку Стайлзу на шею, нащупывая его учащённый пульс: — Ты сможешь это сделать, Стайлз. Я доверяю тебе. Я верю в тебя.       Прикосновения Дерека успокаивают. Его взгляд полон доверия и решимости, это завораживает. Стайлз не мог отвести своих глаз, даже если бы сильно захотел. Его взгляд всегда говорит больше, чем Дерек мог бы сказать словами, Стайлз судорожно вздыхает и кивает ему. — Хорошо. Да, я справлюсь, — говорит он, сначала тихо, самому себе, а потом чуть повышает голос. — Я смогу это. Искра я или нет?       Он быстро достает кинжал из-за голенища, чтобы не потерять самообладания. Лезвие сверкает серебром в свете луны. Он ещё раз просматривает ритуал. В нём упоминаются всякие украшения, свечи, атаман и травы, которые должны придать ритуалу большую силу. Но у них нет ничего из списка. Поэтому придётся довольствоваться минимумом: — Подумай обо всём, что хочется изменить, — начинает он. — подумай обо всех тех случаях, где хочешь получить ещё один шанс, Дерек.       Стайлз вырезает первую руну на земле рядом с ними. Рука Дерека опускается с его шеи. — Ты первый, — требует он, цепляясь когтями за рубашку Стайлза, чтобы добраться до его обнажённой кожи. Своими когтями Дерек сможет вырезать руны гораздо быстрее. — У нас не так много времени, чтобы закончить. Нас найдут. — Нет. — Стайлз качает головой. Его голос убийственно спокоен. По другому и не может быть, у них всё получится, ритуал сработает. Он должен сработать. Сработает. Он не потеряет последнего члена своей стаи, единственного кто у него остался. Стайлз разрезает ножом рубашку Дерека и вонзает лишь кончик лезвия в пропитанную потом кожу, рядом с сердцем. Дерек морщится, когда лезвие проникает чуть глубже. Но остаётся неподвижным, пока Стайлз вырезает первый знак. — Стайлз, — тихо произносит он, почти не раскрывая губ. — ты сможешь сделать это после того, как я буду уверен, что у тебя есть шанс спастись. — Нет. Я как человек быстрее тебя потеряю много крови. И я не смог бы сконцентрироваться, чтобы помочь тебе, а ещё я просто не могу быть единственным, кто выживет, Дерек. Не могу. Отказываюсь.       Дерек больше не протестует. Он прикрывает глаза, когда Стайлз продолжает чертить руны на его коже. Порезы не заживают, как это обычно бывает у оборотней, и Стайлз расслабляется, пусть и ненадолго. Магия начинает действовать. Работая, он следит за тем, чтобы каждый завиток, углубление и акцент были выполнены именно так, как нужно в ритуале.       Требуется несколько сейчас драгоценных мгновений, чтобы дорисовать руны в точности так, как они нарисованы на клочке бумаги. Стайлз откидывается на спину в последний раз изучая рисунок, не желая полагаться только на память, и решает, что работа сделана довольно хорошо.       Дерек открывает глаза. Они светятся красным, он смотрит на Стайлза долгую секунду. Затем рвёт нитки у пуговиц когтями чтобы рубашка Стайлза раскрылась.       Его когти все в запекшейся крови и грязи, но Стайлз не может сейчас думать об этом. Они оба перепачканы кровью — очень много крови. Тёмные пятна стекают по рукам Стайлза, пропитывая рукава до самых локтей. Его джинсы тоже покрыты тёмно-красными каплями, когда-то упавших с его рук. В воздухе вокруг них витает густой запах крови. — Я не могу потерять и тебя тоже. — бормочет Дерек. — И ты не потеряешь, чувак. У нас всё будет хорошо. Просто продолжай рисовать.       Когда его коготь глубоко вонзается в кожу Стайлза, он старается сделать всё, чтобы не закричать из-за боли. С его бледных, потрескавшихся губ успел сорваться один болезненный стон. Боль обжигающе острая, но он знает, что если позволит себе закричать, то приведёт к ним охотников. Лишь поэтому он стискивает зубы и позволяет Дереку резать себя, будто бы он чёртов холст.       Поэтому Стайлз стискивает зубы и позволяет Дереку вырезать на нём то что было нарисовано на бумаге. Эти минуты тянутся медленно. У него уже кружится голова от потери крови. Смутно всплывает вопрос, как Дерек вообще может держать себя в руках так долго, чтобы закончить руны на Стайлзе.       Ветер доносит отдалённый эхом крик Лидии. Первой мыслью Стайлза было, что она здесь, с ними, но когда он открывает глаза и вяло оглядывается по сторонам, их единственная компания — темнота, затем он вспоминает. Снова и снова видит, как она умирает, словно в его голове заело одну из жутких сцен из фильма ужасов. Даже после смерти она всё ещё пытается предупредить их, всё ещё пытается спасти. Стрела охотника стремительно вонзается в ногу Дерека.       Дерек вскрикивает, и этот звук так громко раздаётся в лесной глуши. Дикие животные срываются с окружающих их деревьев. — Волчий аконит, — рычит он. В следующую долю секунды он выдергивает стрелу с влажным, тошнотворным звуком, от которого Стайлза мутит. — Охотники точно замешаны во всём. Пули и клинки были тоже в аконите. — За что нам всё это, Дерек, — шепчет Стайлз. Его губы слипаются. Он чувствует неимоверную тяжесть во рту. Ему так хочется плакать. — Мы заслужили нашу стаю. Мы заслуживаем второго шанса.       Следующий выстрел попадает Дереку в бок. Он тяжело опадает на грудь Стайлза со стоном боли. Может быть, из-за адреналина, бегущего по его венам, или, возможно, из-за того что ему уже плевать, что будет дальше. Стайлзу больше не больно. Ему не страшно, гнева больше нет. Он лишь рад, что не один. Стайлз обнимает Дерека рукой, прижимая ближе к себе.       Он проводит своей окровавленной рукой по волосам Дерека и прерывисто вздыхает. Боже, после всего, что они пережили, вот так они и кончат: убитые неизвестно кому принадлежащими пулями. Он смутно задаётся вопросом, чувствовала ли Эллисон то же самое, когда погибла от рук Они, чувствовала ли она себя такой же обманутой, как Стайлз сейчас. — Мы справимся, — шепчет он. Не понимая кого пытается этим убедить — Дерека или самого себя. — Всё будет хорошо.       Дерек пытается что-то сказать в ответ, но мысли Стайлза уже путаются, и он начинает терять представление о мире. Последнее, что он ощущает, — это как рука Дерека на мгновение сильно сжимается вокруг него, прежде чем полностью ослабнуть.       Лишь сердцебиение Стайлза прерывисто стучало в ночной тишине.       Именно тогда.       Он всё отпускает, готовый последовать за Дереком в тишину смерти.